Читать книгу …And the dead went… «The story of three» - Артём Черноус - Страница 5

Джэфф стоял в своей комнате и смотрелся в зеркало

«Боже, ещё один никчемный день в школе», – подумал он

Он отдал бы все, чтобы остаться дома и не пересекаться с Майки и его тупорылыми дружками. Но была так же причина, по которой Джэфф спешил в школу. Он посмотрел на стенку возле кровати. Вся она была увешана фотографиями Кейси. Большинство конечно сделано втайне от Кейси, но Джэффа и такое устраивало. Он подошел к стене и посмотрел на фото. Джэфф любил Кейси Джонс с самого первого класса школы, любит так, как не напишут даже в самом красивом романе о любви. Но было в этой любви и темная сторона медали. Кейси и понятия не имела о чувствах Джэффа к ней и сам Джэфф, наверное, не хотел, чтобы она знала. Джэфф отчетливо давал себе понимать то, что Кейси для него, это как земля и космос. Вещи далекие друг от друга. Он видел, какая она красивая, какой у нее статус в школе. Он знал, что никогда не будет с ней, ни только, потому что они люди разного сорта, а именно потому что Кейси – королева, а Джэфф… Он даже не знал, кем себя назвать, ему казалось что даже придворный уборщик – слишком шикарно для него. Но была и ещё одна причина того, почему паре Джэффа и Кейси не суждено было быть. Майки. Злейший враг Джэффа и по совместительству главный плэй-бой высшей школы имени Мартина Лютера Кинга. Джэфф не видел их парой, как видели другие. Они подходили друг другу из-за этих чертовых школьных статусов. Джэфф видел как эгоистично, хамски и безразлично относился Майки к Кейси. Он видел это и не понимал его.

«Если бы я был на месте этого качка-имбицила, я бы носил ее на руках», – думал Джэфф.

Рассказал бы он о своих чувствах Кейси? Возможно. Он боялся. Боялся того, что она засмеет его, что его засмеют все вокруг. Он миллион раз представлял себе в голове, как делает ей признание в любви. Одно романтичнее другого. Но потом его сознание вырисовывало ещё одну картинку: Он делает ей романтическое признание, она смеется, смеются все вокруг, появляется Майки с его дружками-идиотами и он снова повешен на шест для флага, или лежит в мусорном контейнере за школой.

Что не говори о внешности Джэффа, он был красивый парень, добрый и чистый душой. Пятьдесят процентов проблем Джэффа было у него в голове. Внушение – вот основная его проблема. Уже теперь, когда цепную реакцию остановить невозможно, комплексы Джэффа съели его заживо.

Джэфф ещё раз взглянул на фото, погладил одну, самую красивую (там, где он успел щелкнуть ее на пляже, выходящей из воды),и, вздохнувши оглядел комнату: типичная комната тинейджэра, фанатеющего по комиксам и другим разным штукам, которые родители не понимали. Плакаты комиксов «Marvel», статуэтки разных супер героев, парочка журналов «Playboy» (все мы не без греха) и куча других не менее интересных вещей.

Снизу доносились ароматы омлета с беконом. Каждое утро мама Джэффа жарила бекон и за это время он успел здорово ему надоесть. Он ещё раз вздохнул.

«Никчемная жизнь», – сказал он сам себе.

Он взял ингалятор со стола, осмотрел его. Из-за астмы Джэфф стал менее выносливым. Он не мог бегать долго и быстро, как раньше. Он не мог практически ничего. Он был слаб и почти немощен. Джэфф поправил очки на носу, засунул язычок ингалятора в рот и дважды нажал на него. Послышался двойной «пшик-пшик» и Джэфф будто вдохнул новую жизнь. Воздух из ингалятора сбросил невидимые цепи, сжимающее тело Джэффа и он почувствовал свободу и легкость в себе. Он вновь поправил очки, (за десять лет этот жесть уже переработался в рефлекс) и взял свой рюкзак. Он бросил туда ингалятор и задумался, ничего ли он не забыл. Снизу послышался голос матери: «Джэффри, спускайся скорее, отец отвезет тебя в школу.» Джэфф скривился. Он ненавидел, когда отец подвозил его к школе. Дело было ни в отце, а в том, что почти все его одноклассники приезжали на собственных автомобилях (Кейси не исключение.) Над ним и так смеялись и издевались, а когда его подвозил отец, и подавно.

«Нет, спасибо, я пройдусь пешком», – крикнул в ответ Джэфф и уже знал, какая фраза последует.

«Не спорь с матерью, Джэффри Роджер Грин!» – на повышенном тоне произнесла Линда Грин, и Джэфф перекривил ее слово в слово. Он знал, что если мать говорит в таком тоне, лучше не спорить.

«Уже иду мам! – крикнул Джэфф.

«И не забудь ингалятор, сынок», – напомнила мать.

«Ага», —.ответил Джэфф безразлично.

Она всегда так говорила. Каждое утро. Это настолько приелось к нему, что Джэфф уже не мог его забыть. Джэфф направился к выходу, как вдруг остановился. Он повернулся к столу. Там, возле ноутбука, стоял фотоаппарат Джэффа, который был забит только фотографиями Кейси (про которые она даже и не догадалась). Он помедлил и взял фотоаппарат в руки. Зеркальный «Nikon». Один из немногих действительно хороших подарков родителей. Джэфф улыбнулся, вспомнив содержание фотоаппарата, и кинул его в рюкзакак и направился к выходу.

Джэфф спустился по лестнице, обошел гостиную, как всегда ударился коленкой о миниатюрный, стеклянный журнальный столик.

«Это уже традиция», – думал Джэфф, и пришел на кухню. Отец как обычно сидел за столом и читал свежий выпуск «The Boston Globe». Мать колдовала у плиты. Джэфф, который видел эту картину каждый день, без единой эмоции на лице сел напротив отца.

«Как настроение, ковбой?» – послышалось из-за газеты от отца, который в свое время фанател от Клинта Иствуда.

«Лучше всех», – саркастически ответил Джэфф и скривил демонстративную улыбку счастья, как какой-нибудь веселый молочник на пакете молока.

«Отлично», – вновь повторилось из-за газеты, на что Джэфф лишь хмыкнул. Линда Грин поставила перед Джэффом тарелку однообразного завтрака, который не менялся никогда, а потом и перед отцом. Он мог и закрытыми глазами перечислить, что и в каком порядке лежит на столе. Слева вилка, справа стакан апельсинового сока. По правую сторону от сока как всегда стоит соломка. Слева от вилки – салфетки. В центре стола как всегда стоял хлеб, пакет с молоком, тарелка оладьей. На тарелке как обычно: справа пару ломтиков бекона, слева хлебцы, а по середине, как всегда, традиционно, два куска омлета, наложенных друг на друга. Джэфф выучил их однообразную жизнь наизусть. Все эти разговоры, обеды, культпоходы, вечные отъезды и приезды родителей.

Дело в том, что родители Джэффа – музыканты. Когда он только родился, им пришлось бросить это дело, но как только Джэфф подрос достаточно, они вернулись к любимому делу. Линда и Роджер Грины путешествовали по разным уголкам Соединённых Штатов, а то и Европы со своей труппой и давали большое количество концертов. Самая долгая их отлучка была сроком на месяц. За это время Линда чуть не сошла с ума, от разлуки с сыном, ну а Джэфф конечно пожил в свое удовольствие. Он не устраивал тусовки, не пил или ещё что-то, что делают юноши его возраста. Он просто смог вкусить прелесть жизни без маминой юбки.

Джэфф так же мог предсказать, что сейчас она заведет нудную беседу про то, как он должен поступить в той, или иной ситуации. Отец будет поддакивать, (потому что он не любит такие разговоры) а закончится все тем, что мама в очередной раз объявит, что они с отцом уезжают на пару недель в какое то захолустье, типа Азии или Зимбабве.

Джэффу надоело просто до ужаса эта однообразность. Он хотел чего то нового. Экстремального. Ему надоело то, что его болезни и его фобии зажимают его в тиски. Он не хотел быть тем, кто он сейчас, и не хотел оставаться таким всегда. Он хотел приключений, чтобы кровь стыла в жилах. Он хотел опасности и любви.

И он даже не представлял, как скоро сможет окунуться в море опасностей. В тот мир, который он всегда хотел.

«Сынок, нам с отцом нужно с тобой поговорить», – прервала полет фантазий Джэффа Линда.

«Да что вы? – подумал Джэфф, – как неожиданно. И о чем будет разговор? О том, как Майки с его дружками колотят меня?»

«Мы очень обеспокоены тем, как с тобой обращаются в школе, – продолжила Линда.

«Бинго!» – прокричал в уме Джэфф.

«А особенно – Майк Хэррисон».

Джэфф промолчал.

«Нам с твоим отцом не нравится то, как он к тебе относиться. Правда, Роджер?» – cпросила Линда.

«Угу», – заговорила газета.

«Ты должен с ним что-то сделать. Дай ему сдачи», – Линда показала кулак.

«Угу», – cнова заговорила газета.

Как бы Джэффу не нравились или смешили подобные разговоры, он понимал: мать была права. Но что бы он сделал? Он продолжил сохранять молчание.

«Скажи ему, если он ещё раз тебя тронет, я пойду в полицию», – y Линды повысился голос.

«Угу», – повторила газета. Джэфф взорвался:

«Мама! – начал он на повышенном тоне, чего не позволялось делать в семье Гринов. – Это моя жизнь! И мои проблемы! Я сам в них разберусь. Не лезь!» – рявкнул он, подхватился и покинул кухню. Воздух вокруг Джэффа буквально кипел. Он впрыгнул в обувь, подхватил рюкзак и хлопнул дверью. Линда Грин была в замешательстве. Она первый раз видела своего сына, своего милого Джэффи-боя в таком состоянии. Она посмотрела на его тарелку. Все было переставлено там по-другому. Ничего не тронуто. Джэфф переставил еду по тарелке в другой порядок. В свой порядок. Градус злости Линды начал подниматься.

«Угу», – задумчиво повторила газета.