Читать книгу Давший клятву. Том 2 - Брендон Сандерсон - Страница 10

ОДИННАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД

Дыхание Далинара застыло облачком, когда он оперся о каменный подоконник. В комнате позади него солдаты перетаскивали стол с разложенной на нем картой.

– Взгляни туда, – велел Далинар, указывая на что-то за окном. – Видишь тот выступ внизу?

Адолин, которому теперь было двенадцать – уже почти тринадцать – лет, высунулся из окна. Снаружи стена каменной крепости выдавалась на уровне второго этажа, из-за чего забраться по ней наверх было бы сложно, однако каменная кладка обеспечила удобную опору в виде выступа прямо под окном.

– Вижу, – подтвердил Адолин.

– Хорошо. Теперь смотри. – Далинар махнул рукой солдатам в комнате, и один из них дернул за рычаг. Каменный выступ втянулся в стену.

– Он движется! – вскричал Адолин. – Сделай это еще раз!

Солдат подчинился и с помощью рычага заставил выступ сперва высунуться, а потом снова втянуться в стену.

– Здорово! – Адолина, как обычно, переполняла энергия. Сумей Далинар использовать ее на поле боя, для победы ему не понадобились бы осколки.

– Как думаешь, для чего это построили? – спросил Далинар.

– Если кто-то будет взбираться по стене, можно сделать так, что он упадет!

– Защита от осколочников. – Далинар кивнул. – От падения с такой высоты доспех треснет. Еще в крепости имеются специальные коридоры – они слишком узки для того, чтобы как следует сражаться в доспехе и с мечом.

Далинар улыбнулся. Кто знал, что такая драгоценность прячется в высокогорье между Алеткаром и Йа-Кеведом? Эта одинокая крепость окажется хорошей преградой, если и впрямь вспыхнет настоящая война с веденцами.

Он жестом попросил Адолина отойти назад, затем закрыл окно и потер замерзшие руки. Комната была украшена в стиле охотничьего домика, с развешанными на стенах трофеями забытой охоты на большепанцирников. Один из солдат разжигал пламя в очаге.

Стычки с веденцами постепенно сходили на нет. Хотя несколько последних сражений оказались разочаровывающими, Далинар испытывал безграничное удовольствие оттого, что с ним сын. Адолин, разумеется, не участвовал в битвах, но присоединялся к остальным во время тактических совещаний. Далинар сперва полагал, что генералов будет раздражать присутствие ребенка, но обижаться на маленького Адолина было трудно. Он был очень серьезным и проявлял сильную заинтересованность.

Пора вернуться к младшим офицерам Далинара за столом с картой.

– Итак, – сказал Черный Шип сыну, – давай проверим, насколько ты был внимательным. Где мы сейчас?

Адолин наклонился и указал точку на карте:

– Это наша новая крепость, которую ты отвоевал для короны! Вот тут раньше пролегала граница. А синим нарисованы новые земли, которые мы забрали у воров-веденцев. Они удерживали наши владения целых двадцать лет!

– Отлично, – похвалил Далинар. – Но мы выиграли не только землю.

– Торговые договоры! – воскликнул Адолин. – Ради них и пришлось затеять ту официальную церемонию. Ты и тот веденский великий князь, в парадной униформе. Мы заполучили право купить уйму вещей задешево.

– Да, но это не самое важное из того, что мы выиграли.

Адолин нахмурился:

– Э-э… лошади…

– Нет, сын, самая важная вещь, которую мы заполучили, – это легитимность. Подписав новый договор, веденский король признал, что Гавилар – законный правитель Алеткара. Мы не просто защитили свои границы, мы предотвратили большую войну, ибо теперь веденцы признают нашу власть.

Адолин кивнул.

Отрадно было видеть, как многого можно добиться в политике и торговле, в огромном количестве убивая солдат противника. Эти последние годы, полные стычек, напомнили Далинару, для чего он живет. Более того, они дали ему что-то новое. В молодости он воевал, а по вечерам пил со своими солдатами. Теперь же должен объяснить свой выбор, озвучить его для ушей нетерпеливого мальчика, который задавал вопросы обо всем – и ожидал, что отец ответит.

Буря свидетельница, это было непросто. Но Далинару нравилось. Невероятно нравилось! Он не собирался возвращаться к бессмысленному прожиганию жизни в Холинаре, к вечеринкам и дракам в тавернах.

Черный Шип с улыбкой принял кружку с подогретым вином, не переставая рассматривать карту. Хотя Адолин был сосредоточен на регионе, где они сражались с веденцами, взгляд Далинара притягивала другая часть.

Там карандашом были записаны цифры: количество солдат, которое он запрашивал для похода на Разлом.

– Виим качи эко! – воскликнула Эви, входя в комнату; она обхватила себя руками за плечи, дрожа. – И я-то думала, что в Центральном Алеткаре холодно. Адолин Холин, где твоя куртка?

Мальчик оглядел себя, будто удивляясь тому, что она не на нем.

– Э-э… – Он покосился на Телеба, который просто улыбнулся и покачал головой.

– Беги, сынок, – сказал Далинар. – У тебя сегодня урок географии.

– Могу я остаться? Не хочу покидать тебя.

Он говорил не только о сегодняшнем дне. Приближалось время, когда Адолину придется провести часть года в Холинаре, обучаясь у мастеров-мечников и проходя официальную дипломатическую подготовку. Бо́льшую часть года он жил с Далинаром, но крайне важно, чтобы мальчику привили некоторую утонченность в столице.

– Ступай, – велел Далинар. – Если будешь прилежным учеником, завтра поедем кататься.

Адолин вздохнул, затем отсалютовал. Он спрыгнул с табуретки и обнял мать – это было не по-алетийски, но Далинар стерпел. Потом мальчик вышел из комнаты.

Эви подошла к огню:

– Так холодно. С чего вдруг кому-то взбрело в голову построить здесь крепость?

– Все не так уж плохо, – возразил Далинар. – Тебе стоило бы посетить Мерзлые земли в зимнее время.

– Вы, алети, не чувствуете холода. У вас кости замерзли.

Далинар хмыкнул в ответ и склонился над картой. «Надо будет подойти с юга, двигаясь вдоль берега озера…»

– Король шлет сообщение через даль-перо, – отметила Эви. – Оно еще не закончило писать.

«Ее акцент пропадает», – рассеянно подумал Далинар. Устраиваясь в кресле возле очага, Эви опиралась на правую руку, а защищенную скромно прижимала к талии. Она заплетала свои светлые волосы в алетийские косы, а не позволяла им струиться по плечам.

Хорошей письмоводительницы из нее не получится – для такого надо с детства учиться искусству и каллиграфии, как все воринские женщины. Кроме того, книги ей не нравились, она предпочитала им медитацию. Но в последние годы Эви проявила усердие, и он был впечатлен.

Она все еще жаловалась, что Далинар недостаточно часто видится с Ренарином. Второй сын не годился для битв и бо́льшую часть времени проводил в Холинаре. Эви полгода была с ним.

«Нет-нет, – подумал Далинар, написав на карте глиф. – Побережье – это ожидаемый маршрут». Но как же тогда? Напасть с воды, переправившись через озеро? Надо проверить, удастся ли ему раздобыть для этого корабли.

В конце концов вошла письмоводительница с посланием короля, и все, кроме Далинара и Эви, покинули комнату. Эви взяла письмо и поколебалась.

– Хочешь присесть или…

– Нет, читай.

Эви прочистила горло.

«Брат, – начиналось письмо, – договор скреплен печатью. Твои усилия в Йа-Кеведе заслуживают похвалы, и это должно быть время празднований и поздравлений. В самом деле, я горжусь тобой. Наши лучшие генералы сообщают, что твое тактическое чутье разрослось до полноценного стратегического гения. Я никогда не числил себя одним из них, но вот ты их, похоже, впечатлил.

Похоже, как я дорос до короля, ты обрел свое место в качестве нашего генерала. Я больше всего заинтересован в том, чтобы выслушать твой собственный рассказ о тактике малых мобильных отрядов, которую ты применил. Мне хотелось бы поговорить лично и в подробностях обо всем этом – и у меня есть собственные важные откровения, которыми хочу поделиться. Лучше всего нам встретиться. Когда-то я наслаждался твоим обществом каждый день. Увы, в последний раз мы говорили лицом к лицу, кажется, три года назад».

– Но, – встрял Далинар, – необходимо решить проблему с Разломом.

Эви прервалась, посмотрела на него, потом снова перевела взгляд на страницу. И продолжила читать:

«К несчастью, встречу придется отложить на несколько бурь. Хотя твои усилия на границе, безусловно, помогли укрепить нашу власть, я потерпел неудачу, пытаясь взять верх над Раталасом и его правителем-отступником с помощью политики.

Вынужден снова отправить тебя к Разлому. Усмири этот регион. Гражданская война разорвет Алеткар в клочья, и я не смею больше ждать. По правде говоря, жалею, что не прислушался, когда мы это обсуждали – так много лет назад – и ты требовал, чтобы я позволил тебе решить проблему с Разломом.

Садеас соберет подкрепление и присоединится к тебе. Пожалуйста, пришли свои стратегические идеи. Предупреждаю: теперь мы уверены, что один из великих князей – мы не знаем, кто именно, – поддерживает Таналана и его бунтовщиков. Возможно, у него есть доступ к осколкам. Да будет твоя воля сильна, и да пребудет с тобой благословение самих Вестников в выполнении этого нового задания. С любовью и уважением, Гавилар».

Эви подняла глаза:

– Как ты догадался? Ты неделями изучал эти карты Земель Короны и Алеткара. И знал наверняка, что он собирается дать тебе такое задание.

– Каким я был бы стратегом, если бы не мог предвидеть следующую битву?

– Я думала, мы собираемся расслабиться, – проворчала Эви, – и покончить с убийствами.

– С той движущей силой, которую я набрал? Что за пустая трата! Если бы не эта проблема в Раталасе, Гавилар нашел бы для меня другое поле боя. Возможно, опять Гердаз. Непозволительно, чтобы лучший генерал просто сидел и собирал крем.

Было еще кое-что. Среди советников Гавилара наверняка имелись мужчины и женщины, которых беспокоил Далинар. Если кто-то и был угрозой трону, то это именно Черный Шип – особенно с учетом уважения, которое ему выказывали генералы королевства. Хотя Далинар много лет назад решил, что никогда не пойдет на такой шаг, многие при дворе думали, что ради безопасности его стоит держать подальше.

– Нет, Эви, – сказал он, сделав еще одну пометку на карте. – Сомневаюсь, что мы когда-нибудь снова поселимся в Холинаре.

И кивнул сам себе. Вот способ добраться до Разлома. Один из его мобильных отрядов может окружить и захватить берег озера. Потом он переправит туда всю армию и нападет куда быстрее, чем ожидает Разлом.

Удовлетворенный, Далинар поднял голову. И увидел, что Эви плачет.

Зрелище ошеломило его, и он выронил карандаш. Жена пыталась сдержать слезы, повернувшись к огню и обхватив себя руками, но звук, с которым она шмыгала носом, звучал так же отчетливо и тревожно, как треск ломающихся костей.

Дыхание Келека… он бы выстоял перед солдатами и бурями, падающими валунами и смертью друзей, но ничто из опыта Далинара не подготовило его к этим тихим слезам.

– Семь лет, – прошептала она. – Семь лет мы здесь, живем в фургонах и на привалах. Семь лет убийств, хаоса и мужчин, которые плачут от ран.

– Ты вышла замуж…

– Да, я вышла замуж за солдата. Сама виновата, что мне не хватает сил справиться с последствиями. Спасибо, Далинар. Ты очень ясно дал мне это понять.

Так вот каково чувствовать себя беспомощным.

– Я… думал, ты привыкнешь и тебе это понравится. Ты ведь теперь ладишь с другими женщинами.

– С другими женщинами? Далинар, с ними я чувствую себя тупицей.

– Но…

– Беседа для них – это состязание! – воскликнула Эви, всплеснув руками. – Для вас, алети, все должно быть состязанием, вы всегда стремитесь чем-нибудь похвалиться перед остальными. У женщин это превращается в ужасную игру, цель которой – показать, насколько каждая из них остроумна. Я думала… может, единственный способ сделать так, чтобы ты гордился мною, – это отправиться к Ночехранительнице и попросить о благословении интеллекта. Старая магия может изменить человека. Сделать его великим…

– Эви, – перебил Далинар, – пожалуйста, не упоминай ни о том месте, ни о том существе. Это богохульство.

– Ты так говоришь, но на самом деле здесь никого не волнует религия. О, они обязательно указывают на то, как их убеждения превосходят мои. Но разве кого-то на самом деле волнуют Вестники, если не считать упоминания их имен всуе? Вы приводите ревнителей на битвы лишь ради того, чтобы они духозаклинали камни в зерно. Благодаря этому вы можете убивать друг друга, не прерываясь на поиски еды.

Далинар подошел и сел в другое кресло у очага.

– У тебя на родине… всё по-другому?

Эви потерла глаза, и он задался вопросом, раскусила ли жена его попытку сменить тему. Разговоры о ее народе часто сглаживали их ссоры.

– Да, – сказала Эви. – Хотя, по правде говоря, есть те, кого не волнует ни Одно, ни Вестники. Они твердят, что мы не должны следовать учениям ириали или воринцев. Но, Далинар, многим не все равно. Здесь же… здесь вы просто платите какому-нибудь ревнителю, чтобы тот возжег за вас пару охранных глифов, и дело с концом.

Далинар перевел дух и попробовал еще раз:

– Возможно, разобравшись с повстанцами, я смогу убедить Гавилара не давать мне другое задание. Мы могли бы путешествовать. Поехать на запад, навестить твою родину.

– Чтобы ты мог убить моих земляков взамен кого-то еще?

– Нет! Я бы не стал…

– Они нападут на тебя. Мы с братом – изгнанники, если ты не забыл.

Он не видел Тоха десять лет, с тех пор, как тот отправился в Гердаз. Согласно донесениям, ему там нравилось – жил себе у моря, под защитой охранников-алети.

Эви вздохнула:

– Я больше никогда не увижу затонувшие леса. Я это приняла. Проживу свою жизнь в этой суровой земле, где безгранично властвуют ветер и холод.

– Ну, мы могли бы поехать в теплое место. До Курящегося океана. Только ты и я. Все время вместе. Можно взять и Адолина.

– И Ренарина? – уточнила Эви. – Далинар, у тебя два сына, если ты не забыл. Тебя вообще волнует состояние ребенка? Или он для тебя ничего не значит, раз не может стать солдатом?

Далинар крякнул – ощущение было такое, словно его ударили дубиной по голове. Он поднялся и подошел к столу.

– Что? – резко спросила Эви.

– Я побывал в достаточном количестве сражений, чтобы знать: здесь победы не жди.

– И ты бежишь? Как трус?

– Трус, – проговорил Далинар, собирая карты, – это человек, который задерживает необходимое отступление, опасаясь насмешек. Мы вернемся в Холинар после того, как я разберусь с восстанием в Разломе. Обещаю, что проведем там по меньшей мере год.

– Правда? – спросила Эви, вставая.

– Да. Ты выиграла в этом бою.

– Я… я не чувствую себя победительницей…

– Добро пожаловать на войну, Эви. – Далинар направился к двери. – Однозначных побед не бывает. Только такие, после которых у тебя меньше погибших друзей, чем в иных случаях.

Он вышел, хлопнув дверью. Отзвуки ее плача преследовали его, пока Далинар спускался, и спрены стыда летали вокруг, словно лепестки цветов. «Буря свидетельница, я не заслуживаю эту женщину».

Что ж, так тому и быть. Ссора была на ее совести, как и последствия. Он протопал вниз по лестнице, разыскал своих генералов и продолжил разрабатывать план штурма Разлома.