Читать книгу Гнев ангелов - Джон Коннолли - Страница 13

Как и предсказывалось, сводка вечерних новостей содержала интересные сведения о Перри Риде и его деловой и личной деятельности. Вчера вечером без двадцати одиннадцать, когда я еще осмысливал информацию о самолетах и списках, полицейские вместе с парой агентов из Управления по борьбе с наркотиками задержали Генри Гиббона и Алекса Уайлдера, двух приспешников Рида, короля торговцев подержанными автомобилями на северо-востоке, когда те выезжали на своих тачках с парковки одного байкерского бара в десяти милях к востоку от Хардена. В ходе обыска их машин обнаружились чемоданы с оксиконтином[11] и героином, потянувшими в общей сложности на пятьдесят тысяч баксов. Однако эта находка удивила Гиббона и Уайлдера, и они заявили, что: а) не торгуют героином и б) чемоданы были пусты, когда они припарковали свои машины. Вдобавок в автомобиле Уайлдера обнаружили несколько флешек, содержавших множество файлов с детской порнографией, и мобильник, в сохраненных контактах которого значилось множество номеров поставщиков детей для занятий проституцией. Обе машины были зарегистрированы на имя Перри Рида из Хардена, штат Мэн.

Далее, в час ночи в Хардене, на парковке, принадлежавшей фирме Перри, вспыхнул пожар, и благодаря сильному ветру, а также тридцати галлонам этилового спирта в качестве ускорителя, уничтожил все его движимое и недвижимое имущество, а также прочие строения на этом участке, включая соседний стриптиз-бар.

В половине четвертого утра арестовали и самого Перри Рида. При обыске в его доме обнаружили большое количество дисков и флешек, вмещавших двадцать пять тысяч детских порноснимков, и мобильник с теми же подозрительными номерами, которые обнаружили в мобильнике Алекса Уайлдера. Вдобавок полиция нашла не имеющий лицензии хромированный револьвер с перламутровой рукояткой испанской фирмы «Лама», а оружие это, как покажет дальнейшее расследование, использовали в прошлом году для убийства двух человек в одной бруклинской квартире и, возможно, также для нанесения тяжелых увечий их подруге, которая из-за травмы головы до сих пор находится в хроническом вегетативном состоянии (то есть в состоянии овоща). Телефонные номера жертв также обнаружатся в мобильниках Уайлдера и Рида, а на самом оружии найдутся отпечатки Перри Рида, которые заранее, до тайного размещения в квартире, сняли с кофеварки в его офисе и перенесли на этот револьвер. Впрочем, об этой мелкой подробности не знали ни полицейские, ни тем более сам Перри Рид.

По слухам, один из следователей позднее заметил, что за всю свою службу еще не сталкивался с таким набором тяжких преступлений, какие умудрился совершить в одиночку Перри Рид. Чуть отстал от него Алекс Уайлдер, а Генри Гиббон с большим отрывом занимал третье место. Их арест произвели благодаря анонимному информатору, и такая удачная ночная вылазка порадовала всех, за исключением Перри Рида, который твердил о своей невиновности и требовал выяснить, кто поджег его автомобильную фирму и стриптиз-бар. Но поскольку Перри Риду грозило, по всей вероятности, пожизненное заключение, его требования никого особенно не волновали.

– Чертовски не повезло этому бедолаге Перри, – заметил я позднее тем же вечером, беседуя с Ангелом и Луисом в укромном уголке «Медведя», том самом, где вчера я общался с Мариэль и Эрни.

Приятели пили пиво «Мак Пойнт», поставляемое пивоварнями Белфаста, заставляя нервничать Дейва Эванса: он не мог взять в толк, чего ради они притащились в бар. Ангел и Луис приехали из Нью-Йорка, хотя нервничал Дейв Эванс не из-за этого. И не из-за их гомосексуальных наклонностей, кстати. Дейв вообще с радостью принимал в своем баре любого клиента, лишь бы не проливал пиво, не обижал персонал и не пытался стащить барный талисман в виде медвежьей головы.

Однако Луис убивал людей, и Ангел иногда помогал ему. И пусть приятели не рекламировали открыто столь редкие услуги, все же от них исходила аура смертельной угрозы, в силу чего наиболее восприимчивые горожане предпочитали держаться подальше. Порой я задавался вопросом, не становлюсь ли сам похож на них: именно они состряпали дело на Рида и его приспешников, но план разработал я. Философствующие моралисты сказали бы, что я уподобляюсь тем моральным уродам, с которыми пытаюсь бороться, но они бы даже не представляли, насколько ошибаются. Я представлял собой совершенно уникальный тип урода.

– Похоже, тюрьма давно плачет по этому парню, – заявил Луис, поразмыслив о судьбе Перри Рида.

– Да уж, он постарался ради этого, – согласился я. – Интересно, откуда взялось столько наркотиков?

– Мы позаимствовали их у байкеров, – ответил Ангел.

– Позаимствовали?

– Ну, скорее они открыли нам долгосрочный кредит.

– Наркотики, револьвер да вдобавок детская порнография, – озабоченно произнес я. – Некоторые могли бы счесть это перебором.

– А те, кто поумнее, сочли бы это обеспечением гарантий, – возразил Луис.

– Что ж, за такие гарантии я готов платить.

– Напомни мне, сколько нам еще причитается? – спросил Ангел.

– Ты хочешь еще пива?

– А то! Естественно, хочу.

– Тогда можешь считать это стопроцентной наградой, – сообщил я. – Я не мелочен. Не мой стиль.

Я заказал нам еще по кружке. Когда пиво принесли, я выпил за их здоровье и передал им пухлый коричневый конверт. Муж Беатрис Лозано доставил его сегодня днем ко мне домой. Он ничего не сказал, не поблагодарил, даже взглядом не намекнул на то, что все происшествия в Хардене могут иметь хоть какое-то отношение к тому, что случилось с его женой. Попросту вручил мне конверт и удалился.

– Я понимаю, что вы не нуждаетесь в этих деньгах, но как приятно, когда вас так высоко ценят, – заметил я.

– Деньги лучше иметь, даже если в них не нуждаешься, – философски изрек Ангел, сунув конверт в карман.

– Эйми Прайс сказала тебе что-нибудь?

– О том, что случилось с Ридом? Ничего.

– Смышленая дамочка. Ты не думаешь, что в итоге она от тебя избавится?

– Может быть. А может, и нет.

– Тут все вполне однозначно. Она сразила меня наповал, подобно тем странным законоведам, которые, по-видимому, озабочены строгим соблюдением норм права.

– Не столь озабочена, как ты можешь подумать, когда дело затрагивает ее интересы.

– Тогда, может, она не такая уж странная.

– Вот именно. А хочешь услышать нечто поистине странное?

– От тебя? Уж если ты считаешь что-то странным, то нам придется позвонить в редакцию «Нэшнл инкуайрер»[12], предложив им сенсационный материальчик.

Я отхлебнул пива.

– Дело касается одного самолета…

Пока мы беспечно болтали в баре, Андреа Фостер готовилась к смерти. Кровь заливала ее рот, руки, волосы. И только отчасти это была ее кровь.

Женщина лежала неподвижно, оживляя в памяти события последних дней и часов своей жизни. Воспарив над собственным телом, она видела себя и своего мужа, видела, как они поднимаются по склону, двигаясь в направлении, указанном таинственным проводником. Вот они остановились. Андреа услышала удивленное восклицание Криса, а потом и сама потрясенно ахнула. Она увидела обезображенные образы богов: раздробленную статую Будды; покрытого кровью и грязью Ганешу; Мадонну, оплакивающую Христа, – благородные лики этих изваяний заменили кукольными головками. Увидела стоявший стеной лес. Увидела скрещенные тени: два креста с останками умерших на них людей, уже превратившихся в скелеты, и под каждым крестом – груды других скелетов. Она увидела висящих на ветвях мертвых птиц. Увидела, как Крис шевельнул губами, намереваясь что-то сказать в страшном отчаянии, но из его рта вдруг вывалился длинный язык, прорезанный каким-то острием с зазубринами. А потом Крис повалился на землю, и женщина увидела пронзившую его стрелу с ярко-желтым древком и красно-белым оперением. Муж судорожно дергался возле ее ног, и Андреа поддерживала его голову, пока глаза его не потускнели. Она не успела даже вскрикнуть, когда вдруг сзади до нее донеслись звуки быстро приближающихся шагов, и два удара по голове временно лишили ее не только чувств, но и ощущения боли.