Читать книгу Королевна - Екатерина Ёлгина - Страница 10

Весь следующий день, матушка не отходила от постели супруга – тот слег с лихорадкой и очень медленно приходил в себя. Ромэн тоже просидел у него несколько часов, давая матери отдохнуть.

– Сын, – слабо проговорил отец.

– Да, папа, я здесь.

– Я скоро уйду к предкам, – продолжил он, – я не дурак, понимаю, что конец близок. Послушай. Ты совсем взрослый, ты поймешь. Но матери не говори, умоляю!

– Я слушаю тебя папа, и можешь ни о чем не волноваться – я никому ничего не скажу, если ты так желаешь.

– Мой дед, твой прадед, был необычным человеком. Он хранил свой секрет до самой кончины, открывшись мне в последний час жизни. Он был… чародей.

Ромэн похолодел.

– Но никто из родни не знал, он скрывал свою силу, чтобы избежать пересудов и гонений, и я поверил в это. Не могу сказать, что за сила была у него, но истинно верю, что использовал он её с добром…

Старик закашлялся, Ромэн протянул стакан воды. Сделав пару глотков, он продолжил.

– И это значит, мальчик мой, что в нашей крови есть капля магии, хоть и не нашла она выход ни в моем отце, ни во мне… и ни в тебе тоже, верно?

Ромэн промолчал, опустив глаза.

– Или ты такой же? – Глаза осенило озарение. – Но, знаешь, не говори. Никому – ни мне, ни матери – она не вынесет этого. Я никому не говорил про деда, ты – первая душа. И я понимаю, что я не тот, кому ты должен открыться (если есть что открывать) – он подмигнул сыну и похлопал его по руке.

Ромэн был ошарашен и благодарен за этот внезапный разговор. За эти минуты они стали ближе друг к другу так, как не были за всю жизнь.

– Ну все, Ромэн, я очень слаб, буду спать. Надеюсь, еще проснусь.

– Еще не твой закат, папа, – улыбнулся сын.

В дверях отец окликнул его:

– Ромэн?

– Да?

– Сделай правильный выбор. – И уснул.

Парень ощутил жар в теле. Слова отца попали в самое сердце, будто тот все понимал без слов и объяснений. Теперь он знал, что готов.

* * *

Ночью леди Плэмери вновь была у ведуна. Она захватила с собой кожаную перчатку, на которую садится птица сына во время прогулки, дрессировки, а иногда даже кормится на ней. Но также, мешочек с драгоценностями по-прежнему был при ней, на случай, если ведун передумает. Он был галантен и опрятен, как и вчера, и леди невольно подумала, что будь он в светском обществе, на каком-нибудь приеме, то дамы непременно обращали бы на него внимание.

– Милая моя гостья, когда же я узнаю ваше имя? – Улыбнулся мужчина, закрывая за леди дверь.

– Это невозможно, – возмутилась она, – я хочу полной анонимности. И как вас зовут – я не знаю, и не хочу.

– А это не секрет. Меня зовут Тонкс.

Леди кивнула, но себя не назвала. Она понимала, что ему ничего не стоит узнать про нее все, что угодно – на то он и ведун. Однако, не сказанное вслух все же выглядит тайной.

– Я принесла перчатку, птица сегодня сидела на ней, может её энергия сохранилась, хоть я, конечно, ничего в этом не смыслю, но всё же…

– Вы понимаете достаточно много для обычной леди, – ответил он, принимая перчатку, и при этом, словно случайно коснувшись ее руки.

– Да вы проходите, Дорогая, проходите, сегодня вы моя гостья. Сегодня это займет больше времени, и на глазах ничего не стану делать.

– Как угодно, – покорно ответила она и подошла к бархатному креслу у стола. На столе был накрыт ужин на двоих – вино, виноград и сыр, запеченная рыба и целая утка с румяной соблазнительной корочкой.

– Я налью выпить, Дорогая.

Леди замахала руками.

– Не стоит, я не буду…

– Я не спрашивал согласия.

И ведун налил два полных бокала багряного вина с терпким запахом вишни, разнесшимся по его «хоромам».

– Пейте. Это дурной тон – отказывать хозяину.

Он осушил бокал залпом, леди вздохнула и сделала один маленький глоток.

– Прекрасное вино, – неожиданно для себя похвалила она. Оставив её с вином и ужином, Тонкс отошел в другую комнату, не забыв взять перчатку.

Чародей надел её на руку и ощутил силу, бушующую внутри, она не желала подчиняться и билась, сопротивлялась, и через мгновенье одержала верх над Чародеем – начала впитывать его силу в себя. Скинув магический «насос», Тонкс был поражен. Он прежде не видел такой мощи, и мощь была наполовину лишь человеческой – звериная, природная сила клокотала в ней. Подчинить бы себе эту невероятную энергию – вот новая сладкая мечта, но пока это не представлялось возможным. Пока. Чародей подумал, что питомец, и хозяин – сын аппетитной леди – не простые «штучки», и сокол кажется совсем иной силой, не безобидной заколдованной кем-то птичкой. Но его мучало что-то еще, червячок сомнений рос в сердце: кто-то третий участвует в этом, вольно или невольно. Настроиться на «волну» птицы оказалось очень сложно – несколько лет без активной практики давали о себе знать. Леди уже допила свой четвертый бокал и даже не побрезговала скушать две виноградинки – ей стало скучно и любопытно, взгляд её то и дело останавливался на приоткрытой комнате, погруженной во мрак и тишину.

Под руками чародея пульсировал энергетический сгусток. Собрав себя всего, всю силу его магии в этот сгусток, он на целую минуту превратился в «глаза» Сокола и видел то, что сейчас видел он.

А видел Эрмон приближающийся магический купол, в нем светился маленький мирок. Подлетев ближе, купол стал прозрачным, пропуская сокола, аккуратно сомкнувшись следом. Соколиные глаза увидели девушку. Затем связь с птицей угасла, Тонкс свалился на пол, напугав леди высунувшейся в проем почерневшей рукой.

* * *

– Он прилетит, верно? – Вслух спросила Ая у проходящего мимо ежа. Тот фыркнул нечто похожее на «ну-ну» и потопал дальше. Девушка села на любимую скамейку. – Хотя какой в этом смысл, все равно я отсюда никуда не денусь…

Сокол прилетел. Ая уже приготовилась обращать его в человека, но тот вспорхнул и уселся подальше, на куст.

– Не хочешь? – Проговорила девушка. – Но я все же принесу тебе одежду. Она ушла в дом, а когда вернулась, перед ней стоял Ромэн в своей одежде, он казался еще выше и крепче, чем она запомнила его в прошлый раз.

– Ого, но как ты…

Вместо слов он притянул девушку к себе и впился в нее долгим поцелуем, сжимая ее в своих объятьях. Нет смысла больше откладывать то, что хотел сделать давным-давно, подумал парень, он был опьянен ею, он чувствовал, что она – сама любовь, прямое её воплощение.

Ая не ожидала такого упрямого напора, и тоже растворилась в этом поцелуе, на одно мгновенье открыв свое сердце.

– Я не могу без тебя, – прошептал он, – я не могу без тебя…

– Но я заперта в этом мире, нет никакого будущего. – Сразу ответила девушка.

Ромэн посмотрел в ее глаза. Он был спокоен и уверен в правильности всех своих действий, не то, что в первые разы: застенчивый и растерянный.

– Мы придумаем, как решить эту проблему. Ая, я хочу быть с тобой, чего бы это не стоило.

Королевна поверила ему.

– Но у меня тоже есть некие… проблемы. Там, дома, – он махнул рукой в сторону. – Только не отсылай меня отсюда, хорошо? Нам нужно о многом поговорить сегодня.

– Я не знаю, как работает твоя сила, но думаю, что с рассветом ты все же должен быть дома. Рисковать последствиями слишком опасно.

– Но до моего рассвета еще далеко, я сам обращусь, я научился.

Он держал её за руку и не мог отвести взгляда. Желание повторить поцелуй нарастало в молодом сердце. Он коснулся ее губ, но она чуть отклонилась, улыбнувшись.

– Что у тебя дома?

Ромэн рассказал о матушке и упомянул об отце.

Про подозрения матери Ая сказала, что это неизбежно, перемены в поведении слишком заметны, попросила подыграть: несколько дней лучше не тревожить сокола, «потерять интерес» к нему, сходить на бал, заинтересоваться какой-нибудь дамой, для отвода глаз.

– Но мне не нужен никто, – горячо возразил парень.

– Ты выдашь нас, если не сдержишься, – усмехнулась Ая. – Ты уверен, что никто не знает про твои способности?

– Нет, никто. И знаешь, я подумал, что без сокола я ведь могу приходить во снах – могу прийти к твоим родным, только скажи, где и кого искать.

У Аи затрепетало сердце. Связаться с мамой и папой – похоже на сказку после стольких лет.

– Ты правда сможешь? Я… я и мечтать об этом не могла.

– Я постараюсь. Но если не смогу во снах, то что мне мешает поехать в твой родной город и поговорить с ними лично?

Ая едва дышала от эмоций, слезы выступили из глаз, она прижалась к нему и почувствовала легкость: как непривычно было сложить с себя груз.

Ромэн чуть улыбнулся и подумал про себя: «я все сделаю правильно, отец».

До заката они не могли оторваться друг от друга, не могли передать всю нежность и те чувства, что зародились в сердцах, одними лишь касаниями и поцелуями, а хотелось большего, они зашли в дом и упали на кровать, Ромэн в миг скинул одежду, Ая смущенно расстегивала по одной пуговке на платье.

– Я пьян тобой, – прошептал парень, зарываясь губами в ее волосы, – ты чудесная…

Девушка отстегнула «верхнее» платье и осталась в полупрозрачном, исподнем облегающем белом платье до колен. Ромэн обхватил её за талию и закружил по комнате. Она смеялась, а он не отпускал и целовал её, целовал шею, плечи, руки… Когда дурашливые легкие поцелуи стали переходить в страстные и настойчивые, они вновь вернулись на кровать. Парень навис над ней, как скала: он был прекрасно сложен, со смуглой кожей и рельефными мышцами, высокий, крепкий и сильный, но в то же время нежный и осторожный.

За окном закричал сокол.

– Тебе пора, уже полночь, – выдохнула Ая.

– Я не уйду. – Ответил он и вновь приник к её губам, трепетным и горячим.

Сокол крикнул еще раз.

– Ромэн…

В третий раз сокол забрал его с собой. Ая осталась одна, в разгоряченном теле и разуме, она улыбалась и смеялась сама с собой, касаясь точек своего тела, где были запечатлены его поцелуи. Когда волнение поутихло, девушка подумала, что это даже хорошо, что сегодня не свершилась близость: в следующий раз они будут желать друг друга во сто крат сильнее.

* * *

– Что с вами? Что произошло? – Лицо Плэмери выражало искреннюю тревогу, она сидела около него. Тонкс пришел в сознание и, увидев совсем рядом женщину, рывком повалил её на себя и впился поцелуем в шею.

– Что вы… не надо!

Чародей с силой перевернул её с себя и сел сверху, нахально расстегивая плащ, скрывающий темное бархатное платье, так плотно облегающее пышную фигуру.

– Твой сын угодил в очень скверную историю, – прохрипел он, – но помочь ему можно. И ты сделаешь это. Ты все сделаешь ради него. Ты все сделаешь.

Леди была напугана и взволнована, но сейчас же поняла – она и вправду все сделает. Даже сейчас она оставила попытки отбиться от наглого озабоченного ведуна и позволила ему обнажить себя. Дрожь по телу разогревала внезапно охватившее, необъяснимое желание. Она тоже хотела его. Близости с крепким, здоровым мужчиной у нее не было с тех пор, как супругу стукнуло 60 лет, и он как-то сразу заметно «сдал» по мужской части. Чародей жаждал полного удовлетворения, особенно сейчас, в эту самую минуту, он получал сразу два удовольствия: пышную, страшно соскучившуюся по ласке «покорную» женщину и извращенную месть, он ведь сразу понял, что за девушка была ТАМ, и чувство приближающегося возмездия насыщала и злила его одновременно. Он представлял, что этот сынок-«сосунок» делал сейчас с ЕГО женой, в меру своих фантазий и помыслов. За долю секунды, до обессиленного обморока, Тонкс придумал некий план. И истинную цель этого плана нельзя было знать матери «магического ублюдка».

После любовной утехи, леди безумно смутилась своей наготы, и поскорее оделась. Тонкс не спешил, его довольное лицо растянулось в ухмылке.

– Не жалей, душенька, о содеянном, это было неизбежно.

Леди пробормотала:

– Это… это случайность, не подумайте, что я…

– Шлюха? Нет, как можно! Вы милейшее создание, попавшее в руки мерзавца. Так вы думаете, я полагаю?

– Не такой уж вы и мерзавец, – ответила она.

– Звучит как комплимент, Дорогая, как мед из ваших уст. Из греховных сладких уст. Которые я, только что, имел совесть лобызать.

– Но никто не должен узнать, прошу, умоляю вас, ни одна душа – в глазах леди промелькнуло отчаяние.

– Конечно, – кивнул Тонкс, – иначе эта связь запятнает вашу чистейшую репутацию. А жаль. Так хотелось разболтать всем белкам и зайцам в округе.

Он говорил с ядовитым сарказмом, издевался, заставляя леди чувствовать себя «грязной» с головы до ног. Плэмери едва находила в себе силы и гордость выслушивать все и находится в доме этого человека.

– Так что с моим сыном?

– А вот это, голубушка, наша с тобой печаль: ты была права, магия тут замешана, и причем темная. Сильная, смертельная.

Сердце забилось с новой тревогой.

– Что теперь делать? Это проклятье? Что это значит?

– Видать, связался парнишка с ведьмой. Темной. Она его заколдовала, дрянь. Надо действовать быстро. Иначе заберет его сердце и проклянет весь род. Как пить дать, эта девка все может…

Он задумчиво почесал бороду.

– Девка? Я думала, речь о ведьме.

– Ну, так, ты что, милая, считаешь, что ведьмы – только старухи на метле? Тем-то и опасны молодые, что прикидываются красными девицами, а потом вырывают сердце и сжирают на глазах у жертвы.

Плэмери стало дурно.

– Что можно сделать? И откуда он ее взял? Я знаю всех жителей в округе, а на наши званые вечера приезжают только проверенные гости.

– Так это ж ведьма, что ей стоит принять облик соседки? И это она нашла его, а не он. И птица – ее рук дело.

– А что, если птицу…ну…

– Убить? Нет уж, это не поможет. Она возьмет, да и мышь заколдует, или собаку. Лучше всего – принести птицу мне, сюда. Будет под наблюдением.

Леди замотала головой.

– Нужно действовать, наблюдать уже поздно. Где эта мерзавка?.. Если надо, я сама вырву ей сердце и подожгу…

Чародей подошел к Плэмери и грубо взял ее за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

– Запомни, милочка, с этой минуты, без моего разрешения ты и пикнуть не смеешь, не то чтобы делать что-то. Это не твоя территория, это магия, опасная, темная. Влезешь туда – и поминай, как звали, вместе с сынком. Так что я сам буду решать, что, когда и как делать. Ясно?

Леди кивнула, он отпустил её лицо.

– А теперь иди домой, и думай, как стащить эту проклятую птицу. Сын ничего не должен подозревать. И не вздумай ляпнуть что-то про ведьму или магию, она может следить. Придешь через ночь, расскажешь, что придумала.

Плэмери оставалось лишь согласиться и уйти.