Читать книгу Королевна - Екатерина Ёлгина - Страница 9

Ромэн увидел Аю снова в полдень, но теперь без стеснения и страха подлетел в виде сокола близко, приземлился на скамью рядом с девушкой. На нее выжидающе уставились два желтых глаза. Ая без слов обратила юношу, и тут же отвернулась.

– Здравствуй…

– Здравствуй, Ая. Знаешь, я хотел…

– Погоди, я принесу тебе одежду.

Облачившись в тот же костюм, что и в прошлый раз, Ромэн продолжил свою речь.

– Я только хотел увидеть тебя. И, прошу, не отправляй меня обратно так внезапно, мой сокол будто с ума сошел в тот раз, я не мог им управлять. Я бы хотел провести с тобой весь день, и этого было бы так мало… Но, боюсь, с рассветом сам испарюсь. Правда, я толком не понимаю, как это происходит…

Юноша тараторил, сбивался, но смотрел ей в глаза и не мог отвести взгляд, он отчаянно хотел взять её за руку, обнять – но пока боялся, сам не зная, чего. Ая слушала его, едва заметно улыбаясь. Он был искренен, он был откровенен, и она нуждалась в нем, как в собеседнике, как в единственном друге.

– Ты сильный маг, но тебе нужно растить свою силу, познавать её. Кто научил тебя летать в соколе?

– Никто, я сам. Я даже не представляю, откуда во мне эта сила? Мои родные, близкие, все, кого я знаю – обычные люди. Кто были жившие век-полтора назад, предки – мы не знаем их историю, так уж сложилось. И мои родители переехали из залива Джордиса, а это земля в другой стране, там часто встречаются темнокожие люди, о которых здесь никто не слышал…

Ая задумалась о том, что она и сама мало что знает о своей родне из прошлого, почему-то никто не упоминал о них. И это действительно странно, ведь все знатные семьи обычно кичатся родством с той или иной ветвью известных людей, вывешивая гобелены и портреты в своих замках и торжественно произнося девиз рода на любом значимом празднике… это тоже было и у Аи, но в малой степени, чем у некоторых других. Только ни гобелен, ни портрет все равно не отразят истинную сущность человека.

– Только сейчас не у кого спросить, – закончил парень, – моему отцу уже за семьдесят, и даже он мало что рассказывал о поколениях прошлого.

– А это неправильно, – ответила Ая. – Я сейчас тоже жалею, что так мало знаю настоящей правды о своем роде. Мне подкинула мысль одна «ведьма». О том, что простые с виду люди только кажутся простыми, мы ничего не узнаем о них, если они сами того не захотят.

– О чем ты?

Ая рассказала ему о внезапной встрече с Ирессой. Парень был озадачен. Он не слышал о «сквибах», да и вообще очень слабо разбирался во всем многообразии магического мира и его правилах. Он не мог сдержать вопроса, который мучал его с первых дней, когда ее увидел:

– Ая… почему ты здесь?

Девушка молчала. Довериться ему означало впустить в свое сердце надежду. Для начала.

Она начала свой рассказ, когда сумерки охватили её маленький мирок. Каждое слово истории впечатывалось в его сердце и причиняло боль, словно это все происходило перед его глазами.

– Я убью его. – Мрачно сказал он.

* * *

Спустя пару ночей, леди Плэмери отправилась к ведуну на сей раз одна. Старик-муж захворал, и Милора была приставлена на подмогу. Постучавшись в дверь, женщина судорожно глотнула ночной воздух.

Ведун открыл быстрее, чем в прошлый раз, и выглядел он совсем иначе: чистая опрятная одежда, выбритое свежее лицо, постриженные волосы, полуулыбка на губах и приятный аромат духов. Леди в первое мгновение подумала, будто обозналась. Не в ту избушку постучала, не в том лесу, не в той стране.

– Доброй ночи, леди, – произнес он бархатистым голосом. Жестом пригласил её войти.

Убранство избушки также разительно отличалось от позавчерашнего: чистота, буквально блеск, мебель вместо шкуры и тряпья, обстановка ничуть не хуже, чем в доме самой леди. Хотя снаружи это была та же убогая лачуга.

– Э.. Вы ведь ведун, верно? – Уточнила женщина, с опаской оглядывая просторное помещение. – Я была у вас здесь… ну, то есть, у вас… недавно…

– Я знаю, зачем вы здесь. – Ответил галантный мужчина. – В прошлый раз вы застали меня не в лучшем виде – приношу свои извинения. У вас ко мне дело, я помню.

Леди Плэмери выдохнула.

– Понимаете, это действительно очень важно для меня. И вот, – она извлекла из-под плаща мешочек, – здесь украшения, они баснословно дороги, уверяю вас. И я буду рада вручить их вам, если только…

– Нет. Нет. И еще раз нет.

– Что?

– Я сказал – нет. Мы же еще позавчера с вами выяснили, что деньги и побрякушки меня не интересуют, разве нет?

Плэмери почувствовала тонкую сеточку страха и мурашек, что окутывали её с головы до ног. Несмотря на внешний вид, сегодня ведун пугал её куда больше.

– И мне безразличны, на самом деле, ваши принципы и взгляды. Я готов оказать вам услугу, но также, как и вы окажете мне.

Женщина попятилась к двери.

– Я не стану спать с вами. Я замужем!

– Я только что сказал, что мне плевать. – Он надвигался на нее с ухмылкой. Затем резко остановился и изменил выражение лица, мечтательно произнес:

– Хотя… ах, эта женская переменчивость… ну ладно, уговорили, дорогуша. Я окажу вам услугу и не стану требовать «оплату».

Леди Плэмери не поверила своим ушам.

– Вы серьезно?

– О да, слово джентльмена. Ну так что, вы принесли перо?

Леди стянула перчатку со своей руки и вытянула оттуда бурое перышко.

– Так-так… и что же хотите знать, моя обольстительная гостья?

Леди слегка смутилась. Ведун был странным и загадочным, он помнил о первом визите все до мелочей, хотя тогда выглядел невообразимо пьяным и не способным адекватно воспринимать происходящее. Она и пришла сегодня лишь потому, что надеялась начать разговор с «чистого листа».

– Я бы хотела узнать, связана ли эта птица с магией? И если да – то какова она, есть ли в ней зло? И как уберечь сына от этого?..

– Ну-ну, не так быстро. Я постараюсь ответить на главный вопрос, он был у вас первым.

Леди кивнула. Хотя бы что-то.

Мужчина взял с полки пустую чистую склянку, опустил в нее перо и произнес несколько непонятных слов, взмахнул руками и резко опрокинул склянку на пол.

Перо взвилось под потолок и свободно парило там добрую минуту, словно и не собираясь подчиняться силе притяжения. Затем резко упало на стол, словно это был кусок железа.

– Что это означает? – Женщина не понимала этого эксперимента.

Ведун задумчиво смотрел на перо. Повертел в руках, коснулся его кончиком руки леди.

Та вздрогнула от неожиданности, и по ее ладони разлилось темное пятно.

– Да что это значит?! – Вскрикнула она, пытаясь сбросить с себя эту черноту.

– Это магия. Но не простая. Не могу пока понять большего. Ясно лишь, что все связано.

– Что связано, что? – Нервно спросила она, пытаясь вытереть руку о скатерть. Темное пятно стало красным, не отпечатываясь на полотне. И, спустя секунду, исчезло совсем. Глаза леди отказывались верить в увиденное.

– Вы связаны, дорогуша. Или он. Или еще кто-то…

– Кто?

– Кто с кем?

Ведун размышлял вслух, игнорируя нервные вопросы женщины.

– Связь меж вами и сыном, меж сыном и птицей, и меж кем-то еще. Замешан кто-то. Но не по своей воле… хотя…

Леди уже ничего не понимала.

– Но это все, что можно понять из одного лишь пера.

– Вы можете увидеть больше, если будет…

– Правильно мыслите, душечка. Я многое смогу, будь у меня целая птица.

– Но…

– Но это все не сразу, Драгоценная моя. Я уверен, вы можете принести что-то еще. Скажем… завтра? По крошечке, по детальке, мы сможем лучше прояснить картину.

– Я могу принести что-то из клетки, думаю. Только теперь, когда стало известно, что здесь замешана магия – не опасно ли все это?

– Если бы вы боялись опасных последствий, вряд ли я видел бы вас здесь одну, в темном лесу, в моем доме, особенно после первого знакомства… не так ли?..

Ведун лукаво усмехнулся, отчего у леди мурашки вновь побежали по телу.

Условившись прийти на другую ночь, леди поспешила уйти, а ведун проводил ее задумчивым взглядом.

* * *

Ая рассказала Ромэну еще и часть той полузабытой, даже будто надуманной, как иногда казалось, истории, от которой до сих пор мурашки бежали по телу. Она каждый день, после своего проклятого изгнания в иной мир, по крупицам в памяти собирала обрывки туманных воспоминаний о первом дне, когда Тонкс привез ее в лес, в свою хижину.

Тогда девочка и вправду могла думать только о том, что учитель – сумасшедший старый колдун, который похитил её только с одной целью. Зайдя в дом по вежливому приглашению, Ая молча села на стул у самого входа. О чем был разговор и что происходило в первые минуты – не столь важно, сейчас Ая не могла вспомнить этого, но ничего вроде бы страшного, по крайней мере, по ощущениям.

Но в полночь началось жуткое действо. Он опоил её зельем, она уснула. Проснулась уже в цепях на шее, руках и ногах, лежа на овальном камне, холодном и шершавом, который, как она помнила, каждую секунду забирал у нее жизнь. Платье было разорвано в нескольких местах, и походило на лохмотья. На теле были начерчены неизвестные символы дурно пахнущими чернилами, и несколько знаков на руках и ногах кровоточили – их вырезали прямо на плоти. Кругом царила темень.

Она приходила в себя, и тут же теряла сознание. Камень становился холоднее и словно бы острее, причиняя дополнительную боль. Лицо Чародея она совсем не видела, не помнила, только чувствовала повсюду запах крови и ядовитых зелий. А еще его голос, бормотание, повторяющиеся фразы: «сутки там пробудет – дом родной забудет». Ая зажмуривала глаза в темноте и старалась не дышать. Еще один момент она запомнила, когда совсем перестала дышать и реагировать на звук, запах, боль: она покинула свое тело и одновременно, с новой, неизведанной силой ворвалась обратно.

Тонкс довольно захохотал, и, как Создатель, обошел свое творение кругом.

– Молодец, девочка, – промурлыкал он, – ну ладно, отдыхай. Скоро посмотрим, на что ты сгодишься.

И свет сознания померк. Но последняя пролетавшая мысль была тверда, как алмаз: «это не мой родной дом».

Чародей провел обряд по всем правилам. По древнейшим, разгаданным за десять долгих лет, рунам. Все условия были выполнены. Предстояло еще много работы и не один месяц ожидания. Но задуманное стоило того, как убедил себя Тонкс. Тем более, дальше будет легче: девчонка ничего не должна помнить о прошлой жизни, о родных (никаких лишних эмоций, сожалений и чувств), и воспринимать новую жизнь как данность, естественный и единственный возможный вариант. При этом, заложенные в человеке знания и таланты, а также любимые увлечения и характер остаются неизменными, и при правильной подготовке лишь развиваются и дополняются, совершенствуются. А частичка вложенных в обряд заклинаний наделяла простого человека способностью к магии.

Так обещали руны.

Но не все было так.

И Чародей об этом не знал.

* * *

Ромэн вернулся лишь перед самым рассветом. Сокол устал, он даже не обратил внимания на еду, и моментально уснул, едва дверь птичника закрылась за ним. Теперь юноша по возвращении был бдителен и осторожен: всегда сам проверял, где птица, всё ли на своих местах и крепки ли замки. Удовлетворенный, он на цыпочках собрался прошмыгнуть в свою комнату, но тень внизу, у окраины дороги, уходящей в лес, изменила его планы. Замок был на высоком холме, и с любой точки было прекрасно видно, что происходит на этой малолюдной дороге, ведь она вела в лес, и добрым людям и купцам нечего было здесь делать. Все соседи приезжали с других сторон, даже те, кто жили за лесом пользовались объездной дорогой. Ромэн затаился у колонны открытого коридора. Тень медлила. Густые, еще предрассветные кроны деревьев слегка скрывали её. Пеший, без поклажи и очевидного оружия, в плаще с капюшоном на лице. Парень обошел коридор и выглядывал теперь с другого края, но человек исчез. Нужно быть на чеку. Придя в комнату, Ромэн обхватил голову руками и кружил так, будто потерял всякую координацию, затем плюхнулся на кровать и простонал в голос. Как все запуталось за такое короткое время! Пока он наблюдал за Аей и узнавал её, за ним наблюдала матушка. Предчувствие близкой беды не покидало её, ровно, как и самого Ромэна. Но назад дороги нет, и Ромэн ни за что не поменял бы свой путь, пожелай он избежать проблем.

Короткие встречи до сумерек её мира – это все, что осталось им, если он не научится владеть своей силой, если не решится и встанет на ту сторону – сторону, на которой нет ничего и никого, как казалось, кроме них двоих.

Из послушного и мечтательного юноши, иногда примеряющего на себя роль менестреля, он должен был стать тем, кого хотел бы видеть отец: сурового, свободного мужчину, воина, героя. Вместе с тем, Ромэн задумал не только освободить Аю из магического купола сотворенного мира, но и наказать её обидчика, мужа-чародея. Как добиться своих целей, парень пока еще не знал. И плюс ко всему, деликатная тема волновала его – это матушка. Не сомневаясь, что делает только благо и желает счастья, она, сама того не зная, прорывалась сквозь едва установившуюся сказочную связь.