Читать книгу Икам. Неисполненное задание - Искандар Бурнашев - Страница 5

Перед ними лежала небольшая долина, со всех сторон окруженная холмами, заросшими кустарниками и высокими деревьями. К центру долина понижалась, и, в былые времена, наверняка, там располагалось болото. Сейчас, в центре долины располагался город Даалаг, окруженный огородами, и небольшими полями. Чуть дальше, вокруг города, располагались выпасы для коз, овец и свиней. Тот, кто выбирал место для закладки города, руководствовался, судя по всему, чисто экономическими соображениями: взять под контроль источники воды, сосредоточенные в болотистой низине и обеспечить скот и людей доступными пастбищами и водой. Видно было, что город рос без плана и диктата сверху. Внешнее городское кольцо представляло собой жилые одноэтажные постройки, стоящие стена к стене. Это кольцо разрывалось, только в двух или трёх местах расположения городских ворот. Ворота вели на единственную улицу, которая по кругу пролегала через весь город, Второй ряд домов составлял внутреннее городское кольцо. На кольцевую улицу выходили ворота и калитки со всех городских дворов. Второй ряд домов своей тыльной стороной выходил на центральную площадь, где находилось центральное административное здание, которое, в соответствии с принципом оптимального минимализма, совмещало в себе центральный храм, дворец правителя и хранилище стратегических запасов.

Все постройки в городе были сложены из камня, скрепленного глиной, или из необожженных кирпичей, на глиняном растворе. Крыши домов, были крыты камышом. У некоторых построек, поверх камыша, лежал слой глины.

Если учесть, что подавляющее число построек были одноэтажными, а стены домов, на внешних границах города, были не менее трех, а то и четырёх метров, то, на путника, спускающегося с холмов в долину, город, лежащий в низине, производил поистине величественное впечатление. На территории города, легко могло разместиться одно, может быть, и два футбольных поля. Сразу было понятно, что второго такого города нет, и не может быть, во всей долине.

День клонился к вечеру, и стада, в десять-пятнадцать голов, в сопровождении пастухов, уже потянулись к городу. Работы на полях на сегодня уже, до утра следующего дня, были закончены. Появление каравана из одиннадцати ослов в сопровождении шести путников, не могло, остаться незамеченным.

Возвращение Амахена в родные стены, во главе огромного каравана, получилось триумфальным. Все встречные, вежливо здоровались с ним, а он, с достоинством, отвечал им на приветствия, раздуваясь от гордости. Лихара, скромно семенила следом за ним, целомудренно прикрыв лицо, краем покрывала, стреляя по сторонам любопытными, озорными глазками. Конечно же, перед такими дорогими гостями городские ворота гостеприимно распахнулись, и караван прошел к дому Амахена, расположенному в престижном, элитном районе второго кольца домов. К изумлению Икама, городская дорога была вымощена бутовым камнем, и оказалась шириной не менее шести метров. А ворота и калитки, выходящие на дорогу, были сделаны из толстых деревянных досок, и смотрелись, весьма солидно и достойно. Дом Амахена ничем не выделялся из соседних построек. Строили его по типовому проекту. Дом с двором занимал квадрат, примерно десять на десять метров. Ворота вели в небольшой мощеный дворик. Сбоку находилось одно большое помещение, в котором размещался скот и запасы кормов. Прямо на высоком цоколе размещался, собственно сам дом. Перед домом на цоколе, во всю ширину была небольшая терраса, на которой и происходила основная жизнь семьи. В доме размещался очаг. В нем же были спальня, столовая, кухня, кладовая для продуктов и многое другое, но, как говорится, «без перегородок». Поэтому, дом представлял собой одно большое помещение. В задней части усадьбы, между двумя помещениями и забором, разместился маленький внутренний дворик. Он олицетворял прошлое и будущее семьи. Он предназначался для женщин и детей, и на нём же размещалось родовое кладбище.

Это пространное отступление, мы позволили себе, только для того, чтобы больше не возвращаться к описанию типового жилища среднего класса этого общества. В своих странствиях по тем краям, Икам встречался только, с незначительными отклонениями от этого проекта. Назначение помещений оставалось неизменным, и дома различались только размерами и незначительными архитектурными излишествами.

Суета, неизбежная в таких случаях, благодаря активной помощи арендаторов земельного участка, закреплённого за Амахеном, как за служителем при Храме, и, которым он поручил присматривать за домом, во время его отсутствия, быстро улеглась. Вся ослиная поклажа была внесена в дом, а ослы Амахена разместились в сарае. Ослы гостей вынуждены были, довольствоваться привязью во дворе. Но, благодаря заботе рачительных хозяев, все они были сполна обеспечены кормом. Любопытные соседи принесли с собой запасы еды для ужина, поэтому вечерняя трапеза не затянулась. Наскоро перекусив кашей и сквашенным молоком, все стали готовиться к ночлегу. Амахен, извинившись, перед собравшимися, громогласно объявил, что назавтра, во второй половине дня, он приглашает всех на пир, во время которого он и поведает о своих приключениях. Соседи, томимые неудовлетворённым любопытством, неохотно разошлись по домам, судачить об Амахене и его молодой жене, привезенной им из Ариаи, селения неподалёку от города.

На ночлег все расположились в соответствии с «табелем о рангах»: хозяева в доме, Икам и Воозаль с Летиг, на противоположных концах террасы. Погонщиков разместили в сарае, вместе со скотиной.

Икам, положив рядом оружие, завернулся в шкуру, и доверил свою безопасность хозяевам. Если бы не комары, которые докучали всю ночь, то ночь прошла спокойно.

Под утро, когда комары улетели, Икам провалился в крепкий сон. Разбудили его странные шаркающие звуки, сопровождаемые слабым хрустом. Он, лёжа с закрытыми глазами, пытался представить, что бы это такое, могло быть? Когда все варианты, включая самые невероятные, были отвергнуты, он решил открыть глаза. Ярко светило солнце, пели птицы и все, кроме него, были уже на ногах. Амахен с погонщиками возился со скотиной, Женщины, сидя у очага, готовили завтрак. Звуки, разбудившие нашего героя, оказались шарканьем двух плоских камней, между которыми, женщины, встав на колени, растирали зерно к утренней трапезе. Часть размолотого зерна, замешанная с водой, стало тестом, из которого, на плоском камне очага, пеклись хлебцы – оладьи. Из остального зерна была сварена каша с молоком. Молоко же было предложено и в виде десерта.

Во время завтрака Амахен поведал план основных мероприятий на день. Погонщики, в сопровождении соседского мальчишки, отправлялись, пасти скот на пастбище. Мужчинам необходимо было, посетить городской Храм, чтобы принести жертвы Богам, за благополучный исход дел и попросить у них удачу на будущее. А вечером их ждало обильное угощение, организуемое Амахеном для них и его соседей. После того, как женщины помогут мужчинам, подготовиться к посещению Храма, им, с помощью соседок, предстояло заняться приготовлением грандиозного банкета. Икам, благоразумно, решил довериться советам Амахена. После завтрака, мужчины отправились за город к озеру, где им предстояло, смыть с себя дорожную пыль, перед посещением Храма. Лихара, на правах хозяйки, занялась внешним видом и гардеробом Икама. Огромными бронзовыми овечьими ножницами, она, бесцеремонно, привела прическу и бороду Икама, в соответствие с местными понятиями о красоте настоящего мужчины, и последними веяниями Даалагской моды. Отправляя его купаться, она вручила ему большой мешок, сотканный из тонкой некрашеной овечьей шерсти с тремя прорезями, для рук и головы. По её безоговорочному требованию, после омовения, именно в него, должен будет облачиться Икам. В качестве пояса он, может оставить свои ужасные львиные хвостики. Свою заношенную одежду он передаст на берегу, сопровождающей их соседке, которая, после стирки, принесет её домой. Его креативные мокасины, безоговорочно, были заменены винтажными сандалиями. Летиг, не без помощи Лихары, тоже помогла своему мужу принять благопристойный вид.

Отправив мужчин на озеро, женщины принялись готовить ритуальное блюдо для жертвоприношения – варить ягнёнка в молоке его матери. Это блюдо было традиционным для народа Наанах, к которому причисляли себя большинство жителей города.

Амахен, Икам с Воозалем, прошлись по городу, и, выйдя через ворота, очутились на берегу небольшого пруда, на берегу которого располагались традиционные купальни и прачечные для горожан. Там же, было место выгула свиней, которые охотно составляли компанию всем желающим освежиться. Место для купания было общим, потому, что снимать одежду при омовении, горожане считали излишним. На берегу несколько женщин занимались стиркой. Они и забрали грязные одежды у наших знакомых, после того, как купание, было закончено. Освеженные холодной водой, надев чистые одежды, приведя в порядок прически, наши герои направились в дом Амахена за дарами для городского божества.

Перед тем, как отправиться в храм, Амахен с Воозалем, снова, попали в руки своих благоверных. Икам, с плохо скрываемым изумлением, наблюдал, как Летиг, сначала заплела бороду, а затем и волосы Воозаля в многочисленные косички, смазала их, каким-то растительным маслом, а затем, подвела ему глаза, черной краской из горшочка, любезно предоставленного ей Лихарой. Лихара ограничилась тем, что смазала маслом и расчесала волосы Амахена. Затем она, подкрасив ему глаза и брови, помогла мужу завернуться длинный и узкий кусок полосатой ткани. Пояс с медными бляшками главаря урибах, он надел поверх тоненького, кожаного пояска. Воозаль надел длинную безрукавку коричного цвета и дополнил костюм, массивным медным браслетом на руку. Такой же браслет Амахен предложил надеть и Икаму. По настоятельному совету Амахена, Икам не стал брать с собой оружия, но из-за отсутствия верхней одежды, дополнил свой гардероб своей верной шкурой. Краситься, заплетать волосы и мазать их маслом, он категорически отказался, к нескрываемому сожалению женской половины дома.

Оставив Летиг руководить подготовкой к вечернему пиршеству, наши знакомые, торжественной процессией, направились в Храм на центральную площадь. Впереди, прижимая к груди связанного поросёнка, шел гордый Амахен. За ним, неся глубокое блюдо с козлёнком, сваренным в молоке, шла с покрытой головой Лихара. За ней шли две молодые женщины, одна, с плоской корзиной, наполненной хлебами, другая с большим кувшином с секерой, пенящимся хмельным напитком, то ли бражкой, то ли квасом. Шествие замыкали Икам с Воозалем. По дороге Воозаль, вполголоса, рассказал Икаму, что Амахен просил его, не слишком афишировать, все подробности, произошедшего в пути. И что он, со своей стороны, тоже присоединяется к этой просьбе. Причину этой просьбы они объяснят ему, чуть позже. Икам молча кивнул и решил, про себя, что с этими ребятами, «ухо лучше держать востро».

Воозаль охотно поведал Икаму, что Правитель города, носящий титул хьеша Даалага, является так же и Главным Жрецом местного Храма. Амахен, служащий при храме, и привёзший в свой дом молодую жену, сегодня должен, представить свою жену Правителю, и принести благодарственные жертвы главному божеству города, именуемого просто «Господин» и его божественной супруге, именуемой просто «Госпожа». Упоминать их божественные имена, по пустякам, было не принято.

Воозаль с Икамом, как чужеземцы, прибывшие в город, должны представиться Правителю и рассказать ему о своих планах.

Воозаль тихонько шепнул Икаму, что свадебные подарки не облагаются местными налогами, и, поэтому, Амахен с Воозалем, договорились рассказывать всем, что всё, привезенное ими в город является подарками к свадьбе, со стороны родственников невесты. А, по отъезду из города, Икам с Воозалем, получат свою долю добычи, в виде дружеских подарков от гостеприимного хозяина, что, тоже не облагается налогом. Эта изящная схема уклонения от налога, привела Икама в такое восхищение, что смог только одобрительно, с улыбкой, шепнуть Воозалю.

– Если вы вздумаете, меня обмануть, я убью вас обоих.

Вся церемония в Храме заняла немного времени. Перед входом в храм, все сняли сандалии и прошли в здание. Хьеш Даалага встретил их в глубине большого помещения с деревянными колоннами, освещенного из проёма в потолке, у двух темных металлических статуй, около метра высотой каждая. Статуи изображали мужчину и женщину, держащихся за руки, с головами коровы и быка, и имели, явно выраженные, половые признаки. Жрец был одет в черную просторную мантию. На голове у него был желтый металлический обруч, а на шее висела тяжелая желтая цепь. Хьеш был рослый статный немолодой мужчина с длинными светлыми волосами до плеч и небольшой бородкой. Светлые глаза смотрели с холодным интересом. Перед статуями стоял большой круглый стол, покрытый темной тканью. Поклонившись хьешу, Амахен и Лихара со словами: «Господин и Госпожа», примите наши дары и дайте нам, своё благословение и защиту», сложили на стол подношения в виде мяса, хлеба и сикеры. Поросенка забрал молодой служка, вынырнувший из темноты.

Затем Амахен, подведя Лихару к подножью статуй, повысив голос, произнёс:

– «Она моя жена, и я, ее муж, с этого дня и навеки».

Затем супруги подошли к хьешу. Амахен с поклоном произнёс:

– Это Лихара, моя жена, она будет жить в моем доме и станет матерью моих детей. А я буду ей заступником.

С этими словами, Амахен набросил на плечи Лихаре, край своего одеяния.

Снова из темноты вынырнул молодой служка с подносом в руках.

– Прими наш господин, в знак нашей верности тебе и жителям города.

Амахен положил на поднос кожаный пояс главаря урибах, а Лихара, положила на поднос свои серьги, вынув их из ушей.

С вежливой улыбкой Хьеш произнёс:

– Приветствую вас, и желаю вам долгой и счастливой жизни в моём городе.

Лихара попятилась, и встала рядом с другими женщинами.

Воозаль подошел и встал рядом с Амахеном в полу шаге за ним. Амахен поклонился хьешу.

– Мой господин, позволь представить тебе Воозаля из Ноливава. Я встретил его по дороге. Его с женой Летиг, ограбили разбойники Урибах. Они хотели бы, отправиться домой, и я обещал им помочь и предоставить временный кров.

Воозаль с поклоном положил на поднос свой браслет.

– Прими, мой господин, в знак признательности, за гостеприимство и защиту. Разреши, мне с женой, продолжить свой путь домой в Ноливав.

– Хорошо. Отдыхай и набирайся сил. Перед отъездом, не забудь попросить у нашего Божества, удачи в пути!

Попятившись, с поклоном Воозаль отошел и встал перед женщинами.

Икам, поняв, что пришел его черед, встал рядом с Амахеном и поклонился.

– Мой господин, позволь представить тебе Икама, странника. Его я встретил по дороге. Только ты, со своей мудростью и опытом, можешь помочь ему, найти свой путь.

Икам, благодарно вспомнив советы Амахена, снял свой браслет, врученный ему Амахеном, и, с поклоном, положил его на поднос.

– Прими, мой господин, в знак уважения к тебе и твоей мудрости.

– Когда все уйдут, останься путник, и мы продолжим наш разговор. Он не окончен. Вы все можете идти! «Господин и Госпожа» приняли ваши дары! Идите, с миром!

Все кроме Икама, вышли из храма. Икам остался, спокойно стоять, на своём месте.

Дождавшись, когда все ушли, Жрец, знаком, пригласил его, следовать за ним. Вскоре они сидели на невысоких табуретах, за круглым невысоким столом в небольшой комнатке, освещенной светом из небольших окон, расположенных под потолком. На столе появились, удивительно знакомые хлеба, мясо козлёнка и кувшин с секерой. Стол дополнился только небольшой тарелкой с пряным соусом, и небольшими глиняными стаканами, в которые, услужливый служка налил пенный напиток. Поставив на стол, плетеную тарелку с зеленью, он занял свое место за спиной Икама.

Жрец, знаком, пригласил Икама угощаться. Дождавшись, когда Хьеш отломил кусочек мяса и, положив его на хлеб, обмакнул в соус, наш герой, тоже, приступил к трапезе. Расправившись с первым куском, Икам заметил, что жрец, с улыбкой, наблюдает за ним. Наш герой прекратил, есть и вопросительно посмотрел на хьеша.

Взяв стакан и отпив из него, Хьеш задал первый вопрос:

– Кто ты странник? Расскажи о себе.

– То, что я скажу тебе, может, показаться странным, но, поэтому, я и пришел к тебе. Меня зовут Икам. Я не знаю, где мой народ, и откуда я родом. Меня вырастили чужие люди. Они хорошо заботились обо мне, но они, тоже, не знали, кто я и откуда. Но, однажды, мне приснился сон. Когда я рассказал его человеку, который меня вырастил, он сказал, чтобы я, отправился искать свой народ и нашел себя.

– Расскажи мне свой сон, странник.

– Во сне я видел, как по пустыне идут люди. Я знаю, что они идут уже много лет, и им предстоит, идти еще много лет. Идут они со своими стадами, с женщинами и детьми. А в центре этого скопища, люди, одетые в золотые одежды, несут золотую святыню. На каждой остановке, они устанавливают золотой шатер, огораживают поле стеной из драгоценных тканей и молятся своему Богу. А утром, снова идут к неведомой цели, дорогу к которой указывает им светящийся столб пыли на дороге вдали. И я понял, что если я найду эту святыню, и прикоснусь к ней, то смогу узнать, кто я и смогу вернуться к своему народу.

– Скажи путник, а когда ты потерял память и до того, как тебе приснился этот сон, ты не получал удары по голове, не пил отваров или настоек из растений? И не снились ли тебе, другие странные сны?

– Был еще один сон. Словно, я вижу огромный храм, огороженный каменной стеной. В храме на спинах медных быков, стоит большой круглый стол из желтого металла. Дальше в глубине храма, стоит огромное седалище для бога, выполненное в виде быка. От остальной части храма, седалище и стол, стоящие в зале, отделены огромными занавесами, подвешенными к потолку. Служители в белых и золотых одеждах то раздвигают, то задвигают их. А рядом со столом и находится та святыня, которую я видел в первом сне.

– Ну, как раз, в этом сне нет ничего странного. Я знаю, где стоит этот храм и, как туда попасть. А вот твой первый сон, внушает мне тревогу. Скажи, а люди, которые шли по пустыне были мирными или воинами? И в какую сторону света шли они и откуда?

– Было, похоже, что люди идут на войну. А шли они так, словно не знают дороги, и ждут, когда придет их время, найти их цель.

– А к какому народу, принадлежали люди твоего сна?

– Мне кажется, что они принадлежали к разным народам.

– Я услышал твой сон. Но, чтобы я смог растолковать его, мне нужно понять, что ты за человек. Прошу тебя, пока я обдумаю твои слова, поешь и выпей секеру.

Не заставляя себя упрашивать, Икам аккуратно, но быстро насытился местными гамбургерами и выпил из стакана кисло-сладкий напиток, по вкусу, сильно наполнил ему прокисший квас. Чтобы не обидеть хозяина, он выпил его залпом, как лекарство.

– Икам, скажи мне, а ты не хотел бы, служить у меня воином? Мне нужны хорошие воины, я хорошо плачу им, и забочусь о них. У тебя будет своё хорошее поле, и я дам тебе людей, которые будут на нём работать за тебя. У тебя будет много хорошей еды и много хорошей одежды. Ты сможешь взять в жены, любую девушку в городе, а то и двух. Соглашайся.

– Извини меня хьеш, но всё это, уже было у меня. И мне не зачем было, мотаться по свету. Поверь, мне, очень нужна, святыня этих кочевников.

– Кочевников, или бездомных бродяг?

– А что, между ними есть разница, хьеш?

– Разница есть, и разница большая. Только глупец думает, что кочевники пасут свои стада, где захотят. Земля тесна, для больших стад. У каждой семьи, у каждого рода, и у каждого племени, есть строго определённые места, для того чтобы пасти свой скот. Кочевники этих мест называют себя «итус». Они издавна пасут свои стада в здешних степях. А есть бездомные племена-бродяги, у которых нет своих родовых земель, или они оказались занятыми, другими, кто оказался, сильнее. Их называют «урибах».

– Прости, хьеш, моё невежество, но откуда берутся, такие племена?

– Это долгая история, странник, но, если тебя она интересует, пойдём, я расскажу тебе её. Вижу, что ты уже поел, а молодёжь, тоже, ждёт своей очереди, вкусить жертвенных даров.

С этими словами, хьеш провёл Икама в другую комнату, где на невысоком помосте лежали подушки, разных размеров. Рядом стоял столик, на котором, стоял кувшин и пара стаканов. Сев на помост и, облокотившись на подушки, мужчины расположились для разговора. В стаканах, как по волшебству, появилось красное вино, отдающее уксусом. Но, в любом случае, его вкус, был приятнее Икаму, чем бражка сикеры. Поэтому, время от времени, он отхлёбывал из своего стакана, стараясь делать вид, что смакует вино, наслаждаясь его букетом. Выпив вина, хьеш повеселел и вернулся к своему рассказу.

– Это началось давно. Десять-двенадцать поколений успели смениться за это время. Наш народ Иттирух, пришел с севера в эти места. Тогда, как и сейчас, этими землями правил Великий Ноараф Севера. Его царство раскинулось от истоков двух великих рек Ргит и Тарвфе в горах на севере, до середины реки Лин, что впадает в море на западе. Все народы Наанаха служили ему и были под его защитой. Многие племена тогда перекочевали к устью Великой реки, и поселились там, чтобы служить Великому Ноарафу Севера в его столице Сирава. Когда наш великий народ Иттирух, вторгся в эти земли, царство Ноарафа Севера вело войну с Ноарафом Юга, чьи земли раскинулись у истоков Великой Реки. Это была долгая война. В конце – концов, победил Ноараф Юга и объединил два царства, став Великим Ноарафом Тепиге. Некоторые племена, остались верны Ноарафу Севера. Они ушли вместе с ним и построили город Нехураш. В это время, наш народ захватил весь север Наанаха и расселился на этих землях. Без помощи войск Ноарафа Севера, города Наанаха, стали нашей добычей. Некоторые мы разрушили, а некоторые, такие, как Даалаг, стали нашими данниками. Когда ноараф Тепиге, снова пришел в эти края, со своим войском, то мы признали его власть, потому, что Ноараф Тепиге является Живым Богом, и служить ему почетно и достойно. Ноараф Тепиге не оставил в покое Ноарафа Севера. Он осадил его город Нехураш и разрушил его. Говорят, что осада длилась три года. Разве есть такие города, которые могут три года выдержать осаду? Конечно же, нет! Захватив город, Великий Ноараф Тепиге, уничтожил, всех, кто не смог вырваться и уйти из окружения. Но, некоторые племена, вернулись в свои бывшие родовые земли, оставленные ими, для службы Ноарафу Севера. Но, сменилось уже восемь поколений с тех пор. Их земли оказались занятыми. Конечно же, местные жители, были их родственными племенами, да и пришельцы, были хорошими воинами. В конце – концов, места хватило бы всем. Но, Ноараф Тепиге не простил им подлой измены, и приказал всем подвластным хьешам городов, не пускать эти племена на свои земли. Вот и пришлось им стать изгоями-Урибах. Если бы племена Урибах смогли сохранить былое единство, то никто бы, с ними не справился. Но, рассевшись по своим землям, они стали слабыми и беззащитными, хотя и остались очень опасными. Вообще-то, многие хьеши и сейчас, не против их пребывания на их землях. В ответ на разрешение пасти свои стада и кормить свои семьи, Урибах, охотно служат воинами в армиях городов и городских правителей. Им все равно, кому служить, лишь бы не трогали их семьи. Но дело в том, что наш Славный народ Тиррух смешался с народом Наанаха, и многие стали считать, что пора городам Наанаха избавиться от правителей, ведущих свою родословную от Тиррух. В Урибах, эти бездельники, начали видеть заступников, перед их законными правителями из Тиррух. Да и Ноараф Тепиге не забыл и не простил Урибах. их подлой измены. Поэтому, он стал присылать свои войска, которые, обнаружив связь горожан с Урибах, разрушали города и угоняли их жителей и их скот в вечное рабство в Тепиге.

Но, я отвлёкся. Амахен, мой верный слуга очень просил помочь тебе. Ты уверен, что не хочешь остаться у меня?

– Прости меня, Хьеш, но для меня это невозможно.

– Я смотрю на тебя и вижу, что ты не простого рода, и воспитывали тебя как воина. Твои руки не знали ни мотыги, ни весла. Но, члены твои сильны и гибки. Скажи, как ты оцениваешь укрепления моего города, и что бы ты посоветовал сделать, чтобы он стал, еще более, неприступным?

Хьеш, откинулся на подушки и приготовился, выслушать о мощи своего города. Икам, с удивлением посмотрел на хьеша.

– Если я выскажу своё мнение честно, это не понравится тебе, Хьеш. Если я скажу, то, что ты надеешься услышать, это не понравится мне. Что мне делать, Хьеш?

Хьеш, настороженно приподнялся на подушках.

– Говори, всё, что думаешь, странник. Обещаю, не гневаться на твои слова.

– Хорошо, я скажу, что думаю. Ваш город беззащитен, как девушка, спящая на лужайке, на мягкой траве. Ворота города не охраняются стражей, стены не защитят от смелых и ловких воинов, с лестницами. Чтобы защитникам города могли перейти от одного участка стены к другому, им придется двигаться не по стенам, а выходить на внутреннюю дорогу. Твой дворец и храм, не защищены внутренней стеной. Источники воды находятся за городскими стенами, и, во время осады, скот и жители города будут испытывать недостаток воды.

– И что, по-твоему, необходимо сделать, для укрепления защиты города?

– Я бы, вообще, перенёс город на вершину, одного из ближайших холмов.

– Это невозможно. Жители никогда не оставят могилы своих предков.

– Тогда, я бы прокопал вокруг города ров, так, чтобы все источники воды оказались внутри рва. Вынутую землю я бы насыпал валом вокруг города. Поверх вала необходимо построить сплошную стену, высотой в три – четыре человеческих роста. На расстоянии в полёт стрелы, нужно поставить башни с площадками для лучников. Ворота должны защищаться башнями, с постоянно находящимися в них караулами. Жителей домов внутренней стороны улицы поселить вдоль городской стены, и обязать содержать её в исправности. На месте их домов, выстроить вторую стену. Внутри стены должно хватить места для всех жителей города и прилегающих сел, и их скота. Должны быть построены хранилища, где должны, храниться запасы продовольствия и кормов не менее, чем на год. В городе должна быть создана система оповещения, об опасности. По этому сигналу, все должны прибыть в город, и приготовиться к обороне. Все источники воды, которые не находятся в городской черте, должны быть засыпанными или отравляться, чтобы врагу негде было пасти свой скот. Конечно же, против настоящей армии город не устоит, но от набега кочевников, у которых забота о скоте не менее важна, чем стремление к добыче, это может сработать. При наличии запасов, урожай, который не был собран, должен безжалостно, уничтожаться на корню. Потом жителям, можно выдать компенсацию, за потерянный урожай из городских запасов. Для этого, площадь посевов необходимо увеличить не менее, чем на одну треть. Эти поля считать городской собственностью. Работа на этих полях должна, стать видом натурального налога. Каждый житель должен или отработать на общественном поле, определённое число дней сам, или представить за себя работника. Урожай с этих полей закладывается на хранение в хранилища. Зерно урожая прошлого года, может использоваться для оплаты труда горожанам, занятым на общественных работах, по строительству городских укреплений, или несущим службу по охране ворот и стен города.

Хьеш внимательно, слишком внимательно, по мнению нашего героя, вслушивался в его слова.

– Извини, Хьеш, я слишком разболтался. Конечно же, все это известно тебе. Но, я подумал, что ты хочешь проверить мои знания, как воина. Поэтому, я постарался отвечать так подробно. Прости, если я утомил тебя Хьеш, своей болтовнёй.

– Это не болтовня, странник. Ты говоришь правильные вещи. Оставайся у меня. Я сделаю тебя своим визирем. Да и моему сыну, нужен хороший визирь. Мой сын скоро, должен вернуться из Тепиге, где он жил в доме Ноарафа.

– Так, тебя можно поздравить хьеш? Возвращение сына домой после разлуки, это всегда большая радость.

– Нечему тут радоваться. Ему на смену уехал его брат. А через несколько лет, тоже вернется никчёмным болтуном и развратником. Нельзя простым людям, слишком близко, приближаться к живым Богам. Плохо, если люди начинают пытаться подражать им. Людей развратнее, чем в Тепиге, нет на всем белом Свете! У них братья берут в жены родных сестёр, отцы женятся на родных дочерях. У них и женщины и мужчины красят губы! И для чего? Чтобы все знали, что они готовы удовлетворить страсть, противоестественным способом! На их праздниках, все женщины становятся общими и, бесстыдно, отдаются всем желающим!

Хьеш, осёкся, почувствовав, что, возможно, вино слишком развязало ему язык, и внимательно посмотрел на Икама. Тот ответил ему ясным взглядом.

Икам давно знал об этом свойстве своего организма. Какое бы количество спиртного он не употребил, опьянение наступало у него только, спустя сутки. И если он не принял заблаговременно меры, промыв желудок от алкоголя, то опьянение у него не проходило в течение недели, а затем в течение следующей недели, его мучило жестокое похмелье. Нетрудно догадаться, что при таких особенностях, Икам не любил и, практически, не употреблял алкоголя.

– Я прошу говорить помедленнее, хьеш. Я слишком плохо знаю ваш язык. А после вашего вина, из всего сказанного вами, хьеш, я не понял ничего, кроме того, что вы ждёте приезда сына. Надеюсь, что его приезд, принесёт вам только приятные чувства.

Хьеш откинулся на подушку.

– Ты умён, странник. Это – хорошо. Плохо то, что ты не хочешь в этом признаваться. Действительно, иметь такого визиря, слишком опасно, даже для меня. Что уж тут говорить о моём бестолковом сыне. Спасибо тебе за советы, я их услышал и оценил их. Что касается твоих снов, то храм, который ты видел во сне, находится в городе Ноливав. Иди туда, и там ты найдёшь ответы на многие вопросы, которые мучают тебя. А первый твой сон, ты постарайся понять иносказательно. Возможно, ты видел, как рождается новый народ. Сплотившись вокруг святыни, люди разных племен, идущие одной дорогой, становятся единым народом, даже если их цель призрачна, как столб пыли на дороге. О каком народе идёт речь, я не знаю. Да и для тебя, это не так уж и важно. Это не твой народ. Твой народ далеко отсюда. Ищи ответы, на волнующие тебя, вопросы, странствуя по миру, и дорога, обязательно, приведёт тебя домой. Всё странник, иди. Я устал, и вино уже ударило мне в голову. Перед тем, как отправиться в Ноливав, приходи ко мне, я попрошу у «Господина и Госпожи» удачи для тебя в пути! Иди с миром!

Икам поднялся и, отвесив вежливый полупоклон, вышел из Храма. Служка проводил его к выходу. Хьеш прошел в свои покои, где в прохладе его ждали служанки. Приняв омовение в глубокой каменной ванне, он возлег на постель. На молчаливый вопрос старшей служанки он, взмахом руки, отпустил всех и пробормотал:

– Скажи, пусть сюда придет Гета.

– Гета из Тепиге?

– Да.

Служанка склонилась в поклоне, пряча насмешливую улыбку.