Читать книгу Литература. 11 класс. Часть 1 - Каллум Хопкинс, Коллектив авторов, Сборник рецептов - Страница 10

Начало «романа»

Трудно не согласиться с тем, что Горький «был биографией своего века» (К. Федин) и что «самое блестящее произведение Горького – его жизнь» (А. Овчаренко). Убеждает и суждение Е. И. Замятина, которое появилось после смерти писателя: «Горький никогда не мог оставаться только зрителем, он всегда вмешивался в самую гущу событий, он хотел действовать. Он был заряжен такой энергией, которой было тесно на страницах книг: она выливалась в жизнь – это книга, это увлекательный роман».

Начало этого «романа» Горький пытался описать уже в первые годы творчества, создав «Изложение фактов и дум, от взаимодействия которых отсохли лучшие куски моего сердца»: «1868 года, марта 14-го дня, в два часа ночи природа, по свойственной ей любви к злым шуткам и для пополнения общей суммы созданных ею в разное время нелепостей, сделала своей объективной кистью размашистый мазок – и на свет Божий явился я…» Прочитав несколько «оттисков памяти» в этом незавершенном произведении, можно познакомиться с некоторыми событиями, которые воспроизведены в автобиографических повестях «Детство», «В людях», «Мои университеты». Период, который предшествовал творчеству и выбору профессии, вам известен: и «свинцовые мерзости жизни», и упорная, но почти обреченная на неудачу борьба ребенка – подростка – юноши за место в жизни, и его страстное стремление вырваться из тех обстоятельств, с которыми он не хотел смириться. Д. С. Мережковский признавал: «Правда о «свинцовых мерзостях жизни» – это та правда, которую необходимо знать до корня, чтобы с корнем же выдрать ее из памяти. Никто никогда не говорил об этой правде так, как Горький, потому что все говорили со стороны, а он – изнутри».

Раннее творчество

Алексей Максимович Пешков так обозначил начало своей писательской деятельности: «Однажды вдохновился, нечто смело написал, робко снес в редакцию, меня благосклонно напечатали, мне это понравилось, я решил остановиться на этом труде… решил и стал провинциальным литератором».

Обращаясь к началу творчества Горького, попытаемся понять, чем вызван феномен стремительного взлета популярности молодого писателя. Даже Л. Н. Толстой, место которого в литературе мира неоспоримо, приобрел широкую известность только в зрелые годы. Рост популярности Горького был так стремителен, что и сейчас не остыло удивление этим фактом, а причины такого роста трактуются различно и множатся попытки их определить. Сам писатель не раз утверждал, что его слава – не по таланту. Суждение такого рода можно воспринять как ложную скромность, но все же за этим просвечивает трезвая и, может быть, объективная оценка. Как же современники определяли причины такой популярности?

«Ко времени первой моей встречи с ним слава его шла уже по всей России, – пишет И. А. Бунин. – Русская интеллигенция сходила от него с ума, и понятно почему. Мало того, что это была пора уже большого подъема русской революционности, мало того, что Горький так отвечал этой революционности: в ту пору шла еще страстная борьба между «народниками» и недавно появившимися марксистами, а Горький уничтожал мужика и воспевал «Челкашей», на которых марксисты в своих революционных надеждах и планах ставили такую крупную ставку».

Говоря о популярности начинающего писателя, нельзя не оценить его личные качества: яркий темперамент, талант рассказчика, артистизм поведения, выраженный в искренней увлеченности новой и необычной ролью. Сочетание решительности в отстаивании своих идеалов и быстроты эмоциональной реакции на все, что происходило вокруг, не могло не вызывать ответного отклика окружающих. Молодой Горький был смел, ярко патетичен, готов к отклику на все, что волновало современников. Вот каким увидел его в те годы художник Ю. П. Анненков: «В эпоху, когда утверждалось его литературное имя, Горький, всегда одетый в черное, носил косоворотку тонкого сукна, подпоясанную узким кожаным ремешком, суконные шаровары, высокие сапоги и романтическую широкополую шляпу, прикрывавшую волосы, спадавшие на уши. Этот «демократический» образ Горького известен всему миру и способствовал легенде Горького… Этот ложнорусский костюм… быстро вошел в моду среди литературной богемы и революционной молодежи и удержался там даже тогда, когда сам Горький от него отрекся, сохранив от прежнего своего облика лишь знаменитые усы».

Как же можно охарактеризовать раннее творчество Горького? Это романтические произведения, в легендарно-фольклорных и аллегорических образах которых воплощены герои-борцы: «Старуха Изергиль», «Песня о Соколе», «Песня о Буревестнике», «Девушка и Смерть» и др. В то же время писатель создает реалистические произведения с небывалым для его предшественников-реалистов героем: «Челкаш», «Супруги Орловы», «Коновалов» и др. Произведения Горького этих лет подчас приобретали значение революционных прокламаций.

Отсюда появление формулы, которая жива до сих пор: Горький – «буревестник революции».

Страстная мечта писателя о переустройстве неблагополучного мира не мешала этот мир очень точно видеть и изображать. Термин «жизнеподобная стилевая манера» очень часто используется в характеристике ранних произведений Горького.

Одним из наиболее ярких рассказов 90-х годов является «Челкаш» (1895). Это первое произведение Горького, напечатанное в журнале «Русское богатство», – до этого были лишь газетные публикации. Сюжет его незатейлив: опытный вор Челкаш берет себе в подручные для очередного грабежа только что пришедшего в город на заработки разорившегося крестьянина Гаврилу. Грабеж удался. Но Гаврила соблазняется возможностью взять себе все деньги и покушается на убийство своего «благодетеля». В результате он пытается вымолить у Челкаша прощение за свой поступок: «Сними грех с души!.. Родной! Прости!..»

В конце концов Гаврила получает все деньги (кроме одной бумажки), и герои расходятся в разные стороны: «Скоро дождь и брызги волн смыли красное пятно на том месте, где лежал Челкаш, смыли следы Челкашa и молодого парня на прибрежном песке… И на пустынном берегу моря не осталось ничего в воспоминание о маленькой драме, разыгравшейся между двумя людьми».

Контраст Челкаша и Гаврилы – это демонстрация яростного неприятия не только капиталистической действительности, но и тех черт личности, которые связаны с активным накоплением, со стремлением к богатству. С этим можно не соглашаться, однако в убедительности образов и ситуаций в этом рассказе (как и в других рассказах) Горькому не откажешь. Но главная причина сильнейшего воздействия на умы и чувства читателей была все же в том, что писатель «изнутри» видел и сумел воспроизвести весь беспросветный ужас жизни простого человека и увидеть за его неприглядной оболочкой подлинно человеческие качества.

Среди произведений, тяготеющих к романтической традиции, можно выделить рассказ «Старуха Изергиль» (1895). Вам уже знакомы его герои Данко и Ларрa. Но название этому рассказу дала его главная героиня. Произведение насыщено яркими художественными приемами, с помощью которых автор выразил драматизм событий и чувств героев.

Рассказ «Старуха Изергиль» отчетливо демонстрирует важнейшие приемы ранних горьковских произведений. Его композиция типична для романтических произведений писателя. В нем есть обрамление, важное для осознания сути рассказа. Именно в обрамление включен образ старухи Изергиль, которая повествует о трагических судьбах Ларры и Данко. Оба героя – красивы, молоды, сильны, умны. Их отличает самооценка и отношение к людям. Герои романтических произведений всегда способны на подвиг. Но, оказывается, Ларра лишен этого редкого дара. Он гибнет бесславно, потому что любит лишь себя.

Легенды, рассказанные старухой, сопровождаются историей ее собственной жизни. Судьба ее также необычна, и размышление о ней помогает понять позицию автора.

Романтический мир рассказа «Старуха Изергиль» дополняет живая жизнь могучей природы, которая окружает героев: «Теперь, когда старуха кончила свою красивую сказку, в степи стало страшно тихо, точно и она была поражена силой смельчака Данко, который сжег для людей свое сердце и умер, не прося у них ничего в награду себе… В степи было тихо и темно. По небу все ползли тучи, медленно, скучно… Море шумело глухо и печально».

Для наиболее яркого выражения своих идей Горький прибегает к поэтической форме. «Песню о Буревестнике» (1901) обычно рассматривали в контексте надвигающейся революции и тех радужных ожиданий, которыми были полны те, кто ее готовил. Среди сторонников готовящейся бури был и Горький.

Чем это произведение волновало современников? Открытостью позиции, прозрачностью аллегории, яркостью образов, ритмичностью строк? Бесспорно. Но еще и необычностью подхода к жанру. Читателю или слушателю ясно, что это скорее не песня, а призыв, политическая декларация.

Даже наблюдение за знаками препинания помогает нам охарактеризовать напряжение, которое таится в произведении: восклицаний и многоточий в строках больше, чем точек. События развиваются так стремительно, что точки, требующие остановки, мешали бы движению повествования.

Обращаясь к художественным средствам, которыми пользуется писатель в «Песне о Буревестнике», исследователи нередко отмечают перенасыщенность текста образами. Олицетворения, метафоры, гиперболические сравнения наполняют грозовой воздух бунта стихий. Описание бури содержит все возможные приметы романтизма, и романтический герой черпает силы в грозном противоборстве стихий. Не только Буревестник, но и всё вокруг – тучи, волны, утесы, пена морская – вовлечено в круговорот событий. Даже чайки, гагары, пингвин ждут бури, хотя и ощущают ужас от ее приближения. Жажда бури, восторг перед ее мощью в произведении очевидны. Однако ради чего она бушует и что за ней последует, читатель волен решать самостоятельно.

Сочетание романтических и реалистических черт в ранних произведениях Горького говорит о широте взглядов молодого писателя на окружающую действительность и многообразии форм ее воспроизведения.

Это сочетание живет в его пьесах. В 1902 году была напечатана и завоевала сцену многих театров пьеса «На дне».

Годы революционных потрясений

Долгое время Горький был охвачен революционными идеями. Писатель принял активное участие в революции 1905 года. В 1906 году он вынужден был эмигрировать. Горький семь лет прожил в Италии на острове Капри. Работа над пьесой «Враги» (1907) и романом «Мать» (1907), который много лет спустя приобрел статус первого произведения социалистического реализма, протекала за рубежом; возвращение на родину грозило арестом. В эти годы пришло разочарование в идеалах ленинизма, были попытки заняться богоискательством и богостроительством, и при этом шло постоянное и беспрерывное творчество, деятельная – выражающаяся в тысячах писем – переписка.

В 1913 году стало возможным возвращение в Россию. К октябрьским событиям 1917 года Горький отнесся неоднозначно. В это время он пришел к убеждению великого значения культуры в жизни людей. По словам Е. И. Замятина, он «превратился в какого-то неофициального министра культуры, организатора общественных работ для выбитой из колеи, голодающей интеллигенции». Эти работы походили на сооружение Вавилонской башни, они были рассчитаны на десятки лет: издательство «Всемирная литература» – для издания классических произведений; «Комитет исторических пьес» – для театрализации всех главнейших событий мировой истории; «Дом искусств» – для объединения деятелей искусств; «Дом ученых» – для объединения ученых… «Я уже не человек, я учреждение», – шутя, говорил о себе Горький.

Как оценить деятельность Горького в эти тяжелые годы? Одним казалось, что он бросал людям спасательный круг, другим – что подавал милостыню – небрежно и неуважительно. Остается реальным фактом количество деятелей науки и культуры, избавленных им от голода, физического уничтожения, гибели.

Частота и настойчивость просьб писателя, решительная критика действий коммунистического правительства в газете «Новая жизнь» (1917–1918) (впоследствии статьи и очерки войдут в книги «Революция и культура» и «Несвоевременные мысли») начинали раздражать власти. Со всесильными в ту пору Л. Д. Троцким и Г. Е. Зиновьевым Горький давно был во враждебных отношениях. Осложнялись и отношения с В. И. Лениным. Еще в 1909 году Горький писал ему: «Порою мне кажется, что всякий человек для Вас не более, как флейта, на коей Вы разыгрываете ту или иную мелодию, и что Вы оцениваете каждую индивидуальность с точки зрения ее пригодности для Вас – для осуществления Ваших целей, мнений, задач». Но это было личное письмо. В «Новой жизни» писатель высказывал свои мысли широкому кругу читателей: «Вообразив себя наполеонами от социализма, ленинцы рвут и мечут, довершая разрушение России – русский народ заплатит за это озерами крови… Человек талантливый (Ленин) обладает всеми свойствами «вождя», а также и необходимым для этой роли отсутствием морали и чисто барским безжалостным отношением к жизни народных масс… Он считает себя вправе проделать с русским народом жестокий опыт, заранее обреченный на неудачу… Эта неизбежная трагедия не смущает Ленина, раба догмы, и его приспешников – его рабов».

Отъезд из страны был неминуем. В 1921 году Горький уезжает за границу. После перерыва он с увлечением отдался творчеству: закончены повесть «Мои университеты» (1923) и роман «Дело Артамоновых» (1924), написаны рассказы, очерки для книги воспоминаний, в частности «В. И. Ленин» (1924).

Шли годы жизни вне родины. Горького все больше и больше тяготило одиночество: без знания иностранных языков, при откровенно враждебном отношении русской эмиграции, при отсутствии близких людей он неизбежно должен был прийти к мысли о возвращении в Россию.

Возвращение на родину

В 1927 году группа русских писателей опубликовала в эмигрантской газете обращение «Писателям мира», в котором говорилось о преследовании свободного слова в коммунистической России. Однако это письмо не нашло отклика. Тогда И. А. Бунин и К. Д. Бальмонт обратились с открытым письмом к Р. Роллану, опубликовав его в парижской газете «Авенир». Роллан обратился за советом к Горькому, который написал ответ «Константину Бальмонту и Ивану Бунину»: «Я без колебания делаю свой выбор в происходящем ныне поединке между революционной Россией и остальным миром». Стало очевидным, что Горький поверил благим изменениям в своей стране.

27 мая 1928 года Максима Горького торжественно встречали в Москве. После годов забвения – всеобщее ликование.

И все же решение об окончательном возвращении на родину давалось с трудом. Зимы 1928–1931 годов Горький проводит в Италии. Но такая ситуация не устраивала кремлевскую власть. В это время в Москве шла спешная подготовка к XVII съезду партии. Авторитет писателя во всем мире настолько был велик и неоспорим, что Сталин прекрасно понимал: престиж СССР возрастет, если Горький будет рупором идей партии. Роль всеобщего помощника вдохновляла писателя, и он принимает решение навсегда вернуться в Россию. Безоговорочный возврат коренным образом изменил ситуацию: «В Италии Горький был по отношению к Кремлю хозяином положения, в Советском Союзе – его рабом» (И. Гронский).

26 января 1934 года открылся XVII съезд партии. Горький был намерен способствовать примирению Сталина с его оппонентами. И казалось, наступило ослабление напряженности. Но при этом становилось очевидным, что Горький духовно близок к лидерам оппозиции и постоянно стремится им помочь. Сталин не мог этого не замечать. К тому же писатель не собирался воспевать «вождя всех народов», хотя ему настойчиво доставлялись архивные материалы и делались намеки на создание соответствующих произведений.

Вскоре произошли события, которые до сих пор порождают самые различные толкования.

11 мая 1934 года от крупозного воспаления легких умирает сын Горького. Похороны состоялись на Новодевичьем кладбище на следующий день после смерти.

В августе – сентябре 1934 года состоялся I Всесоюзный съезд советских писателей. Приветствие от имени ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР произнес А. А. Жданов. Горький выступал с докладом «Советская литература». На съезде продолжался спор вокруг вопроса о социалистическом реализме, который был начат на предсъездовской дискуссии. Выступления многих отечественных писателей были достаточно смелыми. Часть гостей, особенно Луи Арагон, активней хозяев славили вождя страны, призывая создать новую культуру под знаменем Маркса, Ленина и Сталина.

Горький очень надеялся на благотворное влияние вновь созданного союза на развитие культуры в стране. Но он был потрясен, увидев список будущего руководства Союза писателей, и сразу же написал Сталину о том, что состав будущих руководителей отличает «слабая интеллектуальная сила и крайняя малограмотность» и таким Союзом у него нет желания руководить. Сталин принял решение, обидевшее Горького: в состав руководства были включены все, кого советовал писатель, но не исключен ни один из тех, кто его не устраивал. В результате за Горьким осталась роль декоративного председателя, а главными в руководстве оказались А. А. Фадеев и Ф. И. Панферов.

Съезд был завершен. Горький пока еще не понимал, что его роль уже сыграна, и он больше не нужен. Правда, некоторое время власти делали вид, что от писателя зависят все решения нового Союза.

В конце 1934 года был убит Киров. Начались аресты. Попытки контактов с властью по поводу защиты несправедливо обвиненных Горькому не удавались. В это же время началась атака против писателя в газетах, в которой участвовали заявившие о себе противники. Горький не мог даже вступить в дискуссию: его статьи просто не печатали.

В декабре 1935 года появилась резолюция Сталина: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи». Формула никак не совпадала с известной всем оценкой Горького. Атмосфера сгущалась, и писатель это чувствовал, но он был бессилен что-либо изменить.

Конец «романа». История последних недель жизни писателя полна не расшифрованных загадок. Горький сильно простудился, его настигла серьезная болезнь. У постели больного собрались врачи из Москвы и Ленинграда. Казалось бы, писатель был окружен всеобщей заботой. Он еще боролся с болезнью, но какие-то анонимы звонили и справлялись, куда доставить венки.

Горький пытался, как это делал умерший за несколько месяцев до него академик Павлов, зафиксировать свои предсмертные ощущения. Сначала он записывал их сам, потом уже только диктовал. 9 июня сам лишь проставил дату и продиктовал: «Конец романа, конец героя, конец автора».

Писатель так и не завершил свой последний роман-хронику «Жизнь Клима Самгина», который должен был охватить сорок лет русской жизни. Линии героя – Клима Самгина и автора – Максима Горького сошлись и вот-вот должны были оборваться. В 11 часов утра 18 июня все было кончено.

Едва ли можно оспорить утверждение исследователей о том, что после смерти Горького Сталин мог спокойно приступать к грандиозной кадровой чистке, которая развернулась в 1937 году.