Читать книгу Совершенно правдивая история жизни и невероятных приключений Миши Семеновича, его отца Владика и невидимого поробайника - Константин Костенко - Страница 5

Итак, начальник главного отдела на Мишиной работе исчез. Никому не хотелось верить, что Евгений Петрович куда-то упорхнул как газетный обрывок. Это казалось невероятным. Поэтому во всех документах записали: «Ушел. Куда – неизвестно». После чего пришел новый начальник, Сальников З. Ж.

Никто не знал, как его зовут. Знали только, что он Сальников и что инициалы у него: Зэ и Жэ. Но в том-то вся штука, что З. Ж. не пришел. Он появился. Да, просто появился в один из рабочих дней, утром. В шкафу, в кабинете начальства. Потому что именно оттуда послышалась сначала какая-то возня, затем кашель, а после сильный и требовательный голос сказал:

– Позвать ко мне Мишу Семеновича Пельмешкина! Быстро!

Никто не мог понять, как это Сальников З. Ж. вдруг оказался в шкафу. Может, залез туда ночью, когда все спали, даже сторож? Кто-то пустил слух, что Сальников З. Ж. стесняется. Так говорили на его прошлой работе. Он якобы всегда сидит в шкафу, чего-то стесняется и руководит оттуда главным отделом. Руководит хорошо, у него прекрасные профессиональные качества. Но его чрезвычайное стеснение всегда держит его в шкафу. Чего же такого он стеснялся? Внешности? Как будто бы нет. По рукам коллег прошла фотография Сальникова, сделанная во времена его молодости: красивый стройный мужчина со слегка припухшими щеками, похожий на португальского актера, сидит на огромной трубе, называемой геликоном, и что-то выкрикивает (во всяком случае, там, на фото у него был раскрыт рот; он или кричал, или просто зевал, никто не мог сказать точно). Итак, если с внешностью у нового начальника все в порядке, чего же он, наконец, стесняется? Но думать об этом было некогда, позвали мальчика Пельмешкина и нужно было срочно выполнять. А из шкафа в это время все неслось и неслось:

– Где Миша Семенович Пельмешкин?! Меня что, никто не слышит?! Эй, вы там, вне шкафа!

И тогда в кабинет вошел Миша. Вместе с ним вошли несколько его коллег. На всякий случай они несли геликон. Неизвестно, где они его взяли и для чего, но они все же приволокли его в кабинет и встали вместе с Мишей перед шкафом.

– Здрасьте, – произнес Миша. – Вы меня звали?

– Да, – донеслось из шкафа. – Вы уволены.

– Можете назвать причину? – спросил Миша.

– Нет, – ответил невидимый начальник и тут же, более миролюбиво, добавил: – Если сейчас же сыграете мне на геликоне, выплачу вам выходное пособие. Если нет, пеняйте на себя.

Взяв у коллег духовой инструмент, Миша Семенович сыграл что-то предельно жалостное. Ему хотел разжалобить начальника, чтобы он был к нему снисходителен. Он вложил в игру всю душу, но, кажется, ни коллег, ни начальника главного отдела это не тронуло. Об этом можно было судить по голосу из шкафа, который тут же произнес:

– А теперь можете убираться. Деньги возьмете у бухгалтера.

– Но по Трудовому законодательству, – заметил Миша Семенович, – я должен отработать еще две недели, прежде чем уйти.

Говоря это, Миша Семенович изо всех сил сдерживал смех. Дело в том, что коллеги, желая напоследок подмочить его репутацию, усиленно его щекотали. Они надеялись, что Миша Семенович не выдержит и расхохочется; Сальникова это разозлит, и он тут же, без лишних церемоний выгонит его. Может быть, даже при этом выйдет из шкафа. И тогда тайна раскроется. Но Мише Семеновичу было совсем не смешно, даже щекотка не брала. Он ждал, что ответит начальник. А тот сказал вот что:

– Раз так, – сказал он, – то я сейчас же отправлю вас в психбольницу. Понятно? И знаете почему? Потому что это ненормально, когда взрослый человек устраивается на работу мальчиком. Вот если бы вы сидели в другом шкафу и разговаривали со мной оттуда, тогда бы я, наверное, оставил вас в покое. Но раз вы просто стоите и считаете себя ребенком, то и говорить нечего. Пойдете в психушку. Вы ненормальный, еще раз повторяю.

– Ха-ха-ха! – сказал Миша.

– Вам смешно?! – разъярился голос.

– Я не нарочно, – ответил Миша, – меня щекочут.

– Отправляйтесь в психбольницу! Умственно неполноценный!

– Но это не так!

– Не так?! Да у всех нормальных мальчиков, таких, как надо, всегда есть мама и папа. А у вас они где?

– Нету.

– Видите! Вы непонятно кто! Убирайтесь сейчас же и не трепите мне нервы! Но напоследок сыграйте еще что-нибудь на геликоне. У вас это хорошо получается.

Но Миша не стал играть. Он приблизил раструб инструмента к самой дверце шкафа и громко, что есть силы, дунул. Потом точно так же дунул на коллег (на каждого по разу) и ушел. Он был расстроен.

Но расстроен он был, по большей части, не из-за того, что его увольняют, а из-за того, что начальник главного отдела З. Ж. Сальников оказался абсолютно прав. У него в самом деле не было ни мамы, ни папы. Что само по себе, конечно же, выглядело аномалией. И рано или поздно его на самом деле могли уложить в какое-нибудь лечебно-профилактическое заведение. Просто потому что за него некому будет заступиться. «Да, с этим нужно что-то делать», – подумал Миша Семенович, и у него тут же созрел грандиозный план.