Читать книгу Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Роман. Том 1 - Константин Стерликов - Страница 15

…Взрывы, мощные и дикие, взбивают на дыбы степь, засыпая волнами прелой земли окопы у поселка Аджимушкай. Еще одно звено немецких бомбардировщиков, распарывая редкие облака, практически беспрепятственно уходит на переправу… Остановить их некому! Зенитки Красной Армии разбиты и догорают на высотах в опаленном бурьяне рваными черно-скорбными кострами…

Полковник Ягунов, отряхиваясь от комьев земли, и поправляя каску, поднимает бинокль и напряженно всматривается в линую горизонта… Впереди все затянуто непроницаемым темно-серым дымом. Земля кажется, дрожит откуда-то глубоко снизу… Доносится гул дальней нестихающей канонады. Сбоку полыхает Керчь огромным черно-желто-красным пожарищем от обильно, не прекращающихся сыплющихся с неба бомб черных стальных фашистских стервятников. Создается впечатление, что распахнулись врата Преисподней, и оттуда прорвалось адское пекло и повалили тяжелые смоляные клубы погребального дыма…

По дороге, чуть вдалеке, тянутся бескрайние колонны беспорядочно отступающей Красной Армии. Ягунов вздыхает, стискивает зубы и еще раз оглядывает окопы…

Суровые и угрюмые лики солдат будто вросли в землю в почерневшей обугленной степи…

Полноценной линии обороны практически нет. Окопы вырыты наспех, без должного соблюдения всех правил и учета особенностей ландшафта. Времени нет… Приходится довольствоваться тем, что есть.

Полностью открытая местность, как свеже расстеленная скатерть. Что здесь можно сделать в кратчайшие сроки, когда враг уже готов появится буквально через считанные часы во всеоружии?

Налеты фашистской авиации становятся все чаще, накатываясь как морские волны на прибрежные скалы.

Вот и опять характерное завывание «Юнкерсов» заставляет вжаться в землю… и прочувствовать каждой костью и мышцей, неописуемое сотрясение всего Окружающего, которое кажется, не выдержит, пойдет трещинами и рассыплется мириадами осколков, как зеркало, обнажая черный провал Смерти…

Взрыв рядом вновь окатывает штормовой волной земли и острых раскрошенных камней, почти замуровывая… Полковник с трудом откапывается, и тут сверху мелькает вытянутая тень.

Он резко оборачивается, ища оружие… В развороченный окоп спрыгивает высокая фигура, озираясь по сторонам.

Ягунов поднимает автомат, но всмотревшись, отводит ствол в сторону.

– Парахин? – удивленно восклицает полковник, – Вот уж кого не чаял здесь встретить! Я думал, ты уже эвакуировался, и на той стороне пролива, в штабе заседаешь! А ты будто с неба свалился!

– Ага! Как архангел из-под облаков, – смеется Парахин, – жарковато тут у вас…

– Как архангел? Может быть… – улыбается Ягунов, – Особенно с комиссарской звездой на рукаве и красным дьявольским огнем в глазах! Точно! Ты как здесь, Иван Павлович?

– Мимо проходил, решил поздороваться… Шучу! По приказу я… К тебе отправили, Павел Максимович! Для помощи в организации обороны. Потому как, чует мое сердце, тут непростая каша заваривается!

– Еще какая! И нам это все расхлебывать… Товарищ старший батальонный комиссар! Все очень неоднозначно… Но то, что ты здесь, это хоть одно здравое решение командования за эти дни! Лучшего бы я и желать не мог! Ты-то мне и нужен!

– Уж прямо я? От меня одного фронт не сдвинется…

– Как знать! Для армии важна личность и талант вести за собой. А у тебя этого в избытке!

– Чего бы то ни было, а одного человека все равно мало. Я так понял, формируется сводный отряд прикрытия? Переправу защитить? Что тут у вас?

– Сводный… Может официально оно и так! А на деле… Солянка! Собираем гвардию из тех, кто здесь по сути случайным образом оказался! И запасники, и пограничники, и разбитые фронтовые отступающие части, и различные вспомогательные соединения! Уже кого только нет…

– Но я особо никого не вижу на позициях. Где они все?

– Рано еще… Здесь только небольшой заградительный отряд больше для разведки. А основные силы у нас за спиной!

– Где? – вертит головой Парахин, – Там же степь голимая, воронками изрытая….

– В местном подземелье, в каменоломнях. Там база и госпиталь. И личный состав размещается. Плюс гражданские от бомбежек спасаются… Там уже целое поселение в недрах земли.

– Брошенные пещеры? Я бывал там пару раз до наступления, там склады были, место мрачное, дикое… Просто греческий Тартар! Как там люди сидят в холоде и мраке?

– Нормально. Главное – надежная защита от обстрелов и налетов авиации. Толща камня, глубина катакомб закрывают как подземная крепость!

– Подземная крепость? Интересно. Такое не предугадаешь… Полная неожиданность! Если все продумать, очень даже ничего получится!

– И противник дезориентирован. С виду ровная пустая степь… Никого нет. А в нужный момент появляются войска прямо из под земли! Эти каменоломни нам здорово сейчас помогают! Без них нас бы уже одними авианалетами бы смели! Так что ждем фрица в гости, Иван Павлович!

– Понятно. И как скоро? Что разведка говорит? Далеко противник?

– Мы и есть своего рода разведка… Там впереди чехарда полная! Все с катушек слетело… По анализу ситуации, я думаю уже утром мы сойдемся с тевтонской броней!

– Успеем собрать нужное количество? В катакомбах много солдат?

– Для этого боя… необходимого числа не найдешь! Тут своя специфика! Ладно, пошли комиссар, окинем свежим взглядом наши новые подземные владения, и подумаем как здесь фашисту ловушку устроить!

…Когда бомбежка ненадолго стихает, полковник и комиссар, где по окопам, где по изрытым взрывами сопкам, по вывороченной горелой земле с удушающим едким запахом, пробираются сначала к поселку Аджимушкай. А потом, спустившись вниз, оврагами и откосами, проходят к малозаметным входам в старые штольни. Миновав посты, они спускаются в черноту проема катакомб. Их сразу же обдает каким-то могильным, хищным холодом, сырой затхлостью и стойким запахом разложения… Но здесь на удивление оживленно. И военные, и гражданские, суетятся как рабочие пчелы в подземном улье… Снуют быстрыми, едва уловимыми тенями. Хмуро и озабоченно проходят воинские подразделения, разные по количеству, от нескольких человек до десятков и сотен. Санитары несут на носилках раненых. Кто-то перетаскивает армейские ящики, какую-то утварь… Где-то вдалеке коптит полевая кухня. Связисты тянут длинные, свисающие провода. Кто-то целыми семьями, тащит весь свой хозяйственный скарб и даже животных – коз, кур, коров, гусей… Горят костры и самодельные факела. С громким лаем скачут собаки, по углам, сверкая своими феерическими колдовскими глазами, сидят кошки. Тут и там носятся дети, затевая, даже здесь свои шальные игры… Все бурлит как живой кипящий котел. И напоминает или огромный цыганский табор или настоящее Вавилонское столпотворение!

Ягунов и Парахин, чуть ли не протискиваются через пеструю толпу, и идут дальше в зловеще шевелящуюся темноту. Проход вглубь под углом вниз кажется чарующим черным водоворотом, утягивающим безвозвратно вниз…

Однако впереди маячит зыбкий мутновато-желтый свет…. Пройдя несколько метров командиры попадают в довольно сносно оборудованный широкий коридор, освещенный электрическими лампочками на расстоянии 10—15 метров… Все это выглядит очень необычно, словно в невнятном рваном сне.

– Откуда свет? – спрашивает Парахин, едва не спотыкаясь на попавшимся под ноги скользком камне, – Никогда бы не подумал! Когда я здесь был, мы с фонарями ходили…

– Время не стоит на месте! – улыбается Ягунов, – прогресс пришел и сюда, в эти заброшенные древние владения Мрака! Вдохнул немного жизни в эти мертвые обители камня… Два трактора работают в качестве генераторов. Вот такой подземный бульвар образовался! Для романтических прогулок… Но не все штольни освещены. Только самые значимые объекты. Большая часть этой подземной системы лежит в полном мраке.

– Ну это понятно! На эти многокилометровые запутанные тоннели никаких проводов, никакого электричества не хватит! Здесь мрак первозданный… Совсем другой мир! Царство нетронутой Тьмы! Как непредсказуемое каменное болото. Чуть не туда – и утонешь! И как такая Громадина в природе образовалась? Неужели одной шахтной выработкой!

– Все верно! Здесь добыча известняка была еще с античных времен – камня ракушечника. Из него строили дома и храмы! Вот за столетия и родился этот сложный многоярусный запутанный Лабиринт, как головоломка! Ее бы еще разгадать…

– Какое средоточие мрака! Поразительно! Я с юности в шахте работал на Донбассе, достаточно долго. Забой – как родной дом! Но такого как здесь не было… Тут он какой-то странный, тягучий, словно живой. И будто сразу в пропасть проваливаешься! И летишь неизвестно куда… В обычной шахте такого нет. Там как-то все рукотворно и осязаемо. Конкретно! А тут все размыто, как в тумане идешь, или в трясине утопаешь…

– Да место специфичное… Но оно нам сейчас просто необходимо. Все эти прелести подземелья нам только на руку! Огромная мощь камня, беспросветная тьма, почти непроходимый лабиринт…. Лучшей маскировки и не придумаешь! Это подземное сооружение рук человеческих и природы впечатляет! Словно смотришь в саму Бездну…

– Все это хорошо, в плане обороны, но вот с остальным, главное сильно не засмотреться! И не забыть, откуда пришли! Мрак коварен, утягивает как голодная топь…

– Ну мы здесь в гостях у бога Аида, и ненадолго! – улыбается Ягунов, – Это, Иван Павлович, временное укрытие! Так что вся Тьма просто не успеет ничего сделать…

– Что ж будем надеяться что наше пребывание здесь ограничится поверхностной экскурсией… А то для длительного обитания здесь совсем уныло и тягостно.

– Выполним поставленную задачу и отойдем на переправу! Все это быстро кончится, даже по всем грубым расчетам. И мрак оставим мраку! Так, вот мы и пришли! Нам нужен этот участок… Здесь находятся воинские соединения, которые еще не знают об отрядах арьергарда. Их нужно срочно включать в наше формирование.

Полковник и комиссар оказываются в достаточном просторном зале, где в полной походной боевой амуниции скопилось большое количество солдат. Ягунов выходит вперед, на возвышающийся выступ скалы… Красноармейцы, заметив в качающейся огромными тенями полутьме прибывшее начальство, быстро поднимаются и начинают строиться в шеренги.

Из смоляной темноты вырастает высокий, крепкого сложения командир, лихо отдавая честь:

– Товарищ полковник! Разрешите доложить?

– Докладывайте… – кивает Ягунов, внимательно вглядываясь в темные смазанные лица, кажущиеся ожившей старой истертой огромной иконой.

– Полк резерва командно-политического состава фронта готов к эвакуации на Таманский берег! Докладывает командир полка капитан Левицкий! Мы готовы выступить…

– Отставить! – сурово гремит эхом голос Ягунова, отражаясь от хмуро нависших скал, в темноте тускло поблескивают стекла пенсне, – Никакой эвакуации не будет… Вы все остаетесь здесь! И поступаете в мое распоряжение.

– То есть как? Не будет… – осекается Левицкий, замирая с полуопущенной рукой, – У нас же был приказ идти к переправе!

По рядам солдат пробегает недовольный гул. Бойцы переглядываются и обмениваются короткими репликами. По силуэтам людей прокатывается бурное колыхание как волна по морской глади.

– Обстановка на фронте быстро меняется, товарищ капитан! У меня приказ командующего фронтом генерал-лейтенанта Козлова… Вот ознакомьтесь! Я – полковник Ягунов Павел Максимович, начальник отдела боевой подготовки Крымского фронта, заместитель начальника штаба фронта. Это мой ближайший помощник – старший батальонный комиссар Иван Павлович Парахин. Согласно приказу, все воинские группы и подразделения, находящиеся в районе поселка Аджимушкай, переходят в наше с комиссаром подчинение. Я назначен начальником этого участка обороны. Мы формируем сводный отряд, в задачу которого входит обеспечение эвакуации войск Крымского фронта! Всех трех армий…

– Так значит арьергард? – тихо выдыхает Левицкий, о чем-то напряженно задумываясь, – Из всех, кто здесь оказался… Только чем это может обернуться?

– Товарищи! – выступает вперед Парахин, – Как вы знаете, враг прорвал линию фронта на Акмонае и рвется к Керчи! Мы не должны допустить, чтобы фашистский сапог топтал землю этого древнего и славного города! Мы должны стать неодолимой каменной скалой, о которую как темные волны разобьются фашистские полчища! На кону стоит самое бесценное – жизни наших товарищей. Мы должны их спасти, дать возможность переправится раненым и бойцам вышедшим из акмонайского пекла, на спасительный Таманский берег… Армия – это прежде всего поддержка друг друга. Это боевое братство! Если мы не в состоянии оказать помощь товарищу в окопе, закрыв собой, то грошь нам цена… От нас зависит многое, если не сказать Все!

Стоять будем до конца, и докажем, что такое Красное Армия! Наше дело правое! Победа будет за нами!

По толпе прокатывается легкий ветер обрывочных фраз…

– Все выполним комиссар! Фашисту рога сломаем… Не в первой!

– Вот и переправились на тот берег… Что ж дальше то будет?

– А почему бы часть войск из порта не повернуть в нашу сторону? Там кого только нет! А мы что – резерв…

– Задача непростая, но мы ее выполним!

– Вот так поворот…

– Наконец-то настоящим делом займемся! Доконало в тылу сидеть…

– С нашим командованием не соскучишься…

– Что у нас вообще происходит? То одно, то другое!

– Все бегут… как зайцы! Видимо одни мы в реальном строю и остались…

– Все здесь перепуталось!

– Насколько нас здесь хватит?

– Теперь хоть что-то ясно становится….

Парахин поворачивается к Левицкому:

– Что за ропот?

– Не обращайте внимание, возраст… У меня народ проверенный, много ветеранов Гражданской войны. Старая закаленная гвардия! Сейчас поворчат немного и успокоятся. Я их знаю, надежней людей нет…

– Что ж, тогда нам повезло, – осматривается комиссар по сторонам, – да, место здесь непростое…

– С людьми повезло, с каменоломнями тоже, – замечает Ягунов, – здесь хорошая база и надежное убежище от обстрелов. В степи сейчас настоящий ад. Так что у нас есть уже большое преимущество. Частично мы уже не видимы для врага. И можем устроить ему массу ловушек. Используем все, что есть… Что с укреплениями наверху, капитан?

– Три линии окопов, но все сделаны наспех, без должной продуманной крепкой системы, и соблюдения требований к полевым укреплениям. Противотанковых заграждений и минных полей нет. По сути – чистое поле… Так и будем фрицев встречать?

Ягунов задумавшись, смотрит в темноту… Потом медленно произносит:

– Это хоть что-то, в отличие от других участков всего полуострова… Есть от чего оттолкнуться!

Парахин достает планшет:

– Может возвести дополнительные укрепления? Солдат хватит…

– Не успеем! – хмуро бросает полковник, – Немцы уже близко. Осмотрим позиции. Распределим людей… Вышлем разведку! Мы должны быть готовы встретить врага в полной боевой готовности и сразу нанести опережающий максимальный урон. Активная оборона, переходящая в неожиданные контратаки! Только так…

И еще… Все отступающие армейские группы разворачиваем и включаем в нашу оборону! Это тоже приказ…

Парахин кивает:

– Сделаем! Только вот отступать уже почти некому… Все кто был, похоже уже на переправе! Лишь совсем малые отряды просачиваются. Основные силы точно в порту! Нам остается только то, что есть в районе катакомб…

– Соберем всех кто окажется на нашем направлении, – поясняет Ягунов, – сейчас нам каждый солдат важен.

– Помимо всего, у нас еще есть проблема, – внимательно и испытующе смотрит Левицкий на командиров, – с боеприпасами и оружием. У меня половина личного состава с одними ремнями на поясе. И пилоткой на затылке… Даже пистолетов нет! Не говоря о гранатах и пулеметах… Мы же к эвакуации готовились, нам никто ничего не выдал! Хоть с голыми кулаками в бой иди! На танки и до зубов вооруженные фашистские легионы… С этим как быть?

Ягунов тяжело вздыхает:

– Да, мне еще так воевать не приходилось! Даже в самые трудные и суровые времена Гражданской! Оружие распределим… У кого что есть! Здесь где-то на складах был запас с иранскими винтовками. Надо проверить. В других частях есть несколько пушек, минометы, пулеметов достаточно… Взводы с ПТР. Справимся!

– Нам хоть немного авиационной и танковой поддержки, было бы надежней! – сдвигает фуражку на затылок залихвастским пацанским дворовым жестом Парахин – привычка рабочей юности, – Да и артиллерии не помешало бы! Тогда бы все повеселее пошло…

– Артиллерия была вся на Акмонае! Стянута к передовой линии, – сообщает Левицкий, – И понятно, что ее уже больше нет! Танковые подразделения сгорели в степи… Остатки говорят, у завода Войкова еще сражаются, вместе с каким-то бронепоездом. Аэродромы все разбомблены, в первые же часы наступления, самолеты даже не успели взлететь! Ближайший к нам – горит в Багерово… С Кубани никакой помощи нет! Мы уже в огненном кольце, и оно все стремительней стягивается. Так что нам придется серьезно покрутиться в в этом тайфуне!

– Кольцо, буря, броня, чтобы ни было! —твердо и со странно-мрачным пылом чеканит Ягунов, – Разорвем… Будь оно хоть из пламени, хоть из железа! Не такие бастионы брали! Нам нужно спасти остатки нашего Крымского фронта и выполнить поставленную нам задачу! Целые дивизии гибнут под фашистскими бомбами в степи, и в порту! Надежда сейчас только на нас…