Читать книгу Следствие по делу Воланда - Константин Вадимович Кряжевских - Страница 5

Роман «Мастер и Маргарита» – это книга, в которую автор попытался творчески внедрить одну мировую тайну. Поэтому к этой книге мы относимся ровно так же, как мы относимся к этой тайне, и мы никогда не узнаем замысел автора, так как эту тайну никогда не разгадать

Данная книга начнется с главы, которая не имеет прямого отношения к ее содержанию и цели ее написания. Без нее можно было бы тут в принципе обойтись. Правильнее ее стоит здесь рассматривать как некоторую дополнительную главу или как некоторое приложение к книге. Из нее лучше следовало бы сделать отдельную обширную и развернутую статью. Но ее наличие во многом может существенно помочь для более ясного понимания романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», романа, к которому каждый читатель имеет особенное отношение. И какое же?

Ученые опытом люди знают, что иногда лучше положить вещь на видное место, если ее нужно более надежно скрыть или спрятать. Сам Шерлок Холмс говорил, что проще все-таки раскрыть необычное, нежели обычное, преступление. Один из ключевых и, пожалуй, один из самых главных замыслов романа Михаила Булгакова как раз лежит на самой его поверхности, на самом видном месте, а не где-то глубоко внутри него, хотя, нужно признаться, этот же самый замысел можно найти и там, если сильно постараться и приложить все старания к его раскрытию.

Этот основной замысел обнаруживается обыкновенным отношением даже самого простого читателя к самому роману. Многозначное слово «отношение» слишком неопределенное и чересчур отвлеченное. Требуется пояснение, что под ним имеется конкретно в виду. Под отношением тут надо понимать не личную оценку какого-либо предмета, не личное расположение к нему и не личную связь с ним, которая выражается обычно словами «нравится» или «не нравится», «интересно» или «не интересно», а связь общую, связь всех людей, которая выражается в том, что любой предмет для всех одинаков, что такая-то вещь – это именно такая вещь, а не какая-либо другая. К яблочному соку у каждого человека свое индивидуальное, неповторимое отношение: кто-то любит не яблочный, а вишневый сок, кому-то нравится именно яблочный сок, а кто-то, может, вообще не пьет никакие соки, предпочитая им вино или квас. Но каков бы ни был вкус у каждого человека к яблочному соку, у всех отношение к нему едино и не отличается в том, что для всякого – это именно сок, а не вино и не квас, и что для любого сок этот яблочный, а не вишневый и не томатный. Каждый человек, если у него нет отклонений от телесного и душевного здоровья и нет склонности лишний раз пофилософствовать, видит в яблочном соке только яблочный сок и именно так к нему относится, а все остальное – «это дело вкуса», как сказал Воланд. Именно в таком смысле и значении тут нужно понимать слово «отношение».

Люди, допустим, по-разному относятся к полигамным бракам и к вопросу возможности дружбы полов. Но отношение всех этих людей сходится в том, что для них это – вещи спорные. К этим вещам отношение спорное, характерное, специфическое, как чему-то необычному, неестественному, хотя и не греховному. Перед каждым человеком как будто стоит вопрос: «как ты к этому относишься?». Под дружбой полов, конечно, вовсе не имеется в виду приятельские отношения между хорошо знакомыми людьми, которым неизбежно приходится друг с другом пересекаться, например, в каком-то учебном заведении или на какой-то работе, а под нею подразумевается единство, о котором обычно говорят: «не разлей вода». Что касается многобрачия, то раньше действительно, особенно в глубокой древности, человек мог иметь много жен, но любить в любом случае тот мог только одну из них. Это еще один пример характерного отношения к какой-либо необычной вещи.

В чем же особенность и исключительность отношения читателя к роману «Мастер и Маргарита»? Эта специфическая особенность состоит в том, что читатель относится к этой книге так же, как он относится к любви между мужчиной и женщиной – любви полов или, точнее, к теме этого единственного в своем роде явления, а иначе относится к этому роману в силу заложенных автором в него свойств никто не может, как бы ни хотелось обратного или противного.

Чтобы доказать это утверждение, перечислять примеры тождества этих отношений можно бесконечно, поэтому мы ограничимся только самыми основными и наиболее явными и заметными из них.

Самое первое сходство и подобие романа Михаила Булгакова и любви – это степень и сила их таинственности и загадочности. Как-то Антон Павлович Чехов устами одного своего героя сказал: «Как зарождается любовь, – сказал Алехин, – почему Пелагея не полюбила кого-нибудь другого, более подходящего к ней по ее душевным и внешним качествам, а полюбила именно Никанора, этого мурло, – тут у нас все зовут его мурлом, – поскольку в любви важны вопросы личного счастья – все это неизвестно и обо всем этом можно трактовать как угодно. До сих пор о любви была сказана только одна неоспоримая правда, а именно, что «тайна сия велика есть», все же остальное, что писали и говорили о любви, было не решением, а только постановкой вопросов, которые так и оставались неразрешенными. То объяснение, которое, казалось бы, годится для одного случая, уже не годится для десяти других, и самое лучшее, по-моему, – это объяснять каждый случай в отдельности, не пытаясь обобщать. Надо, как говорят доктора, индивидуализировать каждый отдельный случай» {20}. Эта загадка Бога в картине Его мироздания – любовь полов – не поддается никакому толкованию, никаким трактовкам. Все попытки растолковать это единственное в своем роде богоподобное явление, несмотря на значительные успехи, выглядят в той или иной мере насилием и даже иногда каким-то издевательством над ним. Проще всего было бы смириться с тем, что мы никогда не узнаем истинный смысл и подлинное значение любви и не найдем ответа на вопрос, зачем Бог же сотворил женщину. Заметим и оговоримся тут же, однако, что отказ от толкования любви – это тоже есть в своем роде ее толкование, которое сводит ее смысл к одному ее переживанию, поэтому оба действия – разгадывать это явление или не разгадывать его – одинаково верны и одинаково неверны. То же самое надо сказать относительно романа Михаила Булгакова. Сколько о нем ни написано книг, трудов, статей, чего только о нем ни сказано, он до сих пор остается в той же мере и в том же виде неразгаданным, в каком не разгадана любовь. Каждое существующее толкование или понимание романа, как и всякая попытка разгадки любви, всегда выглядит односторонним и выражает только часть истины и действительности. Ничего исчерпывающего, конечного об этом романе, как и о любви, еще ничего не сказано. Каждый человек, который что-то действительно верное сказал или написал о данной книге, сам в себе понимает и признает, что как будто ничего верного о ней и не сказал, чувствуя и осознавая поэтому свое и общее бессилие растолковать эту книгу. По этой причине роман Михаила Булгакова до сих пор не имеет над собою хотя бы одного авторитета, человека, который бы всем своим видом внушал, что только он понимает правильно роман, и диктовал другим, как его понимать. В каждой области и сфере знания или деятельности есть свои специалисты и авторитеты – видные лица или люди, хорошо знающие свое дело, которому, возможно, они посвятили всю свою жизнь. Именно из-за авторитетов обыкновенный человек, как правило, боится говорить что-либо противное их взглядам и убеждениям и сеять инакомыслие, именно из-за них он опасается в глазах других казаться некомпетентным в каком-либо вопросе или науке и остерегается прослыть глупцом. Именно из-за авторитетов человек не мыслит свободно, потому что те хотя бы своим видом диктуют, как ему мыслить и думать по какому-либо вопросу. А Михаил Булгаков сумел написать так роман, что ни один исследователь не смог пока захватить эту книгу в свою духовную власть. Поэтому читатели спокойно читают книгу и совершенно свободно и непринужденно ее толкуют, высказывают об этом романе свои мысли, предположения и мнения. Специалисты по закатному роману Михаила Булгакова, безусловно, есть, и их немало, но ни один из них для читательского мира еще не стал авторитетом, то есть человеком, который бы смог сказать, что другие неправильно толкуют «Мастера и Маргариту». То же самое с любовью полов. Много чего об этом явлении сказано и много чего об нем написано, но авторитета в любви, эксперта в вопросе любви до сих пор, без сомнения, не существует среди людей. Любовь полов в одинаковой мере и степени является загадкой для каждого человека, перед нею все равны, что касается даже самих полов – мужского и женского. Как Бог сделал так, чтобы по любви полов не было авторитетов и специалистов, так и Михаил Булгаков по любви к своему читателю сумел написать свой закатный роман так, чтобы у этой книги подобным образом не было авторитетов и людей, диктующих как понимать ее. Поэтому следующее высказывание Альфреда Баркова совершенно справедливо: «Содержание романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита», несмотря на большое количество посвященных ему исследований, до настоящего времени остается загадкой для булгаковедов» {21}.

Вторым свойством отношения человека к роману Михаила Булгакова и к любви полов является бесконечная мания, безудержное влечение к этим вещам. Как заметил Борис Соколов, «Этот роман необоримо притягивает к себе, берет читателя в плен, не отпускает потом всю жизнь» {22} (но ведь это описание и самой половой любви!). Когда кто-то произносит фразу «не нравится» по отношению к какому-то произведению (книга, картина, скульптура, фильм), иногда это означает, что человек не только не любит такое-то творение, но и считает его плохим, не заслуживающим интереса и положительной оценки. Некоторым, а таких немало, действительно не нравится произведение «Мастер и Маргарита», и они вовсе не желает его в самом деле перечитать хотя бы один раз в жизни. Некоторые даже, прочитав его много раз, относятся к нему совершенно равнодушно. Наконец, некоторые его даже совсем ненавидят, и эта ненависть чаще всего обусловлена тем, что он совершенно для них непонятен. Но за словами «не нравится» по отношению к этому роману никогда не стоит смысл, что он плохой {23}. Это личное «не нравится» нельзя передать другому. Те, кто ненавидит этот роман, доказывают любовь и интерес к нему тем, что хотели бы в глубине души узнать хотя бы какой-нибудь сокровенный его смысл. Тут сложно, чтобы было понятнее, с чем-то удачно это сравнить. Сравнить это можно, наверное, только с самим Мастером, который сжег свой роман о Пилате из ненависти к нему, но не смог его сжечь в своей душе, потому что бессилен был избавиться от влечения к нему. Читатель может не любить «Мастера и Маргариту» в действительном смысле слова только в двух случаях: или он его никогда не читает, не желая о нем ничего слышать и думать, или он побуждает себя к полному равнодушию к нему значительным усилием своей воли. Точно таким же образом человек относится к любви полов. Эта тема может кого-то не интересовать, по крайней мере, мы можем это от кого-то слышать, но поведение и образ мыслей чаще всего говорят об обратном. К взаимоотношениям полов в принципе нельзя быть равнодушным по природе самого человека. Тот сам является либо мужчиной, либо женщиной. Человек может стараться относиться равнодушно к любви, не думать об этой силе, может стяжать это равнодушие, но идею любви начисто в себе похоронить не может, так как нет для этого сил.

И, наконец, последнее основное свойство характерного отношения к роману Михаила Булгакова. Чей-либо искренний интерес к теме любви полов человеку обычно кажется каким-то нездоровым, заслуживающим какого-то порицания и смущения, хотя порицать или смущаться тут нечего, кроме неверных и ложных выводов и мыслей. Дело вовсе не в том, что человек может неверно судить о любви полов или неправильно относиться к ней, а в том, что само увлечение этой темой и интерес к ней, даже если они кристально чисты, кажутся со стороны какими-то нехорошими, будто мир боится услышать какую-то правду. Допустим, какой-то ученый посвятил много времени изучению истины (или чему-нибудь другому) и по этой теме написал немало статей и даже целую книгу. В его сочинениях могут встречаться много ошибок, ложных суждений или даже противных всякому человеку мыслей, из-за чего вся его работа становится предметом всеобщего смущения и неодобрительных взглядов, а для кого-то вообще весь его труд кажется нечистым, заслуживающим сожжения. Но каков бы сам по себе этот человек ни был, даже по духовно-нравственному состоянию и образу жизни, и что бы он ни писал ложного и неверного по теме истины, сам этот его интерес к истине не вызовет ни у кого даже малейшего неодобрения. Наоборот, добрые и умные люди, скорее всего, тут в защиту этого ученого скажут: «Не ошибается тот, кто ничего не пишет». А тема любви полов – это единственная в своем роде тема, которая часто вызывает в душе посторонних неодобрительное, какое-то труднообъяснимое отношение. Никто в этом в определенном смысле не виноват, просто это само такое свойство данной темы вызывает почему-то в сердце неодобрение, хотя бы и полусознательное. Даже интерес к злу и бесам кажется более здравым, хотя должно быть, очевидно, наоборот. Столь же неодобрительно и смутительно смотрится увлечение романом Михаила Булгакова. Когда мы видим человека за чтением какой-то литературы, то мы невольно даем оценку его интересу, хотя бы его чтение было бесстрастным. Оценка же читателя «Мастера и Маргариты» своеобразна. Если видно, что чтение не пробудило в читателе дальнейшего интереса этой книгой, то беспокойство за него пропадает. Если же видно, что чтение человека завлекло, то его увлечение романом, скорее всего, сочтется некоторой слабостью, то есть нам сразу же понятно становится, почему этот роман читателю понравился. И вот это наше внутреннее мнение, что роман «Мастер и Маргарита» поглощает всех только по одной причине, и есть невольное неодобрение читательского интереса. Ведь любая другая книга художественной литературы нравится всякому человеку по разным причинам, а причина увлекательности книги Михаила Булгакова как будто одна. Мы всегда знаем, почему она тому или другому понравилась, если понравилась.

Неодобрение к интересу романом Михаила Булгакова и темой половой любви или смущение перед ними подобно чувствам неодобрения и смущения, которые возникает в любом человеке при виде любящей пары, каковой бы та ни была. Даже если пара кристально чиста, готова хранить верность до самой смерти, не ведала плотской жизни до брака, все равно ее вид, ее чувства и признания в них в какой-либо форме вызывает в нас чувство некоего недовольства ею, нам кажется, хотя бы и ошибочно, но все-таки кажется, что она нечиста и вся ее любовь – сплошной призрак и самообман. Какую бы мы пару ни увидели в книге или в фильме, даже если она соответствует нашим убеждениям и нравственным принципам, и устоям, на любящих мы в любом случае бросаем неодобрительный взгляд, хотя бы своим сомнением в искренности их взаимных чувств. Исключением из этого правила составляют только люди, не ведавшие никакой половой жизни, то есть дети и подростки, невинно смотрящие на всякие отношения и не подозревающие никого в неверности и нечистоте.

Есть, правда, одно отличие в отношении к роману Михаила Булгакова от отношения к теме половой любви, ибо это все-таки две разные, несоизмеримые вещи: роман «Мастер и Маргарита» – это творение одного человека, а любовь полов – абстрактное и обобщающее понятие, пока нет в наличии двух неравнодушных друг ко другу лиц. Данное отличие выражается в том, что чтение романа Михаила Булгакова и интерес к нему не вызывает в человеке чувство стыда, а любить кого-то и говорить о любви человеку обычно мешает стыд. Это единственное отличие, которое можно найти в отношении к этим двум вещам.

Как мы видим, Михаил Булгаков смог каким-то образом написать свой роман так, чтобы отношение к нему любого читателя, кем бы тот ни был, было подобно отношению к теме любви обоих полов. Естественно, это никакими доказательствами, доводами и аргументами никогда до конца невозможно доказать, так как в душу каждого прочитавшего этот роман заглянуть нельзя. Это дело совести. Просто читателю нужно честно в сознании сравнить данную книгу с темой любви полов, и тогда он обязательно увидит, что действительно как у него самого, так и у всего мира одинаковое отношение к этим двум вещам, после чего невольно в голове промелькнет мысль как у Берлиоза: «А ведь он прав!».