Читать книгу Приходи ко мне жить. Рассказы о людях, зверях и ангелах - Лилия Расческова - Страница 3

У блестящих дверей кафе монотонно гудел охранник: «Банкет, говорю же! По приглашениям впускаю! Давай приглашение – пропущу…» Ему робко возражал молодой человек, выглядящий совсем не как свадебный гость. Растрепанные волосы, куртка в непонятных узорах, широкие штаны, как будто даже шаровары, обут то ли в тапки, то ли в старые кеды. За спиной незваного гостя бултыхалось нечто – рюкзак ли, торба ли. Во всяком случае, в мерцающих осенних сумерках эта ноша казалась горбом.

Парень мялся, не оставляя надежды попасть внутрь шумящего и звенящего посудой общепита, смотрел пристально в зал, но вступать в настоящую схватку со служивым ему явно не хотелось.

«Да никто не звал тебя, задрыга! Не на ту свадьбу приперся, – куражился охранник. – Это чужая свадьба, чу-жа-я! Тут приличные люди, не то что…»

«Чужая? – парень наконец всмотрелся в лицо стража дверей. – Нет, вы что-то путаете! Меня там ждут, меня звали… Дайте мне поговорить с невестой, она ждет меня!» Охранник, дождавшись сопротивления, озверел, пошел грудью на наглеца: «Вали отсюда, кому сказал! Щас ментов вызову, с ними и поговоришь!»

Молодой человек отшатнулся, растерянно застыл перед крыльцом. Охранник неторопливо вернулся в теплый холл, закрыл дверь. Усевшись в кресло, достал сотовый и погрузился в незатейливую, но азартную игру…

Тот, кого он прогнал, медленно двинулся вдоль витрины кафе. Чистые, ничем не закрытые стекла переливались праздничным светом, искрились – оторваться от созерцания чужой свадьбы было невозможно.

Торжество было немноголюдным, гости сидели за столами, поставленными традиционной буквой «п». Перекладинку буквы украшали своими персонами невеста и жених. Не очень молодые, потому наряженные солидно, без излишних откровений, они смотрели в разные стороны, как орлы на царском гербе. Жених что-то непрерывно говорил, то и дело поворачиваясь к избраннице, чтобы убедиться в ее внимании. Невеста выглядела как-то нерадостно: брови, лоб напряглись в тоске и раздражении, а щеки, рот улыбались. Она переводила взгляд с одного лица на другое, со стен – на стол, с жениха – на тамаду. Казалось, она заставляет себя сидеть на одном месте.

Между тем жених говорил ей важное: о том, что дачка уже в собственности, что у него стабильная работа, за которую во все времена хорошо платят, что уже пора поменять машинку, да и ремонтец в семейном гнезде надо бы затеять… Невеста кивала головой, соглашалась, гладила рукав его пиджака и все что-то высматривала. Кого-то ждала.

Наконец вскочила с места, оборвав торопливым извинением сравнительный анализ «фордов», и почти бегом кинулась в туалет.

Банкет только что начался, санитарное заведение пока пустовало. Невеста заскочила в кабинку, хлопнула крышкой унитаза и уселась на нее, не расправив даже платья.

Порылась в ридикюле, который теперь назывался кусачим словом «клатч», вытащила сплющенную сигаретку, зажигалку (невесте неприлично курить!), прикурила и с наслаждением затянулась. То ли дым попал в глаза, то ли еще что, только из глаз брызнули слезы. Женщина задрала лицо к пластиковому потолку – не хватало только, чтоб растекся макияж, который ей навели подружки!

Как они хлопотали! Как будто это были их свадьбы, а не ее! Они тащили, толкали, тормошили, покупали, мерили, искали, меняли, звонили… «Дурой будешь, если опять взбрыкнешь! Ты посмотри, какой мужик: работящий, с перспективой, пьет мало! Наконец будешь жить спокойно, при деньгах! А друзья у него какие! С такими далеко пойдете!» – бабы увещевали ее, торопили, не давали вставить слова. Да и сама вроде ничего против не имела.

Выйдя из кабинки, она встала перед зеркалом. Клочком серенькой бумаги промокнула уголки глаз, оскалилась в улыбке, пальцами расправила морщинки на лбу, пригладила брови. Долго полоскала руки в холодной воде. Наклонив голову, как упрямый ребенок, смотрела на шумный водоворотик в раковине. Потом вздернула подбородок, встряхнулась и решительно вышла наружу.

Застолье набрало ход: звенели рюмки, фужеры, вилки, гости бросали друг на друга веселые, призывные взгляды.

Невеста уселась на кушетку в темном углу холла. Отсюда отлично было видно, что праздник удается и без нее. Жених продолжал докладывать, обращаясь теперь к одной из подружек. Гости ели, пили, смеялись, некоторые уже и танцевать начали.

Женщина повернула голову в сторону входной двери. Сквозь темное стекло ясно виднелся кусок улицы. А из зала невозможно было ничего разглядеть: зеркальные витрины отражали все те же столы, тех же людей. Перед входом в кафе маячила мужская фигура в какой-то хламиде, с каким-то горбом за спиной. Мужчина переминался с ноги на ногу, переступал, крутил головой – ждал чего-то или кого-то.

«Это ко мне! Это за мной!» – невеста вскочила со скамейки и метнулась к дверям. Охранник не шевельнулся, лишь как-то двинул кожей лица кверху, чтобы поднять глаза. Невеста рванула дверь и выскочила на улицу. Страж хмыкнул, поерзал в кресле и продолжил игру.

…Странного вида парень и женщина в светлом наряде не спеша шли по вечернему мокрому проспекту. Отражения светящихся окон, рекламы змеились у них под ногами. Невесту было не узнать: лицо, плечи, спина ее словно ожили, движения стали порывистыми. Заглядывая в лицо попутчика, она спрашивала: «Почему только сейчас? Что, раньше была недостойна?»

Тот отвечал терпеливо: «Ты не слушала меня. Те, другие, всегда говорили громче! Или все откладывала, говорила, чтоб я пришел завтра, послезавтра, что тебе некогда, что столько дел, что денег нет… Тебе не было дела до меня. Тебе и до себя не было дела. Другие были важнее. Женихи, начальники, подруги, дети, училки, клиенты – их было столько, что я не мог к тебе подобраться! Ты же сама сбегала от меня: то в книжку, то в телевизор, то в аську, то спать, то полы мыть. Ты боялась меня. Вот оно что!»

Невеста заплакала – навзрыд, мотая головой, хватаясь за болящую грудь, сгибаясь пополам. «Я сама во всем виновата! Но я ведь не знала! Мне надо было есть, детей рожать и кормить, а тут ты со своими песнями и рассказами! Меня и так дурочкой считают! Завтра что мне скажут? Скажут, что я обалдела вконец со своими фантазиями, что устали меня на путь истинный ставить. Где взять денег? Вдруг ты врешь, и нет у меня ни таланта, ни даже крошечной способности? Кто меня накормит? Конечно, мне страшно!».

«Пойдешь обратно? – парень остановился, пристально глядя на обессилевшую, расхристанную невесту. – Пойдешь? Там тебе не страшно? Нет проблем! Возвращайся. Будешь как все. Будешь умницей. Только больше не зови меня, забудь».

Женщина обернулась в сторону кафе. Замотала головой в ужасе.

«Тогда пошли. Все будет по-другому. Сама увидишь и перестанешь бояться. Те, кто любит тебя, останутся. Ты не будешь одна. А деньги… Сама себе добудешь. Их ведь очень много, и твоя доля ждет тебя».

И приобняв усталую женщину за плечи, парень повел ее дальше по проспекту. Через несколько шагов он наконец распрямился: непонятная торба за его спиной зашевелилась, на мгновенье став похожей на большие сложенные крылья.

А в кафе все шло своим чередом: место рядом с женихом заняла самая расторопная подружка, вторая смотрела на нее испепеляющим взором. Гости хорошо выпили и теперь вовсю плясали. В центре зала назревала драка, и охранник уже разминал кулаки и плечи, кровожадно глядя в толпу. Свадьба удалась.