Читать книгу Лето в Кралепоре - Максим Сергеевич Макаров - Страница 4

Между первым и вторым указателем грунтовая дорога шла прямо через лес. Местами она казалась очень морщинистой из-за корней больших деревьев, которые почти целиком пересекали дорогу, рисовали причудливые линии, изгибались и пружинили. Мистер Касторбильд сосредоточенно листал свой блокнотик для путевых записей. Фини подсчитал, что у шефа по меньшей мере 12 страниц исписаны мелким почерком. Довольно много цифр. Касторбильд нахмурился и стал писать совсем мелко.

– Сэр, продиктовать Вам дорожные наблюдения последних двух дней?

– Фи, спасибо! Я еще не взялся писать. Я высчитываю потенциальный ущерб, который может быть от потери фургона. Ведь он остался в диком поле. Шутка ли, больше суток прошло. Его могли вообще угнать – тогда это вся страховая сумма. Я бы хотел, что они взяли только мелкие аксессуары, поскольку у нас есть с собой дополнительные, нам достаточно вручили расходных материалов. А вот если взяли детали двигателя или аппаратуру – тут надо высчитывать, поскольку разные вещи по-разному застрахованы. И все влияет на страховку автомобиля. Хм, без компьютера не обойтись. Стю, а ведь мы брали с собой ноутбук, он где?

– В фургоне был, сэр Каст!

– О небо! Надеюсь, мы все-таки увидим фургон.

– Сэр Каст, медведь сказал, что водить авто у них никто не умеет.

– Вы видели их размеры? Здоровенные субъекты способны унести машину даже на руках.

Автомобиль выехал на магистральную трассу. Глядя на девайсы, Стю и Фини определили район, где надо сворачивать на поле. Фини вдруг вспомнил очертания лесов. Стю провел джип несколько километров и увидел ту исходную дорогу, затем реку и, не приближаясь, свернул на большие кочки. Джип стал прыгать, но вскоре они увидели фургон. На стеклах застыли разводы от сильного дождя. Крыша, бампер и капот усеяны мелким лесным сором, однако сам фургон совершенно целый. Ни одна из защитных систем не была в возмущенном состоянии, т.е. к фургону никто не подходил и не пытался его открыть.

– Снова повезло! Господа, везенье переменчиво. – Касторбильд стал задумчиво пить сок из пакетика с трубкой. Тем временем Стю и Фини резво вынули специальный трос, закрепили его на раме фургона. Джип подергал-подергал, и фургон постепенно вышел из деревянного «капкана». Стю оперативно проверял состояние всех систем, открыл капот и почти целиком туда залез.

– Шеф, можно двигаться!

Касторбильду уже очень надоели кочки, поэтому он был очень рад увидеть широкую трассу. Было светло и тихо. Автомобили прошли сто километров и постепенно из разных мест к ним стал доноситься разнородный, разнотонный гул. «Это их заводы» – говорил Касторбильд, – «или поезда». Трасса прошла над огромным железнодорожным полотном, где было не меньше 10 полос. Все удивились: зачем так много, ведь здесь рядом нет города. Касторбильд видел указатели с названиями городов; они проехали мимо больших и маленьких рек, видели изгиб огромнейшей реки – ее сперва приняли за озеро. Журналисты видели каналы и другие объекты водоснабжения, мощные линии электропередач. Провода тянутся высоко над лесом. Стю хотел бы снять саму электростанцию – хотя бы общие очертания; по косвенным данным, в Кралепоре «приручили» термоядерный синтез. Если это правда, то электроэнергия должна быть крайне дешевой. Стю смотрел по сторонам, держа руль пяткой. Нигде не видно станций. Фургон ехал ровно, как при нормальном управлении.

– Господа, внимание. Приближаемся к их городу. Там тоже рядом имеются реки и каналы. Вот же название. Столица Кралепора! Стю, приготовьтесь. Снимать будем исключительно из-за закрытых стекол. Нам не нужно показывать своего интереса; вообще, мы должны вести себя так, что не показаться назойливыми местным гражданам.

– Света не хватает, сэр Каст!

– Усильте свет! Либо снимаете, где это проще всего.

Автомобили пересекли границы города и поехали по широким улицам, держа курс на северо-западную часть. На автобусной остановке Касторбильд увидел несколько зайчиков и ежей и стал умиляться; но потом появились волки. Молодые и взрослые шли на работу, или уже работали: автомобили двигались мимо строящихся зданий, мимо садов и парков, за которыми надо ухаживать. Фини считал волков, параллельно оценивая их размеры. На краю парка ведутся озеленительные работы. Парней всего два или три, зато девиц очень много. Все в коротких маечках. Все стройные, но при этом высокие и мускулистые.

– Очевидно, это участники спортивных команд. Пловцы или гандболисты.

– Волки разве играют.

– Фи, все играют.

– Они, что же, подрабатывают в саду? Зачем им копать землю, что-то сажать?

– Вероятно, спортсменов заставляют. Фи, будьте внимательны. Никому здесь нельзя говорить, что кого-то заставляют. Я имею в виду волков. Смотрите, лиса! Маленькая? Нет, это волк слишком большой.

Все волки казались слишком высокими. Журналисты заметили и других зверей, но волков было большинство. Если рядом с дорогой был сквер, можно было видеть большие группы малышей – либо волчата, либо лисята, зайчиков и медведей нет. Фини высказал предположение, что зайчики бояться играть и жить рядом с волками.

– Об этом тоже не стоит говорить!

– Я запомнил, мистер Каст!

– Отлично! – окно слегка приоткрыто для свежести. – Мы уже осмотрелись, атмосфера приемлемая. Никто не намерен нас задержать или преследовать. Едем прямо в Интел-Бин.

Интел-Бин – фирма, которая сдает апартаменты. В разных странах есть ее представительства. Фини высказал сомнение насчет того, что Интел-Бин все еще работает в Кралепоре. Касторбильд согласился:

– Конечно, самой фирмы здесь нет. Но дома, которые ей принадлежали, остались. У них был целый деловой район на северо-западе этой столицы. По меньшей мере, 5 гостиничных зданий. Я не думаю, что они их всех перепрофилировали. Гостиничный сектор нужен везде. Так, давайте искать.

– На какой улице, сэр Каст.

– Стю, я подумайте сами. Как я могу знать их улицы, я тут не был; к тому же, их сто раз могли переименовать, как и здания Интел-Бина. Мы их найдем по архитектуре. Ее же трудно спутать. Смотрите, смотрите, Стю, и Вы, Фи, смотрите.

Журналисты искали дома в стиле Интел-Бин. Касторбильд говорил, что самые большие здания были расположены рядом в деловом квартале на северо-западе. Автомобиль уже там, но нигде не видно деловых кварталов; один дом точно стоял возле водохранилища. Журналисты видели его берега, парки и дома вокруг, только все в кралепорском стиле. «Может, они дом передвинули?» – спросил Стю. Журналисты отъехали восточнее, но и там не было ни похожих зданий. Касторбильд велел искать банки или любые другие предприятия, связанные с бизнесом. В поисках слова «банк» автомобили катались по северным кварталам.

– Они его, наверное, отменили. Или запретили. Тут же все политизировано. Надо бы у кого-то спросить.

Журналисты стали искать слово «полиция», «охрана» или хотя бы «надзор». На перекрестке стоял симпатичный медведь-постовой в форме. Он не регулировал движение напрямую, а больше следил за порядком в целом. Мимо часто проезжали автобусы, автомобили специального назначения, грузовики. Остановился огромный самосвал, из него вышел другой мишка и побежал к собрату. Касторбильд не понял о чем, они говорили – джип остановился на расстоянии. Медведи легко общались, хотя были с разной шерстью и глазами, т.е. не являлись родственниками. Медведь-водитель спрашивал, как проехать. Мишка-постовой замахал рукой, показывая:

– Там, там!

– Шеф, я не думаю, что он дельно объяснит.

– Разумеется, Стю! Он направит нас в какой-нибудь дремучий лес. Ведь это даже не младший офицер. Но к кому нам обратиться? В посольство! Ах! Я забываю, что посольства нашего здесь нет. Судя по всему, тут и других посольств нет.

– Получается, волки себя ни в чем не ограничивают?

– Получается, что так, Стю. Вернемся в тот район. Неужели там ничего нет?

Журналист вернулись в районе на северо-западе. Касторбильд не верил, что все здания исчезли. Он смотрел, рассматривал высокие кирпичные дома, высокие некирпичные дома, объекты инфраструктуры. Машины подъехали к улицам, за которыми опять стоял лес и широкие равнины. Город здесь кончается. В недоумении Касторбильд велел ехать обратно. Автомобили остановились напротив парка, от которого в одну сторону был лес, в другую – микрорайоны и общественные учреждения. Справа от леса дорога уходит к большим заводам.

Касторбильд чувствовал, что его голова теряет всякое представление. В городе есть центр, есть улицы, множество зданий; однако нужных домов нет. Не могли же их спрятать накануне прибытия иностранцев. Коллеги быстро посоветовались и решили, что надо все-таки расспросить у местных жителей, как проехать. Здесь почти конец города, в микрорайонах много высоких жилых зданий, но они все тихие. В парке много молодых мам с колясочками. Но все они волчицы, все какие-то непривычно высокие. Касторбильд проехал немного вдоль ограды. На скамейке сидят две волчицы с детишками на коленях. Одеты в длинные платья. Значит, они, скорей всего, не связаны с силовым блоком напрямую, решил Касторбильд; и скорей всего, не станут стрелять первыми. Волчицы были красивые и выглядели очень мирно. Касторбильд решил все же их не спрашивать. Он еще проехал вдоль ограды, отделявшей тротуар от обширных площадок. Везде стоят кусты. Касторбильд увидел место, где кустов почти нет. Мяч ударил по ограде.

– Ура! Ой! Победа! Где?

К ограде подскочила группа лисят и волчат младшего школьного возраста. Они стали бурно обсуждать какие-то важные детали, потом схватили мячи и дружно помчались на площадку. Касторбильд увидел довольно много детей.

– У них даже нет телефонных будок! – сказал Фини в изумлении. – Куда это годится.

– Фи, а у Вас нет их валюты! Вы полагаете, уличный телефон даст позвонить бесплатно?

– Да, Стю, Вы правы. Какая-то фантасмагория. У нас достаточно средств, но мы не можем даже позвонить. Я был убежден, что группа «Интервест» работает здесь… хотя бы в качестве мелких филиалов, которые бывают в сельской местности. Здесь их столица – и даже здесь ничего нет! Поразительно.

Касторбильд внимательно разглядывал ограду.

– Понимаю! Здесь у них детское заведение. Фи, конечно, здесь не проводят обмен валют. Но я думаю, можно проконсультироваться.

– У детей?

– Нет, у сотрудников. – Касторбильд не имел чуткого обоняния, но догадался, что волков здесь нет, или их очень мало. Он хотел бы пообщаться с лисами. Сперва он видел только детей, которые бегали по площадкам, играли в салочки, вышибалы, а также в другие игры. Он заметил, как к одной группе детишек подошла симпатичная лисичка – ей на вид лет 17. Касторбильд просунул руку через ограду и закричал:

– Простите! Можно Вас?

Лисичка заметила и пошла к ограде. На ней светлый сарафан и сандалии. Лисичка совершенно безобидная, поэтому Касторбильд ее позвал. Он поздоровался по-кралепорски, а потом спросил:

– Не подскажете, где здесь здания бывшей группы Интел-Бин? Или Интервест?

Лисичка удивилась.

– Простите, пожалуйста. Я даже не знаю, что это такое. Это раньше так называлось?

– Да, а теперь, очевидно, переименовали. Скажите, где здесь ближайший деловой центр? Где регулируется торговля?

– Наверное, в правительстве. Вам нужен Народный Совет?

– Нет, мы пока хотим отыскать деловой центр. Понимаете, это центр, который в центре – Касторбильд стал показывать, не вынимая рук из-за ограды, – а еще такое место, где управляют бизнесом. Где можно деньги обменять!

– Кассовый департамент? – догадалась лисичка. Касторбильд обрадовался:

– Да, именно он! Не подскажете, там можно обменять валюты западной группы?

Лисичка задумалась ненадолго.

– Вам, наверное, в гостиницу надо!

– Да!

– Я слышала, там как раз есть кассовые департаменты. – Касторбильд едва не улыбнулся во весь рот. И по-прежнему не вынимая рук из перил, стал показывать пальцами налево.

– Туда надо ехать?

– Нет, там, кажется, нет гостиницы.

– Ага, значит обратно – он повернул большой палец направо.

– Надо уточнить. У нас есть карта. Пойдемте, мы покажем. Тут ворота всего через 100 метров.

Касторбильд удивился и велел Стю проверить. Стю сбегал – ворота действительно есть. Журналисты туда подъехали, девушка туда тоже подошла. Двое лисят подбежали и стали обнимать ее за талию. Она мягко гладила им ушки и плечи. Касторбильд поклонился.

– Здравствуйте, меня зовут Елизавета Рыжикова. Здесь наш центр детского творчества. Я по образованию педагог, поэтому меня попросили позаниматься с ребятами.

– Вы здесь работаете?

– Нет, я работают в школе. Мы часто помогаем на общественных началах. Вам нужно посмотреть на карту. Пойдемте, мы Вам покажем.

Елизавета повела всех к зданию с широким фасадом. Наверху идет мозаичный бордюр. Лисята держатся за ее руки и шагают свободно, нисколько не боятся журналистов. Касторбильд шепнул Стю: пока снимать не нужно, дети могут испугаться. Волчата сидят на вертикальных лестницах, на горках, как наблюдатели. Стю заметил, что все они – и девочки, и мальчики – быстро бегают и отлично лазают.

В помещении с группой детей постарше стоял симпатичный лис и что-то рассказывал.

– Это мой супруг! Ларион, на минутку. Мы вместе решили поработать, так гораздо проще. И лучше. – супруг Елизаветы чуть повыше ее ростом и тоже симпатичный. – Ларик, иностранным гражданам надо показать, как проехать.

– Пожалуйста! – Ларион подвел всех к настенной карте с огоньками. – Мы находимся здесь. – Наверху зажглась точка. – Чтобы проехать к гостинице – Вам какая нужна – мы имеем несколько маршрутов. Сама большая расположена вот здесь – он показал, – сейчас нам выведут ее маршрут.

На карте появилась светящаяся полоса. Пузатый приборчик на тумбе зашуршал и распечатал схему проезда с указанием главных улиц. Касторбильд все понял.

– А если Вы захотите проехать к другой гостинице, удобнее всего ехать по проспектам.

– Там же сейчас реконструкция.

– Да, но есть объезды. – Ларион распечатал еще несколько маршрутов. Щеки Касторбильда надулись и он очень, очень стал благодарить. Ларион с Елизаветой повели его обратно к выходу.

– Вы где работаете?

– По образованию я физик-теоретик, работают в НИИ.

– О! Это превосходно! Здесь читаете лекции! О! – Касторбильд воодушевился и стал говорить «О!» после каждой фразы. Девочка снимала пушинки с Елизаветиного лица. Мальчик спросил:

– Неужели наш процессор бессилен?

– Старина, к сожалению, даже самая умная система не может сама собой исправить явные дефекты узлов. А я даже не знаю, как подобраться к ним.

– У нас здесь экспериментальная установка, которая создает разные термодинамические условия при отрицательных температурах. В целом, она научно-исследовательская, с ней, конечно, интересно поработать. К сожалению, сегодня в ней возникла трещина. Как исправить, даже не знаю.

– Но ты вызвал Валерочку?

– Да.

– Валерочка сообразит.

– Это не совсем его профиль.

– Ну и что? – Елизавета поочередно обнимала сына и дочь, а потом стала обнимать их обоих. Касторбильд вдруг понял, что ей не 17 лет, а чуть побольше. Улыбаясь, он спросил, можно ли их сфотографировать.

– А Вы нам фото потом дадите?

– О да! Конечно!

Стю сфотографировал Елизавету вместе с детьми. Он хотел снять еще Лариона. Ларион застеснялся, но тут увидел, как ним со стороны ограды быстрым шагом идет очень высокий волк. Елизавета обрадовалась.

– Валерочка уже здесь!

– Лиза, Ларион, здравствуйте! Здравствуйте, мистер Касторбильд!

– А… день добрый! – Касторбильд подумал, что он вроде бы не называл здесь своей фамилии. Ларион стал быстро объяснять, в чем дело. Его голова на уровне Валериного плеча. Фини думал, как это лучше описать: волк на целых полторы головы выше – но это если считать с ушами; если мерить без ушей – еще больше получается. Валера сразу понял в чем дело.

– Можно попробовать применить сверхтекучий гель с направляющей бороздой. И по ней запустить полимер для заделки трещин.

– Валер, он не будет расплавляться потом?

– Ты же говорил, в той камере только отрицательные температуры!

– Да! Надо сделать. Валер, а тут еще проводка расходилась. Ребята не трогают, она под потолком. Однако напряжение ненадежно, это видно даже визуально.

– Ну пойдем посмотрим. – все пошли за Валерой и Ларионом. Касторбильд кивком показал: «мы – тоже!». Их официально не приглашали внутрь детского центра; но молодые ребята явно увлечены и не замечают этого. То, что Валера очень молодой, видно. Но он и не маленький (не из тех, кто недавно закончил школу). Под потолком иногда мелькают искорки. Ларион показал экранчик, где фиксируется напряжение. Если разом включаются многие сильные устройства, искорки появляются.

Валера сразу понял, как исправить.

– Сейчас я сделаю. – он встал на подоконник, и, изогнувшись, дотянулся до проводов. Искры брызнули и пропали. Напряжение выровнялось.

– Там конфликт проводов. Я его устранил.

– Ого! Вы монтажер-электрик? – спросил Фини.

– Нет, у меня высшее образование. Друзья, где термодинамический класс? В подвале?

– И на первом этаже – там лекционные залы, с демонстрациями! – Ларион всех повел по лестницам и коридорам. Касторбильд смотрел на мозаические панно, на фотографии и картины, и на детские поделки. Стю украдкой сфотографировал. Дальше начались только взрослые конструкции. Ларион показал прибор и сразу начал говорить с использованием обширной научной лексики. Касторбильд понимал значения отдельных терминов; Фини решил писать про этот эпизод сугубо литературно – зачем забивать головы читателей вещами, которых они все равно не поймут. Прибор был очень велик, а трещина пряталась далеко в глубине. Без демонтажа ее устранить, наверное, нельзя. Валера сказал, что можно. В него в сумке были тюбики со специальными растворами, какие-то хитрые многослойные бумажки и оптическое волокно с подсветкой. Валера посветил несколько раз.

– Самое главное – не напутать с двумя первыми направлениями. Первое-то мы получим сразу. Но вторая полоса должна пролечь точно, не отклоняясь. Ларик, смотри, пожалуйста.

Валера залез внутрь панелей и стал то включать свет, то выключать. Ларион сверху наблюдал за отблесками света, поскольку сам луч не был виден. Внутри прибора огромное число углов. Валера светил минут десять.

– Только в этих местах видно.

– Нет, нужно чтобы здесь прошло. Значит, будем светить иначе. Замечательные полы здесь. Если уронить кирпич, не расколет он?