Читать книгу Лунные хроники. Красная шапочка - Марисса Мейер - Страница 6

Отчаянное сопротивление, начало которому было положено стихийным мыльным бунтом, закончилось тем, что Карсвелл Торн попал в одиночную камеру. Но сразу после этого он стал образцовым заключенным и через полгода примерного поведения смог, наконец, раздобыть портскрин у единственного тюремщика женского пола.

Он был уверен, что ничего бы не вышло, если бы охранница не считала его полным идиотом, который только и может, что считать дни до освобождения да разглядывать фривольные фотографии знакомых девиц.

Конечно, она была права. Торну техника не давалась, и даже если бы у него было пошаговое руководство «Как сбежать из тюрьмы, используя портскрин», он все равно бы не справился. Он не мог разобраться со своими сообщениями, не мог подключиться к новостным каналам или найти информацию о тюрьме Нового Пекина и о самом городе. Но непристойные картинки ему нравились.

Шел двести двадцать восьмой день заключения. Торн в очередной раз просматривал подборку картинок, раздумывая, по-прежнему ли сеньора Сантьяго замужем. Внезапно его размышления прервал жуткий скрежет.

Торн посмотрел на гладкий блестящий потолок. Скрежет прекратился, послышалось какое-то жужжание. Потом стук. И снова скрежет.

Торн уселся на койку с ногами и стал ждать. Шум становился громче – он приближался, то смолкая, то возобновляясь. Торну потребовалось некоторое время, чтобы определить место, откуда доносится звук, и он сообразил, что источником шума почти наверняка была дрель. Возможно, где-то ремонтируют камеру.

Звук прекратился, хотя все еще стоял в ушах и отдавался от стен. Торн осмотрелся. Его камера представляла собой идеальный куб с гладкими белыми панелями со всех шести сторон. Внутри – белая койка, писсуар, выдвигающийся из стены, если нажать кнопку, а также сам Торн в белой тюремной робе.

Если где-то идет ремонт, возможно, его камера будет следующей…

Звук снова возобновился, на этот раз усилившись. Потом в потолке показался винт, описал круг и с грохотом упал посреди камеры. За ним – еще три. Торн пригнул голову: один из винтов пролетел рядом с его койкой.

Через минуту с потолка грохнулась квадратная плита. Раздался испуганный крик, и из дыры показались ноги. Босые. Правая была обычной, человеческой. А левая – из блестящего металла.

Девушка в белом спортивном костюме, похожем на тюремную робу, отпустила руки и приземлилась посреди камеры.

Торн наклонился вперед, чтобы лучше разглядеть незнакомку: стройная, загорелая, прямые темные волосы. Левая рука тоже из металла.

Девушка поднялась и оправила костюм.

– Простите, – сказал Торн.

Она повернулась к нему с широко распахнутыми глазами.

– Похоже, вы ошиблись камерой. Помочь вам отыскать вашу?

Девушка моргнула.

Торн улыбнулся.

Девушка нахмурилась.

Она сердилась, и это выглядело просто очаровательно. Торн подпер подбородок рукой и продолжал на нее смотреть. Он еще никогда не встречал киборга, тем более не флиртовал с ним, но все в жизни когда-то случается впервые.

– Эти камеры должны были быть свободными, – сказала она.

– Ну, как видишь, тут сижу я, – ответил он.

Она смотрела на него, насупившись.

– За убийство?

Он улыбнулся.

– Спасибо, нет. Подстрекательство к бунту в тюремном дворе. Мы протестовали против мыла.

Ее замешательство возрастало, и Торн видел, что она все еще стоит в оборонительной позе.

– Мыло, – повторил он. – Очень сушит кожу.

Она по-прежнему молчала.

– У меня чувствительная кожа.

Она открыла рот, но вместо выражения сочувствия он услышал только безразличное: «А-а-а». Девушка пнула кусок потолка, свалившийся в камеру Торна, и ее губы недовольно скривились.

– Как глупо! – пробормотала она, подойдя к стене и коснувшись ее рукой. – Ошиблась на одну камеру.

Ее ресницы внезапно затрепетали, как будто в глаз попала соринка.

– Вы собрались бежать?

– Не прямо сейчас, – мрачно ответила девушка. – Но в принципе да, была такая мысль.

Вдруг ее лицо осветилось: она заметила у него на коленях портскрин.

– Что за модель?

– Понятия не имею. – Он протянул ей девайс.

Незнакомка схватила портскрин и перевернула его. Из указательного пальца ее металлической руки вылезла небольшая отвертка. Через несколько минут она уже снимала защитную крышку портскрина.

– Что вы делаете?

– Забираю видеокабель.

– Зачем?

– Мой испортился.

Вытащив желтый провод, она кинула скрин обратно Торну на колени, а сама села на пол, скрестив ноги. Торн завороженно наблюдал, как она убрала волосы набок и открыла панель на шее, у основания черепа. Через секунду ее пальцы вытащили оттуда проводок, очень похожий на тот, который она только что забрала у Торна, но с почерневшим концом. Лицо девушки исказилось от напряжения, пока она вставляла новый провод.

Довольно вздохнув, она закрыла панель и кинула старый кабель Торну.

– Спасибо.

Он спросил:

– У вас в голове портскрин?

– Что-то вроде. – Девушка поднялась и снова провела рукой по стене. – Ага, так-то лучше. Ну и как же мне теперь…

Она нажала кнопку в углу. В ту же секунду блестящая белая панель отошла, выдвигая писсуар. Девушка просунула руку в щель между конструкцией и стеной.

Торн пытался забыть то, что только что увидел: как девушка копается у себя в голове. Он решил завести светскую беседу: спросил, что она задумала, и похвалил мастерство, с которым сделаны ее конечности. В ответ она спросила, неужели он так долго был обделен женским обществом, что разучился делать комплименты.

Через несколько минут девушка, похоже, нашла то, что искала, и Торн вновь услышал звук электродрели.

– Когда вас сюда посадили, – спросил Торн, – неужели никто не подумал о дырах в системе безопасности?

– Тогда их не было. Я совсем недавно усовершенствовала свою руку.

Она остановилась и уставилась в нишу так, будто хотела просверлить стену взглядом. Может, у нее есть встроенный рентгеновский аппарат? Он бы нашел ему подходящее применение…

– Дай угадаю, – сказал Торн. – Хочешь выломать писсуар и выйти?

Девушка молча изучала устройство, приводящее в движение механизм в нише. Потом сказала:

– Если вам это интересно, у меня две статьи за государственную измену. А еще сопротивление при аресте и незаконное использование биоэлектричества. Плюс нелегальная иммиграция, но, мне кажется, это уже перебор.

– Сколько же вам лет?

– Шестнадцать.

Вмонтированная в палец отвертка снова заработала. Торн подождал, пока девушка сделает перерыв.

– Как вас зовут?

– Зола, – ответила она и снова принялась за работу.

Когда грохот стих, он продолжил:

– А я – капитан Карсвелл Торн. Но обычно меня называют…

Опять скрежет дрели.

– …Торн. Или капитан. Или капитан Торн.

Девушка снова молча просунула руку в щель. Кажется, она пыталась что-то отвинтить, но это что-то не поддавалось, и через секунду она села, тяжело дыша.

– Мне кажется, вам нужен сообщник, – сказал Торн. – Вам повезло, я выдающийся авторитет криминального мира.

Она сердито посмотрела на него.

– Проваливайте.

– Учитывая обстоятельства, выполнить вашу просьбу сложно.

Она вздохнула и сдула с дрели остатки белого пластика.

– Что собираетесь делать, когда выберетесь отсюда? – спросил он.

Она снова начала сверлить, но через некоторое время остановилась, чтобы размять затекшую шею.

– Самый прямой путь из города ведет на север.

– Наивная! Они ведь думают, что вы именно так и поступите!

– Может, вы прекратите меня отвлекать?

– Я просто хочу сказать, что мы могли бы помочь друг другу.

– Оставьте меня в покое.

– У меня есть корабль.

Она метнула в него короткий предупреждающий взгляд.

– Космический корабль.

– Космический корабль, – повторила она, растягивая слова.

– Меньше чем через две минуты мы уже будем на пути к звездам. Сейчас он стоит за городом, но до него легко добраться. Что скажете?

– Скажу, что, если вы не прекратите болтать и отвлекать меня от работы, мы окажемся на пути в никуда.

– Верное замечание, – развел руками Торн. – Просто подумайте пока над моим предложением.

Она напряглась, но продолжила работать.

– И кстати, в квартале отсюда есть прекрасный китайский ресторанчик. Крошечные булочки со свининой – просто пальчики оближешь. Сочные и ароматные.

Зола снова принялась разминать шею.

– Мы могли бы купить там еды в дорогу. И это было бы просто великолепно, особенно после тех помоев, которые здесь называют едой…

Вдруг Торн заметил, что с девушкой творится что-то не то. На лбу у нее выступили крупные капли пота, ее трясло как в лихорадке.

– Вы в порядке? – спросил он, касаясь ее плеча.

Она оттолкнула его и выставила руки перед собой. Торн посмотрел на нее, и вдруг его сердце забилось чаще.

Она была… прекрасна.

Нет, божественна.

Нет, идеальна.

Он готов был ей поклоняться, готов был отдать ей всего себя.

– Пожалуйста, – сказала она, и в ее голосе прозвучало отчаяние. Она привалилась к стене: – Просто помолчите… оставьте меня в покое.

– Хорошо… Все, что пожелаете…

Он отступил и сел на край койки.