Читать книгу Длань Покровителей. Заземление. Молчи, а то тебя услышат… - Мария Бородина - Страница 24

Обед начался не так, как обычно.

Нет, со стороны ничего не поменялось. Анацеа столь же сурово восседала на своём месте, и на неё, как и прежде, было страшно бросить взор, даже нечаянно. Помощницы по хозяйству так же метались туда-сюда, раскладывая яства и приборы. Но воздух, пропахший жареным мясом и воском, словно застыл. Никакого движения вокруг: лишь тугое напряжение. Миа охотно поверила бы в то, что время остановилось, но тиканье часов, похожее на неразборчивый шёпот, рушило иллюзию.

– Ваш отвар, юная гостья, – Сарина, юркнув между стульями, поставила перед Мией бокал с дымящейся жидкостью. Но даже знакомый голос не развеял пугающую иллюзию.

Девушка заёрзала на месте, пытаясь прогнать неловкость. Кантана изумлённо зыркнула на неё с соседнего стула. Но присутствие юной госпожи Бессамори на этот раз радовало. Черноволосая мерзавка разбавляла мёртвый штиль. Ещё одна живая душа в спёкшейся гробнице.

Миа подарила Кантане натянутую улыбку уголком рта и осторожно взглянула на прародительницу клана. Анацеа, поджав губы, ковыряла мясо в тарелке. Как хотелось думать, что причина странному затишью – неудавшееся Посвящение! И как хотелось верить, что эта гримаса – не предвестник бури. Но разум подсказывал иное.

Внимая голосу рассудка, Миа вернулась к трапезе. Жареный картофель, о котором приходилось читать разве что в учебниках истории, не шёл ни в какое сравнение с Иммортельским тепличным топинамбуром. Миа спешно отправляла поджаристые ломтики в рот, и с каждым кусочком дурные мысли таяли.

Анацеа, сдавленно кашлянув, отложила вилку. Блики свеч осветили слой неестественно-светлой пудры на лице. Прародительница клана тщательно затушевала отёчные круги под глазами. Умеет-таки плакать! От этой догадки Мии стало легче. Но лишь на мгновение.

В следующую секунду отчаяние накатило с двойной силой, и Миа вжалась в стул. Всё потому что Анацеа приоткрыла рот. Как и всегда: деревянно, сдавленно. Словно она не хотела тратить лишней энергии на словоизвержение.

– Миа, – произнесла женщина, сжигая девушку взглядом, – я предупреждала тебя, чтобы ты не испытывала свою силу в саду. Верно?

– Предупреждали, – выдохнула Миа, уронив вилку. Мельхиор грузно звякнул о краешек тарелки.

– Можно спросить, почему ты ослушалась меня? – отложив приборы, Анацеа скривилась.

Силуэты помощниц слились, превратившись в безликие тени. Пучки огненных искр заплясали перед глазами. Протяжные лучи переплетались паутиной. Миа испугалась было, что новый дар снова решил заявить о себе, но, к счастью, это оказалась лишь зрительная иллюзия, порождённая головокружением. Пелена перед глазами размазала огоньки свеч, только и всего.

– К-когда? – вымолвила девушка, ещё сильнее вжимаясь в сидение.

– Тебе лучше знать, когда, – Анацеа отпила из бокала. – Может, расскажешь всё по-честному?

Кантана напряжённо покосилась на Мию. Вилка в её руках дрогрула.

– Мама, – протянула она нараспев. – Миа не делала этого. Ты очень взволнована и расстроена, как и мы все, но не стоит так негодовать. Ты напугала мою подругу.

– Кантана, не вмешивайся, – брови Анацеа изогнулись. – Я всего лишь хочу узнать, кто подпалил мои яблони. Придётся рубить их.

– Глупости. В прошлом годовом цикле после грозы тоже пришлось срубить несколько деревьев, но ты так не сокрушалась!

– Дочь, замолчи! – Анацеа снова перевела взгляд на Мию. – Я не сделаю тебе ничего плохого, дитя. Просто хочу знать, когда и как это случилось.

Деревянное сидение врезалось в поясницу. Ноги окаменели и отяжелели. Кошачий взгляд сжигал дотла не только тело, но и мысли. Миа не верила ни единому слову хозяйки имения. Анацеа относилась к ней со всей предвзятостью, и отрицать это уже не имело смысла. Понять бы ещё, почему.

– Я не делала этого, – Миа вздрогнула, – и повторю десять тысяч раз то же самое.

– Миа, я хочу, чтобы ты знала, – Анацеа на мгновение отвела взгляд. – В любом доме принято уважать хозяев и выполнять их просьбы. Давай будем честны друг с другом. Поверь, я не хочу, чтобы ты меня боялась. И меньше всего желаю, чтобы ты считала меня своим врагом.

– Что вы говорите?! Да вы всё для этого и делаете! – вскрикнула Миа, потеряв терпение. – И на Совете, и сейчас! Хотела бы я…

Кантана легонько пнула её под столом, и Миа захлопнула рот. Едва уловимый запах тлеющей ткани разбавил спёртый жар столовой. Хоть в чём-то эта выскочка оказалась права. Ещё немного, и дом заполыхает. И не факт, что от переизбытка эмоций.

– Я не прошу многого, – продолжала Анацеа, совершенно не отреагировав на выпад. – Просто будь честной.

– Но я-то ничего не поджигала! – Миа боялась, что стыд зальёт краснотой щёки. Но, так или иначе, успокаивала себя тем, что говорила правду. Она не имела цели устроить поджог. Просто так получилось. – Даже в мыслях не было такого. Я тоже не прошу многого. Просто дайте мне жить той жизнью, что и раньше. Без магии, дурацких поездок на Совет и ложных обвинений.

– А кто тогда это сделал? – Анацеа снова отпила отвара. – Я?

– Мне ли знать…

– Это я, – раздался знакомый голос из проёма, соединяющего гостиную со столовой. – Я хотел сразу сознаться вам, госпожа, но не смог решиться.

Миа развернулась, пытаясь соотнести тембр с внешностью. Одновременно барабанные перепонки пронзил карикатурно-громкий вздох Анацеа. В проёме, опираясь на косяк, стоял Азаэль. Подобие крыла торчало из-за плеча, как штык. Выглядел нефилим таким виноватым, словно его слова были правдой.

– Я собрал листья в кучу, как и обычно, и поджег их, – продолжал он исповедь. – Думал, что поляны хватит по ширине. Но огонь перекинулся на траву, а затем – на стволы. Это моя оплошность, сознаюсь.

Миа охнула. Спасение пришло внезапно и ниоткуда. Знать бы, как следует поступить после такого лже-откровения: взять вину на себя, или промолчать, подставив Азаэля?

Впрочем, можно воспользоваться ситуацией. Она же его ни о чём не просила.

– О таких вещах надо говорить сразу, Азаэль, – Анацеа выстрелила строгим взглядом из-под век. – Из-за твоей нерешительности я ненароком обвинила бедную девочку.

– Я боялся наказания, – нефилим артистично развёл руками. Миа даже начала верить ему, почти забыв о том, кто невольно учинил весь беспорядок.

– Наказание последует, – Анацеа снова принялась за еду, – будь уверен. А пока – ступай. На сегодня всё.

– Благодарю, – сухо вымолвил Азаэль.

Нефилим развернулся, показав два поникших крылышка. Шаркающие шаги отдалились, превратившись в едва слышимый шорох. Хлопнула дверь, прогнав в столовую волну воздуха. Пламя свеч под потолком затрепетало в плену металлических чаш.

Анацеа опустила взгляд и принялась размешивать травяной отвар. Миа, поймав своё искажённое отражение в надутом бокале, кашлянула. Произошедшее всё ещё не укладывалось в голове.

– Говорила я тебе, мама, что ты не права, – снова вмешалась Кантана. – Но в этом доме не принято слушать младших.

– Ешь, Кантана, и не вмешивайся не в своё дело, – голос Анацеа был спокоен. – Что за глупая привычка оставлять всё на тарелке?

– Прошлогодние платья не сходятся в талии, – Кантана недовольно звякнула вилкой.

– Расставишь вытачки. Сошьём новые. Ешь.

Кантана принялась старательно отделять поджаристую корочку от куриной грудки. Запечённое мясо сочилось густым бульоном. До чего же глупый поступок оставлять такой кусок на тарелке! Миа недовольно проглотила слюну, глядя на остатки былой роскоши на своём блюде.

Тишину столовой нарушало лишь мерное потрескивание пламени и стук приборов. Миа возила вилкой по тарелке, вычерчивая узоры в разводах соуса. Казалось, что старшая Бессамори проглотила за обедом язык. Впрочем, оправданий Миа и не ждала.

– Прости меня, Миа, – наконец, проговорила Анацеа, словно прочитав её мысли. – Мне следовало сначала разобраться во всём, и лишь затем искать виноватых. Видят Покровители, насколько мне неловко сейчас.

– Я уже привыкла быть здесь козлом отпущения, – буркнула Миа и тут же затихла, поймав очередной пинок от Кантаны.

– Так или иначе, – продолжала Анацеа, снова проигнорировав дерзость, – мы должны обучить тебя навыкам контроля. Я уже нашла тебе учителя. Кроме того, с завтрашнего дня ты будешь посещать Наставню вместе с Кантаной. Пока – как слушающая, ведь тебе нужно восполнить пробелы. Потом я договорюсь, чтобы тебя пропустили на закрытые занятия. Я вижу, ты умеешь читать и писать, а этого более чем достаточно.

– Наставню?! – фыркнула Миа. Отражение, запаянное в стенке бокала, дрогнуло и пошло волнами. – А это обязательно?

– Там очень интересно, Миа, – попыталась приободрить её Кантана. Она опустила ладонь на запястье Мии и сжала его. – Я буду рядом! Вот увидишь, всё у тебя получится.

Миа брезгливо отдёрнула руку. Смуглые пальцы Кантаны обжигали, как калёное железо. От ободряющих слов юной Бессамори легче не становилось. Вообще.

– Почему меня нельзя просто оставить в покое? Просто дать мне жить, как живётся? Запечатать дар, который мне не сдался… Я просто хочу быть обычным человеком!

Анацеа отложила вилку и вздёрнула подбородок. Огоньки свеч расплескались в её волосах глянцевыми отблесками. Она долго смотрела на Мию искоса: вкрадчиво, задумчиво, словно боясь ранить словами. Когда её губы разомкнулись, холодок пробежал по спине, ввинтившись в позвоночник острым штыком.

– Потому что ты – не обычный человек, Миа, – голос пронёсся над комнатой, зависнув под потолком. – Ты – Длань Покровителей. Ты нужна Совету, и сейчас – больше, чем когда-либо. Может быть, от твоего дара зависит будущее всего Девятого Холма?

Всхлип протаранил нагретый воздух.