Читать книгу Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается - Марк Михайлович Вевиоровский - Страница 33

В Гришиной комнате Катя с интересом разглядывала полки с книгами, кипы бумаги, альбомов, большую коробку с карандашами и фломастерами на столе.

– Тут ты рисуешь? Покажешь мне что-нибудь?

– Что-нибудь покажу. Не хочешь переодеться? Я выйду, а ты переоденься. Вот тебе крем, помажь еще, только не очень густо … Что-то не так?

Катя взглянула на него, отвела глаза и потом посмотрела снова.

– Ты не подумаешь, что я … бесстыдница, если я попрошу тебя …?

– А разве это стыдно? Тебе стыдно, что я мажу тебе ноги кремом?

– Я не знаю … Мне почему-то не стыдно, хотя … наверное, это считается неприличным …

– Тогда выбирай – или я неприлично мажу тебе ноги, или ты прилично мажешь их себе сама.

– А ты знаешь, – засмеялась Катя, – ты ужасно опасный человек! Ну просто ужасный!

– Ложись-ка ты на спину!

Она сняла курточку, джинсы и оставшись в кофточке, трусиках и белых носочках улеглась на диван. И послушно подставила ноги с красными полосками потертостей.

– А теперь отвернись, я надену юбку! – и сама засмеялась первой. – Интересно, что сказала бы твоя мама, если бы она сейчас вошла?

– Что сказала бы моя мама, я знаю. А вот что сказала бы твоя!

– У-у!.. Даже представить страшно! А что бы сказала твоя мама?

– Она бы извинилась.

Катя с любопытством разглядывала книги.

– А это тоже твое? – с удивлением спросила она, указывая на полки с техническими справочниками и модными журналами.

– Нет, это папины и мамины. Это комната – кабинет, который мне уступают на время … Или моя комната, которую я уступаю им – как придется …

– А почему нет учебников? Ты в каком классе?

– Я сдал экзамены экстерном … Теперь надо думать о том, что делать дальше …

– А почему экстерном?

– Так получилось … Родители долго были в командировке, я с ними, а школы там не было … Нас, нескольких мальчишек учили … знакомые …

– А теперь куда? Будешь поступать?

– Пока думаю. Я уже учусь у одного художника, а там посмотрим …

Катя перебирала альбомы с картинами великих художников, книги по искусству.

– А твои рисунки где? Ты обещал …

– Ты можешь замереть на пару минут? Только совсем, как будто тебя здесь нет?

– Ну, я попробую. А зачем?

– Замри!

Гриша положил перед собой чистый лист бумаги и взял карандаш. Потом провел линию. Посидел и провел еще две линии. Кате не терпелось полюбопытствовать, что он делает, но она сдержалась. А Гриша провел еще линию, еще … И вдруг стало видно, что на бумаге образуется лицо. Потом стало видно, что лицо улыбается, потом появились косички … Еще несколько линий, появлявшихся постепенно и с паузами, и Гриша отложил карандаш.

– Отомри!

– Ой, что это? Кто это? Гришка, неужели это … я? Но как ты это делаешь? – она подошла к нему, заглядывая на рисунок.

– Я это делаю карандашом.

– Но ты … ты не стер ни одной линии … И не смотрел на меня … Гриша!?

– Ты знаешь, я обычно не рисую при людях … Не люблю, когда смотрят … Я рисую из памяти. Вот помню и рисую. А с натуры у меня получается хуже.

– Подари мне. Ну, пожалуйста!

– Нет, этот рисунок я оставлю себе … Он не очень получился, я тебе нарисую другой …

Тоня позвала их помочь накрыть на стол и к проблеме оплаты подарка больше не возвращались. Обед прошел в спокойной дружественной обстановке за неспешным разговором, перескакивающим с одной темы на другую.

Несколько раз разговор переходил на проблемы воспитания детей, но тут кто-нибудь обращал внимание на этих детей, переглядывающихся и посмеивающихся, и разговор переводили на более безопасную тему.

Взрослые пили легкое вино, а дети – безумно вкусные соки.

Вера Николаевна очень волновалась – а как Катя сдаст экзамены, но Свиридов ее успокоил.

– Да не волнуйся так, Верочка! – взрослые уже перешли на ты. – Сдаст наша Катенька эти экзамены! Правда, сдашь? Не подводи меня.

– Конечно, сдам. Не вижу проблемы … – с некоторым сомнением в голосе ответила Катя.

В конце обеда Сторнас ушел к старику. Женщины стали убирать посуду, мужчины вышли на балкон, а Гриша с Катей пошли за Сторнасом.

– Деда Вася, это мы с Катей! Вам что-нибудь еще принести? Тогда мы сейчас приберем посуду.

– Катенька? Посиди со мной. От тебя лошадью пахнет … Гриша тебя покатал на лошади? Сядь, расскажи, как это было …

Катя присела около старой слепой женщины и стала рассказывать о том, что сегодня было. Оказалось, что за сегодняшний день уже так много всего произошло и рассказывать оказалось так интересно. Катя рассказала почти все – ну, чуть-чуть не все. Она не рассказала, как Гриша ей смазывал ноги кремом, и как она переодевалась при нем, и про то, что ей казалось, что они с Гришей знакомы много-много лет …

– Ты только не влюбись в Гришку, слышишь? – прошептал ей на ухо подошедший дед Вася. – У него уже есть девушка, и очень хорошая.

Гости засобирались домой.

– Может быть останетесь? Завтра воскресенье. Спешить некуда … Погуляли бы еще, сегодня вечером сходили бы в кафе …

– Да как-то неудобно … Мы стесним вас …

– Не стесните! У них тут такие гостевые квартиры есть – прелесть. Сам бы остался, да дела ждут. – Сторнас поймал за руку Гришу. – Что-то я не вижу племянников и твою девушку?

– Они все дружно уехали в Новгород на экскурсию, дядя Володя. Десять «Икарусов», полгорода поехало … И приедут завтра к вечеру. Правда, оставайтесь! У нас в кафе весело!

Сторнас ушел прощаться к старику, затем туда забежали Гриша с Катей.

– Гриша, ты ее особенно не мучай! А то я тебя знаю – поведешь гулять по лесу … Не мучай ребенка!

– Ничего себе ребенок – почти с меня! Такую замучаешь, как же!

– Толя, проводи меня до машины.