Читать книгу What Is Love? - Николай Балашов - Страница 7

Новый 2003 год я встречал в шумной компании со своими друзьями и приятелями на квартире у одной из наших сокурсниц. Было удивительное ощущение: с одной стороны, всё здорово, весело, сыто и пьяно, но с другой… Несмотря на отличную атмосферу, мне всё же не хватало ее. Моей Леночки! Год назад мы справляли праздник примерно так же, но тогда я вообще на подобном не заморачивался и просто наслаждался процессом. А сейчас же всё стало несколько блеклым и бессмысленным. Как в шутке про китайские новогодние игрушки, знаете? Сверкают так же, но не радуют. Вот и у меня…

Сразу после курантов, объявивших стране свою главную весть, я, быстро выпив свое шампанское, вышел в другую комнату, где никого не было, и набрал Ленин номер. Дежурно поздоровавшись и пожелав счастливого Нового года ее отцу, который взял трубку, я попросил к телефону Лену.

Ожидание секунд семь…

– Алло!

– Привет, Леночка! С Новым годом тебя!

– Ой, привет! Спаси-и-и-ибо! Так приятно!..

Далее я озвучил более или менее стандартный набор новогодних пожеланий, а в конце добавил заранее придуманное:

– …А также желаю – как тебе, так и себе – новой встречи! И чтобы наши совместные желания (а они безусловно есть) сбылись!

Лена засмеялась и сказала, что желания, конечно, есть и после моего приезда они только возросли, а она утвердилась в том, что мы встретились не просто так.

– Пусть нас впереди ждет только хорошее! С Новым годом, милый!

– С Новым годом!!!

Моя душа пела, а сердце приятно щемило! Я повесил трубку и вернулся к друзьям. Ну всё – теперь от тоски не осталось и следа! Где там оливье? И да, коньячок передайте, пожалуйста!

* * *

Январь тянулся как свежая жвачка, прилипшая к подошве. Я считал дни до приезда моей ненаглядной. Разумеется, я всё подготовил. По моей большой просьбе бабушка согласилась на неделю переехать к родителям, в мою комнату, а я, соответственно, занял ее квартиру. Заранее закупил пару бутылок вина, конфеты, закуски… Основную еду, разумеется, сготовили бы сами – в процессе совместного проживания, так сказать.

Приезд Елены должен был совпасть с датой защиты дипломов моих одногруппников-инженеров. Сам-то я попал в группу будущих магистров, поэтому моя защита должна была состояться летом. Но поприсутствовать на чужом празднике прощания с университетом могли все желающие.

Собственно, я и планировал прибыть туда вдвоем с Леной, тем более что она сама выказывала интерес к сему действу.

Так в итоге и получилось. Правда, мы еле успевали: поезд прибывал в полдевятого утра, а защита начиналась ровно в десять. Я встретил ее на Московском вокзале (с букетом цветов, разумеется), после недолгих объятий и поцелуев мы поехали в мою (бабушкину) квартиру, где бросили сумки, и Лена стала приводить себя в порядок, в то время как я красноречиво поглядывал на часы. Но что делать – женщина не может просто взять и быстро поехать куда-то лишь из-за того, что мало времени! Такое впечатление, что с этой бессмертной заповедью представительницы прекрасного пола рождаются уже изначально. Через пятнадцать минут мы бегом направились к метро, чтобы успеть в универ…

Как говорится, пять минут позора – и ты дипломированный специалист! Когда диплом уже написан, отпечатан, а речь с горем пополам выучена, ничего другого не остается, как сжать зубы и направиться к доске, а потом бубнить свой скучный монолог, нервно тыкая указкой в заранее развешанные плакаты. В этом деле, конечно, многое зависит от твоей уверенности в себе именно на данном этапе. Чем лучше произнесешь речь – тем больше произведешь впечатления на комиссию. А если еще и на три-четыре вопроса из зала ответишь – считай, что вообще неимоверно крут и вскоре после объявления общих результатов ты можешь с честью идти бухать, делая тем самым свой окончательный шаг во взрослую жизнь!

Безусловно, мне была очень интересна защита моих друзей, но слушал я их в итоге несколько рассеянно, ведь рядом со мной сидела моя девушка, на которую, к слову, иногда поглядывали, перешептываясь, мои одногруппницы. Я внутренне улыбался этому. Лена же, напротив, несмотря на абсолютно чуждое ей направление моего факультета (сама она обучалась программированию), с интересом вслушивалась в речи защищавшихся.

Кто-то выступил лучше, кто-то хуже. Один мой приятель, прекрасно разбиравшийся в предмете, тем не менее умудрился полностью провалить свою речь, чем, естественно, занизил себе итоговую оценку. Некоторые вообще не тянули даже на тройку, но всё равно ее получили, ибо возиться с ними дальше ни у кого из преподавателей уже не было желания. Закончили обучение – и слава богу!

И вот – финал! Объявили результаты. Кто-то вздохнул с облегчением, кто-то закатил глаза, кто-то обрадовался, кто-то расстроился… Но тем не менее через несколько минут все настроения пришли к общему знаменателю. Двенадцать человек закончили свое обучение в вузе, которое длилось пять с половиной лет! По традиции, из заготовленных заранее пакетов были вытащены на свет божий шампанское, мандарины и конфеты. Все дружно налили, выпили, закусили. Преподы пожелали теперь уже бывшим студентам всяческих успехов по жизни, а затем потихоньку стали расползаться. У нас же была договоренность о бурном отмечании дипломного дня в модном тогда клубе «Революция» на Сенной. Поэтому все разошлись по своим домам, а вечером предстояла встреча.

Лена не захотела сразу возвращаться домой, поэтому мы направились в центр. В Питере она была второй раз в жизни, но предыдущий ее визит был настолько давно, что, только лишь выйдя на Невский проспект, она уже преисполнилась восторга и стала с любопытством вертеть головой, постоянно задавая мне вопросы обо всём, что окружало ее. Но в тот день мы всё-таки решили подождать с долгими прогулками, поэтому вскоре зашли перекусить в какое-то кафе, а потом направились домой, дабы переодеться перед визитом в ночной клуб…

* * *

«Революция» находилась в районе Апраксина двора; каждый, кто хоть раз побывал там, сие место не забудет. Вещевой рынок, где одежда и прочие товары лежат прямо на уличных прилавках, где не протолкнуться среди продавцов всех азиатских и кавказских национальностей и, наконец, где главным правилом было смотреть не столько на шмотки, сколько за своей сумкой, которую могли стащить или разрезать с целью вытащить кошелек. При этом, немного помесив грязь под ногами, можно было дойти до пары мест, где тощим студенческим кошелькам всегда были рады: старый культовый клуб «Money&Honey» и новенький, не так давно открывшийся, но уже пользующийся определенной популярностью клуб «Революция».

Мы поднялись на второй этаж, где уже находилось несколько моих одногруппников. Я познакомил Лену с теми, с кем не успел сделать это утром, на защите дипломов. Некоторые из приятелей тоже пришли не одни. Мы заказали пива и, развалившись на уютных диванчиках вдалеке от громыхающих колонок, стали общаться. Народ прибывал…

Как говаривал Вася Васин из «Кирпичей» в своих незабвенных «Джедаях»:

Конечно, в чём-то эти строки были правдивы. Диджеи были ближе к народу, а музыка – к душе. Старые хиты из 80-х и 90-х до сих пор нет-нет, да звучат на радио, а ретродискотеки пользуются всё большей популярностью. Система узнавания родных сердцу мелодий, под которые ты, пятнадцатилетний, выделывался перед девчонками, работает как часы! Но дело, конечно, было не только в музыке. Еще буквально пару лет назад у меня было совершенно иное отношение к ночным клубам, нежели теперь…

Ты входил в главный молодежный клуб города – «Метро», – отстояв порой более часа в очереди. Тебе выдавали несколько талончиков на бесплатные лимонады, поэтому, если цели напиться не было, то этого даже иногда хватало, чтобы просто не умереть от жажды и как следует протанцевать всю ночь, вплоть до открытия подземки. Именно это было главным! Безумный отрыв под музыку, когда ты полностью отдавался ритму и мелодии, не обращая внимания больше ни на что!

А потом клубы стали для меня и моих друзей скорее местом посиделок, а не одним большим рейвом. Об этом говорил уже тот факт, что главным при входе в заведение было занять столик. Иногда, бывало, один человек из компании приходил гораздо раньше остальных, в конце вечера, платил, таким образом, двойную плату за вход (в «Money&Honey» было два режима работы: дневной и ночной) и мог занять лучший стол. А уже ближе к ночи подваливали остальные…

Вход в клуб стоил рублей сорок, главное студенческое пиво – «Балтика-тройка» – рублей двадцать. Таким образом, ты уже мог неплохо оттянуться на сотку, полученную со стипендии или же перепавшую от родителей. Прошла пара лет – многие из нас устроились на работу, и простые молодежные развлечения стали еще доступнее.

Но вообще, раньше было всё проще. Например, если с деньгами был напряг, можно было выйти на двадцать минут из клуба, добежать до Сенной площади и в круглосуточном ларьке купить бутылку водки, которую затем без особых проблем ты спокойно проносил под курткой в клуб. Сейчас, на последнем курсе института, такие вещи считались уже несолидными – всё бралось в баре. Появлялся своего рода пафос, который с годами всё больше и больше давал о себе знать…

Тот вечер сложно описать во всех подробностях. Точно помню одно: было весело. Чем больше в нас вливалось огненных вод, тем громче мы начинали что-то орать друг другу, смеяться и носиться по этажам клуба, чтобы забежать на очередной танцпол. На одном нам пела набирающая популярность певица Шакира, так призывно двигавшая бедром в своем видеоклипе, а на другом мы внимали абсолютно новому прогрессивному саунду от Бенни Бенасси. Иногда же требовалось просто найти уединенное местечко потише, где парочкам можно было побыть вдвоем. Кажется даже, что после успешной защиты некоторые наши девушки в кои-то веки позволили себе немного больше чем обычно. Во всяком случае, я точно видел Ивана, лапавшего в углу Варю – его эротическую мечту последнего курса… А в середине ночи все выпускники, невзирая на то, что еще часа четыре назад чинно сидели на диванах в чиллауте, дружно зажигали на центральном танцполе под хит прошлого лета «Assereje», исполненный тремя горячими испанками…

Домой мы вернулись довольно уставшие и нетрезвые. Но главное – чертовски счастливые! What a night!15 Великолепная тусовка с друзьями, плюс к тому впервые (!) я был на ней с любимой девушкой и помимо всех прочих ништяков получил от нее несколько приятных интимных моментов. Но до главного нашего интимного момента надо было еще подождать. У меня мелькала шальная мысль, что после клуба всё случится, но глядя на то, как Лена моментально падает на кровать и закрывает глаза, я понимал, что лучше это дело перенести. Прислушавшись к своим собственным ощущениям, я обнаружил там процентов на девяносто желание уснуть немедленно и только на десять – желание секса. Разум восторжествовал – и уже через пять минут я лежал рядом с любимой.

Засыпая, я ощущал кроме шума в голове еще и предвкушение завтрашнего дня. Завтра! Это сладкое слово! Завтра будет ВСЁ!..

* * *

Утро началось с похмелья и легкой нервной дрожи. Первое, разумеется, было обусловлено нашей ночной тусовкой, а вот второе – предстоящей встречей с моими родителями. Вчера мы старались особо даже не думать об этом, благо обстановка способствовала, но сегодня следовало озаботиться этим по полной программе.

Но вначале – прогулка! Нормальная, полноценная, а не такая, как в первый день. Во-первых, стоило провести Ленку по лучшим местам моего любимого города, а во-вторых – не мешало и развеяться после вчерашнего, не так ли?

Мы решили пойти пешком. Тем более что от нашего дома до центра было не так уж и далеко. На улице было минус пять, одеты тепло – какие проблемы?..

Я провел ее по Каменноостровскому проспекту, где Лена во все глаза смотрела на красивые дома Петроградской стороны, отмечая при этом, что в ее городе такой плотной застройки, когда стены соседних домов почти везде соприкасаются, нет. По сути, пока не дойдешь до Петропавловской крепости, особенно важных достопримечательностей там нет, но зато именно в этом районе лично я ощущаю настоящий европейский дух. Чем-то он определенно похож, например, на Стокгольм.

Минут через двадцать, пересекая Александровский сад, мы вышли к Петропавловской крепости. Внутрь, правда, решили не заходить (в другой раз как-нибудь), но ее величественный вид вполне можно было оценить и просто стоя на пешеходном переходе перед Заячьим островом. Направившись далее на Троицкий мост, мы продолжали поворачивать головы направо, чтобы разглядеть крепость и со стороны пляжа, занесенного снегом, а впереди уже разворачивался новый прекрасный вид – Марсово поле!

Мне всегда нравилось там гулять, хотя, конечно, не зимой. Я мысленно представил себе песчаные дорожки, легкий ветерок в листве невысоких деревьев, молодежь, расположившуюся на траве… Эх, надо обязательно будет здесь пройтись летом! Лена, Леночка, сможем ли мы с тобой осуществить это?

Посмотрев на Вечный огонь, мы прошли мимо Михайловского сада к самому красивому собору города – Спасу-на-крови. Я сфотографировал Лену на его фоне, и мы свернули на канал Грибоедова, чтобы снова направиться, как и вчера, на Невский проспект, а затем и на Дворцовую площадь…

И знаете что? Во время такой обширной прогулки по самым знаменитым местам нашего города, когда я указывал Лене на достопримечательности и рассказывал какие-то интересные факты о них (немного, что сам знал), я всё больше и больше проникался духом Питера. Когда ты живешь здесь, каждую неделю (а то и каждый день) ходишь или ездишь мимо всех этих красот, ты просто перестаешь их замечать. И только благодаря гостям твоего города, с которыми ты можешь снова окунуться в созерцание этой красоты, а не просто в очередной раз пробежать мимо, ты словно способен заново открыть для себя всё это! Шпиль Петропавловки, купола Спаса-на-крови, колоннада Казанского собора, ворота Зимнего дворца, атланты, Медный всадник – всё это твое! Ты ведь чертовски любишь этот город! Уже в одном этом мне повезло – я родился и живу здесь, чем очень горжусь. И тем более приятно знакомить своего любимого человека со всеми этими рукотворными чудесами архитектуры, будто в первый раз.

Magic moment, really16!

* * *

Время неумолимо – и вот мы уже едем в метро, а через полчаса стоим перед подъездом нашей с родителями квартиры, откуда я временно переехал.

All in the family17, прямо как в песне Korn!

Итак, что было дано? Мой отец. Достаточно открытый и вежливый в общении с любым собеседником. В нём я почти никогда не сомневался. В бабушке – тем более. Но мама… О, она вполне могла удивить, задав, например, некоторые не очень удобные вопросы. У нее был талант спрашивать у людей такое, о чём я сам даже бы и не подумал заикнуться. И не в том смысле, что это были какие-то скользкие или интимные вещи, а скорее всеобъемлющие. Это же понятно: я бы в жизни не стал спрашивать у девушки на первом свидании о работе ее отца, например. Или о планах на будущее после окончания вуза. Но мама могла. Это, безусловно, не было секретной информацией, но из-за подобного града вопросов встреча могла бы скорее напоминать допрос.

По большому счету, подобная встреча проводилась у меня впервые, ибо со своей предыдущей девушкой я особо родителей и не знакомил. Так, мимо пробегали, поздоровались и дальше пошли. Может, это было не очень-то и вежливо, зато куда проще. Ну и тем более – какой был в том смысл, если наши отношения не продлились и гóда?

Сейчас же – другое дело. Сын привез мадемуазель из другого города. Зная маму, я прекрасно понимал, какого плана мысли у нее могут вращаться в голове по кругу: «А вдруг она хищница, лишь прикидывающаяся невинной овечкой? Приехала охмурить моего наивного сына? Ради прописки? И что будет дальше?».

К счастью, на этот раз всё обошлось. Еще до Лениного приезда я довольно вдумчиво поговорил с мамой на эту тему. Уверял ее, что Лена приехала с самыми искренними чувствами, а не просто потому, что нашла «почти столичного» дурачка. Как я уже говорил, я оказался прав в этом случае. И, видимо, моя искренняя вера в эту правоту смогла убедить и маму.

* * *

У родителей мы выпили за встречу по бокалу белого вина, а потом уже были сок и чай. Когда же мы вернулись домой (хоть я тут и жил всего лишь второй день, всё равно уже искренне считал место, куда привел свою женщину, домом), первой мыслью было продолжить вливание алкоголя в наши прекрасные организмы, чтобы: а) убрать остатки небольшого напряжения после встречи с родаками и б) подготовиться к тому, что предстояло. Оба мы, хоть и молчали об этом, прекрасно понимали, чем закончится этот вечер…

Есть особо не хотелось, но тем не менее у меня в холодильнике были припасены легкие закуски: колбаска, сыр, красная рыба, оливки… И, разумеется, пара охлаждаемых бутылочек: одна с шампанским, вторая – с красным полусухим. Минут за десять, пока Лена зашла в ванную немного привести себя в порядок, я смел со стола лишнее и разложил всю эту красоту как полагается. И, разумеется, выключил свет, заменив его пламенем трех заранее заготовленных свечей.

Когда она вышла, я снимал фольгу с горлышка шампанского. Вы никогда не ловили себя на мысли, что именно отрывая кусочки этой фольги, ты волей-неволей проникаешься ощущением какого-то праздника? Ведь пьем мы его явно не каждую неделю и даже не каждый месяц. В тот момент я как раз ощутил подобное, и у меня слегка задрожали руки.

Услышав, что Лена входит в комнату, я поднял на нее глаза.

Она была прекрасна! Ей не обязательно было надевать вечернее платье, чтобы поразить меня. Она была в обычном свитере со стойкой и узких джинсах (на дворе была всё-таки зима). Слегка вьющиеся волосы несколько небрежно ложились на плечи. В полумраке комнаты ее улыбка казалась не столько застенчивой, сколько лукавой.

Она остановилась у двери, как будто не решаясь сделать следующий шаг. Я отставил в сторону бутылку и подошел к ней.

– Ты очаровательна, Лен! – тихо сказал я, приобняв ее за плечи.

– Спасибо… – скромно ответила она и опустила взгляд вниз и немного вправо.

– Будешь шампанское?

– Да, конечно…

Я чувствовал себя как будто в попсовой мелодраме для девочек-подростков. Проведя ее к столу и галантно отодвинув стул, я понял, что уже начинаю возбуждаться – от одного лишь недавнего легкого объятия. «Спокойно! – мысленно сказал себе я. – Терпение! Может, еще ничего и не будет».

Ага, как же! В этот момент я был чертовски неискренен сам с собой. «Ничего не будет» означало бы полностью проваленную не только встречу, но и, как мне тогда казалось, всю поездку Лены в целом.

О«кей, о’кей, не забегаю вперед!.. Помогаю Лене сесть и сажусь рядом сам. Бутылка снова в моих руках, и наконец-то я ее открываю с красивым хлопком (а без хлопка открывать вообще неинтересно и скучно). Лена вздрагивает, я ухмыляюсь и, как любой мужчина на моем месте в подобный момент, чувствую себя гусаром.

– Ну что ж, – поднимаю я бокал через несколько секунд, – за тебя, красавица! За нашу встречу, которая была так неожиданна, но при этом так… (запинаюсь, лихорадочно подыскивая верное слово) … как будто предначертана (красиво выруливаю)!

Несмотря на кривоватый тост, Лена улыбается и чокается со мной. В конце концов, она чувствует то же самое, и заготовленных речей в эти моменты не требуется. Я просто счастлив здесь и сейчас, в небольшой однокомнатной квартире в старом фонде на Петроградке, рядом с девушкой, которая и впрямь возникла в моей жизни практически из ниоткуда, но при этом (я знаю, я чувствую!) останется в ней надолго! И ничего больше не имеет значения. Ни-че-го!

Далее всё идет гладко, по стандартному сценарию. Мы обсуждаем впечатления дня, буквально парой слов затрагиваем встречу с родителями (благо обсудить ее дежурными фразами мы успели еще по дороге сюда). Потом смеемся над всякой ерундой, договариваемся завтра пойти на какую-то премьеру (ведь до кинотеатра десять минут пешком), а также непременно посетить Эрмитаж… А когда закуски наполовину съедены, а бутылка шампанского на две трети пуста, мы наконец-то убиваем в себе эту дурацкую робость (откуда она только берется в самые важные моменты нашей жизни?) – я привлекаю ее к себе и страстно целую. Она полностью отвечает на мой призыв…

Через минуту мы уже на диване. Я тихо спрашиваю ее, готова ли она к этому? Ответ утвердительный. Я начинаю ее раздевать… Уже не в первый раз, но тогда, у бабушки, я, так сказать, лишь поверхностно ознакомился с диспозицией, а сейчас всё – идем до конца. Презервативы заботливо припасены в ящике трюмо, свечи приятно мерцают позади нас, легкие газики шампанского еще щекочут нос, а моя рука ложится на ее прекрасную обнаженную грудь… Вроде бы всё идеально!

Но…

Уже через пять минут выясняется, что нет.

Я у нее всего лишь второй, да и то после приличного перерыва. И дело даже не в ее неопытности, а скорее в диком волнении. Она настолько зажата, что мне никак не удается проникнуть в нее. В отчаянии я надавливаю на нее своим пенисом всё сильнее и сильнее, и ей становится больно. Неужели то, чего мы так давно хотели, летит насмарку?

После молчаливой досады с моей стороны и небольших слёз с ее (не из-за боли, а из-за стыда передо мной) выход всё же найден. Я прошу ее подождать десять минут и, мгновенно одеваясь, стремглав вылетаю из квартиры. В соседнем доме – аптека. Я никогда в жизни не покупал эти странные вагинальные смазки, но, видимо, сейчас это наш единственный шанс!

Влетаю в дверь, нахожу на витрине голубой флакончик (рядом с презервативами лежит… и почему, спрашивается, сразу не взял?), покупаю и несусь обратно. На улице меня посещает видение: как будто у входа стоит Аня – моя первая любовь, причем пьяная, – и смотрит на меня, но не узнаёт. У меня нет времени проверять, показалось мне или это действительно она. Я бегу к своей парадной. Перед глазами у меня лихорадочно проносятся образы: нетрезвая Аня (зачем я это увидел?), плачущая голая Лена… В итоге, пока вбегаю вверх по лестнице, устанавливается одно видение: обнаженная Аня, которая лежит передо мной и смотрит широко открытыми глазами, в которых одновременно читаются желание и страх. Я трясу головой, и лицо из далекого прошлого исчезает, я снова вижу только Лену и приободряюсь.

Войдя в комнату, я нахожу свою возлюбленную лежащей на боку под одеялом и улыбающейся мне…

…И вот теперь всё получается как надо.

* * *

Для нашего первого интимного вечера хватило и одного раза. Слишком уж было сильно волнение, в воздухе витало небольшое напряжение, а я чувствовал определенную ответственность перед этой скромной и (практически) невинной девушкой. Но после первого совместного оргазма все проблемы испарились, мы выдохнули и просто лежали обнявшись. Всё прошло отлично – мы были счастливы. Нам не хотелось продолжать ласкать друг друга или снова, после передышки, отдаться страстному сексу, нет… Каждый из нас будто пересек некий промежуточный финиш, а сейчас просто лежал, погруженный в свои мысли, оценивая только что произошедшее.

Мы допили остатки шампанского, еще немного пошептали друг другу в уши всякой нежной чепухи, признаний в любви, а потом заснули. Свечи догорели сами…

А наутро был новый день и новая жизнь! Все барьеры, сомнения и страхи были сметены прошлым вечером, поэтому мы могли полностью отдаться своим чувствам и желаниям. Мы занимались любовью, потом завтракали, потом просто валялись в кровати и смотрели телек, а затем снова занимались любовью… Вообще-то, в планах на этот день был Эрмитаж, но мы благоразумно решили, что шедевры мирового искусства никуда не денутся, и поэтому окончательно сползли с кровати лишь где-то часам к шести вечера, чтобы уже наконец выйти на улицу – пора было подышать свежим морозным воздухом!

Мы вышли, держась за руки и наслаждаясь всем на свете – от приятной усталости чресл до легкого снега, который легко щипал щеки. Было решено всё-таки дойти до «Миража» и посмотреть какоенибудь легкое кино. В итоге выбрали комедию с Мэтью МакКонехи, где у его персонажа возникали довольно непростые отношения с героиней Кейт Хадсон. Плохо помню сюжет – типичная одноразовая жвачка. Но под настроение пошло на ура: попкорн, смех и несколько поцелуев в темноте кинозала – отличный набор!

После мы зашли в магазин, купили всякой вкуснотени на ужин, прихватили пива и снова вернулись в наше уютное жилище.

Завтра был последний день пребывания Лены в Питере. Пора было возвращаться к стандартной жизни и потихоньку начинать заниматься нашими дипломами. Отправление завтрашнего поезда было не таким уж и поздним – примерно в полпятого вечера, поэтому мы считали, что именно сегодня мы должны провести всё свое время как можно ближе друг к другу.

На этот раз обошлись без свечей – ели и пили прямо в постели. Мы не устраивали секс-марафон, нет, порой нам просто было приятно лежать бок о бок, ощущая тепло партнера.

И вот примерно в десять вечера, когда мое либидо полностью отработало на сегодня двойную смену, мне в голову настойчиво стали стучаться разные мысли. Я как будто стал вести сам с собой внутренний диалог. Звучало это примерно так:

«– Чувак! Тебе же было хорошо эти три дня, не так ли?

– О да! Если не сказать большего!

– Ты хочешь наслаждаться этим всю жизнь?

– Было бы прекрасно!

– Тогда ты знаешь, что делать.

– В принципе, да, но не слишком ли рано?

– При ином раскладе у тебя будет секс раз в полгода, и рано или поздно такие отношения закончатся ничем, это ты понимаешь?

– Чёрт, конечно понимаю! Я не хочу ее терять.

– Тогда не ссы!

– Ох, Господи!..»

Я сел на разобранном диване по-турецки, дотянулся до стола и взял открытую банку пива. Одним махом допил всё, что там оставалось, а потом задал Лене вопрос, который уже полдня висел в воздухе и всё больше стремился быть озвученным. Эту миссию взял на себя я.

– Лен… Что мы будем делать дальше?

Она внимательно посмотрела на меня:

– Я думаю, что в июне, сразу после защиты дипломов, ты мог бы приехать ко мне! Будет лето, мы будем свободны от всего, и смогли бы куда дольше пробыть друг с другом!

Я махнул рукой:

– Это и так понятно. Я говорю: В ЦЕЛОМ, что будет дальше? Думала об этом?

Деланная бодрость моей прекрасной обнаженной нимфы угасла, и уже через пару мгновений я увидел в ее глазах слёзы.

– Я не знаю, Толь… Сложно всё… Это так несправедливо, что мы с тобой далеко друг от друга живем…

– И тем не менее, – перебил я ее, – ты согласна с тем, что это была судьба? Ну, то, что мы познакомились? Ведь шансы на то, что мы встретили бы друг друга при иных обстоятельствах, практически нулевые, по идее!

Она кивнула:

– Да. Иногда я думала об этом и приходила к такому же выводу. Ничто не происходит просто так. Надо уметь видеть знаки! Как у Коэльо!

– Да-да, именно! – я лихорадочно закивал и в этот момент понял, что либо я скажу это сейчас, либо уже никогда. – В общем, Лен… Я думаю, что мы можем решить эту проблему!

Мое сердце дико колотилось; если бы я мог посмотреть на себя в тот момент со стороны, то наверняка увидел бы восторженный блеск в глазах. Слегка дрожащей левой рукой я дотронулся до своего безымянного пальца правой руки.

– Лен! Будь моей женой!.. И тогда мы сможем быть вместе!

По-моему, в этот момент на ее лице промелькнул весь спектр эмоций – от удивления и недоверия до любопытства и радости.

– Ой, Толь!.. Ты серьезно?

Я кивнул. После сказанных слов на моих губах заиграла торжественная улыбка. Я вершил историю! По Лене было видно, что ей нравится идея, но она вся в сомнениях. Не мудрено – я тоже прекрасно понимал, что организовать это будет не столь легко, плюс ко всему еще предстоял разговор с родителями, которые навряд ли бы кинулись обнимать меня сразу после таких известий…

– Я понимаю, Лен, что это не так-то просто… Согласие твоих родителей («и моих», – прибавил я мысленно), переезд в другой город, полностью новая жизнь… Но, с другой стороны, почему нет? Я твоим родителям понравился, ты моим тоже. Жить мы сможем здесь, – я обвел рукой квартиру, – бабушка останется у родителей. Ей уже восемьдесят, всё равно со дня на день может понадобиться уход за ней. Институты мы как раз закончим летом, ты сейчас работаешь так, для вида практически – вот и найдешь по специальности что-нибудь более выигрышное здесь! Тем более в Питере с работой и зарплатой куда лучше, чем у вас. Ну и я сменю свою на что-то более солидное – всё же диплом будет.

Меня понесло, и я стал расписывать плюсы совместной жизни в Санкт-Петербурге. Осознание того, что я скоро могу стать женатым мужчиной, меня, как ни странно, очень возбудило. Только не в сексуальном смысле, а в эмоциональном.

Лена как будто тоже прониклась этой идеей. Интересно получалось: мы в тот момент рассматривали брак не как логическое продолжение отношений между любящими друг друга людьми, а как некую лазейку в нашей ситуации, в которой потенциальное счастливое будущее казалось весьма нереалистичным. И вдруг раз – и благодаря одной простой фразе о свадьбе эта проблема стала рассасываться прямо на глазах! Наш гипотетический брак превратился, если можно так сказать, в козырную карту, которую нечем было бы крыть никому из нашего окружения. Во всяком случае, так тогда казалось.

– Ну хорошо, – стала рассуждать Лена, – предположим, что теоретически это возможно. Но… Толя, я тоже тебя люблю, но ведь мы еще так мало были вместе – вдруг ты потом пожалеешь о своем скоропалительном решении?

На пару секунд я задумался. Она была права. В конце концов, я был такой человек, который любил прорабатывать свои действия заранее и почти всегда держал в голове запасной план. Сегодня я, кажется, впервые нарушил свои собственные принципы. И знаете, что? Мне это до чертиков нравилось!

Решение пришло само собой:

– Давай так! Летом у нас защиты, поэтому съехаться мы сможем в лучшем случае в июле. Всё это время нам будет явно не до подготовки к свадьбе, так? А нужно учесть столько нюансов: забронировать дату, найти фотографа, оператора, ресторан и так далее. То есть нужно примерно полгода. Но ты же навряд ли захочешь такое событие зимой справлять, верно?

Лена энергично закивала.

– Ну вот! – продолжал я воодушевленно. – Следовательно, мы сможем сыграть ее не раньше следующего лета! И, таким образом, у нас будет целый год, чтобы просто пожить вместе, притереться друг к другу и убедиться в том, что наши чувства не сиюминутны! А если вдруг, не дай бог, что-то пойдет не так в течение этого года, то ты всегда сможешь вернуться назад, будучи еще незамужней! Ну, как тебе?

Лена озадаченно глядела на меня:

– Прожить год просто так? Без брака?.. Толь, я сама-то не против, наверное, но мои родители… Всё-таки мы живем в провинции, они достаточно консервативны. Я не знаю, пойдут ли они на это…

– Я их постараюсь убедить! Это… испытательный срок – что в нём плохого? Ты же переедешь ко мне уже после того, как я попрошу согласия твоих родителей, а не просто так, на птичьих правах, как говорится. И опять же, это как бы страховка против сомнений наших родителей в том, что мы действительно любим друг друга! Наш первый год всё покажет и докажет им!

Я обнял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза:

– Сама подумай: лучше попробовать так, чем смалодушничать и отказаться от своих чувств! От нашего счастья, которое есть сейчас у нас в сердцах! Лучше так, чем потом всю жизнь вспоминать о том, что ты испугался каких-то людских условностей и отказался, возможно, от главного человека в своей жизни! Согласна со мной?

Лена опустила глаза и какое-то время молчала. Потом ее ресницы вспорхнули перед моим носом, и я снова погрузился в омут ее глаз.

– Я согласна!

* * *

На следующий день мы вышли из дома примерно за час до отправления поезда. Метро было в двух шагах, так что перспектива опоздать меня не пугала. Зато куда больше страшило ощущение предстоящего одиночества. Вот она – разлука! В тот момент, когда мы молча ехали под землей навстречу нашему последнему февральскому поцелую, она представлялась мне одушевленным персонажем: эдакая хихикающая тощая старуха. Та еще тварь, если вдуматься…

И вот Московский вокзал. Часики тикают, минуты бегут, пассажиры предъявляют билеты и спешно занимают свои места. А мы уже минут пятнадцать сидим в вагоне и просто молча держимся за руки. Раздается глас над вокзалом: «До отправления поезда остается пять минут! Просьба провожающим выйти из вагонов!». Я вздыхаю и крепко прижимаюсь к Ленке. Один долгий поцелуй. И я говорю ей:

– До встречи, любимая! Она обязательно состоится! Помни то, что я сказал тебе вчера!

Она, соглашаясь, кивает, и я вижу две маленьких слезинки, которые блестят даже при куцем свете плацкартного вагона.

Выйдя на платформу, я стою еще пару минут у окна, за которым, чуть ли не уткнувшись носом в стекло, сидит она – девушка, которую я полюбил. И в тот момент, когда поезд наконец трогается, я, несмотря на комок в горле, улыбаюсь и повторяю свой вчерашний жест: поглаживаю безымянный палец правой руки. Она тоже улыбается и повторяет его! Ну, о лучшем прощании я и мечтать не мог! «Значит, всё не так уж плохо на сегодняшний день», как пелось в цоевской нетленке.

Я доехал обратно до «Петроградки» с мыслью, что неплохо бы свое печальное настроение чем-нибудь развеять. Прямо на выходе из метро есть всё, что необходимо: ларек с напитками, а рядом музыкальный магазин. Закупившись и там, и там, я медленно побрел домой. Завтра мне предстояло съехать из этой квартиры и помочь вернуться туда бабушке, но сегодня я еще ночевал здесь.

Я включил в прихожей свет. В коридоре было тихо, и лишь вчерашние засохшие следы от женских сапог, которые я пока не удосужился вытереть, напоминали о том, что последние несколько дней в этом доме обитала любовь.

Поставив новую кассету (я приобрел второй альбом Coldplay, который прекрасно пошел под настроение), я откупорил себе пиво и уселся в кресло. В то самое, где еще вчера Лена сидела у меня на коленях. Всё шло своим чередом: люди встретились, влюбились, теперь планируют жить вместе. What’s not to like?18 «Всё получится!» – сказал я мысленно и поднял сам для себя тост: «За прекрасное продолжение наших отношений!».