Читать книгу Неверный курс - Ольга Лев - Страница 4

Лера плохо помнила, как одевалась (он точно помогал ей, придерживая пуховик), и как вместе они шли по сияющему в свете вечерних фонарей снегу. Шли довольно далеко, несколько кварталов, Валерия даже успела немного вернуться на землю. Сложно парить в облаках, когда твои ноги безумно устали от каблуков и промёрзли насквозь. Но всё это были мелочи по сравнению с тем, что сбылась её мечта, и Он был рядом, Он назвал при всех её имя…

– …вот я и говорю: «Рагнар, ты лопух». Ну, меня, конечно, после этого долго считали самым остроумным в тусовке, – с упоением рассказывал Елисей, хрустя утоптанным снегом под ногами.

– А потом? – Лера готова была слушать его часами.

Когда он рассказывал о чём-то важном для себя, то будто светился изнутри, и красота его становилась видна не только разуму, но и душе.

– А потом… как-то не стало тусовки. Кто-то настроил их против меня. Хотя вроде всё было нормально, и я столько делал для них… Но меня часто не понимают. Наверное, для среднестатистического примитивного разума моё мировоззрение сложновато. Кроме того, всем людям необходимо, чтобы им подыгрывали, а я терпеть не могу маски. Я такой, какой есть, и, если они не способны меня принять, значит, нам не по пути. Хотя это каждый раз больно… – он смотрел в небо, голос замер на низкой трагической ноте.

– Я всегда буду стараться понять тебя, – тихо проговорила Валерия, всей душой ощущая его бесконечное одиночество и отчаянно желая разделить его.

– Потому я тебя и выбрал. Ты не такая, как все, – Елисей обернулся и проникновенно посмотрел в её глаза. – Остальные – они красивые картинки, но за ними нет ничего, а в тебе есть что-то большее, поэтому и такой красивой картинкой тебе быть не нужно!

Слова хоть и были сказаны восторженным, чувственным тоном, хоть и несли в себе высокий смысл, а всё же неприятно кольнули. Но лишь на миг. Потому что потом он склонился к ней, нежно взяв за плечи, и осторожно коснулся губами губ. Голова её закружилась, и на миг перехватило дыхание. Конечно, это был не первый поцелуй в её жизни, но столь желанным он был впервые. Она робко ответила, и поцелуй стал глубже и жарче, и жар этот волной хлынул по всему телу, почти согрев даже заледенелые ноги.

Казалось, вечность прошла прежде, чем Елисей отстранился. Снова заглянул в её глаза, и все эти взгляды и жесты были точно в кино, Лера едва ли не пожалела, что их не снимают на камеру. Она бы вечность так стояла и смотрела на него, но реальность снова напомнила о себе. Пробрал холод, и Валерия невольно вздрогнула.

– Ты что, мёрзнешь? – со снисходительной жалостью спросил Елисей. – Ведь такая чудесная погода.

«Действительно, глупо. Не мороз же», – подумала Лера, почувствовав себя очень неловко. Тем более, она в пуховике. Елисею вон в куртке нормально.

– Нет, это так, секундное.

Они пошли дальше рука об руку, и она постаралась выпрямиться и не дрожать, чтобы больше не показывать, что мёрзнет. А то неизвестно, что он о ней подумает.

Повернули чуть раньше, чем ожидала Лера. Она уже успела увериться, что «похититель» ведёт её в «Зеппелин» – уютное рок-кафе с хорошей кухней и запредельно качественной музыкой. До него оставалось всего два дома, да и Елисея она раз видела выходящим оттуда, потому предположение окрепло в уверенность, и Лера даже успела обрадоваться.

Но Елисей видел первое свидание иначе. Он привёл свою спутницу в небольшую пиццерию с говорящим названием «Амур» и розовыми сердечками на стенах. Впрочем, и верно, так ведь куда романтичнее, чем ужинать под не всегда цензурный рок.

«Мне ещё многому нужно будет учиться у него», – подумала Лера, переступая порог.

В заведении было самое главное – тепло. Впрочем, конечно же, самым главным было присутствие Елисея, оно грело не хуже летнего солнца, а уютное тепло в помещении – это просто приятное дополнение.

Сняв верхнюю одежду, они сели за столик и открыли принесённое официантом меню. Лера поняла, что сосредоточиться на буквах не может, и рассеянно огляделась. Единственный раз она оказалась здесь случайно, когда гуляла вместе с Линой и Лёшей. Тогда они постояли на пороге, постебались над сердечками на стенах и на фартуках официантов и пошли в привычный «Зеппелин». Сейчас жизнерадостный бело-розовый интерьер вызвал в ней совсем другие эмоции. Не раздражала, вроде бы, даже музыка. Плазма прямо перед глазами транслировала Ру-ТВ, и звук был выведен в зал.

«При виде тебя потеют мои ладони», – гнусаво сообщил с экрана слащавый юнец в майке-алкоголичке и сползающих штанах. Лера вздрогнула от омерзения и сосредоточилась на меню.

– Ты не знаешь, соус «халапеньо» – это с чем? – на всякий случай спросила она, помня о своей аллергии на кунжутное масло.

– Ты не знаешь, что такое «халапеньо»? – поразился Елисей и продолжил ласково-снисходительным тоном: – Это разновидность перца, острого, и, соответственно, соус с ним…

– Точно! Оказывается, знаю, просто слово забыла! – воскликнула Лера, пытаясь сделать голос радостным и отчаянно краснея.

«Дура! Опять выставила себя дурой… у тебя же телефон в руках. Могла бы загуглить потихоньку…»

Елисей посмотрел на неё с умилением, как на чихающего котёнка, и девушка из бездны отчаяния снова взлетела на вершину блаженства.

В тот же миг икнул упомянутый в мыслях телефон. Лера с извинением взглянула на мужчину своей мечты и оживила запотевший в тепле сенсор. На экране светилось смс от Лины:

«Ты там жива, подруга? Или тебя мяокард в кошачий рай забрал?»

Девушка тепло улыбнулась и ответила:

«Всё чудесно. Мы в кафе».

Телефон отозвался почти сразу:

«Отлично, наслаждайся. Весь фак на ушах, потом расскажу».

И следом:

«З.Ы. Помни про жилетку».

И ехидный смайлик в конце. Линка и тут не могла не оставить за собой последнего слова. Ничего, когда Лера их познакомит, Лина поймёт, что за человек Елисей. Информация о том, что Лина, вообще-то, с ним знакома, сейчас казалась лишней. Что там она могла понять в шутливом общении среди толпы?

– Определилась? – спросил Елисей, обращая её внимание на подошедшего официанта.

– Да, – Лера торопливо ещё раз пробежала глазами по меню – по столбцу цен, выбрала из наименее дорогих, чтобы не показаться меркантильной, самое приятно звучащее название и на всякий случай не произнесла его вслух (вдруг ошибётся), а показала официанту пальцем.

Тот кивнул и стал слушать Елисея. Лера с облегчением выдохнула и ощутила вибрацию в ладони – зазвонил телефон. Отец. Тихо ругнувшись, девушка шёпотом ответила:

– Да, пап.

– Ты где?

– Я на свидании. Вернусь – расскажу.

– На каком свидании? Почему не предупредила?

– Я сама не ожидала. Говорю же, потом расскажу.

– Если это какой-нибудь бандит вроде вашего… дикстера, или как там его, то я ему ноги вырву, так и знай. Пусть только тронет тебя.

– Нет, пап, это с нашего курса, из хорошей семьи, родители – юристы, сам интеллигентный, вам с мамой понравится. Всё, пока.

Она положила трубку, подумала немного и отключила звук. Родители теперь знают, где она, а на всех остальных плевать.

Вечер прошёл волшебно. Еда была вкусной, питьё – сладким (никакого алкоголя, Елисей, как и Лера, его осуждал), разговоры – увлекательными. Говорил, впрочем, только Елисей, а девушка с наслаждением слушала. Пару раз пыталась комментировать, но постоянно говорила какую-нибудь глупость и потому быстро предпочла молчание. Самой ей рассказать было особенно нечего. Её жизнь по сравнению с его казалась скучной. Он крутился в музыкальной тусовке, ездил на всероссийские фестивали, что-то организовывал среди молодёжи сам, на местном уровне. Немного играл, но в группах не задерживался. С наглыми и самодовольными, себялюбивыми и зачастую не интеллектуальными музыкантами трудно было находить общий язык. Но зато в качестве организатора и координатора успел поучаствовать во многом. Из него так и сыпались интересные и забавные истории то про местных музыкантов, то про события на именитых фестивалях.

Всё, что могла бы рассказать она, сводилось к спокойным семейным поездкам на юг и посиделкам с друзьями. Она боялась ему наскучить. Первое свидание – самое важное, и на нём нужно было произвести впечатление, или хотя бы не ухудшить уже сложившееся. Ведь почему-то он посвятил песню именно ей.

«И столько времени нервы тянул тебе», – встрял внутренний голос, почему-то очень похожий на голос Лины.

«Оно того стоило, – мысленно возразила Лера воображаемой подруге. – Это был самый… сногсшибательный момент в моей жизни».

Обратно шли так же пешком, но ещё дольше. Лера жила в паре кварталов за корпусом факультета. Мороз крепчал, и девушку неумолимо пробирало, особенно после тёплого помещения, но Елисей говорил, и ради этого можно было терпеть и большее. Подумаешь, ноги…

– Вот когда я со звуком помогал «Серым муравьям», это был очень интересный опыт. Мы полгода хорошо общались, дни рождения отмечали вместе. С их барабанщицей мы близкими друзьями были, она ко мне обращалась за советом, я – к ней. Не понимаю, что пошло не так. Мы могли другу с другом полностью откровенными быть, я ей всегда советовал, что ей надо в себе изменить, чтобы личная жизнь наладилась, похудеть там, и прочее. А в какой-то момент она себе надумала непонятно что. Будто мне надо в себе что-то менять. И вообще стала общаться со мной так, будто я её чем-то обидел. То мы ужинали вместе, она мне вкусности готовила, а то стала почти игнорировать. Само собой, и остальная компания за ней потянулась, типа что-то не так. Стали себя вести, будто я какой-то неведомый им зверь, а не проверенный друг.

– Может, она в тебя влюблена была? – осторожно предположила Лера.

– Ну что за глупости? Нет, конечно, не могла же она не понимать, насколько мы друг другу в этом плане не соответствуем, – голос Елисея наполнился праведным возмущением.

«А я, значит, соответствую», – обрадовалась про себя девушка.

– Вообще, когда ты думаешь о том, как расти, развиваться, сложно себе под стать найти и друзей, и девушку, – продолжал парень, величественно шагая по снегу.

Лера едва успевала за ним, роста он был высокого, и ноги, соответственно, были длинными. Холод и усталость начали донимать, но девушка не позволила им достичь сознания. Слишком великолепен был сегодняшний вечер, чтобы хоть чем-то его испортить. Поэтому она стоически выдержала весь путь до своего дома, и даже при виде двери в тёплый подъезд смогла не прибавить шагу.

– Вот здесь я и живу, – Лера кивнула на свои окна на третьем этаже, где уютно горел свет и мигала ёлка.

– Буду знать теперь, куда за тобой заходить, – улыбнулся Елисей.

«Пригласить, наверное, надо… Но родители… если согласится… блин, что делать?» – запаниковала девушка, стараясь при этом мило улыбаться.

– Тебя там, наверное, родители заждались, так что я пойду, – спас ситуацию Елисей и притянул Леру к себе.

Поцелуй был долгим, нежным, наверняка красивым, если со стороны смотреть, и… скучным? Что за дурацкие мысли! Это же поцелуй с мужчиной мечты!

Попрощавшись ещё раз, парень направился в обратную сторону, а Валерия начала судорожно искать ключи.

«Как-то всё… не совсем так, как хотелось…» – мелькнула мысль. Но Лера отринула её, как глупую. Не могла она просто так влюбиться в парня и не угадать. Он великолепен. И время с ним проводить чудесно. И не в чем тут сомневаться. Для закрепления эффекта девушка ещё раз вспомнила тот момент, когда он назвал со сцены её имя и снова почувствовала себя абсолютно счастливой.

Родители, встретившие Валерию на кухне за чаем, прямо-таки излучали вопрос. На отчёт потребовалось около получаса, по истечении коего мать была полностью очарована романтичным интеллигентным юношей, а отец весьма скептически отозвался о его увлечениях. После беседы Лера закрылась у себя в комнате и набрала Лину.

– Рассказывай! – бодро отозвались на том конце.

– А чего рассказывать? Всё было волшебно… – томно вздохнула Лера.

– Это не ответ.

И Валерия поняла, что так просто не отделается.

– Мдя, – скептически проговорила Лина, спустя пятнадцать минут вдохновенной лериной речи, – как я и говорила: сырая трава и жопа в комарах.

– Да ну тебя, – обиделась рассказчица. – Всё было чудесно!

– Ага, пешком по морозу десять кварталов. И какие глупости ты там могла говорить? Ты умная девочка. Знаешь, когда постоянно говоришь глупости? Когда у тебя собеседник – хам.

– Лина!

– Что, «Лина»? Ладно, своих шишек набьёшь, поговорим. Давай я тебе последние новости расскажу. Вы когда ушли, народ ещё долго не расходился, обсуждал выходку Елисея. Оказывается, все были уверены, что он Таньку назовёт. В том числе, и сама Танька. Так что у тебя теперь есть лютый враг. В общаге у нас тоже вам все косточки перемывают. Народ поделился на «сучка, отхватила себе Елисея», «сучка, отбила парня у Танюхи» и «дура, связалась с мудаком».

– Я так понимаю, ты в последней группе, – хмыкнула Лера, осознавая масштабы.

– Я твоя подруга и приму любую твою глупость. Но последняя группа самая многочисленная.

– Ну что, в ближайшее время скучно мне не будет. А вообще, фигня это всё. Ради великой любви можно и не такое вынести.

– Великой, говоришь? – фыркнула Лина. – Ну да тебе виднее, как оно. Надеюсь, мы все ошибаемся. Но вот скажи, тебе-то реально всё понравилось?

– Абсолютно! – горячо подтвердила Лера и, наконец, сама в это поверила.

– Ну… тогда пока и говорить не о чем, – с сомнением заключила подруга. – Будем посмотреть. Давай, до завтра.

Следующий вечер Лера и Елисей опять провели вместе. На этот раз обошлись без кафе, просто гуляли три часа. Оно и лучше, никакого шума и назойливых официантов. Правда, девушка снова замёрзла несмотря на то, что предусмотрительно утеплилась. Ни зимние кроссовки, ни джинсы на флисе не уберегли от всего-то минус восьми. Наверное потому, что гуляли неторопливо. Зато Елисей читал ей стихи, говорил о философии и музыке, и Лера поняла, что такому возвышенному человеку и в самом деле трудно найти друзей. Все вокруг слишком приземлены и обыденны. Ему с его душой настоящего рыцаря понимание найти крайне сложно. Но её-то друзья особенные! И они-то уж точно поймут её любимого мужчину.

– Давай завтра у меня посидим с Лёшей, Линой и Трикстером. Моих предков не будет, они к тётке поедут, – Лера прямо-таки загорелась идеей передружить самых близких людей.

– Не вижу причин к тому, чтобы отказаться, – пожал плечами Елисей. – Лина мне, конечно, особенно умной девочкой не показалась, но это ещё не приговор. С Лёшей толком не пересекался. С Трикстером мы знакомы, и знакомство это приятным не назовёшь, но время иногда людей меняет, так что да, давай посидим.

Слегка приунывшая Лера кивнула, но прощальный поцелуй снова взрастил на её спине крылья. По крайней мере, должен был взрастить, а значит, так и было.

Весь следующий день Валерия порхала по квартире, готовя её к великому событию. Часам к пяти пришли Лёша и Лина, и с их помощью был накрыт небольшой стол и донаведён порядок. Трикстер ехал с работы, поэтому немного задерживался. Экономический отдел небольшой фирмы, где его знали как Леонида Петровича, помощника руководителя по финансовым вопросам, под конец года был завален работой по уши. Поэтому гитарист пришёл одновременно с Елисеем. Тот, к удивлению Леры, принёс две бутылки красного вина.

– Ты же говорил, что тоже спиртное не одобряешь, – нахмурилась девушка.

– Я алкоголизм не одобряю. А это вообще для глинтвейна, который по сути уже не спиртное. Такой глинтвейн, какой создаю я, никто не умеет делать.

– Не «создаю» тогда, а, скорее уж, «творю», – фыркнула Лина.

– Творят высшие силы, Анжелина, а я создаю, – не остался в долгу Елисей.

Рыжая подняла ладошки в жесте «сдаюсь» и ушла в комнату к парням.

– Я же говорю, не очень она умная, – снисходительно заметил Елисей. – Показывай, где у тебя турка, или что-то ещё, в чём можно творить магию.

Лера проводила любимого на кухню, и через некоторое время по квартире разнёсся аромат приправ.

– А действительно неплохо, – одобрила Лина, первой пригубив горячий напиток. – Похож на твой, Трикс, только мёда меньше.

– Его много нельзя, – поучительно проговорил Елисей. – Глинтвейн не должен быть сладким.

– Ну, это кто как любит, – пожал могучими плечами Трикстер.

– Так можно договориться и до того, что мясо можно делать с сахаром, если «кто как любит», – скептически хмыкнул Елисей.

– Утка с яблочным соусом прекрасна, хотя в соусе есть сахар, – заметил Лёша, с опаской нюхая пар.

– Утка – это утка. Я имел в виду нормальное мясо.

– По мне, если человеку хочется, то пусть хоть шашлык сахаром посыпает. У всех свои вкусы, – Трикстер пригубил глинт и одобрительно крякнул.

– Не путай разный вкусы и отсутствие вкуса, – Елисей тоже аккуратно пригубил напиток.

– Я и не путаю, – невозмутимо ответил гитарист. – Я вообще считаю, что не может не быть вкуса. Просто все по-разному видят мир, и кому-то сочетание мяса с сахаром кажется идеальным, а кто-то не может рубашки носить.

Елисей, который был в джинсах и рубашке, настороженно прищурился, но Трикстер, кажется, на него даже не смотрел.

– Ребят, а давайте поиграем во что-нибудь! – в голосе Леры послышался нездоровый энтузиазм.

– Отличная идея! – отозвался Лёша, всегда готовый поддержать подругу. – У меня с собой «Уно» есть.

– Настолки – это для тех, у кого нет своей фантазии, – Елисей с жалостью глянул на парня, и тот, судя по ответному взгляду, мысленно записал оппонента в очередь на расстрел.

Оппонент же был выше того, чтобы придавать значение взглядам представителей серой массы.

– Я предлагаю американского студента, – сказал он тоном Тони Старка, только что руки не раскинул.

– По-моему, отличная игра! – радостно поддержала любимого Лера.

– А главное, какой полёт фантазии, – иронично подняла бровь Лина.

Играть, впрочем, согласились все. И как любая хорошая игра, эта получилась весёлой. Все будто и забыли об имевшихся разногласиях. С упоением отгадывали слова, пантомима становилась всё креативнее. Когда в очередной раз Лере выпало показывать слово, а Елисею – загадывать, он прошептал ей на ухо:

– Ингерманландия.

– Это что? – шёпотом же переспросила Лера, совершенно не представляя, как показывать то, о чём она понятия не имеет.

– Как «что это»? – лицо Елисея сейчас можно было выставлять в лондонской палате мер и весов в качестве эталона негодования. – Суслик, ты в школе не училась?

– Училась и хорошо, но это слово прошло мимо меня, – Лера внутренне заметалась между стыдом и обидой. Выбрала стыд. Ведь нельзя же обижаться на того, кто всегда прав.

– Это земли, на которых позже построили Питер, – теперь его взгляд был полон разочарования.

– А если остальные этого тоже не знают?

– Это невозможно. Ты у меня глупенькая, но остальные не могут не знать общеизвестных вещей.

– Вы там план взлома пентагона что ли обсуждаете? – весело спросил Трикстер, прерывая спор.

Лера вышла в центр комнаты и призвала всё своё актёрское мастерство, постаравшись побыстрее забыть неприятные слова. Оказалось, что можно жестами объяснить и карту, и поворачиваемое вспять время, и много чего ещё.

– То есть, название места в прошлом, где теперь стоит Питер, – наконец, сделал заключение Трикстер, даже немного вспотев.

Лера, которой всё ещё нельзя было говорить вслух, радостно закивала.

– Откуда ж мы это можем знать? – он переглянулся с Линой и Лёшей.

– Да вы серьёзно?! – Елисей даже подскочил с дивана. – Чему вас всех в школах учили?!

– Я же говорила, не я одна этого не знаю, – довольно улыбнулась Лера.

– Это тебя не оправдывает. Это говорит только о том, что у твоих друзей тоже образование так себе. Ладно, мне пора. Проводишь? – он говорил уже совершенно будничным тоном, не замечая, как на него смотрят остальные.

– Да, конечно… – Лера бросила виноватый взгляд на друзей и пошла с Елисеем в коридор.

Уже одевшись, он сказал:

– Я хочу отметить Новый год вместе с тобой. У моих друзей в загородном доме. Как раз познакомлю тебя с действительно интересными людьми. Надеюсь, им, – он кивнул в сторону комнаты, – ты не скажешь. Не твой это уровень. Да и ты при них становишься какой-то… не такой немного. Ладно, мы заедем за тобой тридцать первого после обеда, часа в три. Как раз успеешь Арине помочь салаты намешать. На продукты скидываемся всеми, я потом скажу, по сколько. Всё, суслик, до встречи.

– Почему «суслик»? – спросила Лера, ещё переваривая информацию.

– Я две ночи сидел думал, какое тебе подойдёт ласковое прозвище, и понял, что это – единственное.

– Ну… есть котята, солнышки…

– Солнышко – это кошмар, как банально. А на кошку ты не очень похожа. Всё, суслик, до послезавтра, – он поцеловал её и ушёл.

«Суслик. Да, пожалуй, мило. И старался, думал…» – Валерия очень быстро нашла причины, по которым ей должно нравиться прозвище, и вернулась к друзьям.

– Лера, ты же красивая, умная девушка. Тебе не жалко тратить себя на это? – выразил общее мнение Трикстер.

– Его просто сложно понять. Глубокая ранимая душа, стремление к истине… – Лера не осознавала этого, но ей льстил тот факт, что она оказалась достаточно мудрой, чтобы понять такого человека.

– Да, Трикс… мы её потеряли, – констатировала Лина. – Я даже готова ставить на то, сколько вы продержитесь. И на то, что произойдёт раньше: он окончательно тебя стопчет, и ты ему наскучишь, или всё-таки проснётся твоя гордость.

– Глупости. У нас всё хорошо будет, – Лера поняла, что настроение у неё больше не праздничное. А потом вспомнила разговор у двери. – Он меня позвал Новый год отмечать!

– Сочувствую, – подал голос и Лёша. – Неужели надо быть вот таким, чтобы понравиться девушке?

– А какой девушке ты хочешь понравиться? Адекватной или Лере? – хмыкнула Лина, и к её удивлению Лёша густо покраснел.

– Ладно, мы потихоньку домой. Хорошо, что я не за рулём. Глинт был неплох, – Трикстер поднялся. – Хорошо тебе отметить. Надеюсь, с тобой он станет лучше.