Читать книгу Из Злодейки в Толстуху - Полли Еленова - Страница 10

Алукерий показывает Ирочке свои покои. Ожидаемо всё багровое, посреди комнаты стоит огромный камин, рядом – медвежьи и бараньи шкуры. Никакой кровати нет, окна занавешены, воздух пропитан острыми нитями дыма.

– А ты не скучаешь? – вдруг спрашивает она, переминаясь с ноги на ногу.

– Чего? – мешая угли в камине, Кер поворачивает к ней голову так, что у простого человека вполне вероятно сломалась бы шея.

– Ээ, – Ира отступает на шаг. Демон не может наглядеться на выражение испуга в жгучих синих глазах Госпожи. А потому ухмыляется. И это не помогает. – Ну, по Аду? Я думаю, у вас же не тот же Ад, что у нас. Просто мир такой, да?

– Ад един, – мрачно заявляет Алукерий и достаёт кинжал, лезвие которого было по рукоять в специальном отверстии в стене. – Не скучаю. Мне здесь нравится, я, это, падок на человечность, вот.

– Может, – не понимает она, глядя то на выход, то на оружие в его руках, – на человечину?

– Что? – морщится Алукерий, подступая, – ну ты и жесткая, почти как Госпожа. Раздевайся, – козлиные глаза сверкают.

***

– Мамаша? – не понимает Изида. – Я вижу, тут ратному делу обучают, а мне работа нужна.

– А, так ты не за ребёнком… – он подходит ближе. – Уборщица у нас уже есть, прости.

– И снова они делают выводы, исходя из веса! Что это за мир?! – Изида скашивает куда-то глаза, будто говорит кому-то. – Вам тут что, тоже надо, чтобы талия осиная и грудь упругая? Милый барашек, – голос её на мгновение делается едва ли не ласковым, что идёт в резонанс с её видом, – дай мне меч!

На этом она стаскивает с себя влажную, тёплую и тяжёлую одежду.

Он смеётся, смеются и парни, что подходят ближе, заинтересовавшись их разговором. Все подтянутые, симпатичные. У одного только в волосах седина и шрам пересекающий широкую, тёмную бровь. Что, в общем, мужчину совсем не портит. Остальные совсем ещё молодые, от лет шестнадцати и старше.

– Ну, держи, – подкидывает он меч, ловко ловит его за рукоять и протягивает Изиде.

Изида рассматривает это что-то придирчивым взглядом, проводит пальцами по краям и сдерживается, чтобы не плюнуть мужчине в лицо.

– Это. Что? Я сказала меч мне дай!

– Вот, типа меч, – хмурится он. – А ты, что, думала будто мы настоящими железяками махаемся?

– У меня есть, – ухмыляется мужчина со шрамом, – но не думаю, что кому-то его доверю…

– Зачем ты вообще его притащил? – спрашивает у него светловолосый парнишка, что стоит рядом, и смотрит, как на чудака.

Тот пожимает плечами, улыбаясь.

– Это штука даже не очень-то сбалансирована, кто делал, кому копыта бараньи оторвать!

Изида, оставшись в скрипучих штанах и нижней кофте, с болтающимся шарфом с бантиками вытягивает руку с «мечом» вперёд, щурится, плюётся и выбрасывает то, на чём гордость ей не позволит драться.

– Молодца своего покажи, – переводит взгляд на мужчину, что сказал про настоящий меч. – А я тебе скажу, баран ты или нет.

Он, оскорблённый её словами и недоверием, отмахивается от паренька, который открывает рот, чтобы возразить.

– Да что она, маленькая? – и идёт за своим мечом, сделанным под заказ у мастера, которого Глеб откопал невесть где. – Ну пробуй… – скрепя сердце протягивает он Изиде своё оружие, наблюдая за ней цепким и сосредоточенным взглядом.

И все вокруг отступают.

Изида цокает:

– Ручки-то слабенькие у девчонки! Эх.

Она по очереди вытирает ладони о штаны, морщится из-за мерзкого звука, потягивается, хрустнув всем, чем только можно в этом громоздком теле и вытягивает руку с тяжёлым мечом, а затем рассекает им воздух.

– Меч, конечно, не для полководца, нет… – кривится, но уже не так, как минуту назад, – Работа грубая, но рубить головы можно, – на губах появляется лёгкая, нежная улыбка.

Она представляет рядом Анда во весь рост. Волосы его пусть разметает ветер, а взгляд будет направлен только на неё.

– Враг будет повержен, – усмехается и наступает на видимого только ей противника.

Он достаёт свой меч и начинается бой.

– Во баба даёт, – выдыхает Глеб, пожирая её взглядом. – Слушай, – глядит на того, кто первым заговорил с Изидой, – ты ж хотел это место популярнее сделать. Нашёл уже инструктора, нанял кого?

– Ты думаешь… – он не договаривает, возвращая внимание толстушке, ставшей вмиг какой-то даже гибкой и проворной с мечом в руках. И в тёмных раскосых глазах его мерцает сомнение пополам с интересом.

– А почему нет? Загрузим в интернет видео с ней, оно представь, как разлетится! – Глеб толкает его плечом и кивает в сторону паренька, который снимает Изиду на телефон. – Живая реклама. Да сюда толпы ходить будут. Это же нелепо… И, что б меня черти драли, круто как!

– Мм… – он продолжает наблюдать за толстушкой, и ухмыляется. – Эй, мамаша! А хватит тебя на пару занятий в день? Работа не нужна? По субботам и вторникам.

Изида не отвечает, разрубая Анда на мелкие кусочки.

– Фух, – ухмыляется она, оборачиваясь к мужикам, – даже легче стало. Сколько платить будешь?

– Ну, не обижу, – усмехается он. – Тысяч пятнадцать, плюс-минус, как дела пойдут. Будет больше людей на занятиях, больше и зарплата, так у нас делается.

Изида побрасывает меч и ловит в воздухе за рукоять. Это заставляет мужчин вздрогнуть, всё же, не пластик вверх подкидывает.

***

Вместе с Алукерием Ирочка лежит под тяжёлыми шкурами и тяжёло дышит, глядя в огонь.

Господи, что ж она делает-то…

Ладно, с Андом, казалось, всё словно эротический сон, а теперь-то?

Одновременно и довольная и несчастная, она приподнимается и задумчиво касается себя пульсирующими пальцами, проводит линию от хрупких плеч к ключицам и чуть ниже.

Алукерий не сводит с неё своих странных мерцающих глаз. Вокруг на полу разгораются странные символы, и такие же начинают проявляться на коже Ирочки едва заметным сиянием.

– Ну, что могу сказать, – потягивается Алукерий, – госпожу я совершенно точно ощущаю… Но обряд проведём позже. Ещё проведём… – заканчивает он как-то странно, и валит Иру на шкуру, нависая сверху. – А то ты на праздник опоздаешь. Он сегодня в честь победы Анда и вашей свадьбы.

– Что? Бал? – Ира упирается ладонями в его крепкую грудь. – Скоро?

– Уже, – он заламывает её руки, прижимая их к полу, и склоняется для поцелуя, только вот впивается ей в шею. И… начинает мурчать. Буквально, как кот, покрывая при этом шею и ключицы Иры болезненными, но жаркими поцелуями.

Но она вырывается и, прикрывшись шкурой, выбегает из его комнаты, бросая ему напоследок:

– Животное!

– Ну да, – недоумевает Алукерий и лениво растягивается на полу, – типа того…

Анд же, в которого врезается Ира, хватает её за плечи и рассматривает внимательно и жёстко, сужая глаза.

– Изменила мне, девка?!