Читать книгу Десять вещей, которые мы сделали… - Сара Млиновски - Страница 5

Проклятые близнецы

Мы не прогуляли первый учебный день зимнего семестра. Мы безнадежно опоздали.

Почему?

Потому что, как выяснилось, существует два разных средства – жидкость для мытья посуды «Севенс Дженерейшн» и жидкое мыло «Севенс Дженерейшн». Глядя на бутылки, разницу не увидишь. Обе белые. На обеих фотографии травы и неба. Для стороннего наблюдателя (то есть меня) они выглядели идентичными близнецами. Близнецами, которые носят одинаковую одежду, чтобы морочить голову окружающим.

До своего фиаско с мылом я, не торопясь, собиралась в школу.

Проснулась я на рассвете. Причин было несколько. Во-первых, шторы в подвале пропускали свет. Во-вторых, все для меня было новым – новый дом! Новая кровать! Новый полоток! В-третьих, я слышала, как над головой расхаживает Ви. Ну и кроме всего прочего, я была из тех чудачек, кто считает первый день занятий захватывающим.

Я разложила на столе свой школьный наряд – один из свитеров Ви с низким вырезом, ее ожерелье из искусственных камней на черной замшевой ленте и свою любимую пару джинсов.

Когда я поднялась наверх, Ви, еще в спортивной одежде, убирала пиалу в посудомоечную машину.

– Доброе утро! – сказала она. – Запустишь посудомойку, когда позавтракаешь?

– Не вопрос, – ответила я. – Ты занималась?

– Да, под видео-курс «Хардкор 3000». Не пробовала? Просто потрясающе! Ты должна позаниматься со мной завтра утром.

– Э-э-э… наверное. – В перерывах между футбольными сезонами я старалась не надрываться. Хотя, может быть, любовь Ви к спорту воодушевила бы меня. А может, и нет. – Что у нас на завтрак?

– Почти ничего, – ответила Ви. – В морозилке осталось немного хлеба с изюмом и корицей. Нам и правда нужно зайти в магазин после школы.

Мы планировали отправиться за покупками вчера, но весь день валил снег. Дело, правда, было не только в этом, а еще и в том, что мы страдали от похмелья. Не в том смысле, что нам нездоровилось, нет. Мы просто чувствовали себя утомленными и счастливыми. В субботу вечером было очень весело. Вот только с Ноа творилось что-то странное. Да еще ему пришлось развозить всех по домам, и мы так и не смогли побыть наедине. Ну что ж, у нас впереди еще уйма времени.

– Может, встретимся дома часов в пять и поедем вместе? – спросила Ви. – После занятий у меня собрание в редакции «Ишью». – «Ишью» – это наша школьная газета. Каждый месяц выбирают одну тему и посвящают ей все статьи. В прошлом семестре уже были «Семья», «Спорт», «Здоровье» и «Праздники». – Ну, или мы можем поехать в школу на одной машине.

– Нет, давай встретимся здесь. Чему будет посвящен следующий выпуск?

– В январе ничему, февраль посвятим травле, а в марте я хочу написать про секс, – сказала она и скрылась в своей ванной.

Секс? Мне точно не грозит попасть на первую полосу.

После завтрака я поставила тарелку в посудомоечную машину и задумалась. Мне, если честно, никогда не приходилось включать посудомойку. Этим занималась мама, а потом Пенни или папа. Я же только вынимала посуду.

Насколько сложным мог оказаться этот процесс?

Первым делом нужно найти средство для мытья посуды. Наверняка оно хранится под раковиной. Точно! Жидкость для мытья посуды «Севенс Дженерейшн»! Я достала белую бутыль, влила немного жидкости в квадратное отверстие, закрыла дверцу и нажала кнопку «Пуск». Ну вот и все. Я спустилась к себе, почистила зубы, накрасилась и взяла ключи от машины.

А затем…

Я поднялась на последнюю ступеньку, когда увидела Ви на четвереньках. Она ползала по полу посреди моря белой пушистой пены с полотенцем в руке.

– Что стряслось? – спросила я.

– По-моему, ты взяла не то средство, – спокойно ответила она.

– Прости. – Мои щеки вспыхнули, я чувствовала себя полной дурой. – Позволь мне!.. Где бумажные полотенца?

– Под раковиной. Но мне кажется, что тряпичными получается лучше.

Я схватила еще одно полотенце и опустилась на корточки рядом с ней. Мы молча убирали последствия потопа. Отличное начало года, Эйприл!

– Сунешь полотенца в стирку? Я запущу машинку, когда вернусь домой, – сказала Ви, когда мы закончили.

– Я могу запустить… – начала говорить я, но Ви выразительно на меня посмотрела, и я решила, что мне не помешал бы интенсивный курс по бытовой технике. – Ладно.

Я сбегала вниз к стиральной машине (которая стояла в моей ванной комнате), вернулась обратно и увидела, что Ви почти со всем справилась.

– Лучше иди. Тебе еще нужно почистить машину.

– Точно. Спасибо, – сказала я. В их гараж помещалась только одна машина, и моя стояла на улице на подъездной дорожке. – Увидимся в школе.

Я обулась, застегнула куртку и собралась с духом, прежде чем выйти на морозный воздух. Ну вот и она. Машина Пенни. Моя машина. Погребенная под полуметровым слоем снега. Великолепно. Я стряхнула снег перчатками, почистила стекла скребком. Когда перчатки промокли насквозь, запястья заледенели и со снегом было покончено, я закинула школьную сумку на пассажирское сиденье и залезла в машину. Было странно сидеть за рулем в машине Пенни. Когда я куда-то ездила, что случалось крайне редко, то брала папин автомобиль. Если вдруг поцарапаешь средство передвижения кровного родственника, он не будет ненавидеть тебя так сильно, как не кровный.

Я сунула ключ в замок зажигания и повернула. Затем еще раз.

Ничего.

Еще разок на удачу.

Ничего.

Ар-р-р! Я побилась головой о руль. Папа же предупреждал! На выходных нужно было заводить машину. Да что со мной такое? Как я собираюсь жить самостоятельно, если даже не могу запустить посудомоечную машину или завести машину?

Я глубоко вдохнула холодный воздух.

Можно поехать в школу с Ви, а вернуться с Ноа. Но машину-то мне оставили именно для того, чтобы я не зависела от других людей, если мне нужно будет куда-то поехать.

В прошлом полугодии Ноа подвозил меня до школы каждый день. Но тогда ему было по пути, а теперь нет. В общем, поехать с Ви казалось сейчас самым логичным. Дверь гаража открылась. Внутри гудела заведенная машина Ви. И я тут же поняла, что мой план провалился. Моя машина блокировала выезд.

В зеркале заднего вида отражалось, как Ви хлопнула себя ладонью по лбу.

Наверняка она проклинала тот день, когда пригласила меня к себе.

Поездка в школу

Ви позвонила Дину и попросила, чтобы они с Хадсоном забрали нас.

– Простите меня, – сказала я, наклоняясь к опущенному стеклу джипа со стороны Дина.

– Ты шутишь? – спросил Дин. – Это луч света во тьме моего дня. Теперь я рыцарь в сияющих доспехах.

– Раз уж на то пошло, рыцарь я, – вставил Хадсон, – потому что я за рулем.

– Дин, перелезай назад, я поеду впереди, – сказала Ви. – Два парня впереди выглядит до ужасного шовинистически.

– Это же наша машина, – воспротивился Дин.

– Строго говоря, это моя машина, – уточнил Хадсон.

– Мне все равно, чья она, – сказала Ви и показала на Дина. – Вылезай.

– Хорошо, – толкнув дверь джипа, ответил Дин. – Но если я поеду сзади, ты со мной.

– Класс! – воскликнула я. – Я еду спереди!

Когда мы расселись, я посмотрела на Хадсона. Ох уж эти скулы! Боже. Какая жалость, что их обладатель – парень. Если бы у меня не было Ноа, не уверена, что смогла бы заговорить с Хадсоном и при этом не утратить дара речи.

– Спасибо, что стал моим рыцарем, – сказала я ему.

Он улыбнулся.

– Всегда пожалуйста. Если хочешь, могу попробовать завести твою машину от моего аккумулятора. У меня есть прикуриватели.

– О. Спасибо. Но я не хочу, чтобы из-за меня мы опоздали еще больше. Мне и так очень стыдно. Папа предупреждал, что зимой нужно заводить машину каждый день, но мне захотелось побыть бунтаркой.

– Бунтовать против родителей, с которыми даже не живешь?.. А что, мне нравится. – Он снял машину с тормоза, и мы поехали.

– Легче бунтовать, когда никто не видит. Я трусиха.

Он покачал головой.

– А по-моему, ты очень храбрая. Я знаю не так много девушек, которые в шестнадцать лет решились бы жить отдельно.

Я моргнула. Храбрая? Я переехала к Ви, потому что боялась начинать жизнь сначала – ничего общего с храбростью. Но вместо того, чтобы признаться в этом, я расправила плечи.

– Вообще-то, я живу не одна. У меня есть Ви.

– И Зельда, – вставила Ви.

– Какая еще Зельда? – спросила я.

– Разве я не рассказывала тебе о призраке, который живет в нашей духовке?

Я повернулась к ней.

– Нет. Не рассказывала.

– Я-то думаю, что духовка скрипит, потому что она у нас с тысяча девятьсот семьдесят второго года, но мама уверена, что это привидение Зельда.

– В доме кто-то умер или типа того?

– Нет, просто моя мама чокнутая, – ответила Ви. – Ее убедили, что у нас живет привидение. Призрак женщины, которая совершила самоубийство, сунув голову в духовку, как Сильвия Плат[5]. Чушь какая-то, ведь у нас духовка электрическая.

Я не совсем понимала, почему нельзя покончить с собой в электрической духовке, но решила не спрашивать.

– Понятно, – сказала я. – Значит, если тебя не будет дома, а мне захочется общества, я буду разговаривать с Зельдой.

– Почему бы тебе не завести попугая? – спросил Дин. – Он хотя бы сможет отвечать.

Ви стукнула его по колену.

– Почему ты решил, что попугай будет именно самцом?

Дин склонил голову.

– Прости. Она хотя бы сможет отвечать.

Я прищурилась и погрозила пальцем.

– Ну да, конечно! Раз попугай много говорит, значит, он женского пола.

– Храбрая и остроумная, – сказал Хадсон, заставив меня покраснеть. – Ви, где ты ее прятала все это время? – Он посмотрел на меня и улыбнулся.

– В духовке, – одновременно ответили мы с Ви.

Опоздавшие

Мы подъехали к школе, опоздав на пятнадцать минут.

Дверь была заперта, и нам пришлось звонить в звонок. А если вы звоните в звонок, то вам конец. Мы с позором прошли в канцелярию.

– Вы опоздали, – сказала секретарь, раздавая нам бланки для опоздавших.

– Дорин, мы просим нас простить, – торжественно сказал Дин.

– Это я виновата, – вмешалась я. – У моей машины сдох аккумулятор.

– Похороны состоятся после занятий, – продолжил Дин. – Окажите нам честь своим присутствием.

– В следующий раз я позвоню родителям, – ответила секретарь, еле сдерживая улыбку.

Я пыталась оставаться в образе бесстрашной девчонки, но внутри умирала от страха.

– Простите, простите меня, – сказала я, когда мы вышли из канцелярии.

– Не переживай, – ответил Хадсон.

– Всякое бывает, – сказала мне Ви, помахала рукой и побежала по лестнице на второй этаж.

Дин обнял меня за плечи.

– Я уже говорил и повторю снова: луч света во тьме моего дня. И дальше будет только лучше.

Хадсон закатил глаза, а я рассмеялась.

– Спасибо, что подбросили нас.

Хадсон повернулся ко мне.

– Дай знать, если хочешь, чтобы после школы я помог завести твою машину, – сказал он.

– Спасибо, договорились!

– Обращайся! – бросил Хадсон через плечо, уходя по коридору.

Храбрая, значит? Я выпрямилась и направилась в свой класс

По пути на алгебру

– Ну что, как прошла ночь номер два? – спросила меня Марисса, когда мы встретились после английского и отправились на алгебру (продвинутый курс). – Расскажи мне обо всем.

– Было классно. Мы сварили спагетти. Смотрели телик. Болтали до позднего вечера.

– О-о-о, как я завидую, – со вздохом сказала она.

– Ну, не все так замечательно. Я не заводила машину в воскресенье, и аккумулятор сдох. – Я вовремя прикусила язык, чтобы не рассказать и об утреннем мыльном извержении, стыдясь того, как мало мне удалось сделать правильно с тех пор, как я переехала к Ви. – Ну да ладно. А чем ты занималась?

– Закончила заполнять регистрационную анкету для поездки в Израиль, – ответила она. – Наконец-то.

– Поздравляю!

Марисса подавала заявку на участие в летней программе, которая называлась «Путешествие на озеро Кинерет». Ассоциация летних лагерей, в которые она ездила каждый год, отправляла пятьдесят одиннадцатиклассников в Израиль, оплачивая все расходы. Ее парень Аарон и подруги Шошана и Бриттани тоже подали заявки.

Я ревновала. Марисса проведет все каникулы со своими друзьями по летним лагерям!

– Когда ты узнаешь, взяли тебя или нет? – входя за ней в класс, спросила я. Часть меня надеялась, что ее не возьмут. Отвратительная, эгоистичная часть меня.

– Примерно в марте, – ответила она.

– Удачи, – сказала я.

В следующую секунду в класс вошла Люси Майклс, она же доносчица, снимающая любительские видео, и уселась рядом с нами.

– Как твоя машина? – широко распахнув глаза, спросила она.

– Э-э-э… – Как она узнала!? – Нормально.

– Да? Мне казалось, что ее занесло снегом.

– Ну да, – сказала я. – Так и было. А как вышло, что ты видела мою машину?

– Я живу через два дома от Ви.

– О.

Это не предвещало ничего хорошего.

– А как ты оказалась у Ви? – спросила Люси. – Ты ночуешь у нее с субботы.

Шпионка…

– Мой папа переехал в Огайо, а я переехала к Ви. И ее маме. – Она просто не могла знать, что мамы Ви нет в городе. Не могла.

Люси наградила меня многозначительной улыбкой.

– Интересненько.

В класс вошла мисс Франклин. Ей было чуть за тридцать и она была из тех молодых сексапильных учительниц, которые умеют классно одеваться. В нее влюблялись все мальчишки нашей школы.

– Надеюсь, вы готовы, – хлопнув в ладоши, сказала она. – Потому что я не спущу с вас глаз весь семестр.

Я украдкой взглянула на Люси, предчувствуя, что мисс Франклин будет в этом не единственной.

Я вижу тебя

Мы с Мариссой поспешили покинуть кабинет раньше, чем Люси догонит нас. В дверях мы заметили, что из класса экономики напротив вышли Ноа и Корин. У меня оборвалось сердце. Теперь, на занятиях по алгебре, придется переживать о двух вещах: о Люси, которая все время ко мне цепляется, и о Корин, которая цепляется за Ноа. Меня бесило, что у нас с ним не было ни одного общего урока, а Корин ходила с ним как минимум на экономику. Я смотрела, как они смеялись бог знает над чем, и мои плечи снова напряглись. Может, я и сгущала краски, но если бы Корин вдруг отправили на бесплатное обучение в престижную школу куда-нибудь в Сибирь, я бы ничуть не расстроилась. Если бы только она могла поехать в Израиль вместо Мариссы!

– Привет, Ноа, – окликнула его Марисса.

Он поднял глаза и уставился на нас, как пойманный с поличным. Ну ладно, не совсем так, но виноватое выражение его лица меня ничуть не успокоило.

– Привет! – отозвался он, оставляя Корин и пересекая коридор. – Как дела?

Ноа поцеловал меня в губы, но легче мне от этого не стало.

Зачем ему вообще нужно с ней разговаривать? Они что, не могут просто игнорировать друг друга? Что за нелепость! Я попыталась расслабиться, чтобы не выглядеть раздраженной.

– Привет, малыш, – сказала я, положив руку ему на плечо.

Я не должна позволять ей расстраивать меня. Ноа – мой парень. А еще у меня есть свой дом. И своя машина. А Корин – ничто. Муха на моей руке. Я прогнала все мысли о ней и вместе с Ноа стала спускаться по лестнице. И врезалась прямо в Хадсона.

– Привет, – сказал он. – Ну так что, посмотреть после школы твою машину?

Ноа перевел взгляд с него на меня.

– Что случилось?

Я рассказала ему об утренних неприятностях.

– Ты смог бы ее завести? – спросила я Ноа.

– Хм… – Он покраснел. – У меня есть членский билет Службы помощи автомобилистам.

Хадсон кивнул.

– Я справлюсь. Никаких проблем. – Он повернулся ко мне. – После занятий встречаемся у моей машины.

– Я сам отвезу ее домой, – обнимая меня одной рукой, сказал Ноа. – Встретимся там.

– Хорошо, как скажешь.

Гм. Может, нам стоит свести вместе Корин и Хадсона?

Игра в классики

– Ну вот, – сказал Хадсон, когда моя машина вернулась к жизни.

– Спасибо! Ты лучший! – радостно воскликнула я.

Ноа, стоявшего рядом со мной, передернуло. Упс. Я взяла его за руку.

Хадсон начал отсоединять провода.

– Пусть двигатель поработает еще минут тридцать, чтобы аккумулятор перезарядился, и потом ты снова можешь пользоваться машиной.

– Еще раз спасибо, – сказала я. – Я правда очень благодарна тебе.

– Да. Спасибо, – вставил Ноа.

– Не за что.

Мы молча постояли.

– Ну ладно, еще увидимся, детки, – наконец, сказал Хадсон и прыгнул в свою машину.

– Он только что назвал нас «детками»? – спросил Ноа, когда Хадсон уехал.

– Думаю, да. – Я потянула Ноа в сторону дома. – Не хочешь спуститься ко мне, детка?

– Я думал, ты собиралась в магазин.

– Не раньше пяти, – ответила я. – Я серьезно, спустишься ко мне?

Я склонилась к нему и поцеловала, чтобы он не сомневался в моих намерениях. Хотелось, чтобы он знал – то, что Хадсон со своим проводами пришел мне на помощь, ничего не значит.

Он посмотрел на часы.

– Еще полчаса, – сказала я. – Уйма времени. – И послала ему лукавую и обольстительную, как я надеялась, улыбку.

– Просто мне нужно еще успеть кое-что сделать до ужина, – сказал Ноа.

Что?

Я намекаю ему, что мы прямо сейчас, в полном уединении, на моем новехоньком диване можем распрощаться с нашей девственностью, а его волнует, успеет ли он сделать «кое-что» до ужина?

Неужели случилось что-то действительно плохое?

Он расстроился из-за Хадсона?

– Тогда просто спустись минут на пятнадцать, – скользя ладонью вверх по его предплечью, предложила я. – Я очень соскучилась по тебе за каникулы.