Читать книгу Звёздный десант - Сборник - Страница 66

– Там! Туда! Оттуда шел звук, – Надар спрыгнул с валуна, и запетлял среди следов побоища в указанном направлении, – догоняй, Илата!

Элива поколебался, а затем нерешительно пошел в ту же сторону.

Немного поблуждав среди выступов скал, они обнаружили гекона в небольшом углублении между камнями. Ал лежал, свернувшись в луже и ошметках тошнотворного вида. Его голое тело еще подрагивало от судорог.

– Нужно вытащить его, подсоби мне, Илата.

– Ты уверен, что это следует делать?

– Ты что? Илата!

– А что ты о нем знаешь? Ты слышал, что было в расщелине? Ты сам говорил, это он – та тварь, что вырвалась из клетки! Видел остатки лагеря?

– Он освободил нас! Спас всех!

– Да? Какой ценой, Надар? Я видел то, что осталось от тороков. Он их жрал! – гневно прокричал Илата в лицо Надару.

– А они жрали нас!

Надар влез в отвратительное месиво и попытался поднять Ала, но это оказалось ему не по силам. Полукровка пыхтел, старался, но ноша была слишком велика. Наконец Илата не выдержал, и подхватил бесчувственное тело под вторую руку. Даже вдвоем они едва подняли этот огромный груз.

– Духи леса! Почему он такой тяжелый? – пыхтя от натуги процедил сквозь зубы Надар.

– Пояснить тебе? Отожрался!

– Хватит! Не сделай он этого, ты сам стал бы обедом у тороков. Не сегодня, так завтра. Мы живы, и хватит об этом. Лучше тяни сильнее.

С огромным трудом, совершенно выбившись из сил, товарищи дотянули гекона к шатру, и уложили его на толстые мохнатые шкуры.

– Я должен найти Энола, – Илата повернулся к выходу, – ты пойдешь со мной?

– А Ала оставим одного?

– А кто к нему рискнет подойти?

Пленники уже потихоньку выбирались из расщелины и разбредались по горной террасе: одни сразу бежали опьяненные чувством свободы и страхом, что эта свобода временна, другие, брезгливо и робко переступая между останками, старались найти что-то полезное. Рабы Кхур-Дара держались обособленно, сплотившись за время своей неволи.

Надар заметил молодого парнишку элива, с которым был связан веревкой все эти дни, и поманил его к себе:

– Иди сюда, Тамалин.

Парень быстро поскакал по камням к шатру.

– Есть дело. Нужно посторожить шатер. Никого не впускай, если кто-то сунется, то скажи, что он будет иметь дело с тем, кто совершил все это, – Надар обвел рукой окрестности, – договорились? Жди нас. Мы вернемся и обсудим, что делать. Нам нужно держаться вместе, если хотим выжить.

Илата уже поджидал Надара ниже по склону, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Он торопился на поиски своего сюзерена, который был для него не просто командиром, но надеждой Рода и будущей Опорой.

Повозка стояла там же, где ее приказал вчера установить черный хола. Рукат, тащивший ее, валялся рваной мохнатой тушей рядом, сам маг превратился в растерзанные ошметки, на которые невозможно было глядеть без содрогания. Илата взобрался на подножку фургона, и со смесью надежды и страха отодвинул плотный занавес. В нос ударила вонь человеческих испражнений и смесь каких-то резких чужеродных запахов. Все внутреннее помещение было превращено в передвижную лабораторию черной магии. Вдоль стенок теснились узкие полки, на которых были расставлены магические предметы и снадобья, а в центре возвышался стол, с прикованным к нему Энолом Элава. То, что открылось дальше, повергло друзей в шок и ярость: в обнаженное тело Цветка Древа были воткнуты амулеты и иглы, из вен на руках и ногах через тонкие стеклянные трубочки медленно сочилась кровь и собиралась в сосуды, покрытые таинственными знаками магии хола. Голова подопытного элива покоилась на специальной подставке, прочно зажатая широким кожаным ремнем с застежкой. В выбритом налысо черепе зияли пугающие дыры, из которых тянулись мерзкого вида нити и гибкие трубки, концы которых терялись в чане, стоявшем под столом. Илата задрожал, давясь слезами от горя и потрясения. Внезапно Энол дернулся и открыл глаза. Рот его искривился, издав нечленораздельное мычание. Из угла губ несчастного потекла слюна. Со стола закапала на пол моча. Оба следопыта отшатнулись, прикрыв лица руками. Цветок Древа судорожно дергался, словно жертва на алтаре, подготовленная к приношению варварским богам, вращал глазами и стонал. Было совершенно очевидно, что он не воспринимает реальность.

– Мы должны доставить его домой. Наши лекари и Маги Жизни помогут ему. Мы обязаны это сделать!

Надар молчал.

– Надар! Я взываю к той части твоей крови, которой ты обязан элива. Поклянись, что поможешь мне!

– Илата! Успокойся. Я помогу тебе. Но нужно подумать, как это сделать. И можем ли мы это сделать вообще?

Решив пока не снимать жертву со стола, они покинули тошнотворную повозку черного мага. Надар указал на драные куски плоти в остатках черного плаща: – Все еще думаешь, что Ал слишком жесток?

Илата промолчал, лишь взмахнув неопределенно рукой, и зашагал вверх по склону.

Возле передвижного дворца Кхур-Дара сидели около трех десятков освобожденных рабов. В основном это были элива, но были и холин, и даже несколько существ, явно не принадлежащих этому миру: кузнец – очень похожий на местных хола, но куда крупнее их, с красновато-коричневым цветом кожи и пышной шевелюрой на голове, – женщина, подобная кузнецу и еще один. Этот был совершенно незнаком следопытам: ниже элива, даже ниже хола, серый цвет кожи, больше похожей на чешую ящерицы, конечности с четырьмя длинными пальцами на руках и ногах, лицо с немигающими янтарными глазами и вертикальным зрачком. Нос у незнакомца был приплюснут, еле выделяясь на лице, а губы тонкие и жесткие. Но больше всего удивлял хвост, на который он упирался, как на подпорку. В целом это существо было похоже, скорее, на ящера, а не на человека. Откуда появился этот странный чужак, как его звали, как называлась его раса – никто не знал. Ящероподобный сидел в стороне от остальных, но явно не хотел уходить. Непонятно было и то, откуда он пришел, ведь его не было в той расщелине, куда вечером загнали рабов. От толпы отделился Тамалин.

– Я все сделал, как вы велели. Никто не входил в шатер.

– Молодец. А что это за собрание?

– Они решили, что хотят пойти с нами.

– А остальные?

– Остальные сами по себе. Многие уже разбежались.

– Дураки, – Надар осмотрел толпу. Большинство были уже знакомы ему: элива, которых захватили в тех же краях, что и его самого, холин, еще пара элива и чужаки были из обоза Кхур-Дара.

– Тамалин, – тихо произнес Надар, – возьми из этой толпы нескольких элива, выбери тех, что покрупнее и посильнее, желательно – не меньше десятка. Подберите себе какое-то оружие и идите к месту, где стояли повозки Кхур-Дара. В этих повозках должна быть провизия. Возможно, найдется что-то еще полезное. Еще десяток людей отправь к повозкам Уварра. Проследите, чтобы их не разграбили: нам все это нужно.

– А что с холин и чужаками?

– Оставь с ними самых слабых элива, пусть пока посидят тут. Но постарайся сделать все непринужденно, не вызывая паники.

– Постараюсь! – парень оказался шустрым и сообразительным, и тут же пошел к толпе, как ни в чем ни бывало, по пути поманив одного из элива, видимо, своего товарища.

Надар проводил его взглядом и откинул полог шатра. Илата отстраненно смотрел себе под ноги и что-то тихо шептал под нос. Пришлось схватить его за руку и затащить внутрь.

На большой шкуре в центре шатра сидел разодетый в торокские наряды Ал, примеривая на себя сапоги. За время отсутствия элива он уже успел очнуться и обшарить сундуки, расставленные у стен.

– Ну что, друзья, посмотрите, идет мне? – он встал и продемонстрировал свое новое убранство. Выделанные по торокскому обычаю вещи явно предназначались для особ высокого положения: качественная кожа, выделка, множество украшений и вышитых узоров. – Мое счастье, что старый вождь любил хорошие вещи. Их немало в тех сундуках. Не хотел бы снимать вонючие шмотки с трупов, – Ал провел по узорчатой вышивке куртки пальцами. – Не ожидал, что эти варвары умеют делать такие вещи своими грубыми лапами.

– Они и не делают, – угрюмо пробормотал Надар, – думаю, все это – дело рук их рабов. Как ты?

– Нормально. Жив.

Надар явно хотел спросить что-то еще, но не решался. Ал догадывался о чем, и потому не собирался ему помогать начать этот неприятный разговор. Вдруг Илата заплакал:

– Ал, – он впервые назвал гекона по имени, – помоги нам! Помоги, прошу тебя! За тобой он пошел сюда, это ты его привел, ты! Ты виноват!

Надар вдруг схватил Илату за плечи, и сильно встряхнул:

– Прекрати! Вы сами увязались за нами! Не мы виноваты в этом! Не Ал! Благодари своего Опору Листьев Тодана! Это он послал Энола шпионить за нами!

Ал положил руку на плечо Илате в примирительном жесте.

– Что произошло, Илата?

Сбиваясь от волнения, элива рассказал об их находке в фургоне мага.

– Что нам делать? Что делать? Мы не можем его бросить! Мы должны доставить его в Священный Лес!

– Сядьте, друзья, надо подумать. Это дело непростое. Надар, что вообще там за стенками? Какая обстановка?

Надар быстро и четко описал ситуацию.

– Отлично! Ты молодец, Надар. Нужно идти и организовать все. Стягивайте все ценное сюда.

– А как быть с теми, кто будет спорить?

– Предложите выбор. Или пусть присоединяются к нам, или… Или применяйте силу. Нас меньше, но мы организованы.

– А что делать с холин и другими?

– Я этим займусь. Илата! Посиди пока здесь. Стереги то, что тут лежит, и принимай то, что будут тебе приносить.

Отправив Надара к обозу Кхур-Дара, Ал подошел к толпе недавних пленников и рабов. Холин сгрудились вместе и возбужденно переговаривались, с недоверием оглядываясь на элива.

– Меня зовут Ал, – громко крикнул гекон, подойдя к толпе, – это я вчера был закован в клетке.

Ропот сразу стих, некоторые стали испуганно озираться, словно ища пути отступления.

– Успокойтесь! Я понимаю, что вам страшно – вы только недавно освободились из ужасной неволи, и боитесь новых бед. Но я обещаю, что не причиню вам никакого вреда. Предлагаю присоединиться к нашей группе, и вместе мы будем куда сильнее, что повышает наши шансы на спасение. Не стоит забывать, что для возвращения всем нам нужно преодолеть Дикие Земли, где велика вероятность встретить новый отряд тороков или… других врагов. Я вижу, что вы не доверяете элива, я понимаю вас, но я не элива, как видите, я ко всем вам отношусь одинаково, – некоторым удалось улыбнуться, – так что, считайте, что присоединяетесь ко мне. Что скажете? Кто хочет вступить в мой отряд, подходите, становитесь рядом.

Вдруг, обходя толпу, к Алу быстрым шагом подошел ящероподобный чужак и молча сел на свой хвост.

– Хм… Ну, я так понимаю, это – первый член отряда.

Ящер молча кивнул головой. Слегка поколебавшись, подошел кузнец, затем женщина его расы, а затем и все остальные окружили гекона.

– Вот и хорошо. Тогда слушайте мой первый приказ: подбираем брошенное оружие, кто что может удержать, идем вон туда: будем делать запасы в дорогу.

Возле повозок Уварра собралась куча народу, творился полный беспорядок. Пятеро элива стояли на одной из телег со скарбом, грозно размахивая топорами. Их окружала толпа существ разных рас и возмущенно выкрикивала проклятия в адрес маленького отряда.

– Это не ваше! Слезайте! Кто вы такие? Кто вам дал право? Грязные элива! Вы всегда считаете себя лучше других! – десятки глоток заорали, одобряя эти слова. Как ни странно, но в одобрительный хор внесли свои голоса и элива, стоявшие в толпе.

– Мы заявляем право на эти припасы и все, что в других телегах. Это наше! Мы… Мы – отряд! Слушайте нас! Нужно сделать все, как приказано!

– Кто приказал? Кто? Какой умник? Я сейчас ему скажу пару слов, – хола высокого роста с топором в руках угрожающе поднял оружие.

– Ну, я приказал. Говори, – послышался спокойный и уверенный голос за его спиной.

Толпа разом замолкла, испуганно глядя на подошедшего. Мало кто узнал в огромном незнакомце в одежде знатного торока вчерашнего грязного голого пленника. Вид нового участника дележа отбивал у них охоту предъявлять претензии на припасы тороков.

– Я… э-э-э… А чего они? Сказали бы сразу, что ты приказал… Прости, вождь, не знаю твоего имени и племени.

Гекон прошел через толпу, спешно расступающуюся перед ним, и легко запрыгнул на груду мешков и сундуков.

– Меня зовут Ал. Я командир вот этого отряда. Вы тоже можете войти в мой отряд или идти своим путем. Но припасы я забираю. Все. Те из вас, кто пойдет в моем отряде, получат справедливую долю: питание, одежду, оружие. Остальные – выживайте, как хотите. Но если вы решите присоединиться, то будете подчинятся своему командиру, то есть мне. Вопросы?

Народ мялся, не решаясь говорить. Наконец, одна женщина-хола подняла руку, привлекая к себе внимание – остальные недовольно зыркали на нее, выражая недовольство тем, что женщина позволяет себе такое поведение.

– А куда ты поведешь нас, господин?

– Эй, вы, там! Хватить шипеть на нее! Если кишка тонка самим задать вопрос, то заткните свои пасти. А ты не бойся, женщина. Как тебя зовут?

– Инвира, господин.

– Эх… м-м-м. Значит так, называть меня «сэр». Или сэр Ал. Теперь к твоему вопросу, Инвира. Думаю, мы пойдем к Священному Лесу. У нас там э-э… важное дело. И добраться до границы Леса нужно как можно скорее. Далее все холин пройдут через земли элива в свою страну, – холин недоверчиво переглядывались, элива тоже выражали скепсис, – у меня есть основания думать, что Элаф Элава, Опора Цветов – да и сам Ствол Древа – прислушаются к моей просьбе пропустить вас. Так что, вы сможете оказаться дома уже совсем скоро.

В толпе начались бурные обсуждения и споры. Какой-то хола, успевший приодеться в торокскую куртку и шаровары, снятые с торока-подростка или женщины, угрожающе поднял над головой кинжал, видимо, не в силах удерживать огромный топор – любимое оружие ордынцев:

– Мы не собираемся идти к этим заносчивым лесным ублюдкам! Дай нам нашу долю, и мы пойдем своим путем! – за его спиной, агрессивно наставляя разное оружие на окружающих, стояли еще пятеро холин, одетых так же, как и их главарь.

Ал не спеша прошел по краю повозки к смельчаку, который успел подойти поближе: «На», – и двинул наглеца в лоб сапогом. Хола отлетел на своих подельников, повалив еще двоих, и затих на земле.

– Еще кому-то дать? – желающих не нашлось, – тогда повторяю: вступайте в мой отряд, или идите своей дорогой.

Толпа зашевелилась, в ней забурлили живые течения и жаркие обсуждения. Наконец, от собрания потихоньку стали отступать самые хитрые, понявшие, что тут им ничего не светит, и потому решившие, что успеют ухватить себе что-то там, куда еще не пришел этот громила. Это заметили другие, и одиночки начали быстро разбегаться по террасе. Осталось лишь около двух десятков бывших рабов разных рас, не считая тех, кто пришел сюда с геконом.

– Прекрасно! Вы теперь мои подчиненные, – он повернулся к элива, высланным Надаром для защиты припасов, – вы тоже. Есть возражения? – те нехотя помотали головами. – Тогда так: вы десятеро берите эту повозку и тяните ее к шатру. Вы – вторую. Вы, – он показал на элива на телеге, – охраняете и помогаете. А вы идете со мной.

«Ящер» снова первым молча стал рядом, готовый к выполнению приказов. Кузнец, вооружившийся солидным топором, тоже подошел поближе.

– Теперь идем разбираться туда.

У обоза Кхур-Дара все повторилось, только Алу пришлось приложить кулаком троих: тут скарба было больше, и желающих им поживиться собралось тоже больше. Солнце уже перевалило далеко за полдень, когда Алу, наконец, удалось навести порядок и собрать свою маленькую армию у шатра. Используя одну из огромных телег как сцену, Ал произнес короткую воодушевляющую речь, приказал разделать всех павших рукатов и собрать с них все мясо. Вечером вчерашние пленники – а сегодня – солдаты Ала – должны получить шикарный ужин.

Теперь предстояло провести ревизию всего, что досталось «Армии Ала». Надар взял на себя роль заместителя и прекрасно с нею справлялся. Он опросил всех на предмет их умений и навыков, создал группы обеспечения и боевые отряды, назначил командиров. Его авторитет и право распоряжаться никто не посмел оспорить, видя, как он по-дружески общается с командиром. Наконец, улучив момент, Илата затащил гекона в шатер и, заглядывая снизу-вверх тому в глаза, стал горячо упрашивать заняться проблемой его сюзерена.

– Илата, успокойся! Давай рассуждать здраво. Мы не можем никак улучшить положение Энола. Мне тоже небезразлична его судьба. Но что мы можем сделать? Ты понимаешь что-то в магии хола? Вот и я тоже. Я в вашей магии вообще ничего не понимаю, и меня это просто бесит! С другой стороны – смотри сам – эта магия поддерживает в нем жизнь. И, несмотря на то, что он в таком состоянии, он живет уже столько дней. Поэтому, разумнее всего – ничего не трогать. Поищем лекарей среди тех, кто примкнул к нам. Возможно, они смогут уменьшить страдания Цветка. А сами будем тянуть фургон с ним внутри. И еще, думаю, нам не стоит особо распространятся о том, что там в этом фургоне.

– Может ты и прав, Ал. Но мысль о страданиях Энола заставляет мое сердце обливаться кровью. Я был с ним последние тридцать лет! Он мой командир, и когда-нибудь станет главой всего рода. Мы не можем допустить его смерти. Нового ребенка у его родителей может уже и не быть! И тогда в Священном Лесу начнется хаос! Неужели ты допустишь это?

– Нет, конечно, хватит меня убеждать. Я не хочу его смерти. Я не зверь, что бы ты там ни думал обо мне. Я понимаю все. И Энол дорог мне, хоть мы и не успели подружиться по-настоящему. Но мы не станем ничего менять. Именно для того, чтобы он не умер по дороге! Вот что: осмотрись, посоветуйся с Надаром, отберите несколько верных элива, введите их в курс дела – пусть станут охраной Цветка. Но будьте осторожны в выборе. А нам нужно решить, как тащить эту тяжелую дуру.

Всего в «Армию Ала» вошло 74 существа разных рас, включая его самого и следопытов. Из них около четверти были женщины – бывшие рабыни и игрушки тороков. Остальные – а это свыше трех четвертей всех пленников – решили добираться до дома сами. Ал не стал их принуждать присоединиться к нему. Он позволил им собрать некоторые из трофеев и оружие, которое посчитал для себя бесполезным. Самые шустрые успели уйти, прихватив с собой еду до того, как он установил охрану. Раздать все поровну с его точки зрения было безумием. Ал не был альтруистом, а тем более – глупцом: хорошо экипированный отряд давал ему намного больше шансов добраться до Священного Леса, который, без сомнения был, куда приятнее Диких Земель, не говоря уже о торокских степях за перевалом.

Ал стоял у шатра, наблюдая, как его люди готовятся к походу. Конечно, здесь не было ни одного существа расы Homo sapiens, но для себя он всех их считал людьми, да и как их еще называть? Костры из разбитых повозок пылали в ночи, жарилось мясо, в походных котлах кипели злаки. Это был настоящий пир, особенно для многих из них, тех, кто давно не ел нормальной пищи. Мясо погибших рукатов разделили, немного пустив на праздничный ужин, а большую часть нарезали полосами и подвесили на жердях у костров, чтобы оно прокоптилось. Разные виды злаков, орехи, немного овощей – общая добыча обещала что прокорма должно хватить, хотя бы на большую часть пути. Тороки питались еще и пленниками, им же придется полагаться на то, что смогли собрать в разбитом лагере. Во всем обозе, во всем скарбе тороков нашлось лишь семь луков: зеленые воины презирали стрельбу, предпочитая драку лицом к лицу. Зато среди этих семи луков нашлось оружие Энола. Прекрасную работу узнавали даже варвары, и потому Уварр сохранил длинный лук Цветка. Илата радовался находке, как ребенок. Хотя и Ал был рад немало, ведь этот лук был зачарованным и мог стрелять на пятьсот шагов. Нашлись и пожитки Ала: один из элива принес неизвестные вещи и выложил их перед своим новым командиром на небольшом гобелене на земле.

– О! Мой походный набор! А вот и транспондер для стражей, глядите-ка, они его на шнур прицепили, как амулет. Автомат… эх, жаль, бесполезен… и батарея тут… А нож? Ну-ка признавайтесь, у Уварра мой нож был, не ошибетесь, у вас таких не бывает: серый, с зубьями на тыльной части. Я всех проверю!

Тамалин, записавший себя в адъютанты, тут же побежал между людьми, требуя отдать нож и пугая за его невыдачу страшными карами.

– Нашел! Нашел, сэр Ал! Этот?

– Тащи сюда! Вот молодец. Да, он, родимый. Будет теперь висеть на этом прекрасном кожаном поясе. А сюда мой любимый походный набор. Эх… а рядом с ним обычно батарея висела. Вот эта. Хорошая штука была. Э-эх. Чертова магия ваша. Вот я б тебе показал, какая штука была. Надо было нажать на этот выступ и…

Ал ошарашенно моргал ослепленными глазами. Его армия была потрясена не меньше: в небо бил яркий столб света.

– Как же так, Надар? – гекон недоуменно таращился на вполне рабочую батарею с фонарем. – Значит, не работает ваша магия! Или… погоди, может ее создавал этот гад в капюшоне? Ну-ка… – он подхватил автомат, и отбежал в сторону. С замиранием сердца Ал нажал на курок. Щелчок. Еще щелчок – никакого эффекта.

– Зря ты все это, сэр Ал, – послышался голос кузнеца из темноты. – Не работает тут такое оружие. Магия. Уж что я только не пробовал. Не работает.

– А это почему работает? – фонарь снова включился.

– О, мать тороков! Я ж до ветру ходил, за камни, видел столб света в небе, думал, магия какая… а оно вот что… – потрясению собеседника не было предела. – Как же это? Я же все пробовал! Смешивал … как тебе объяснить… вещества, делал… огонь… из трубки… о, демоны, в этом языке нет таких слов! – горько проговорил он и сокрушенно махнул рукой.

– Ты хотел создать оружие, которое… э-э… выталкивает из трубки кусочки металла силой горячего дыма, который получается если горит… э-э-э… смесь древесного угля с серой, и… и… вот этого не знаю.

Кузнец стоял с сияющим лицом:

– Ты понял! Ты знаешь!

– Ну-ка, пойдем к нам – посидим, поговорим.

Ал подвел кузнеца к костру, возле которого сидели Надар, Илата и Тамалин. Не подходя вплотную, но и не отходя далеко, тут же примостился и «ящер». Гекон покосился на него, но ничего не сказал.

– Подвиньтесь, друзья. Я познакомился з замечательным парнем. Кстати, как тебя зовут?

– Вигол. Вигол Талано.

– Откуда ты, Вигол, как оказался тут?

– Тут я уже давно, почти двадцать местных лет…

– Местных?

– Да, я не из этого мира.

– А откуда же?

– Я из того мира, который за проходом, где, как я понял из разговоров, и вас взяли. Мы называем себя умма, тороки зовут нас вадарами – им кажется, что мы похожи на здешних вардов.

– Так вот, в чем дело! Но погоди, Вигол, как тебя могли взять, ты что, сам сюда полез? Там же такая оборона, что не пройти!

– Сделали! Значит, построили оборону! – кузнец вытер глаза рукой, – вот бы тогда успели…

– Ну-ка, расскажи, как это произошло, и про свой мир расскажи.

– Это долгая история…

– Мы послушаем. Не возражаете, друзья?

Никто не возражал, лишь Илата сидел совершенно отстраненно.

– Ну, постараюсь кратко. Уже много столетий подряд – или тысячелетий, даже – на нашу землю приходила страшная беда – тороки. Раз в несколько лет их войско приходило из неизвестного места. Разрушали наши поселения, грабили, убивали, уводили людей в рабство – так говорят наши летописцы. Сами-то мы этого не знали, и сейчас поймете, почему. В общем, когда-то очень давно, наши предки – не в силах побороть это зло – стали убегать от него. И так они дошли до огромного моря. Очень большого. Моря морей. Но и там их настигали. И тогда самые отчаянные решили построить корабли. И плыть подальше от этой напасти – вперед, и только вперед. Легенда говорит, что они плыли полгода. И лишь немногие смогли выжить. Но они нашли прекрасный остров и основали там свое поселение. Шли годы, поселение росло, возле первого острова нашелся еще один, и еще, в общем – это была целая куча островов, среди которых были и очень большие. Так стала развиваться наша община, наш народ. Но нация не смогла остаться единой. Мы раскололись и стали воевать друг с другом, а для победы делали свое оружие все лучше и лучше. У нас появились э-э-э, как их называют тороки, «огненные осы» и другие вещи – разные вещи. Для того, чтобы разговаривать друг с другом на большом расстоянии, или видеть друг друга, или повозки, которые толкает огонь. И еще – корабли из металла, которые могли переплыть наше огромное море.

Элива зачарованно слушали, даже Илата, а Ал покачивал головой, вспоминая курс истории Праматери.

– И вот, – продолжал Вигол, – однажды наши правители решили нарушить вечный запрет, и отправили воинов, чтобы найти нашу древнюю землю. Она удивила нас: огромная территория, покрытая нетронутой растительностью, но даже крупных животных на ней не было не то, что людей. Мы основали город. И он рос на новом месте без преград. Но через пять лет после основания этого города на нас напали. Дома горели в ночи, люди умирали, и огромные зеленые существа рубили всех без разбору. У нас был лишь небольшой отряд для защиты, ведь никаких врагов вокруг не было, и мы не думали об опасности. Бойцы отряда сумели убить нескольких нападавших, но остальные бандиты отступили, угнав с собой несколько человек. Утром наши воины пошли по следам врага, и обнаружили в пустыне странную круглую площадку, в центре которой стоял столб.

– Ох-хо, понимаю, – вздохнул гекон. – Вы догадались, что это за столб, и решили построить заслон.

– Именно, сэр Ал. Я был тогда молодым… не знаю, как сказать, нет у тороков такого слова. Я разбирался в… чудесных вещах, и при этом был воином.

– Военным инженером?

– Не понимаю, что ты сказал, сэр Ал.

– А, не важно, это я на своем языке. Продолжай.

– Ну, а продолжать тут особо и нечего. Мы еще только строили укрепления, когда на эту площадку снова хлынули тороки. Их было много, очень много. Они убивали всех, у кого было в руках оружие. А у меня не было. Они схватили меня и забрали сюда. С тех пор я был в рабстве. Меня перекупали друг у друга вожди, ведь я показал, что умею работать с металлами. Я делал различные вещи: инструменты, украшения, оружие для торокских вождей. У меня хорошо получалось, поэтому я считался ценным рабом. У меня даже было свое место для сна – моя кузница.

– А бежать не пробовал?

Кузнец помолчал.

– Сэр Ал, мне бы хотелось сказать, что я это делал, что я бесстрашен. Но я не стану врать тебе. Я не герой… Сразу после того, как меня и еще нескольких наших людей взяли в плен, некоторые из них пробовали бежать – тороки поймали их и на глазах у всех разорвали на части. После чего съели, глумясь и потешаясь над несчастными. С тех пор я не раз видел, что эти варвары делают с беглецами. Да и вообще со всеми рабами, которые стали для них бесполезны. Тороки – зло, которое не имеет оправданий. Если б я мог… Если б я только мог! Если бы наше оружие действовало тут!!! Я пробовал, я все пробовал. Я тянул проволоку, накручивал на катушку, чтобы сделать… Ты понимаешь, о чем я?

– Хотел приложить к проволоке силу, как если в… кислый фрукт вставить один железный и один медный штырь?

– Да! Да! Ты понимаешь!

– Мы называем это электричеством. Если приложить его к проволоке, накрученной на сердечник из железа, то получится магнит, как в торокских Камнях Пути, по которым они находят дорогу.

– Да, электричество! Магнит, да! – кузнец смаковал незнакомые слова.

– Что за магию вы обсуждаете? – вмешался в разговор Надар.

– Не магию, Надар. Знания, умения. Знания о том, как устроен мир и действуют силы.

– А это не то же самое, что я сказал? – усмехнулся полукровка.

– Нет! – отрезал гекон, – ты не понимаешь. Это не магия! Мы делаем это руками. Мы считаем, размышляем, потом соединяем разные вещества, металлы и… жидкости, и еще много разного, мы используем силу, которая действует на все вокруг, простую силу природы.

– Прости, Ал, я не понимаю разницы.

– О, боги! Ну, попробую вот так: смотри, вот есть река, она течет, так?

– Ну, так, – осторожно согласился элива.

– Вот, теперь представь: берем плоскую доску, и ставим поперек течения. Что будет?

– Унесет ее. Это ж река!

– А не магия? – хитро прищурился Ал.

– Э-э-э, нет…. Вроде бы. Течение.

– Именно! А теперь представь, берем колесо, на него цепляем несколько таких досок…

– Я видел! У холин есть такое. На мельницах! И еще, говорят, у вардов такое есть: они перегораживают горные реки и ставят такие колеса, а к ним прицепляют свои вардские штуки – разные инструменты и приспособления – чтоб долбить камень или возить руду.

– Вот! Вот оно! Об этом я и говорю тебе! Так вот, все, о чем я говорю, это всего лишь продолжение вот таких простых хитростей. Например, можно использовать огонь и пар, чтобы толкать повозки, – Ал торжествующе посмотрел на Надара, при этом кузнец-умма радостно закивал, подтверждая слова командира.

– У вардов есть такое. Все знают про магический вардский караван, который бегает по железному пути и в сердце его пылает огонь. Варды гордятся своим огненным караваном.

– Как?! – одновременно вскричали Ал и Вигол.

– Как это возможно? – продолжал кузнец, – я же перепробовал все, но у меня не получилось. Простейшее устройство не работает!

– Ну, – со снисходительной усмешкой ответил Надар, – у каждого народа своя магия. Вот никто же не удивляется, что у элива есть Магия Жизни, а у холин – Черная Магия. А вот у вардов магия огненная. И водная. Магия стихий. А у кого-то никакой нет, как у тороков, например… и у меня, – грустно закончил он.

– М-да… Видимо, и у нас нет. Хотя это никак не объясняет батарею. Ладно, хорошо говорить, но нужно ложиться спать. С рассветом собираем пожитки, и в путь. Надар, проследи, чтоб часовые были выставлены – мало ли что. И отправь к фургону кого-то: надо ребятам поесть отнести и выпить чего-то согревающего – ночи тут прохладные.

С рассветом начали собираться, и столкнулись с новой проблемой. Тащить пожитки на плечах было нерационально: мало того, что это означало распорошить припасы, дать сомневающимся повод сбежать потихоньку, так еще и распределить их было просто некуда. Никаких сумок у тороков не обнаружилось. Значит, нужно сложить все на телеги, и тащить их. Но повозки тороков сами весят немало: ведь их делали из очень толстых деревянных досок и брусьев.

– Загрузим все, приделаем хомуты из веревок и потащим! – кричал какой-то парень-хола, – ну не так и тяжело это будет – одна повозка на такую толпу-то.

– Две! – поправил их командир.

– Зачем нам две? Сложим мешки в кучу, свяжем, чтоб не развалилось. Я покажу, как мы подпираем жердями, чтоб поместилось побольше…

– Две! – отрезал Ал, – еще мы потащим вот ту, которая стоит внизу.

– Зачем нам она? – зароптали те, кто был в пленниках у Уварра, – это же фургон черного мага?

– Вот поэтому и надо! Без него мы никуда не пойдем!

Люди раздраженно переглядывались, но возразить никто не решался.

– Кхм… тут такое дело, – вмешался Надар, – боюсь, нужно брать три.

– А это зачем?

– Вы, когда сюда шли, много деревьев видели? Даже кусты, которые можно было бы жечь для костров, в пяти днях пути отсюда закончились. Тороки жгли сухой навоз рукатов, который эти твари поставляют весьма охотно – я сам не раз его собирал – а у нас рукатов нет. Чем топить собираетесь? Я уж не говорю про воду. Вдоль дороги нам попалось лишь четыре стоянки у источников. Воду тоже придется тащить с собой. И еще. Я предлагаю взять шатер: жерди на дрова, а ткань всегда нужна. У нас две недели хода по жаре.

Люди озадаченно перешептывались и топтались, в ожидании, когда кто-то придумает решение.

– Ну, так может, навалим дров, а сверху припасы, как этот предлагал?

– И какой размер кучи получится? Нас почти восемьдесят, нужно готовить пищу. Мы не будем есть сырое мясо, как тороки. Если навалим все на одну телегу, она в первой же песчаной плеши завязнет. Предлагаю сложить груз на две. Одну потом пустим на дрова, когда до деревьев останется недалеко.

– Надар говорит верно! – подытожил Ал. – Делаем, как он сказал! Разбирайте сломанные повозки, складывайте бревна и доски на дно, поверх положим бурдюки с водой, да, пусть кто-то наберет свежей. Так что взяли инструменты, и за работу! Выходим через… а, черт… через четверть пути солнца до полудня.

Люди подняли головы, пытаясь понять, сколько это. В их мире еще не созрела необходимость делить день на такие мелкие части. Ал сокрушенно махнул рукой, и отправился вниз, проверить, как дела у Энола.

Стража из шести элива бодро приветствовала командира. Надар выдал им луки, определив повозку приоритетным для охраны объектом. За прошедшие сутки они сильно изменились: еще вчера – полуголые рабы с потухшим взглядом, обреченные – сегодня они были одеты и экипированы, и, что самое главное, выражали готовность драться насмерть. «Вот это уже солдаты», – удовлетворенно отметил Ал. Полог фургона отодвинулся, и наружу выглянула Инвира – смелая женщина-хола, задавшая вчера вопрос про цель похода. Надар узнал, что она была помощником лекаря и повитухой в своем селении, и, не найдя никого лучше, решил определить ее ухаживать за Энолом.

– Как он? – любезно осведомился Ал. Ему нравилась эта женщина. Особенно ему импонировало, что она, будучи из племени холин, охотно согласилась ухаживать за элива.

– Зайди, посмотри, сэр, – женщина отошла в сторону, приглашая войти внутрь. Несчастный подопытный все так же лежал на столе. Но он был вымыт и прикрыт покрывалом – все вокруг было убрано, и приведено в порядок. «Молодец, – похвалил гекон, – ты хорошая хозяйка».

– Я осмелилась осмотреть его и убрать амулеты и трубки из его тела, лишь голову не рискнула трогать. Теперь он не теряет кровь, и, кажется, меньше страдает, – Инвира откинула покрывало, показывая руки и ноги пациента без колдовских приспособлений черного мага. На места, где они стояли, были аккуратно наклеены полосочки ткани, пропитанные каким-то веществом.

Ал вопросительно взглянул на женщину: «Что это?»

– Я сходила вчера на закате вниз. Там, ниже по склону, есть растительность – я собрала немного трав, и сделала мазь. Она хорошо заживляет раны у холин, и я подумала, что элива тоже это может помочь.

– А ему не станет хуже?

– Не думаю, посмотри сам, сэр Ал, раны затягиваются, и он сегодня уже не стонет и не мечется. Ему явно лучше. Взгляни на его лицо. Я покормила его утром жидкой кашей, и теперь он спит.

– Да, похоже, ты права. Ты еще и хороший лекарь, Инвира.

– Я не лекарь, – засмущалась она, – женщина не может быть лекарем.

– Не слушай никого. Делай свое дело, – усмехнулся Ал, – и ты еще многих удивишь. Оставайся с ним, береги его. Я на тебя надеюсь.

* * *

Пять дней прошло с тех пор, как они покинули горы, вершины которых все еще можно было разглядеть с платформы повозки. Это очень нервировало Ала: не думал он, что его отряд будет двигаться так медленно. Каждую повозку тащили по десять человек, сменяясь каждые полдня. И все равно люди уставали. Если так пойдет дальше, то обратная дорога к Священному Лесу займет целый месяц. Колеса скрипели на хорошо утоптанной дороге, видимо, караваны часто ходили этим путем. Монотонно переставляя ноги, Ал бессмысленно оглядывал такой же монотонный пейзаж: степь и степь до горизонта. Элива, вооруженные луками, отдалялись на пару километров от обоза для охоты, но она не приносила особого результата. Иногда им удавалось принести несколько птиц. Но чаще – ничего. Даже животные предпочитали обходить эти места. Ал вспомнил свой разговор с Надаром, да, запустение и умирание планеты было заметно невооруженным взглядом. Лишь такие существа, как надменные вожди элива могли не замечать этого. Гекон прокручивал в голове события прошедшего времени – от самого своего падения на берега Оалавы. Времени было вдосталь, и он сопоставлял, размышлял, анализировал. Почему этот мир так похож на те, в которых он бывал и раньше? Почему растения и даже некоторые животные похожи на тех, которых можно встретить на многих планетах Республики, или прочесть о них в истории Праматери? Почему элива похожи на эльфов из сказок? Почему все они похожи? Тороки – орки, элива – эльфы, варды – дварфы, а холин – люди? Холин действительно мало отличались от людей. Те же руки и ноги с пятью пальцами, те же круглые головы с человеческими глазами на человеческих лицах. В общем, такие же люди, разве что немного ниже людей с Толы, Гарды или Тобоса. И еще у холин совершенно безволосые тела, круглые, прижатые к черепу уши, слегка голубоватая кожа, и глаза цветов от коричневого до оранжевого. В остальном они точно такие же люди. Но при этом такие далекие от людей его мира. Что это такое – магия? Откуда берется сила для совершения заклинаний? Почему тут не работают машины, даже примитивные? Но не у всех. В то же время вся техника на катере работала. Тогда почему перестал действовать автомат? А батарея работает исправно. Напрашивается простой вывод: причиной всему переход через Врата. Причем только тот, который приводит в этот мир: в мире умма оружие работало. «Что ж, давай размышлять так, как будто никакой магии нет. Что бы ты подумал, Ал, если бы некая вещь, прекрасно работавшая ранее, вдруг перестала работать после прохождения через некий портал? Правильно: портал испортил эту вещь. Но почему тогда не работают и те вещи, которые перешедший через врата пытается создать тут? Что врата сделали с ним? Или что нашли? В голове вертелись обрывки фраз, услышанных в этом мире: «…чистая кровь элива», «…огненный караван вардов», «…у каждого народа своя магия», «…или никакой», «… тороки неподвластны магии», «…у каждого … своя магия», «… чистая кровь», «… у каждого своя»… КРОВЬ! Кровь! Генный код! Вот что имеет значение. Я не знаю, почему не работают здесь приборы из иных миров, но я знаю, как овладеть магией этого мира – кровь! И я смогу ее покорить!»

От возбуждения Ал глубоко задышал и резко остановился, так, что ему в спину уткнулся носом Надар.

– Что с тобой, Ал? Что случилось?

– Ничего. Но, кажется, я придумал способ стать своим в этом мире!

Надар странно посмотрел на него и не нашелся что сказать.

– Кхм, Ал, очень полезные идеи у тебя сейчас. А ты ничего странного не замечаешь?

– Чего именно?

– Да, никогда тебя таким рассеянным не видел. Ал, мы все еще в Диких землях, рано предаваться мечтаниям.

– Надар! – резко перебил его гекон, – если ты не понимаешь, то это не повод… ближе к делу! – перебил он сам себя, – что ты хочешь сказать?

– Прости, Ал. Прости. Я, наверное, действительно не понимаю. Но ты стал очень невнимательным. Никогда тебя таким не видел. Я беспокоюсь.

– Проехали. Что у тебя?

– Ящер…

– Что ящер?

– А ты сам понаблюдай, – Надар махнул рукой вбок и назад.

Там действительно находился странный чужак. Всегда спокойный и невозмутимый, он вел себя весьма необычно: то припадал к земле, то вытягивался на ногах и хвосте, замирая на некоторое время. Затем отбегал в сторону, и повторял то же самое. Или становился на четыре конечности, что еще больше удивляло наблюдателей, и быстро перебегал вперед, словно догоняя кого-то.

– А раньше за ним водилось такое?

– Не видел. Хотя, кто его знает. Он не разговаривает ни с кем. Ест один, сидит всегда рядом с нами, но не подходит. Кто он и откуда никто не знает. Даже не знаю, как он оказался среди нас. Его ж в расщелине никто не видел, хотя там были все пленники и рабы.

– Пора, видимо, поговорить с нашим другом, а? Как думаешь, Надар?

Ал решительно зашагал к странному существу. Надар пошел за ним. Ящероподобный заметил их, сел на хвост и стал поджидать, глядя своими немигающими глазами.

– Привет, дружище. Думаю, нам стоит познакомиться ближе. Ты не против?

Существо молчало, смотрело бездвижно, лишь колыхалась вокруг его тела высокая буроватая трава, доходившая ему до пояса.

– Пуссстть он уййтетт, – внезапно прошипел «ящер», – путту ховоритть сс топойй…

– Хм. Ну что ж. Оставь нас ненадолго, Надар.

– Кто ты? – спросил Ал, когда Надар отошел на достаточное расстояние.

– Ссаккхаатиакссуутт.

– Это имя такое?

– Тааа…

– А… можно, я буду звать тебя Сут?

– Хоррошшо… Ссовии… Толжен претупретитть тепя… Они итутт… За нами итутт…

* * *

Ал оторопело оглянулся вокруг: насколько хватало глаз, расстилалось нескончаемое море травы, ни единой черточки или точки вокруг, лишь неровный край горного хребта ломается в горячем мареве у самого горизонта.

– Кто идет? Откуда? Откуда ты это взял?

– Я Ссаккхаатиакссуутт, ис нарота кхтатшатста. Я вишу. Мы ффсе виттим… Мне труттно хофорить с трухими. Ты не такой, как они, я фишшу. Ты имеешь схоттстфо со мнойй. Тай мне рукку…

Ал нерешительно протянул руку, и почувствовал прохладное прикосновение четырехпалой ладони. Вдруг волна энергии пробежала по его нервам, и ударила прямо в мозг. Мир изменился и исчез. Теперь он сжался до одной абсолютно белой круглой комнаты, в центре которой стоял Сут.

– Здравствуй Ал, гекон из республики Тол, приветствую тебя в моем сознании.

– Кто ты? – ошарашенно проговорил Ал.

– Не важно, ты же решил звать меня Сутом. Значит, я – Сут.

– Что ты сделал со мной?

– Ничего, что бы могло навредить тебе, Ал. В этом мире я твой союзник.

– А в другом?

– Мы в этом мире, остальное неважно сейчас.

– А ты не прост, я смотрю. Откуда ты? Каковы твои цели?

– Я, как и ты, лишь хочу выжить. И еще – вернуться домой. И ты можешь помочь мне в этом. А я помогу тебе. Симбиоз. Откуда я – неважно. Помоги мне, и мы разойдемся. Каждый своей дорогой.

– Ты просишь довериться тебе. Как я могу это сделать? Я не знаю даже того, как ты оказался в нашей группе! А вот ты копаешься у меня в мозгах, как в шкатулке с безделушками!

– Что тебя смущает, Ал? У вас, людей, есть «Ловец душ», а нам он не нужен. Но принципы ты понимаешь. Не беспокойся о своем сознании. Я лишь заглянул, чтобы узнать кто ты и откуда. Наши моральные принципы запрещают вторжение в чужое сознание, и если бы не смертельная опасность, я бы не сделал даже этого. Если тебе так важно, я отвечу, откуда появился в группе: тороки захватили меня много лет назад. Очень много. И заставили служить себе. Я все время находился рядом с Кхур-Даром, под охраной его воинов. Или в одном из тех сундуков, которые ты видел в шатре. У меня есть множество талантов, но сила не в их числе. Как и стойкость к боли. Я не имел иного выхода. Я давал торокам сведения. Информацию об их врагах, о местах нахождения вражеских патрулей, засадах и других опасностях…

– Так вот, как они!..

– Да Ал, не суди меня. Я – не ты. Я не способен терпеть боль и страдания. Нашей расе чуждо насилие. И мы не можем сопротивляться ему.

– Вот черт, из крайности в крайность… Ладно. Мы слишком много болтаем! Говори, что там у тебя?

– Не сердись, Ал, и не жалей утраченного времени. Там, в реальном мире не прошло и секунды. А теперь я покажу тебе. Смотри.

Под ногами внезапно разверзлось небо, земля стремительно приближалась, словно они падали с высоты. Внизу стала видна степь, покрытая травами, дорога и караван из трех повозок, запряженных людьми, затем вид начал скользить вдоль дороги в направлении гор, от которых они ушли, и от увиденного у Ала застыла в груди кровь.

По дороге, вздымая рыжую пыль, несся отряд тороков: тридцать рукатов с необычными легкими повозками – по два-три воина в каждой – летели во весь опор в направлении перевала. Тороки погоняли своих мохнатых скакунов, и те бежали, бешено вращая алыми глазами и роняя слюну себе под ноги. Но больше всего ужасал авангард этого войска: два рогатых исполина невероятного размера бежали один за другим, связанные гигантской рамой из целых бревен. Впереди, закрывая грудь вожака, на раме был установлен огромный, окованный железом клин. Посередине, между зверями, возвышалась платформа, на которой, как на командной башне, стояли ездоки. Ал присмотрелся и узнал в одном из них Уварра. Второй правил этим живым тараном, вращая длинную плеть над мощными тушами рукатов.

– Как это можно остановить? Не могу поверить, что они могут двигаться так быстро!

– Их накормили тартыром – особой смесью трав и зелий. Теперь эти рукаты могут бежать без отдыха и остановки не один день. Потом, если не дать им лекарства, половина из них умрет. Как минимум половина.

– Здесь не меньше шестидесяти воинов-тороков. Все отлично вооружены. Они вырежут нас, как цыплят! Я уж не говорю про этот таран!

– Думай Ал. Ты командир. Я не могу драться, но могу помочь знаниями. Смотри. Вот так они обычно действуют, когда используют бешеных рукатов.

* * *

– Что будем делать, сэр Ал, – задал за всех вопрос Вигол, – нас слишком мало. Я боюсь смерти, но не хочу снова стать рабом.

– Как они узнали про нас?

– Уварр. Это все он. Он сбежал в ту ночь. Сбежал на рукате. И так смог избежать смерти. На следующий день он вернулся к лагерю, и следил за нами из-за камней. Убедившись, что демон, убивший тороков, ушел, он помчался через перевал к орде. Нам не повезло. С той стороны он уже на третий день встретил большой караван своего родича Наргара – вождя одного из крупных племен – и получил от него помощь. С учетом того, что мы целые сутки собирались, их отставание от нас не так и велико. Мы ползем как черепахи, а они несутся, как сороны. Даже если мы сможем ускориться, они нагонят нас через два дня. И там, если мне не изменяет память, все такая же голая степь. Без деревьев или скал.

– Откуда ты все это знаешь, сэр Ал?

– Мне… рассказал Сут, наш новый друг, – Ал показал на ящероподобного, но тот остался неподвижен, как обычно.

– Ты ему веришь?

– Лучше поверить.

– Значит, мы обречены?

– Нет! Мы будем драться!

– Ал, – неуверенно позвал Надар, – прости… а может… может снова сделать, ну, ты понимаешь?

– Ты спятил! – Илата вскочил на ноги, – ты хочешь вызвать… то существо? А что потом? Что будет, когда оно разберется с тороками?

– Да, Надар, Илата прав. Нельзя этого делать здесь.

Кузнец испуганно переглядывался с парой элива и хола – новыми командирами отрядов, которых так же пригласили на совет. Они не знали точно, о чем речь, ведь не видели «демона», но воспоминания о прожитой ночи, вкупе с недомолвками Надара и Илаты, только еще сильнее пугали их.

– Успокойтесь, друзья. Нам придется драться своими руками. Никто за нас этого не сделает.

– Как?

– Мы хорошо осведомлены, благодаря Суту, а значит – вооружены. Сделаем засаду.

Всю ночь беглецы готовились к битве. Бревна, которые везли на повозке, и ее саму разобрали, от второй оставили лишь ободранный остов с кучей пожитков. Из брусьев нарубили кольев, которые вбили в землю россыпью невидимых в траве огромных наклонных шипов на пятьдесят шагов в каждую сторону от дороги. Следующий ряд глубоко забитых штырей соединили веревкой. На самой дороге всю ночь копали большую яму, которую накрыли досками и жердями, застелили куском ткани от шатра и снова засыпали землей. Самая сложная задача была поставлена лучникам. За две сотни шагов до линии препятствий для них выкопали узкие глубокие лежки, прикрытые импровизированными крышками из досок. Там они должны были дожидаться удачного момента, чтобы сыграть свою роль в предстоящей битве. Фургон с Энолом и остатки повозки с продовольствием поставили прямо на дороге, как приманку. Между ними насыпали вал из земли, поднятой из ямы. Всех вооружили и накормили перед боем, после чего оставалось лишь ждать.

Солнце перевалило за полдень, когда на горизонте показалось облако рыжей пыли. Солдаты «Армии Ала» нервничали, сжимая в потных руках оружие. Облако росло, враг приближался.

– По местам!

Командиры повели свои группы на позиции. Всех людей разделили на пять отрядов. Четыре из них спрятались в траве, напротив толстых бревен, а пятый, самый большой, остался у повозок. Ал предполагал воспользоваться однообразностью тактики тороков и их самоуверенной ставкой на силу, которая веками оправдывала себя при разгроме чужих караванов и укреплений. Вся надежда была на то, что орда не меняет свою тактику степной атаки: ездоки на бешеных рукатах неслись на врага по прямой, нацеливаясь прямо на противника, и лишь вблизи цели расходились веером. Живой таран пробивал укрепления, и за ним по пятам неслись колесницы, перемалывающие тех, кто отскочил с его дороги. Животные, и без того сильные и живучие, под действием тартыра и ударов плетей впадали в неистовство, и их невозможно было остановить. Стрелять из луков по приближающейся «кавалерии» было бесполезно, так как воины были укрыты тушами зверей, сами же наездники всласть рубили несчастных, избежавших копыт рукатов. Дело довершали длинные острые лезвия, расположенные на колесницах на уровне шеи пешего противника. Мощный кулак боевых колесниц сметал врага, после чего тороки разворачивались по большой дуге и снова возвращались. И лишь на третьем заходе воины соскакивали с колесниц и завершали бойню. Ал надеялся, что его идея станет для них большим сюрпризом.

Безумная орда стремительно неслась по дороге, вселяя страх в хилых, не отошедших еще от страданий людей. Многие шептали, мысленно прощаясь с жизнью. Тридцать громадных рыжих туш неслись на них неодолимым бронированным копьем.

– Где твои беглые рабы, Уварр? Я не вижу их! – Наргар азартно щелкнул кнутом.

– Прячутся, помет бабата! Трусливые мелкие куга попрятались в траве и под повозками, как обычно. Раздавим их, Наргар! А остальных заберем в стойла. Мы найдем их всех! Главное – найти большого зеленого саккха. Нам нужен именно он!

– Расходимся, – скомандовал Наргар, и поток повозок разделился в стороны, превращаясь в смертоносный серп.

– Уа-а-хрр! Вперед! Сметем этих трусливых бабатов! – заорал Уварр, и вдруг взвился в воздух. Передний рукат неожиданно провалился в яму и намертво там застрял, а наездники вылетели вперед, словно ими выстрелили из пращи. В каком-то странном замедлении Уварр видел, как рама тарана изогнулась в неимоверном напряжении, и рассыпалась брызгами щепок, как подскочил вверх, срываясь с упряжи задний рукат, и тут же двинулся всей своей массой вниз, хороня под собой следующую колесницу с воинами. Дырявый скелет повозки, груженой мешками и бурдюками, проплыл под парящим в воздухе Уварром; за ним вздыбился земляной вал, и медленно рос перед глазами толстый торец оглобли, стоящего за насыпью фургона. Он с невероятной четкостью увидел веревочные петли, болтающиеся на ветру, годовые кольца на срезе дерева, и… это было последнее, что он видел в своей жизни.

На дороге образовалась жуткая свалка тел. Возницы, следующие за тараном, попытались уйти в сторону. Но и в траве захватчиков ожидала смерть: рукаты с ревом натыкались на колья, ломали ноги, путались в веревках и сталкивались друг с другом, переворачивая колесницы и разбрасывая ездоков. Некоторые из них поднимались на ноги и, истекая кровью, в ярости топтали собственных хозяев. Один из рукатов со всей силы врезался грудью в наклонно вкопанный и заостренный столб, выворотив его из земли и насадив на него свою тушу, словно кусок мяса на шампур. Тороки из его колесницы сделали головокружительный пируэт в воздухе и грохнулись в траву рядом с засевшим в засаду отрядом. Люди не растерялись, и навалились на врагов, забивая их насмерть, пока те не встали. Ал яростно прокричал команду, и все отряды выскочили из укрытий вперед, чтобы успеть уничтожить как можно больше ненавистных варваров, оглушенных и дезориентированных падением и ударами. Задние колесницы, успев среагировать, отвернули далеко в сторону, избегая общей участи, но как только отгремел стук тяжелых копыт над головами, из-под земли выскочили лучники, ждавшие своего часа. Первый залп – пятеро тороков упали, пронзенные стрелами. Элива еще не отошли от тягот плена и потому промазывали. Последовал второй залп, и еще четверых догнала смерть. Но колесницы быстро удалялись, и лишь одну цель поразила стрела после третьего выстрела.

Ал не видел этого, занятый другим делом: нужно было отбить атаку тех, кто пережил падение. Его воины нападали на врага гурьбой: так у них был хоть какой-то шанс одолеть сильных и значительно лучше подготовленных противников. Раненых его бойцы убивали успешно, и к счастью, таких было очень много, но уже подбегали те, кто удачно вывалился или успел соскочить на подходе к побоищу. Недалеко от гекона трое тороков теснили его отряд – положение людей было плачевным. Ал побежал им на выручку и с разбегу рубанул по шее ближайшего из тороков, а затем, продолжая движение, вспорол живот второму. Третий замешкался, увидев нового противника, и люди тут же стали резать и колоть его куда только могли достать. Торок закричал и попытался замахнуться дубиной с железными шипами, но орущая толпа повалила его на спину, и он замолчал под грудой тел, булькая дырой в горле. Впереди звенела следующая битва, и Ал повел бойцов туда.

Лучники, как и было задумано, рванули к повозкам мимо сцепившихся в схватке противников. Не ввязываясь в ближний бой, они взбежали по насыпи и залезли на крышу фургона. Двадцать две колесницы были разбиты на первом заходе, две потеряли своих ездоков, но остальные уже разворачивались вдалеке для нового захода. Их нужно было любой ценой остановить. Пара боевых повозок уже разгонялась прямо на них, четыре завершали разворот немного дальше. Илата натянул зачарованный лук Энола. Стрела просвистела в воздухе и воткнулась прямо в голову ведущему рукату. Зверь заревел, но только прибавил ходу.

– Бейте все в одного! В левую сторону! – скомандовал Надар, назначенный командиром стрелков.

Луки заскрипели и выбросили семь стрел, вонзившихся в шею и голову безумного исполина. Рукат дернулся от боли вправо, и со всей силы ударил соседнюю упряжку. Колесницы столкнулись, рассыпаясь обломками, трое оставшихся в них наездников взлетели вверх и упали под смертоносные косы собственных повозок. Четыре последних колесницы повернули, обходя свалку по дуге. Это было ошибкой. Совершив такой маневр, тороки подставили бока своих животных под стрелы. А они были гораздо менее защищены, чем крепкие рогатые головы и холки, покрытые толстым слоем шерсти.

– Бейте без остановки!

Лучники стали быстро выпускать стрелы в бока рукатов. Звери ревели от боли, метались, и, перестав слушаться возниц, рванули в противоположную от битвы сторону. Ездоки спрыгнули на ходу, и устремились к фургону пешком.

Двенадцать тороков приближались к линии обороны с тыла. Надар кричал Алу, но тот со своим отрядом дрался с противоположной стороны насыпи и не слышал его в шуме борьбы. Придется защищать фургон с Энолом своими силами. Двенадцать целей были бы не проблемой для эливийских лучников, если бы у них были стрелы, но их почти не осталось. Отступить тоже нельзя, ведь под их ногами последний наследник Рода.

– Дайте сюда все, что есть! Сколько их у вас? Семь… Всего семь стрел! Илата, возьми их. Ты стреляешь лучше всех! И у тебя лук Энола. Он бьет без промаха.

– Я не он!

– Не спорь! Бери! Целься! Спокойно, без спешки. Этот лук бьет далеко и точно, ты же видел, что с ним делал Цветок, ты, главное, успокойся и хорошенько прицелься.

Свистнула тетива. Стрела ударила торока в плечо. Он вырвал ее рукой и, победно захохотав, припустил к фургону.

– Ничего, спокойно, еще раз….

Снова зазвенела тетива, и один из нападающих упал со стрелой между глаз.

– Вот так! Еще давай. Не старайся попасть в голову, можно и в грудь.

Лучник расслабился и стал стрелять, словно на турнире в родном лесу. Пять оставшихся стрел попали точно в цель. Четверо были явно убиты, один ранен в живот – пока добежит, сильно ослабнет. Между тем оставшиеся враги уже почти добрались до их позиции. Шесть озверевших тороков, против семи ослабленных элива.

– Держитесь ребята, будет трудно.

Элива достали кинжалы тороков, которые для них были, как короткие мечи.

– Приготовьтесь. Они в ярости, ничего не соображают и бегут порознь, так что у нас есть хороший шанс. Когда вот та пара, что впереди, подбежит к фургону, вы втроем прыгайте на правого, а вы, Илата, – на левого. Дождитесь, пока они ударят топорами, и прыгайте. Главное, рассчитать момент.

Два торока, выпрыгнувшие из одной повозки, быстро приближались к их последней крепости. Первый с разбегу подпрыгнул вверх, стараясь рубануть по ногам Илату. Второй был умнее, и ударил по стойке крыши фургона. На счастье лучников топор не перерубил дерево с одного удара, и лезвие застряло. Элива заорали и бросились вниз, на лету вонзая кинжалы в шеи и головы врагов. У фургона образовалась куча тел. Третий торок уже поднимал дубину над упавшим элива, и Надар, размахнувшись изо всей силы, швырнул кинжал в грудь варвара. Лезвие проткнуло кожаный доспех и застряло. Торок дернулся, но устоял на ногах. Лучники вскочили на ноги и набросились на недобитка. Еще трое тороков приближались к ним, размахивая над головами топорами, а сзади за ними ковылял последний – со стрелой в животе. Трое против семи. Нет, с раненым их четверо, шансы есть, но победить сложно. Надар спрыгнул с крыши и нагнулся, чтобы подхватить свой кинжал. Ближайший из врагов устремился к нему, занося топор над головой. Молодой элива, выставив кинжал, преградил тороку путь. Громила рубанул изо всех сил и перебил подставленное оружие. Лезвие топора продолжило свое смертоносное движение и вошло в бок несчастного парня. Огромный торок победно заорал, и потянул топор на себя, но тот же миг пара клинков вонзились в его руку, а Надар, не поднимаясь с колен, рванулся вперед и всадил свое оружие врагу прямо между ног. Элива толпой кололи и били убийцу их товарища, пока тот не упал без дыхания. Оставшиеся враги решили объединить усилия, и теперь подступали медленно, вдвоем. Словно дикие звери, играющие с жертвой, они кружили вокруг уставших лучников. Внезапно один из варваров сделал резкий выпад топором и вонзил край лезвия в живот Илате. Тот отшатнулся и со стоном повалился на спину. Торок победно оскалился и перекинул топор из руки в руку. К паре свирепых хищников присоединился отставший сородич. Три огромных торока против пяти изможденных элива! Длинные тяжелые топоры против коротких кинжалов в уставших руках. Это конец. Элива отступали, ощетинившись клинками, пока не уперлись в борт фургона. Тороки кровожадно ухмылялись клыкастыми ртами, демонстративно облизываясь. Медленно, словно насмехаясь, они стали поднимать свое оружие. «Вот и вся жизнь», – подумал Надар. И тут тяжелое лезвие секиры пронеслось по воздуху, разрубая зеленую плоть. Правый торок валился назад, лишившись головы, средний хрипел перебитым ручкой секиры горлом. Из-за края фургона с безумной скоростью выскочил Ал, и, выхватив на бегу топор из рук обезглавленного противника, разрубил его товарища от плеча до пояса. Зловонные зеленые внутренности брызнули во все стороны. Третий торок, раненый Илатой, пережил собратьев лишь на мгновение.

Внезапно Надар осознал, что наступила какая-то пронзительная, звенящая тишина. Ал подошел к нему, и заглянул в глаза:

– Ты как, цел?

– Нормально. А ты? Ты весь в крови.

– Моя фиолетовая. Ее тут не много.

Надар задрожал и сполз на землю.

– Надар! Ты что, друг? Все кончено. Мы победили!

К повозке стали подходить остальные «солдаты» – многие были окровавлены, некоторые зажимали раны или хромали, опираясь на плечи товарищей – люди оглядывались по сторонам, все еще не веря в то, что им удалось совершить.

– Победа! – зазвенел вдруг какой-то молодой голос. И вдруг тишину разорвал многоголосый вопль восторга.

* * *

– Что с Илатой?

– Ранен. В живот топором получил.

– Инвира! Инвиру позовите сюда! Лекарку найдите!

К фургону подбежала запыхавшаяся женщина-хола.

– Отойдите. Я посмотрю на него.

Все отошли, давая место лекарю.

– Рана тяжелая. Ему нужен Маг Жизни. Боюсь, я не справлюсь с таким повреждением.

– А твоя мазь?

– Это не поможет при таком тяжелом ранении. Я сделаю, что смогу, но ничего не обещаю. У нас много раненых. Нужно помочь всем. Сэр Ал, прикажи развести огонь и вскипятить воды, нужно промыть их раны и сделать отвары, которые облегчат боль раненых.

– Вы слышали ее. Быстро займитесь делом! Найдите, что сможете, сделайте укрытие для пострадавших, ставьте котлы на огонь. Не жалейте воды и дров. У нас их теперь достаточно.

– Какие у нас потери? – спросил Ал. Он обходил место побоища, осматривая результаты, раздавая приказы и подбодряя выживших. Все старались подойти к нему, выразить свое восхищение и преданность.

– Убито двадцать три наших. Ранено много, но тяжелых только пятеро и среди них Илата.

– Да-а… На ногах, значит, осталось лишь сорок шесть человек. Из них половина – женщины. Дело дрянь, Надар. У нас некому тащить повозки. А тащить нужно многих. Мы в ловушке.

– Сэр! Сэр Ал!

Гекон повернулся на зов, и увидел худого элива, робко переминающегося с ноги на ногу.

– Чего тебе? Извини, сейчас мне не до разговоров.

– Нет, сэр Ал, я услышал вашу беседу, и, думаю, у нас есть выход.

– Говори!

– Понимаешь, сэр Ал, я немного владею магией, и мое искусство – управление животными. Тороки держали меня при рукатах. Я всегда мог их обуздать и успокоить. Еще я умею их призывать и лечить.

– Отлично! Только где мы возьмем рукатов?

– Мой друг Уванава, лучник, рассказал мне, как вы, Надар, отбивались от тороков, которые хотели зайти с тыла.

– Так, понимаю, – кивнул Надар, – да, четверо рукатов ушли, сбросив ездоков. Только они все побиты стрелами.

– Нет! Уванава говорил, что сначала вы стреляли оттуда, в спины колесницам, и я так понял, что две колесницы оказались пустыми, а рукаты продолжили бежать. Еще один рукат был сбит товарищем, и он тоже мог выжить. Нам нужно отправиться в степь и догнать их!

– Как же мы их догоним? – спросил Ал, – они же накачаны тартыром! Их уже, поди, у Священного леса нужно ловить.

– Нет. Я знаю их повадки. Те, которые не ранены, бегут без остановки, это так, но даже они без ударов плетей потихоньку остановятся. А раненые упали где-то в траву и отдыхают, пытаясь унять боль. Если мы их найдем, я смогу вытащить стрелы и залечить раны, и еще тут в степи я смогу найти нужные травы, чтобы сделать лекарство против действия тартыра. Мне только нужны люди, чтобы прочесать степь и найти животных. Нужно только увидеть их, и тогда я смогу подманить их к себе!

– Да ты представляешь, сколько придется пройти, чтобы прочесать это пространство? Если эти туши попадали на землю, мы сможем увидеть их только с близкого расстояния.

– Не торописссь Алл, – послышался свистящий голос. Сут вынырнул из травы в нескольких шагах от них.

– А я все думал, куда ты делся. Прятался?

– Я не воиин. Я пряталсся. Таа… Я помогу вам найти сверейй. Тай рукку, Ал…

К вечеру у них было шесть рукатов. Седьмой, хоть и пришел, но не производил впечатление способного дожить до утра. Тем не менее, Канамук – так звали их мага-звероведа – взялся лечить и его. Два совершенно неповрежденных руката приплясывали на месте, не в силах сдерживать энергию, бьющуюся в них.

– Я уже готовлю зелье, – сообщил Канамук, – тогда они успокоятся и смогут еще долго жить. Эти тоже через пару дней смогут тащить повозку. Наши стрелы для них не смертельны.

– Погоди, не давай свое зелье этим, – внезапно вмешался Надар. – Ал, мы можем поговорить?

Ал отошел с Надаром подальше от костров и присел в траву.

– Что у тебя?

– Плохие новости, Ал. Похоже, Цветку становится хуже. Я не знаю, что будет дальше. Если мы подождем пару дней, а потом двинемся в путь, то он может не доехать. И еще одно меня тревожит: Илата. Он бредит. Просит отвести его к отцу. Разговаривает со мной, будто я – Энол. Инвира говорит, что ничем не может помочь.

– И что ты хочешь сделать? У тебя же есть идея, раз ты позвал меня.

– Два руката. Те, которые на зельях.

– Понимаю… Хочешь запрячь одного из них в ту быструю колесницу?

– Да. Если его разогнать так, как они бежали сегодня, мы сможем добраться до Священного леса за три дня.

– А если он не выдержит и сдохнет по пути?

– Я попрошу Канамука. С его магией все должно получиться!

– Как ты сможешь его убедить? Он же влюблен в животных, а после такого броска зверь точно погибнет.

– Придется показать ему Энола.

– А что будет с Энолом в дороге? И с Илатой. Ты ведь хочешь забрать их обоих?

– Да, обоих. Илата тоже при смерти. Если ему не помогут Маги жизни – он не жилец. Ну а что до дороги… если духи леса на их стороне, то они доедут. Но больше недели тащиться по жаре – верная гибель для обоих.

– Тогда расскажи подробнее, каков твой план.

– Возьмем колесницу, одну из тех, которые притащили раненые рукаты – они же целые – перенесем Энола в нее, привяжем с краю. С другого краю положим Илату. Я стану посередине и буду править.

– Хороший план, но дурной. Три дня! Им нужно есть, пить, справлять нужду. Ты будешь их обслуживать?

– Ну… А если я возьму с собой Инвиру?

– В маленькой колеснице? И потом, Надар, ты предлагаешь мне отдать тебе единственного лекаря. А у нас тут больше десятка серьезно раненых, и еще четверо кроме Илаты в тяжелом состоянии. Ты понимаешь, что обрекаешь их на смерть без должного ухода?

– Что же делать, Ал? Ты сам рассказывал, что иногда нужно делать сложный выбор!

– Не тот случай, Надар. Я понимаю, что для тебя Энол и Илата значат больше, чем все остальные, но для меня они равны. Они пришли ко мне, доверились, признав своим командиром. И я не стану ломать их доверие!

– Что же тогда, – вскричал Надар, – пусть Энол и Илата умирают? Они же были твоими друзьями! Ну, пусть не друзьями, но… – он обессиленно упал в траву и закрыл лицо руками.

– Погоди, Надар, не кипятись. В жизни не два пути, не черное и белое. Есть и обходные маршруты! Давай поразмышляем. Твоя идея хороша, но нужно ее доработать. Давай-ка, сделаем по-моему.

Ал позвенел топорами, призывая всех к себе. Через несколько минут толпа обступила повозку, на которую он взобрался.

– Что случилось, сэр Ал, – раздавались взволнованные голоса, – неужели новая напасть?

– Успокойтесь все. Сейчас я обращаюсь в первую очередь к элива. Теперь я раскрою вам тайну, и расскажу, что находится в этом фургоне.

Голоса смолкли и все затаили дыхание.

– Здесь, в этой повозке, лежит раненый Энол Элава, Цветок Древа вашего рода! – элива разом охнули. – Он смертельно ранен, и его жизнь стремительно уходит. Я понимаю, как вы устали и измучены, но сейчас мы должны срочно поработать. Нужно облегчить этот фургон. Выбросить все лишнее и устроить места для перевозки Цветка и еще пяти наших тяжелых раненых. Если мы сделаем все быстро, у них будет шанс выжить! И вы, холин, помогите им. Мы бились плечом к плечу – среди раненых есть и ваши сородичи, так не предадим наше боевое братство! За работу!

Вдруг Ал увидел, как сквозь толпу к нему пробирается Вигол.

– Сэр Ал! Сэр Ал! Погоди, послушай!

– Слушаю, Вигол, но только если это по делу.

– По делу, сэр Ал, по нему… фу-ух – бежал сюда аж от колесниц, когда звон услышал…

– Так что за дело?

– Колесницы, сэр Ал!

– Что, колесницы? – с недоумением уставился на кузнеца Ал.

– Не надо разбирать фургон!

– Эй, погодите там пока, обождите!

– Ну, говори.

– Я же при тороках все годы кузнецом был. Они всегда при себе возят разный инвентарь для починки, я и на нашу повозку закинул, там, под дрова, думаю, ну, вдруг что…

– Ну да, опыт не пропьешь…

– Что?

– Не важно, продолжай. Так что с тем инвентарем?

– В общем: фургон, как и все грузовые повозки, делается очень прочным, но и тяжелым. Даже если его облегчить – а это нужно делать с умом – он все равно будет очень тяжелым: толстая основа, огромные колеса… Даже два руката будут сильно уставать. И могут просто не дойти. Я предлагаю соединить две колесницы – они очень легкие. Сделаем настил между ними, пару досок на борта, натянем сверху ткань с шатра – получится легкая и прочная вещь. Хоть и тесно, но шесть человек сможем разместить.

– Добавь еще троих-четверых: возницу, лекаря и, пожалуй, мага тоже нужно с ними отправить. Им бы еще охрану какую…

– Не натто оххрану, – послышался голос из темноты, – нетт никоххоо. Я вишшу. Пуссто то самоххо лесса.

– Ты всегда вовремя, я гляжу. Уверен?

Сут кивнул, и молча отступил во мрак.

– Вигол, выдержит твоя повозка? Они же будут гнать во весь дух.

– Выдержит, сэр Ал! Головой ручаюсь!

– Тогда руководи!

Кузнец созвал народ, объясняя задачу. Несколько человек бросились за обломками колесниц, чтобы разжечь поярче костер, другие собирали хорошие доски и брусья. Вигол полез в кучу припасов в поисках своего инвентаря.

Через часа четыре – по ощущениям Ала – новая повозка была готова. Раненых переносили на полки, которые сделали из досок вдоль бортов, и привязали ремнями: импровизированные лежаки были очень узки. Труднее всего пришлось с Энолом, так как отсоединить трубки никто не решился, и его так и переместили вместе с чаном. При виде того, что сделали с их Цветком Древа, элива сжимали кулаки и громко посылали проклятья на весь род тороков. И, украдкой, – на холин. Затем загрузили припасы: воду, копченое мясо и кашу, – не долго будет оно пригодным на такой жаре, но придется обойтись этим. Больше решили ничего не брать: костры жечь некогда, управлять повозкой можно по очереди, отдохнуть тоже можно в проходе между полками. Инвира запаслась отварами и чистыми прокипяченными тряпками. Все, больше ничего сделать нельзя.

Наконец все подготовили, и Надар забрался на козлы, которые Вигол соорудил впереди сдвоенной колесницы. На этих козлах могли поместиться все трое, кто отправлялся в путь с ранеными. Канамук запряг обоих целых рукатов, которые аж дрожали от возбуждения.

– Я приготовил им еще отвара, который их заводит, – ответил он на немой вопрос Ала.

– Постарайся, чтобы они не сдохли по дороге.

– Я буду очень стараться.

– Все, время дорого! По местам! – Надар нервно теребил вожжи.

– Удачи тебе, Надар. И не слети с дороги. Остановить их невозможно.

– Пока, Ал. До встречи в Священном Лесу! Их-ха! – и он размахнулся своей плеткой.

Канамук сплел пальцы и зашептал заклинания; плетка ужалила спину руката и тут же обожгла второго. Животные заревели и рванули с места так, что Инвира с трудом удержалась на ко́злах.

Заря едва разгоралась на востоке. Наскоро сбитая повозка, запряженная безумными зверями, быстро уменьшалась вдали.

– Помогите им, духи леса, – тихо сказал Ал, и вдруг, будто эхо пробежало по степи: «Помогите им, духи леса», – шептал многоголосый хор.