Читать книгу Либералия. Взгляд из Вселенной. Потерянный дом - Сергей Комаров - Страница 9

Шоковая терапия – общий медицинский термин, охватывающий применение процедур, вызывающих шок для лечения у заболевших людей эмоциональных расстройств. Чаще всего медики используется электросудорожный шок. В медицине её применяют врачи для лечения заболевших людей, а в экономике? А в экономике шок применяют власти, загнавшие экономику в кризисное состояние, но не в отношении себя, а в отношении подвластного им народа, который и без этого шока, по вине властей уже находится в шоковом состоянии. И получается – шок в квадрате.

Иномирянин

Что есть терапия в медицине?

Буквально – это лечение.

А что есть хирургия?

Буквально – это тоже лечение, но оперативным способом, то есть через удаление больной части тела или органа, или через другие оперативные вмешательства в организм человека.

А что такое шоковая терапия в медицине?

Один из методов психиатрического и неврологического лечения.

А существует ли в медицине шоковая хирургия?

Вроде бы и нет. Но по сути – это, видимо, та же хирургия, но без наркоза.

А кто в медицине ставит диагноз заболевания и определяет способы и методы его лечения?

Конечно же, дипломированный врач, прошедший соответствующие аттестации, подтверждающие его владение последними достижениями и нормами в медицине, и отвечающий перед законом – уголовным правом, за свои действия.

А кото ставит диагноз в экономике? Чем он отвечает перед законом за свои действия и, в частности, за хирургию без наркоза? И как называется процедура, когда народ и страну, оказавшуюся кризисе, из-за кризиса её власти, сами власти, буквально, режут без наркоза? Я бы назвал фашизмом. А вы?

В качестве одного из инструментов окончательного развала СССР ГайдароЧубасами – нашими собственными russischFührer? была применена так ими называемая шоковая терапия, что расшифровывается либералами, как комплекс радикальных мер, направленный на оздоровление экономики государства. Именно радикальных, когда всё – с ног на голову или наоборот. Но суть этих мер не может не вызывать шока, не только у экономики, но и у самого народа. Эта терапия означает дать полную свободу в экономике всему и от всего, в том числе, она даёт возможность освободиться государству от своей же собственности, нажитой трудом всего народа, любой ценой, как получится, лишь бы сбросить эту ношу со своих плеч. Иначе шок будет ещё неполным, не смертельным.

Помню начало 92-го, когда зарплаты в институте, исчисляемой в прежних рублях, уже закончилась, кончались последние запасы денег даже для оплаты коммуналки. Ведь 92 год оказался для предприятий годом переходным, когда СССР – то государство, в ведении которого находились предприятия, уже фактически умерло, а новое – Россия, ещё не вступило над предприятиями в свои права. Да и государства в понимании его, как формы управления жизнью общества, обеспечивающей его единство и целостность, просто не существовало. А чёрный хлеб в условиях Гайдаровской, безусловно фашистской терапии, за три начальных месяца этого года подорожал с 20 копеек до 6 рублей за буханку, если я чего-то не перепутал.

Полагаю, что я не вру, что именно так и было, хотя прошло уже 30 лет. А на что было жить? Что есть? И насколько дырок мы могли подтянуть свои ремни, чтобы не терять штаны по дороге на так называемую по привычке работу? И это в Москве, где ситуация всегда была лучше, чем в регионах.

Для ещё живых людей это был настоящий шок с годовой инфляцией, доходящей до 2,5 тысяч годовых процентов. Но это был способ не только психического воздействия на человека, как он определяется в медицине, но физиологического, как в фашистском концлагере. Людям дали свободу от еды, даже не заведя, как и полагается, в чрезвычайных ситуациях, продуктовых карточек. Ведь в людей никто не стрелял, их вытравляли из жизни тихо, через голод и лишения. И насколько в Великую Отечественную Войну при правлении Сталина и КПСС было важно сохранить людям жизнь, а для государства – сохранить людей, настолько в период ГайдароЧубайсотерапии, было важно освободиться и очиститься от нежизнестойкой, насквозь пропитанной коммунизмом, нищебродной части населения, и тем самым сделать страну, богаче, чище и мобильнее. И обречённые на вымирание люди, бросились на улицы, на стихийные рынки, чтобы что-то купить, что-то продать или что-то обменять, как это и бывает в военное время, в периоды оккупаций или блокад. Ведь работы у многих людей уже не было

И ещё раз, и ещё сто раз, вскипая от негодования, в отношения того фашистского режима, установленного фашиствующей властью, готов приводить лозунги нашего двуглавого фюрера 90-х ГайдароЧубаса, которые я приводил в первом томе.

Нет ничего страшного в том, что часть пенсионеров вымрет, зато общество станет мобильнее.

Что вы волнуетесь за этих людей, ну вымрут 30 миллионов, они не вписались в рынок, не думайте об этом, новые вырастут.

Мы намеренно разрушали государство, мы намеренно продавали все предприятия, чтобы разрушить то государство, которое было.

Север России и Арктика заселены искусственно, содержать и развивать их смысла нет.

Сам же я уже точно не помню, как мы выживали первые месяцы ГайдарЧубайсоотерапии, откуда институт добывал себе крохи денег, но как мне, кажется, что именно с этого момента – с февраля или марта 92-го, мы начали сдавать помещения в аренду в нарушении всех советских и российских законов. С это момента не только наш институт, но и вся страна стала на путь беспредела, когда остатки её промышленности, включая и отраслевых гигантов, оседлали дети ГайдароЧубайсов – Братки.

Изначально слово беспредел использовалось исключительно в криминальной субкультуре. В воровском жаргоне под беспределом понималось грубое нарушение «воровских понятий» (например, опускание заключённого без достаточных к тому оснований). Беспредел же во власти – это частое совершение чиновниками государственных преступлений (коррупция, взяточничество, прямое воровство). Именно в этом значении данное слово и употребляется людьми, критикующими правительство нашего государства.

И стало это слово общеупотребимым после публикации в журнале «Огонёк» в 1988 году очерка Л. В. Никитинского «Беспредел» о бунте в колонии под Ригой, и получило распространение в массовой культуре с начала 1990-х годов. И как утверждает сам Леонид Никитинский, в заголовок очерка в журнале «Огонёк» в 1988 году его вынес редактор отдела Валентин Юмашев. Тот самый Юмашев, который потом – уже в 2000-х, став главой администрации, и, по совместительству, зятем Президента Ельцина, и мужем его советника – Татьяны, и обогатившись на этом, тихо сбежал из неспокойной беспредельной страны – России в страну спокойную – Австрию, вместе с деньгами и женой. И как можно полагать, сбежали они оба в статусе именно тех самых беспредельщиков, прародителем которого В. Юмашев когда-то и оказался.

Но если одни люди покидали страну, чтобы скрыть свои бессовестно наворованные у её народа капиталы, в соответствии с созданными ими же воровскими законами, то другие – потому, что не чем и не на что в ней было жить. Ведь формула ГайдароЧубайсотерапии и состояла в том, что чем людям хуже, тем их будет меньше, и тем ГайдароЧубайсам – лучше.

Весна и лето прошли в голодухи, а осенью вышло распоряжение правительства Гайдара, что я помню, как самый памятный день в моей жизни, ибо с него институт охватила предсмертная паника и агония, отобрать все наши помещения, и передать их Высшей Школе Экономики и Российской Экономической Школе, оставив нам крохи на условиях коммерческой аренды.

Как говориться: «Охренеть!» Заставить конкурировать прикладную науку в условиях, когда её единственными заказчиками должны были быть промышленные предприятия, многие из которых, к тому времени, приказали долго жить, а остальные медленно умирали, с торговыми точками, повально ставшими арендовать все свободные помещения Москвы для торговли импортной продукцией. И именно с это момента в институте стихийно возник штаб по его спасению из четырёх добровольцев, неравнодушных к жизни людей, куда вошёл и я. Было просто некуда деваться. Мы оказались подобны тем крохотным и тщедушным зверькам, которых враг загнал в угол, и которые, развернулись, окрысились и из кошек превратились в львов и тигров. И такое могли сотворить только пришедшие к власти фашисты.

Вы, наверное, уже и сами поняли, что шок был организован нашей двуглавой властью ГайдароЧубайсом не для экономики, которая бездушна и для которой никакие шоки не страшны, а для живых одушевлённых людей, терапию для которых никто и не планировал: выживут так выживут, умрут, так умрут. Как скажет Гайдар – «Зато страна будет мобильнее».

Он не договорил, что чем больше людей вымрет, тем мобильнее будет человеческий остаток, но это вытекало из всей его боевитой и бесчеловечной сущности. И какая же это терапия? Это была шоковая хирургия, обречение населения страны, что есть живой общественный организм, на удаление из него слабых и обессиливших его элементов, на их вымирание, без применения анестезии.

Конечно, же страна, под руководством младореформаторов, которым беспомощный во всём, кроме властвования, и всегда под хмельком, Б. Ельцин полностью отдал управление, поставив для присмотра за ними своего зятя и свою дочь, оказалась тогда в безвылазной яме во всех направлениях её жизни, и надо было принимать экстренные меры. Но, судя по открытым высказываниям ГайдароЧубайсов у них стояла другая задача, наиглавнейшая – это окончательно развалить страну русских, уничтожить её достижения, имеющие запах коммунизма, вытравить из людей вместе с самими людьми и русский дух.

– Я не отношу людей, подобных Гайдарочубайсам к монстрам или одноглазым циклопам. Они нормальные люди, как и миллионы или десятки миллионов других подобных им людей, идущих радом с нами по всем дорогам и перекрёсткам жизни, которые на своих рабочих местах вместе с нами делают свои нужные обществу дела.

– Я не отношу их и к Чикатилам – людям с психическими отклонениями, с садистскими наклонностями, которых тоже миллионы и более, но которым не выпал случай прославится на весь мир, как Чикатило.

– Я не отношу и Горбачёвых с Ельциными к изгоям общества, даже наоборот, это видные личности, лидеры, которые выбились наверх – в руководство целой мировой империей, через свои заслуги перед тем обществом, в котором они жили.

– Я не отношу и немецкое руководство, сотворившее невиданное злодеяние мирового масштаба, к отъявленным негодяям.

Просто все эти люди, в действительности, есть не пешки в игре на судьбах человечества, а ладьи или ферзи. Они обладают всеми качествами, которые нужны, чтобы стать во главе человеческих сообществ и государств. Но у них не хватало, разве что самой малости – любви к людям, как к таковым, добросердечности, и добропорядочности, и, конечно же, природной мудрости, что при наличии у них лидерских и властолюбивых задатков, а также реальной власти над другими людьми, не позволили бы им превратиться в самых обыкновенных душегубов. Ведь чем крупнее личность, тем выше она поднимается по социальной лестнице, тем больший след она оставляет в истории жизни людей, и тем масштабнее беды она приносит народам, и всему человечеству.

Свойство любить, стремиться к согласию, и достигать его заложено в механизмы самоорганизации жизни мира, жизни энергии. Только такую любовь я называю Вселенской, а не просто любовью-морковью. А стремление всего к согласию, к покою, к состоянию блаженства и равновесия, которое в живых системах достигается в локальных точках, что находятся вдали от точки полного равновесия, – это элементарная физика, царствование энтропии.

Жизнь – это та же люлька с младенцем, подвешенная высоко над полом, чтобы его не продуло из щелей в полу и дверях, и чтобы легче его было кормить его родителям и няням, из которой он не может выпасть, ибо стенки её представляют собой скаты с высокими бортиками. В физике подобные системы получили названия диссипативных, то есть, рассеивающих энергию, строительство которых всегда сопровождается большими потерями жизнепригодной энергии, которая рассеивается в окружающую среду в форме тепла.

Вообще КПД любой жизни, в том числе и биологической, а мы, как ни как, всё же, живём именно этой жизнью, очень низок – 5—10, максимум 20%, и философам, политологам, да и просто всем гуманитариям, возвышающим самих себя над природой, которые кроме своих псевдоглубоких мыслей и сомнительных откровений о таинствах человеческого бытия и знать ничего не хотят, и что далеки от естественных наук, неплохо бы это знать и законы жизни человечества, прежде чем выдвигать свои душегубные закидонские теории и идеологии развития общества. Видимо, это знание уже было заложено в гены китайских философов Конфуция и Лао-цзы, имена которых мы уже называли ранее – первом томе, и которые воспевали не самих себя, а гармонию человеческой жизни вместе с природой и невмешательство самих людей в её протекание.

Но мы – просто люди, попавшие под смертельные удары фашиствующих либерастов-западников и русофобов, и пытающиеся вывернуться из-под них, даже вообразить себе не могли всю ужасающую грандиозность задач, которые ставили перед собой либеральные двуглавые вожди. И если фашисты пытались провести селекцию и порабощение людей в отношении народов других стран, то ГайдароЧубайсы совершали это в отношении своего же народа. А для этого лучше шоковой терапии трудно было что-то подобрать.

Как свидетельствуют СМИ, ранее она уже применялась в других странах, но положительный результат был получен, лишь Германии, имевшей опыт жизни в рыночной экономке, и отчасти в Польше. В странах же постсоветского пространства и Латинской Америки, в народах которого не сидел менталитет капиталистического образа жизни и уклада экономики, успеха она не имела.

Абстрагируясь от экономической сути шоковой терапии, в чём я не разбираюсь, и что, по-моему, вторично, остановлюсь на её гуманитарном аспекте, что, безусловно, первично.

Над нашим народом в самой изуверской форме был осуществлён акт ускоренного естественного отбора. Людей, не умеющих плавать и никогда не подходивших к воде близко, бросили в воду – кто выплавит, тот выпалит. И тут-то, когда утонули те, кто когда-то построил страну, сделав её сильным гигантом, и поднялась на поверхность нашей жизни вся легковесная, нетонущая, и не способная ни на что созидательное пена.

В природе, жизнь которой всецело подчиняется действию единого для всех природного Закона Минимума Энергии, любому проявлению жизни в любой её форме всегда можно найти аналоги. Так аналогом произошедшей в стране драмы общегуманитарного масштаба, я вижу техпроцесс флотации, когда вспениванием смеси разнородных веществ, погружённых в воду, отделяют примеси от основы смеси, которая остаётся внизу, в то время, как примеси поднимаются вверх вместе с пеной, прилипая к ней, с той лишь разницей, что при флотации пену сбрасывают в помои, а при шоковой терапии пенными помоями покрывается всё жизнепригодное пространство страны, мешая собой дышать остальному народу.

В верху оказались совсем ни те, кто строил страну в её коллективном способе ведения хозяйства, поднял её науку и культуру на мировую высоту, кто и носил в себе русский дух, а те паразиты, бандиты, теневики, хапуги, приспособленцы, прислужники, карьеристы, корыстолюбцы и всё такое прочее, что всегда пытались отхватить для себя от страны и от народа жирный кусок. И в этом плавании вольным стилем они на голову превосходили весь остальной народ. Они были мастера этого вида спорта, а мы даже не были в нём начинающими.

Шоковая терапия фактически утопила тех, кто создавал и защищал нашу страну, и подняла наверх всю нечисть, менталитет которой не носил в себе русского духа, и распространял вокруг себя западный зловонный новорусский душок. Она выкинула из жизни или задвинула на её задки и рабочий класс, и служащих, и учителей, и врачей, и жителей села, и учёных, и интеллигенцию, и армию и флот и так далее, что и составляло ценность, и могущество нашего государства, и изменила и лицо народа, и образ его мышления и, главное, систему ценностных приоритетов. На первое место переместился не человек, не гражданин, а деловой человек, прагматик, предприниматель, выгодоприобретатель, законник и потребитель, а сферу производства выместили из жизни сферы услуг и потребления.

Ещё недавно из государства, в котором всё же чтили моральный кодекс строителей коммунизма, пусть и ни всегда, ни везде и ни все, что те же христианские заповеди, только в другой обёртке, а закон их охранял, страна превратилась в подобие государства правового, в котором никто никого не чтит, где закон охранят себя же от людей, и где все вопросы человеческих отношений обречены решаться в судебном порядке. Ведь правовое государство и есть государство циников, прагматиков и юристов-правоведов.