Читать книгу Первая Мировая. Война между Реальностями. Книга вторая - Сергей Переслегин, Сергей Переслегин - Страница 7

Заслуга Д. Фишера состоит, прежде всего, в том, что, хотя Германия и бросила вызов морской мощи Великобритании, в течение всех предвоенных лет ее флот «играл вторым номером», то есть искал ответ на британские нововведения. А. Тирпицу, морскому министру и главному строителю Кайзерлихмарине, это, как правило, удавалось, но не без осложнений.

А. Тирпиц создал теорию «зоны риска». Пока германский флот слаб, Британия может легко уничтожить его, даже «копенгагировать»[16]. Следует политически преодолеть эту «зону риска» и выиграть время для военно-морского строительства, то есть нужно избегать конфликта с Англией до тех пор, пока война с Германией на море не начнет представлять для Великобритании определенную опасность.

Теория выглядит разумно, но она исходит из неверной предпосылки, что может быть два «мировых перевозчика». Именно сильный немецкий флот, преодолевший «зону риска», делал войну на море с Великобританией неизбежной.

А. Тирпицу надо было ее выиграть или, по крайней мере, не проиграть (успех сухопутных сил против Франции считался обеспеченным). Но и в строительстве кораблей, и в технологическом прогрессе Германия отставала.

У немцев было два пути.

Они могли поставить на тактику, то есть в непрерывных военных играх искать способы выигрыша генерального сражения против объективно более сильного флота. Научиться сражаться на море лучше противника. По этому пути в 1920-1930-е годы пошла Япония, которую Вашингтонские соглашения обрекали на проектирование морской вой ны с заведомо сильнейшим противником[17].

Немцы могли поставить на технологии и качество, чтобы строить корабли лучше, чем у противника.

А. Тирпиц выбрал второе решение. Для него оно было более простым.

До сих пор многие усердно ломятся в открытую дверь, доказывая, что немецкие корабли были лучше английских. В целом, это правда, если сравнивать только с точки зрения искусства кораблестроения. Они и должны были быть лучше, поскольку англичане строили слишком много и слишком быстро, рассчитывая взять количеством.

А немцы старались. «Баден» и «Байерн», их линкоры с 380-мм орудиями «смели бы эскадру Битти с поверхности моря»[18], но эти линкоры не успели к сражению. А если бы и успели? По всем разумным раскладам они дрались бы не с линейными крейсерами британского авангарда, а с быстроходными линкорами 5-й эскадры, тоже вооруженными пятнадцатидюймовыми пушками. Только у англичан их было не два, а пять (четыре приняли участие в Ютландском бою).

«Тирпиц строил хорошо, но не всегда то, что нужно». Когда сравниваешь характеристики германских и английских кораблей линии баталии, возникает упорное ощущение, что немцы, отнюдь, не стремились к победе в генеральном сражении и не думали о ней. Они с самого начала «играли на ничью».

Прежде всего, германский линейный флот был более медленным. Первые линкоры (типа «Нассау» и «Остфрисланд») были оснащены паровыми машинами и на пределе развивали 19 – 20 узлов. «Кайзер» и «Кениг» устойчиво давали 21 узел, что соответствовало английским требованиям к дредноутам. Но «Бадены» на два узла отставали от «Куин Элизабет». На практике германская эскадренная скорость в бою не должна была превышать 18 узлов, англичане могли позволить себе держать 20 – 21 узел.

Тактически германский флот не мог принудить английский к бою.

Далее, германские корабли были превосходно бронированы (ни один из дредноутов Кайзерлихмарине не был потоплен в годы войны, хотя они получали и минные пробоины, и попадания тяжелых снарядов). Но при этом они были недовооружены и отличались архаичным расположением артиллерии (первые два типа).

Вообще, сравнение «Дредноута» с «Нассау» показывает, что дефицит времени, который возник у немцев вследствие вступления Великобритании в «дредноутную революцию» первой, не дал А. Тирпицу времени на поиск оптимальных решений. В сущности, немцы строят «настоящие дредноуты», только начиная с «Кайзера». Но к этому времени англичане уже перешли на сверхдредноуты и 343-мм калибр.

В целом корабли линии баталии у немцев получились только лишь неплохие. Их превосходство в бронировании компенсировало относительную слабость артиллерии и недостаточную скорость. Но оно не компенсировало количественное отставание – особенно с учетом врожденных пороков дредноутов первых двух серий.

С немецкими линейными крейсерами дело обстояло, на мой взгляд, даже хуже. Прежде всего, если «Нассау» в списки дредноутов все-таки включают, то «Блюхер» такой чести не удостоился. Здесь реакция А. Тирпица на английский вызов была явно неудачной, вследствие чего германский флот получил новый и дорогой корабль, который не имел никаких разумных перспектив применения и бесполезно погиб в бою у Доггер-банки. «Фон-дер-Танн», правда, стал отличным ответом на «Инвинсибл»: он превосходил оппонента по бронированию (пояс 250 мм против 152 мм) при сопоставимом вооружении и скорости. «Мольтке», «Гебен» и «Зейдлиц» были сильнее «Индефатигибла» и по вооружению. Эти четыре немецких корабля, безусловно, уравновешивали шесть английских.

Но один «Дерфлингер» никак не стоил трех «Лайонов»! Та же проблема – ответ А. Тирпица на очередной ход Д. Фишера немного, но все-таки запоздал. Обычная проблема игры «вторым номером»: именно поэтому говорят, что инициатива – это уже преимущество.

Кроме того, хотя по справочникам читается по-разному «по жизни» английские линейные крейсера превосходили германские на 2 – 3 узла во всех боевых столкновениях. В бою у Доггер-банки это помогло им втянуть неприятельскую эскадру в сражение.

Похоже, А. Тирпиц не до конца понял, зачем ему (и флоту) вообще нужны линейные крейсера. Как уже говорилось, он строил отличные корабли, красивые, сбалансированные, в отличие от своих английских визави, но не ориентированные на решение конкретных тактических задач. Авангардный корабль с хорошей защитой и недостаточной скоростью, не способный навязать противнику бой – это, конечно, нонсенс.

Хороший линейный крейсер не может быть сбалансированным.

В целом А. Тирпиц явно предполагал эскадренный бой, не содержащий маневра: перестрелку параллельных кильватерных колонн. Этот бой немцы не могли выиграть (английская линия длиннее и состоит из более вооруженных кораблей), но велики шансы его не проиграть, поскольку немецкие корабли лучше защищены и обладают большей боевой устойчивостью. Напомню, что ничья в генеральном сражении – в пользу флота «претендента».

Альфред фон Тирпиц (19 марта 1849 г. – 6 марта 1930 г.), родился в Кюстрине в семье высокопоставленного государственного чиновника.

В 1865 г. поступил на службу в военно-морской флот, в 1869 г. окончил морскую школу в Киле. В 1866 г. служил артиллеристом на парусном корвете «Ниобея», в 1870 г. на броненосце «Кениг Вильгельм». В 1971 г. старший офицер канонерки «Блиц», стационара на Эльбе, которую в 1872 г. послали для охраны ловли сельди.

В 1877–1880 гг. А. Тирпиц принимает торпеды в Фиуме, становится главой торпедного дела и с 1886 г. главой инспекции минного оружия. С 1887 г. командир флотилии миноносцев.

1889–1890 гг. командует кораблями «Прейссен» и «Вюртемберг» на Средиземном море.

В штабе флота с 1892 г., в 1895 г. получил звание контр-адмирала.

Весной 1896 г. Тирпица назначили командующим Восточно-Азиатской крейсерской эскадрой. Он получил задачу изыскать на побережье Китая пункт для сооружения военно-морской базы, ибо защищавшая интересы германской торговли эскадра зависела от английских доков в Гонконге. Тирпиц считал единственно пригодным и с военной, и с экономической точки зрения Циндао. Благодаря его настойчивости после долгих колебаний Берлин согласился с мнением адмирала.

В 1900 г. А. Тирпицу пожаловано дворянство.

В 1911 г. – гросс-адмирал.

1897–1916 гг. – морской статс-секретарь Германии.

В 1916 г. подал в отставку в знак протеста против ограничения деятельности подводных лодок. В следующем году стал главой Немецкой отечественной партии. После поражения Германии А. Тирпиц стал членом Немецкой национальной народной партии. В 1925 г. поддержал кандидатуру П. Гинденбурга на пост рейхспрезидента.

Во время войны последовательно выступал за сепаратный мир с Россией: «для стратегического обеспечения Восточной Пруссии от нападения мы могли бы потребовать линию Нарева и за это предоставить русским соответствующую часть Восточной Галиции. Австрия, в случае нужды, могла быть вознаграждена Ново-Базарским санджаком в Албании. При нашем посредстве русские могли получить право прохода для своих военных судов через Дарданеллы, а в случае заключения с нами союза – островов в Эгейском море. От Багдадской железной дороги мы могли бы отказаться или предоставить русским участие в ней. Мы могли признать свободу действий русских в Персии и принять на себя уплату русских долгов Франции. Возможны были еще более благоприятные условия, если бы русским удалось устроить нам мир с Японией. Относительно Константинополя русские должны были понять, что мы не можем совершенно оставить турок: но мы могли обещать постепенно изменить нашу турецкую политику».

Награды:

Орден «Pour le Merite» (10 августа 1915 г.).

Орден черного орла.

Орден красного орла.

Орден дома Гогенцоллернов.

Кавалер Большого Креста ордена Святого Олафа (Норвегия).

Большой крест ордена Данеброг (Дания).

Орден почетного легиона.

Кавалер Большого Креста королевского венгерского ордена Святого Стефана.

Орден Фридриха (Вюртемберг).

Орден Филиппа Великодушного (Гессен).

Примерно через год после своей отставки, 29 марта 1916 г., Фишер написал письмо Альфреду фон Тирпицу:

«Дорогой старина Тирпиц! Мы оба оказались в одной лодке! Как бы то ни было, мы обошли тебя с линейными крейсерами, и я слышал, ты сказал, что никогда не простишь мне, что наши отправили на дно «Блюхер» и фон Шпее с его командой!

Не вешай носа, старик!.. Ты единственный немецкий моряк, который понимает толк, в войне! Убей своего врага, чтобы он не убил тебя. Я не виню тебя за эти дела с подводными лодками. Я бы и сам делал то же самое и давно предупреждал об этом, только наши идиоты в Англии не верили! Пока! Твой, до замерзания ада. Фишер».

Конечно, оценка проектов давно разделанных на металл кораблей – дело вкуса. Большинство историков предпочитают крепкие и надежные германские корабли, построенные так, чтобы при любых мыслимых ситуациях сохранять боевую устойчивость. Такие корабли почти непобедимы. Но и победить они могут только при совершенно особых обстоятельствах и откровенном везении. Мне больше нравятся линкоры и линейные крейсера Великобритании, разнообразные, быстроходные, построенные «быстро и плохо», часто – для одного конкретного боя.

Для нового Трафальгара.

Здесь, впрочем, есть одна неочевидная ловушка: немецким флотом Первой мировой войны мог командовать практически любой профессиональный моряк. Однородные сбалансированные эскадры, подготовленные А. Тирпицем, предполагали простое маневрирование и очевидные тактические решения. А вот для того, чтобы правильно использовать сложный британский флот с предельно несбалансированными кораблями, требовался талант адмирала.