Читать книгу Дневник девушки, которая дождалась. Своего парня из армии - София Гарипова - Страница 40

Саша заезжал к нам каждый день после работы, и сегодня в пятницу вечером к нам в пятницу снова. Утром мы провожали мою двоюродную сестру Машу. Жаль, всего неделя – это мало, и она уже должна была возвращаться домой в Казань. Я даже расплакалась, когда она уезжала, мы с ней так сдружились!

Вечером мы с Сашей решили пойти погулять по лесу. Погода была по-настоящему летняя, хорошая, за день лес прогрелся и веял сосновым запахом, хвоей и смолой. Пели птицы.

– Ты помнишь, что ты сказала на дне рождения у Булата? Что я твоя первая любовь и что мы с тобой друзья.

– Да, а что?

– Хорошо, я согласен быть первой любовью, но считать себя твоим другом я не хочу.

– Почему ты не хочешь быть другом? Ты мой самый любимый друг!

Мы шли по освещенной догорающим солнцем летней тропинке, усыпанной шишками. Розово-рыжий свет солнца сквозь лесную хвую попадал на его лицо, и казалось, будто по Саше бегают колючие тени ёжиков. Он остановился и поднял пять шишек.

– Друзья… Разумеется, друзья! С твоей стороны – «да». Есть несколько «но»… Ты думаешь, что мы просто друзья. А я так не считаю.

Он остановился перед сосной, на вершина которой была был помечена крестиком с красной краской.

– Ты думаешь, что мы просто друзья… Когда никто уже так не думает! – тут он кинул в сосну первую шишку, и она попала прямо в этот крестик.

– Разве ты до сих пор не поняла… что вот я уже за эту дружбу с тобой получил столько, сколько… Мало не покажется, – он кинул в то же место на дереве вторую шишку, и шишка ударилась ровно в ту же мишень.

Саша отошел подальше и посмотрел на меня, ожидая реакции. Но я решила стоять и не двигаться.

– У моих мамы и сестры ко мне по поводу тебя уже слишком много вопросов, – он кинул в сосну третью шишку. Сделал еще шаг назад.

Алекс обычно непоколебим, как и Булат, всегда контролирует свои эмоции. В этот раз он был взволнован, а я всегда видела его до этого только весьма спокойным и уравновешенным.

– После той истории с колготками, которые я тебе подарил, а ты решила вдруг приберечь… Блин, мне за это уже влетело от твоего отца, – он не глядя бросил четвертую шишку. – Хотя я ничего не делал!

Шишка попала в то же самое место! Но он даже не обратил на это внимания.

– Так, что становится даже… обидно. Что мы с тобою всё ещё друзья. А по поводу блюстителей порядка и девственности, – тех пацанов из твоего комплекса… Про те наши постоянные стычки с ними, которые с наступлением весны участились – ты, думаю, всё сама поняла. Ты же сама знаешь, что я 23 февраля не просто упал… Блин, я за только за этот март три раза по-настоящему дрался из-за тебя!

В этот момент я поняла: похоже он потерял не только терпение и самоконтроль, но и по-настоящему замучился меня ждать. Хотя сам сказал же, что будет ждать столько, сколько нужно… А уж что его друзья не считают нас с ним друзьями – это он сам виноват. Пусть спасает мою репутацию… Да он не об этом же! Так я уже два месяца как стала считать себя его невестой, а сама называю его другом. Мне слово «друг» гораздо ближе, нежели… «жених»?

Я подошла к нему, положила ему руку на спину. Мне резко стало понято всё его расстройство. Ни о чем из этого я не думала. Вообще. Единственная серьезная и опасная мысль, которая появилась у меня – это что я упустила тот момент, когда моя репутация попала под вопрос, как он сам показал мой укус. Но я почти ничего не знала – ни о драках, ни о разговоре с отцом, ни о том, что все остальные со стороны за нас уже решили, что у нас любовь. Каждый довод, каждая шишка – всё это было мне незнакомо, обо всем этом я и правда не думала. Он никогда. Раньше. Не говорил.

Хотелось обнять его. Я прислонилась головой к его груди.

– Прости, – ответила я. – Мне и правда всегда хотелось, чтобы мы были… друзьями. Близкими людьми! Ты такой хороший парень, каких еще поискать…

Он посмотрел на меня и поправил мне воротник платья, и заботливо застегнул верхнюю пуговицу. (Эту пуговицу даже и не нужно было застегивать, платье специально было задумано так, чтобы носить его с открытым воротником).

– Друзья. Ладно, друзья. Да, разумеется, я хороший парень. А каким мне еще быть? Я даже понятия пока не имею, каково это – быть нехорошим парнем. И всё-таки, пожалуйста, пойми меня правильно. Я хочу быть для тебя больше, чем другом. Я хочу, чтобы мы были… чтобы мы жили вместе. Всегда. Чтобы ты стала моей женой. Давай подождем еще. Еще несколько лет. Я буду ждать тебя. Столько, сколько нужно.

И мы стояли на истоптанной тропинке посреди леса. Стояли тихо, я прислонилась к нему головой, и он гладил меня по волосам. Я не знала, что я могу сказать. Я боялась что-либо ответить. Мне казалось, что – скажи я хоть слово, – так голос будет дрожать, и я вот-вот расплачусь. Мимо нас прошел мужчина красивой черной породистой собакой, она была такой крупной, массивной, с мощным, мускулистым корпусом.

– Какая у вас красивая собака! – вырвалось у меня.

– Это ньюф, то есть ньюфаундленд.

– Как зовут?

– Шериф.

– Такой большой! Сколько он весит? – заинтересовалась я.

– Примерно 60 килограммов… если точнее, 59… Возможно, уже больше.

– С таким и ночью не страшно ходить по городу!? – спросила я.

Мужчина лет сорока с интересом посмотрел на меня, и затем на Сашку. И тут я поняла, что я его где-то уже видела. Да это же тот самый водитель «Ауди»! Он улыбнулся.

– Да, не страшно. Но не таких собак не заводят «для охраны». Он у меня – для души! Он слишком любит людей. Но его вид и правда может отпугнуть нежелательных лиц.

– Можно погладить?

– Да, можно, погладьте. Он не кусается. Если интересно, у нас в соседнем комплексе у него породистая подружка есть. Через месяц-два он станет папой.

– Щенки таких породистых псов, должно быть, дорогие, да?

– Да, конечно. Но если очень хочется, то можно посмотреть, если кто останется… Тогда уж они отдадут и подешевле…

Я вопросительно подняла голову посмотрела на Сашу, как будто бы мы прямо-таки живем вместе. Будто бы сейчас от Саши зависит, заведем ли мы щенка ньюфаундленда или нет. И мужчина в легкой куртке тоже на него посмотрел.

– Нет, что вы, мне в этом году в армию. Мы никак не можем… – сказал он.

Владелец ньюфаундленда понимающе кивнул. Он опять посмотрел на нас, и вдруг что-то мелькнуло у него в глазах. Ой, он тоже узнал нас… Или – уж точно – меня узнал.

– Это не Вы…

– Да-да, это мы… Вы знаете… Мы с Алексом бы хотели поблагодарить вас!

– За что? – удивился, не понял он.

– Да, за то, что вы тогда машиной посигналили им.

– Кому? Где?

– Первого июня. В арке. Часов в 11.

Мужчина выглядел озадаченным, вспоминая, где и как мы могли видеться…

– А это были Вы? – догадался он.

– Да, мы…

– Нет… я не об этом хотел спросить. Это Вы – та самая владелица самого красивого балкона в нашем МЖК?

– Это мы, я и моя мама – владелицы балкона. Мой отец сам вырезал птичек из дерева. Это моя мама придумала на балконе астры сажать. А Вы в тот вечер по кабельному видели, как нам хрустальную вазу подарили?

– Да. И никогда бы не подумал, что та милая девушка, которую показывали по телевидению, и та промокшая девочка, что на всю арку кричала: «Мальчики! Мальчики»… Что это одно и то же лицо! – он почесал за ухом.

– Да. Спасибо Вам! – подтвердила я еще раз его догадку.

– Да пожалуйста. Обращайтесь, я Максим Викторович, – он первым протянул руку Саше, перекладывая поводок в левую руку.

– Александр, – пожал ему руку Саша.

Мы еще постояли минут пять или десять, а Шериф бегал вокруг нас. Максим Викторович рассказывал забавные проделки, которые вытворяет Шериф, и какие он делает трюки. Потом он достал из кармана брюк маленькую металлическую коробочку, вытащил оттуда визитку и протянул Саше.

– Если кому нужен щенок будет – обращайтесь. Всего доброго!

И Шериф гордо и величественно удалился с Максимом Викторовичем… точнее, Максим Викторович удалился со своим Шерифом. А мы с Сашей остались на стоять еще на том же самом месте, молча, тихо, осторожно поглядывая на удаляющиеся фигуры мужчины и его дружелюбного, верного и ласкового пса. Мы многозначительно переглядывались, не говоря ни слова. Я не знала, кто это точно, оказалось, что какой-то местный авторитет. Саша тоже слышал о нем. Еще я вспомнила вторую встречу с Максимом Викторовичем, но решила не напоминать о ней ни Саше, ни, разумеется, ему самому…