Читать книгу Держи меня, соломинка! - Татьяна Абалова - Страница 9

Утром я проспала. Открыла глаза, когда позвали на завтрак. Быстро умылась и наспех подкрепилась. Письмо Дубровскому жгло руки, хотелось как можно быстрее положить его в дупло, чтобы назавтра получить ответ. Тайный адресат волновал, а игра с ним увлекала.

Так как я выбралась из дома поздновато по сельским меркам – везде вовсю кипела работа, пришлось сделать вид, что отправилась за желудями. Две хавроньи очень их уважали. Тетка даже благодарить начала за заботу и внезапное подключение к ведению домашнего хозяйства. А мне сделалось стыдно, что я не подумала предложить помощь. Хватит с добросердечной Надюши одной королевы – моей бабушки.

Мне вручили огромную корзину, и я поняла, что в дубовой роще мне придется провести немало времени, чтобы ее заполнить. Ну и хорошо. Заодно послежу, кто наведается к дереву за моим ответом. Оделась как можно незаметнее, чтобы слиться с природой. Дедовская куртка хаки оказалась как нельзя кстати.

Озираясь, словно шпион, я первым делом убедилась, что вокруг трех дубов никого нет. Закинула записку в дупло и отправилась к основному массиву деревьев, откуда больше глазела на тропинку, чем собирала желуди. Где-то через час я была вознаграждена. У скамейки появился мужчина. Согнувшись пополам, я перебежала к более удобному пункту наблюдения и спряталась за стволом. Разглядев, что у скамейки размахивает руками и ногами старик, была несколько разочарована. Но наблюдать за ним было интересно. Он даже повисел на одной из веток, а потом принялся лихо играть клюкой и желудями в гольф. Посидел немного на скамейке, чтобы вернуть себе нормальное дыхание. Заодно поглазел на озеро, куда высадился десант из домашних гусей и уток. Разминка и прекрасный вид благотворно подействовали на старика – он удивительно бодро потопал назад. Размахивал клюкой и даже насвистывал что-то веселое.

Следом за ним к скамейке пришли бабушки-дачницы с малолетними детьми. Их беспрестанная болтовня меня мало интересовала, поэтому я вернулась к корзине. Как только смолкли детские крики, на тропинке появилась парочка подростков. Сев так, чтобы их не было видно с дороги, принялись целоваться. Пятясь, я нечаянно наступила на сухую ветку. Раздавшийся «выстрел» испугал меня и встревожил парочку. Разглядев свидетеля их поцелуев, они сорвались с места и со смехом убежали к озеру.

За те три часа, что я собирала желуди, кто только под дубом не побывал. Я уже перестала обращать внимание – за всеми не уследишь. Народ словно ждал, когда кто-то умелый соорудит скамейку, чтобы облюбовать ее, и превратить тенистый пятачок в любимое место отдыха.

Наполнив корзину, я дождалась, когда все, наконец, разойдутся, и специально прошла мимо дуба, чтобы заглянуть в него. Забравшись на скамейку, пошарила в дупле рукой и… не обнаружила своей записки. Мало того, кто-то основательно почистил «почтовый ящик», вытащив веточки и солому. Утром я не обратила внимание, были они на месте или нет – быстро закинула письмо и ушла за желудями. Осталось только гадать, кто его забрал. Дам с детьми и старика я отмела сразу, а остальных заподозрила в соучастии Дубровскому.

– Что ты здесь делаешь?

Я обмерла от страха. Увлеченная размышлением, не заметила, как ко мне подкрались.

– Да вот, желуди собираю, – откликнулась я, разворачиваясь и кивая на корзину. Передо мной стоял Волков-младший. В рабочем комбинезоне, в простой клетчатой рубашке, он напоминал рекламного героя советских времен, где рабочие искренними улыбками и крепким рукопожатием изображали дружбу с колхозниками. Максу еще бы сноп сена в руки дать.

– Так желуди на земле нужно собирать, а не с дерева, – хохотнул Максим.

Наклонившись, он поднял несколько и бросил в мою корзину. Заметив, что я намереваюсь спрыгнуть со скамейки, подхватил меня и снял, словно ребенка. Специально сделал так, чтобы, сползая вниз, я проехалась по его груди.

– Может, сходим к озеру? – предложил Макс, мотнув головой. – Там красиво. Лягушки поют.

Лягушки. Я улыбнулась, вспомнив, как мы с Волковым загорали на одном полотенце. Тогда тоже пели лягушки. Максим пытался сосчитать веснушки на моем носу. Смеялся и смотрел с обожанием. А кое-кому эти веснушки не понравились.

– Ты же вроде на работе? – стоило вспомнить Андрея, как настроение испортилось. Дура я. Зачем столько терпела? Почему не видела, что не любит? Даже в мальчишке из детства было больше любви.