Читать книгу Мое второе Я - Татьяна Дмитриева - Страница 4

Интуиция

Оглавление

Все начиналось как шутка. Я придумала Карину – свободную и страстную, такую, какой я могла бы быть, если бы мне не мешало строгое пуританское воспитание. С моей фотографией и биографией, в моих годах, она была выпущена в сеть (и плутает там до сих пор) и стала плести там свою паутину. Сначала в нее попадала всякая шелупонь и вполне солидные мужчины, но они соответствовали по менталитету скорее Катерине, чем Карине. Даже по сравнению с Екатериной они были из числа зарегламентрованных, живущих в строгих рамках условностей. Большинство из них даже не подозревало, насколько они скучны в своей правильности, нежелании выходить за рамки своих социальных ролей. Мужчины-самцы, умеющие зарабатывать деньги и гордящиеся своим статусом. Лиши их этого положения – и сам человек исчезнет, останутся одни штаны, и те будут прикрывать то, что перестанет служить по назначению, так как и сексуальность была лишь одной из сторон успешной личности, а нет успеха – нет и секса.

Такие люди пишут о себе, как будто сочиняют автобиографию для отдела кадров, а стоит копнуть поглубже – даже не понимают, чего еще надо? Квартира, дача, машина, компьютер, кот или собака – все состоялось, нужна только женщина, которая будет благодарна по гроб жизни за то, что ей дали прикоснуться к этим богатствам. По-моему, ключевой фразой является «по гроб жизни», потому что на 7-м десятке конец может прийти к человеку в любую минуту, а с собой ничего не унесешь. Поэтому в нашем возрасте важнее то, что можно унести с собой в вечность. По-моему, это – любовь, которая не умирает с физической оболочкой, а помогает душе в дальнейших путешествиях. Она позволяет подняться в те слои духовной реальности, в которых именно она является основой существования и той божественной энергией, которая создает миры и наделяет душами населяющих их существ.


Уже почти махнув рукой на новые интернет-знакомства, я вдруг наткнулась на «не стандарт». Мне попался человек, который на любую мою попытку «влезть в душу» всегда отвечал шуткой, но она была такой глубокой и не затертой, что я почувствовала ее авторский характер. И оказалась права: мой новый друг сочинял короткие анекдоты, репризы, шутки и прочую приятную мелочь, но она всегда была уместна и уникальна. Одно меня несколько настораживало: шуточки на злобу дня были злыми, а перлы на тему мужчины и женщины – ироничными. И за теми, и за другими чувствовалась боль пережитого и способ ее преодоления – искрометный юмор.


Это уже было кое-что, выходящее за рамки обыденности. При этом писал он ужасно неграмотно, и, если бы не суть написанного, я бы не снизошла. Но я уже не обращаю внимания на форму, для меня важно содержание, а этого было навалом. Так как юмор – умение увидеть проблему или событие с неожиданной стороны, то и о себе он писал совсем не то, что обычно сообщают о себе успешные мужчины. Он не выпячивал свои достижения, а скорее наоборот – представлялся простым сотрудником общепита, а уровень его грамотности указывал скорее на уровень повара, даже без приставки «шеф». Почему-то это мне даже понравилось: лучше простой друг с нестандартными взглядами на мир и с чувством юмора, чем чванливый зануда, абсолютно уверенный, что является примером для остальных. Тогда мне и в голову не приходило, что и то, и другое может сочетаться в одном человеке. Зато почти сразу пришла мысль, что мой новый друг много темнит относительно своей персоны.


Но и я не так проста, как ему могло показаться. Я тоже старалась не акцентировать его внимания на своих скромных способностях, да и применять их не спешила, но сомнения копились, и однажды я решилась. Я выбрала его фотографию, которая казалась мне наиболее информативной, и уставилась в монитор, формулируя про себя цель церемонии – увидеть истинное лицо моего нового друга.

Я всматривалась в знакомое пока только по фотографиям лицо и пыталась запомнить каждую мелочь, каждую черточку, каждую морщинку. Потом я закрыла глаза и попыталась увидеть все то же самое внутренним взором. Сначала я не поняла, что мне показывают и почему. Я увидела своего отца с «тревожным чемоданчиком» в руках. Это была картинка из моего детства. Отца, военного, иногда вызывали по тревоге, поэтому в доме всегда стоял наготове крошечный чемоданчик с самым необходимым – бритвенными и туалетными принадлежностями, сменой белья и не знаю, с чем еще. Скорее всего, больше ни с чем – слишком чемоданчик был маленьким.

Отец в моем видении был еще молод. А моему новому другу уже за 60. Отец до этого возраста не дожил, но вышел он в отставку полковником. Следовательно, если увиденное – подсказка, то мой новый знакомый – тоже военный, и, судя по возрасту – тоже отставник и, скорее всего, полковник. Мой отец имел достаточно мирную военную профессию, а тревожный чемоданчик брал с собой, когда на учениях нужно было быстро развернуть полевой госпиталь. Или не на учениях. Был случай, когда во время аварийного спуска космонавтов что-то пошло не так, и они могли приземлиться в уральских лесах, и передвижные бригады военных медиков дежурили в местах их наиболее вероятного приземления. Отец не был врачом, но организовывал и координировал работу. А однажды под новый год мама с подругой и нами, детьми, ждали мужчин, а их все не было, и мы ничего не знали, кроме одного: тревога. Тогда военные разбивали госпиталь рядом с аварийной атомной станцией, на которой из-за почти 50-градусных морозов рухнула крыша в одном из залов. Под утро выяснилось, что радиоактивной утечки не произошло. Папа с другом приехали измотанные, но благодушные. Праздник состоялся.

Я не отношу себя к числу экстрасенсов, скорее, к числу людей с чрезвычайно развитой интуицией. Если бы я смогла развить у себя сверхчувственное восприятие, то мне показывали бы реальные картины из жизни моего друга Тимура. А мне показывают картинки из моей жизни, давая всего лишь намеки, которые я должна, видимо, трактовать по аналогии. Интересно, почему мне показывают именно то кино, которое вызывают у меня ассоциации с тревогой и экстремальными ситуациями? Если принять допущение, что мой новый друг – отставной полковник, то явно не штабной, а, скорее всего, служивший в силовых ведомствах в реально опасных условиях. Я попыталась представить его в форме – и все сложилось, хотя я и не поняла, к какой именно силовой структуре эта форма относится. Поскольку я в этом не разбираюсь, мне показали друга в форме НКВД середины прошлого века, которая была мне более ли менее знакома по старым фильмам. К счастью, возраст моего приятеля не давал повода думать, что он мог иметь отношение к НКВД времен Берии – иначе я не смогла бы дальше с ним общаться. Слишком многое пришлось пережить нашей семье в те годы.

Я была уверена, что все вычислила правильно, но тогда странной казалась мне его абсолютная, вопиющая неграмотность. Неужели можно дослужиться до полковника, не умея грамотно излагать свои мысли? Судя по анекдотам про военных – можно. Попробую рассуждать дальше. Если то, что я считала ником, на самом деле является его реальным именем? Тогда он явно не русский, и наш великий и могучий – для него не родной. А умение «зреть в корень» выдает нетривиальный склад ума и нехилое образование. Я снова напрягла внутреннее зрение. Всплыли картинки моей университетской юности и почему-то сдача кандидатского минимума. Оба-на! Мы еще и диссертацию состряпали… Или преподаем?

Кому нужна ученая степень в армии? Тому, кто работает под прикрытием другой, гражданской должности. И кто так хорошо маскируется в интернете, прикрываясь легендой о примитивной должности в российском общепите, в то время как другие мужики наоборот преувеличивают свои достоинства? Этих рассуждений оказалось достаточно, чтобы задать ему прямой вопрос: кто вы, доктор Зорге? Я написала о результатах своих изысканий: человек восточного происхождения, бывший военный, скорее всего полковник, скорее всего – шибко образованный, скорее всего – разведка или три известных буквы в названии. Ответ был кратким: да, татарин (гора с плеч: татарин – почти наш человек); да, полковник; да, два высших образования и кандидатская по экономике; да, нужна была для прикрытия; да, три буквы, но немного другие; да, в отставке, но работаю; да, и еще преподаю в военной академии. Подробности при встрече.

Я посмеялась и ответила, что если я еще немного напрягусь, вычислю и это. Он ответил: не стоит, приеду – расскажу. Я не очень и напрягалась, но увидела его идущим по Красной площади в направлении Спасских ворот. Кремлевский полковник. Тут я принялась хохотать, вспомнив, как однажды, в юности, в новогоднюю ночь с первым мужем ловили запрещенную тогда станцию «Голос Америки». Диктор на хорошем русском языке диктовал рецепт убойного коктейля «Кремлевский полковник» на чистом спирте. Крепкий, зараза! А, эта ассоциация – тоже подсказка? Дескать, крепкий орешек… Кстати, мой ник «Карина» сыграл в знакомстве не последнюю роль – мой друг думал, что у меня – татарские корни, а попал на даму с примесью еврейской крови.


Моя интуиция меня не подвела. Все было именно так: в прошлом – разведка, работа под прикрытием, сейчас – небольшая, но ответственная должность в Кремле. Если прибавить к этим фактам незаурядный ум и чувство юмора, не влюбиться я не могла.

Мое второе Я

Подняться наверх