Читать книгу Второй расцвет Ануриса. Книга первая - Василий О`Строг - Страница 2

– Приветствую тебя, о Величайший и Могущественнейший, да будут долги годы твои и крепко здоровье твоё. Да снизойдёт на тебя Божественная благодать, и наполнятся счастьем думы твои. Позволь твоему верному слуге сообщить о том…

Мы находились в просторной, богато убранной комнате. Стены до самого потолка покрывали искусно выполненные фрески, плавно переходящие одна в другую. На пушистые цветастые ковры под ногами, причудливым узором падал свет из арочных окон, забранных частой резной решёткой. В воздухе стоял слишком резкий, для моего носа, аромат каких-то восточных благовоний, исходивший от двух курительниц, установленных подле изящной кушетки. На ней возлежал (другого слова и не подберёшь) скорхарец весьма «бодипозитивного» телосложения и снисходительно разглядывал распинающегося перед ним Абу ир-Земаха.

Этот толстяк в накинутом на голое тело золотистом халате, деланно лениво переводил взгляд с мага на меня и обратно. Однако стоило отдать ему должное, в отличие от собственного мажордома, сам он ничем на евнуха не походил. В его крупных слегка навыкате, тёмных глазах читался недюжинный и расчётливый ум, тщательно скрытый за толщей высокомерия и властолюбия. Салгобар ир-Назред шад Северной провинции Скорхарии, а это был именно он, очередным обманчиво медлительным, но цепким и колючим взглядом осмотрел всю нашу компанию и остановил его на мне. Я, несколько выбитый из колеи роскошью дворца и присутствием венценосной особы, переступил босыми ногами под пристальным взглядом хозяина этого самого дворца, звякнув своими цепями. И этот звук словно вырвал мой разум из волшебства восточной сказки, разбудив внутри злость за все пережитые мной унижения.

Меня заковали в эти чёртовы цепи и три недели везли в клетке по степи и пустыне, протащили, на потеху населению, через весь город, и только чудом толпа не успела закидать меня камнями. Нет, их чувства по отношению ко всему моему виду понять очень легко, но лично я-то ещё ни в чём перед ними провиниться не успел! И, тем не менее, именно я вынужден стоять тут сейчас, корча из себя смирение и готовность искупить вину, а какой-то золочёный хмырь таращится на меня, как на вошь в одеяле. Да, не пошёл бы он на хрен! Я выпрямился, насколько позволяли цепи, и уставился с вызовом в глаза шаду. В его взгляде на миг мелькнуло удивление, всего на мгновение, и он снова стал безразличным. Перед зеркалом говнюк тренируется что ли?

В этот момент маг закончил свой велеречивый доклад и, склонившись, замолк в ожидании реакции августейшей персоны. Некоторое время в комнате стояла мёртвая тишина.

– Что же, Аба ир-Земах, ты хорошо справился с порученным тебе заданием, – одобрительно кивнул шад. Громадный рубин в тюрбане на его голове сверкнул в рассеянном свете. – О твоей награде тебе сообщат позже, а сейчас я хочу знать, кто этот кандальник, которого ты притащил в мой дворец?

– Это мой подарок тебе, о Справедливейший, – снова склонился в поклоне маг. – Он вампир. Мы поймали его в…

– Вампир? Хм.…Очень интересно, – задумчиво протянул шад. – И зачем он мне? Не думаю, что от него будет много проку. Они у нас быстро дохнут.

– Уверен, о Мудрейший, ты сможешь найти ему достойное применение.

– Да?… Эй, вампир! – обратился уже ко мне хозяин дворца. – Что ты умеешь делать?

– Пить кровь, – нахально заявил я, растягивая свою улыбку во все двадцать зубов. Дёргать тигра за усы, было однозначно не самым разумным поступком, но в моём подсознании внешность шада с тигром никак не ассоциировалась, да и скрытое раздражение всех предыдущих дней внезапно накатило, требуя выхода. Краем глаза я заметил, как ир-Земах в отчаянии закатил глаза.

Шад глянул на стоящего подле меня воина, и тот, уловив желание своего повелителя, коротко, без замаха заехал мне древком копья в живот. Я, не в силах устоять от пронизавшей меня боли, упал на колени.

– Ты стоишь перед Величайшим Шадом Салгобаром ир-Назредом, – влез жирный евнух. – Изволь оставаться на коленях в его присутствии, грязный вампир, и отвечать вежливо и смиренно.

Сука! Я тебе покажу на коленях и смиренно! Клыки непроизвольно щелкнули и удлинились, на паре нижних выступило по небольшой капельке яда, скатившихся мне на язык. Встав на одно колено, я попытался подняться на ноги и тут же застыл скованный заклинанием мага.

– Отведите его в Дом Искупления и посадите на кол, – скучающим голосом произнёс шад.

– О, Милосерднейший, дозволь сказать, – поспешил привлечь к себе внимание склонившийся ир-Земах.

«Милосерднейший» скривился, но махнул рукой, разрешая.

– Я по-прежнему уверен, что ему можно найти применение, Умнейший, – маг не поднимал глаз от пола. – Этот вампир очень ловок и силён. На нас в пути напала мантикора, – толстый евнух приподнял одну бровь, – и он оторвал ей хвост голыми руками, сидя в клетке.

Тут уже бровь приподнял и шад.

– А позже он спас многих из нас от василиска, вовремя подняв тревогу, – не унимался маг. – Он даже подружился с нашим главным разведчиком и охотником. Эльфом!

Шад сел на своей кушетке и с интересом уставился на меня. Задумчиво помолчав пару минут, он снова разлёгся.

– Кто у нас сейчас есть в ямах?

– Ламия, пяток волков, парочка саблезубов, десяток кивсяков, мантис … – начал перечислять мажордом, но шад прервал его движением руки:

– Вампир, я дам тебе последний шанс доказать свою полезность, посмотрим какой ты изворотливый и умелый.

Я, скованный заклинанием, мог только вращать глазами.

– Отвести его в Дом Искупления, – повторил шад евнуху, – надеть маску и выпустить двух волков. Если выживет, подумаем о его дальнейшей судьбе.

Ир-Земах снял своё заклинание и сделал мне страшные глаза, чтоб я не дёргался. Мажордом снова повёл всех нас за собой, но уже другой, ещё более запутанной дорогой. Один раз даже спустились по длинной лестнице на подвальные этажи. Живот здорово болел, и я еле плёлся, гремя цепями. В итоге мы пришли в какое-то помещение, больше всего походившее на тюрьму и зоопарк одновременно. По обеим сторонам мрачного сводчатого коридора располагались ряды крепких дверей с небольшими окошками. Судя по расстоянию между ними, камеры своих узников размерами совсем не баловали. В дальнем конце коридора за массивной, окованной бронзой дверью, начиналось отделение для животных, а так же тех, кого тут считали таковыми. Вся передняя стена каждой здешней камеры представляла собой толстую металлическую решётку с прорезанной в ней дверью такой ширины, что сквозь неё можно было протащить, наверное, и носорога. В одну из таких меня и завели, заперев аж на два засова. Я огляделся. Сырые каменные стены, гнилая солома на полу, ещё одна решётка вместо дальней стены. Омерзительный запах тлена и отходов жизнедеятельности энтузиазма определённо не прибавлял.

Пока ждали местного «директора тюрьмы» ко мне подошёл ир-Земах.

– Босорг, времени мало, – заговорил он вполголоса, – потому слушай внимательно. Это Дом Искупления. Здесь содержатся преступники, опасные животные и всякая нечисть. Тут же проводятся допросы, совершаются суды и казни. А прямо за твоей спиной расположена арена, на которой раз в неделю устраиваются бои для увеселения жителей города. Сегодня никаких зрелищ не запланировано, но тебе предстоит испытание. На тебя наденут маску, чтобы уравнять шансы и снимут цепи. Биться будешь с двумя волками. С арены уйдут либо они, либо ты. Если выживешь, шад будет решать твою дальнейшую судьбу. Мой тебе совет, хотя ты и не слушаешь добрых советов, прими правила игры. В этом месте уже содержали вампиров и покруче тебя, и на что вы способны всем известно. Сбежать пока не удалось ни одному. И ещё, ты сам видел, я сдержал своё слово. Если бы не я, тебя бы уже не было…

– Ты прав, Аба, – прервал я его, – если бы не ты, меня бы вообще тут не было.

– Я не мог поступить иначе, – ир-Земах слегка покраснел. – А вот если бы ты вёл себя покультурнее…

– То что? Мне бы выдали колпак с бубенцами и позволили бегать с голым задом, веселя вашего шада? Хрен вам! Перебьётесь! Говори по делу, какое оружие мне дадут?

– Никакого. Шад про оружие ничего не говорил.

– Вот вы сволочи! – я даже оторопел. – Ты хочешь сказать, что я должен сражаться против двух волков одновременно и без оружия?

– Такова воля шада, ты сам слышал. Это и есть твоё испытание, – не глядя мне в глаза, ответил маг.

– Говнюк твой шад! – разошёлся я. – Гнида и…

– Прикуси язык! – неожиданно зашипел ир-Земах. Я в первый раз видел его таким разозлённым. – Не тебе хулить наших правителей. Вся ваша раса жила и пока ещё продолжает жить, исключительно за наш счёт, вампир. Но, Слава Тригу, эти времена уверенно заканчиваются, а потому не удивляйся, что приходят время платить по счётам.

– А ты знаешь, Аба ир-Земах, – вспышка мага меня почему-то успокоила, – ты, пожалуй, прав. Всегда приходит время платить по счетам, но я ещё никому здесь задолжать не успел и потому оплачу авансом. А что касается лично тебя, то у меня претензий нет, ты мог бы обращаться со мной в дороге гораздо хуже, чем оно было. Будем считать, что мы в расчёте, а теперь прощай, маг, мне нужно готовиться к бою.

И я отошёл к дальней стене, оставив ир-Земаха недоумевающе хлопать глазами.

Пока мы беседовали, нашелся наконец главный тюремщик. Плечистый мужик среднего роста, с грубыми чертами лица и кожей желтоватого оттенка. Весь в шрамах, бритый наголо, с покатым лбом и таким же покатым подбородком, кустистыми бровями и немаленькой пастью, полной крупных, кривых зубов. Вылитый неандерталец.

– Эй, ты! – обратился он ко мне, для верности ткнув в мою сторону стальным наконечником от багра, который заменял ему левую кисть. – Подойди к решётке и просунь наружу ноги, или мы тебя выкинем на арену в цепях, как ты есть.

Чтобы выполнить требуемое, пришлось усесться на грязный пол. Откуда-то выскочил маленький сморщенный человек в кожаном фартуке и ловко расковал мне ноги на переносной наковальне.

– Теперь руки, – прогудел здоровяк. – И не дури.

– А если буду дурить? – поинтересовался я, протягивая руки сквозь решётку.

– Ну, дури, – безразлично бросил местный управляющий, пожав мощными плечами. – И куда ты потом из камеры денешься? Закидаем стрелами и скормим зверям.

– Э-э! – запротестовал я. – Ваш главный обещал мне шанс, меня нельзя стрелами.

– Тебе обещал, ты его и используй, – логично возразили мне. – А для этого заткнись и выполняй все правила.

Пока мы с ним препирались, кузнец расковал мне руки и протянул кожаную полумаску, рассчитанную на низ лица, с застёжками на затылке.

– Это что такое? – удивился я.

– Маска, чтоб ты своими ядовитыми клыками никого случайно не поцарапал, – осклабился громила. – Надо же продлить зрителям удовольствие.

Зрителям значит? Ну, вообще логично, какой смысл меня волками травить, если этого никто не увидит? Ладно, хрен с вами. Нацепил маску из толстой кожи с вырубленными отверстиями для дыхания. Мне её не только застегнуть сзади помогли, но и навесили небольшой замок, на случай если я вдруг захочу от неё самовольно избавиться. Ощупал своё лицо. Н-да… С Ганнибалом Лектером мы бы точно нашли общий язык.

– Готов? – пробасил здоровяк и, не дожидаясь ответа, дополнил: – Тогда двигай копытами шустрее, а то для резвости могу и копьём поторопить.

Тут за моей спиной раздался металлический лязг, и я, быстро развернувшись, увидел, как решетка, из которой состояла задняя стена камеры, медленно ползёт вверх, освобождая проход в тёмный коридор. Решив не провоцировать тюремщика, и не выпрашивать себе ускоритель в виде наконечника копья в задницу, быстро прошмыгнул в «запасной выход». В сумрачном свете я прекрасно видел, как короткий коридор уже через пару шагов делает поворот. За первым поворотом пришлось свернуть во второй, на этот раз в другую сторону, и я вышел под яркий солнечный свет, на круглую песчаную арену.

Арена представляла собой яму с вертикальными каменными стенами, метров тридцать диаметром и глубиной около трёх. В самих стенах имелась пара десятков зарешёченных проходов, через один из которых я и вышел. По верху стен, через равные промежутки установлены металлические опоры, на целый метр загибающиеся внутрь арены с натянутыми на них несколькими рядами проволоки. Вся эта конструкция сильно напоминала часть системы охраны какого-нибудь режимного объекта. Дополнительного сходства добавляли периодически пробегающие по проволоке голубоватые искорки, которые я успел разглядеть с помощью мимолётно брошенного магического взора. Вот затейники, мать их так, уже электрическую изгородь придумали! Над стенами виднелись ряды сидений для зрителей, расположенные в виде амфитеатра. Тут же находились и сами зрители, в количестве всего двух экземпляров, но зато знакомых: жирного мажордома и ир-Земаха.

Всё это я успел отметить мельком, второпях вертя головой во все стороны. Потом неподалёку заскрежетала решётка, заставив меня резво отбежать подальше. Ну всё, Босорг, усмехнулся я про себя, сейчас тебе будут предоставлены все шансы скоропостижно прекратить своё существование в этом бренном мире самым болезненным способом, путём поедания твоего тощего тельца. Я затравленно огляделся в поисках хоть какой-нибудь завалящей палки. Ничего. Абсолютно чистый песок арены выглядел так, будто его просеяли через сито. Меня, наконец, пробил мандраж. Страх медленно, но уверенно начал расползаться по телу, сковывая мышцы. Я знал, кто сейчас выйдет из проёма. Два волка, но не те серые «санитары леса», которых все видели в зоопарке, а местные зверюги, ростом по пояс человеку и весом уж никак не меньше моего собственного. И вот что мне с ними делать? Из оружия мне оставили только собственные когти, чего было явно недостаточно. А самое паршивое заключалось в том, что волки – стайные животные и привыкли охотиться группой. Это вам не тупо с дерева прыгнуть и шею перегрызть. У этих поганцев куча своих охотничьих хитростей. Они и засаду могут устроить, и загонную охоту, и, допустим, с обрыва добычу сбросить, и ещё сотни способов знают, как не остаться голодными. И всё это благодаря взаимодействию в группе, а я вот как раз один против группы и оказался. «Чёрт! Прекрати трястись! —одёрнул я себя. – Если запаникуешь, хана тебе точно!» Я попытался взять себя в руки, присел, слегка подпрыгнул, помахал руками, возвращая подвижность.

Наконец волков, видимо, поторопили, и они появились из проёма. Как я и ожидал, здоровенные, поджарые и мохнатые звери легко и упруго выскочили на арену. Если бы я сейчас не изображал из себя их обед, мог бы даже ими полюбоваться. Волки, увидев меня, оскалились. Клыки чуть ли не с палец длиной! Я снова почувствовал холодок вдоль позвоночника. Хищники переглянулись и, крадучись, одновременно направились ко мне, постепенно расходясь в стороны. В клещи хотят взять! Вот как они договорились? Пошёл тоже по кругу, стараясь обойти одного из них, чтобы снова собрать их в «кучку». Нельзя стоять! Надо двигаться и уворачиваться, если вцепятся зубами или тем более свалят, то шансов на выживание не останется никаких.

Мне удалось объединить волков, оставив им только одно направление для атаки. Тогда они решили больше не затягивать и молча кинулись на меня. Я рванулся в сторону, одновременно уходя с линии атаки и заставляя хищников мешать друг другу. И у меня получилось. Ближний волк прыгнул, а второй был вынужден слегка притормозить, так как доступ к моей тушке перекрывало тело его собрата. Я сделал ещё один широкий шаг в сторону и выбросил руку навстречу летящему на меня зверю, ухватив того за кадык. Волк вывернул шею, попытался вцепиться мне в руку, но всё же не успел. Я сжал кулак, что было сил, чувствуя, как когти, протыкая кожу, вонзаются в хрящ. Дёрнул на себя с проворотом. Кусок мяса не вырвал, но гортань однозначно сломал. Волк рухнул на землю, захрипел и, судорожно загребая лапами, принялся неуклюже возиться, силясь подняться. Из пасти у него хлынула кровь, пятная девственно чистый песок. Но долго радоваться победе у меня не вышло. Сильный толчок в бедро моментально напомнил о том, что ещё не всё закончено, а ужасная боль прострелила ногу чуть ли не до лопаток. Я совершил ошибку, упустив второго хищника из виду, и тот не преминул воспользоваться удобным случаем. Меня резко приподняло, опрокинуло на бок. Заорав от боли, я изогнулся, схватил зверя за голову и вонзил ему большие пальцы в глаза. Один глаз лопнул и потёк по руке, второй – не понятно. Волк взвыл, но вместо того, чтобы бросить добычу, только сильнее сжал челюсти и мотнул головой из стороны в сторону, как собака, треплющая крысу. Мой мозг взорвался ослепительной, но быстро затухающей звездой, и перед глазами стремительно стало темнеть. У меня создалось впечатление, что этот гад одним движением оторвал мне ногу под самый корень. Я даже почувствовал скрежет его клыков по моей кости. Вот же тварь блохастая! Убью суку! Я тоже взвыл, чувствуя, как вспыхнувшая ярость притупляет боль и не даёт организму сорваться в фатальное беспамятство, перехватил волка за нижнюю челюсть, загнал когти в его жевательные мышцы, резко рванул на себя. Раздался противный мокрый треск разрываемой плоти. Хищник, весь залитый зелёной кровью, хлещущей из моей ноги, лишь поглубже вонзил в меня зубы. Я снова впился когтями в челюсть, потом ещё раз и наконец ощутил, как страшный капкан расслабился. Порванные мышцы сдались. Волк только обречённо заскулил, когда я с громким победным рёвом, раздвинув его челюсти, вырвал клыки из своей ноги и, продолжая движение, разодрал ему пасть до самых ушей. У меня ещё хватило сил спихнуть с себя тяжёлое тело и бросить оценивающий взгляд на ногу. С лёгким удивлением я отметил, что практически изжёванная конечность, вся залитая кровью, прямо на глазах перестаёт кровоточить. Либо во мне просто не осталось достаточного количества крови, чтобы течь, либо кровь аномально быстро свернулась и закупорила порванные сосуды. Найти ответ на этот вопрос я уже не успел, на арену выскочили какие-то люди и с завидным проворством, подхватив меня за руки, потащили в уже знакомую камеру. Боль снова прострелила всё тело, перехватив дыхание. Откуда-то издалека раздавались пронзительные крики ир-Земаха, его невнятные приказы забивались кудахтаньем толстого мажордома. В камере меня заволокли в угол и уложили на куче гнилой соломы. Приподняв голову и убедившись, что кровотечение действительно прекратилось, я, наконец, позволил себе провалиться в спасительную тьму.