Читать книгу Конец Света? – Пока нет. Часть Первая - Владимир Буров - Страница 3

26.12.18

Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад. Мама мыла мерс: Новый русский букварь

Иван Толстой сказал – не стал переслушивать к чему – что:

– Сарказм и шутки – это стеб, – что значит:

– Не есть натюрлих!

Что тогда натюрлих? И представил:

– Катя Метелица! – итс ми.

И эта Катя Метелица представила этот натюрлих – несмотря на то, что в виде новых русских универмагов – опять двадцать пять:

– Да, То Есть, Как Бы, – и настоятельно в конце себе посоветовала:

– Мы будем и дальше Этим заниматься!

Делается и делается, и продолжает делаться одна и та же ошибка, заложенная в фундамент советской власти Ле:

– Тавтологизация, – каким и является перевод Гоблина, который был тут упомянут, но уже не по имени, а по ушедшей в народ в виде вот этой Кати Метелицы:

– Порнографии – зам: Подзаборной курсивности, – называемой в школе, где они куку-ют ОБРАЗ-ностью.

С полной уверенностью, что уж здесь-то нас не трогайте, умники.

Нельзя думать, что Иван Толстой таскает эту Рыпку на показ, как на выставку продолжающей советской власти и в виде ее только переименованных Домов Пионеров, – ибо делает это слишком сиськи-миськи.

Почему все дети и радовались, когда узнали, что им прислали не такую вот Катю Метелицу, – а:

– Не влюбляйтесь вы в курсисток! – и знаете почему:

– Они намного не только глупее таксисток, – главное:

– Наглее.

Ибо, что такое Образ-ность? Почему она плоха, – а:

– Так как это и есть Униженные и Оскорбленные Федора Достоевского, – но!

– Не надо их копировать в рассказе, которым является и радиопередача.

А только так и сказать в начале:

– Униженные и оскорбленные новыми русскими богатырями Букваря из дорого, – но имейте совесть понимать:

– Опять двадцать пять из пластика, – хотя и – как сказал Александр Баширов в фильме Край:

– Всем вам будет счастье, но уже за:

– Дорого.

А то, что дотянет до уровня того же самого, что и было – в этом нельзя сомневаться ни на минуту, так как другое – удивительное – узнал и рассказал уже Владимир Высоцкий:

– Оно же ж очень даже рядом, – но – посмотрите сами:

– Так и находится за решеткой. – Ибо:

– ЗАПРЕЩЕНО, – несмотря ни на какие сказки-присказки:

– Перестройка-Ура.

И, следовательно, стоит его только суть-суть попробовать Кэт Мэт, как будет уже, как Кара-Мурза, мести улицу, – хотя и удобным для себя способом:

– Чтобы было, как у Эрнеста Хемингуэя – чисто и светло.

Хотя новые русские там и не ходят, так как априори летают на Экибастузском:

– Пластике.

Зам: Катя Метелица – Кэт-Мэт.

П.С. – Тавтология – это расшифровка вопроса тем же самым, – ибо:

– Новое – оно же ж слишком удивительно, потому что находится слишком рядом, – а, значит, друзья мои:

– Запрещено.

Почему и понятно, что Яго Шекспира знал всё, а его друг-начальник Отелло – ничего не понимал в этом деле сплошных междометий, – и русские – даже старые – так до сих пор и не соображают:

– Автор этих междометий не Яго, а сам Отелло и есть.

И на хрена тогда и унижать себя посещением спектаклей, несмотря на то, что вы учились в той школе, где кружок Умелые Пластики вела Кэт Мэт, – хотя и вела именно за этим, – так как на умные весчи:

– Здесь патентов, как на изобретение новых букварей не только не дают, но и не:

– Продадут даже.

Хотя и непонятно, конечно, почему мы всегда должны играть на стороне:

– Сёных-сёных.

Надо иногда меняться местами, как на школьных утренниках:

– Вы бежали туда?

– Есс!

– Теперь второй раунд: будете за КПСС.

И вот тогда он как раз и заплакал, что понял – уже грохнувши в первом раунде Дездемону:

– Второй раз, скорее всего, у нее не получится целоваться так же горячо, как в первый, – а:

– Мороженое я и так уже ел – в перерыве. – Яго надоумил, знал – значит – что откажусь от ее прелестей в замороженном виде.

Привыкать – тем не менее – придется:

– На войне, как на войне – всех убили, – а:

– Кто второй, второй, кто?

– Да остался, остался, чё ты репу чешешь, как и не знал никогда:

– Я всех убил, всех зарезал?! – Да вы что?

– А что, не умеешь? Научим, научим, располагайся, как дома.

– Ваши нары – даже второго неба – не так высоки, как был мой любимый дом на Земле, – как я любил называть ее:

– Остров Кипр.

П.С. – Трагедии и происходят из-за полной и – видимо, уже окончательной гоблин-иди-в-зад-ции программ воспитания – однако – не учеников, которых не так-то просто взять этим мытьем и катаньем в виде:

– Да, То Есть, Как Бы, – а именно прохиндиады, специально подготовленной даже для учительниц, только что родившихся от 85 до 91 годов.

Сшиты были, оказывается, не двести тыщ наручников специально для всех сторонников Горбачева, а вот эти Ежови Рукависы для учительниц младших классов, чтобы опупение их не только казалось, но и именно было:

– Искренним, – хотя и как зомби, конечно, не без этого.

– — – — – — – — – — —

26.12.18

Радио Свобода – С. Медведев – Археология

Вокруг смеха, – говорит:

– Смех без причины – это значит, русские в отличие от других граждан своих стран, от Америки до Кука – нэ лубять смеяцца-а, так как и очень нуждаются в том, чтобы их называли дурачинами.

Но и в этом, как и в других примерах – сие рассуждение есть не что иное, как полный, – и, скорее всего, как обычно, на пятьдесят, или даже, пусть на пять процентов:

– Сознательный обман.

И, действительно, надо – и хотят – чтобы мы посмеялись над этой передачей РС, – ибо:

– Копают, копают, – а, спрашивается, зачем, если, иметь в виду, что только, наоборот, закапывают.

И именно для этого случая смеха над Археологией сказано:

– Смех без причины – признак дурачины. – Так как – повторю – здесь, как минимум, плакать надо, имеется в виду, самим работникам этой передачи – нам:

– Ужасаться.

Полному – частично сознательному – отсутствии логики, так как повторяют слова, давно написанные в школьных учебниках, – а:

– К чему, к какой реальности они были приклеены – прочитать нигде нельзя, т.к. априори на этих шутках невидимым за рекламой пропаганды языком написано:

– Милый мой, хороший, догадайся сам-м!

– Да вы что?!

– А что – это же не людоедство, – так сказать:

– Не только думать, но и мыслить и страдать.

И если всё-таки иметь в виду, что в этих поговорках есть акцент и на то, что, да, смеяться надо, но не всегда же ж, на самом деле, – то это только и значит, что здесь, действительно, можно начать с утра и не остановиться до вечера, как резюме:

– Так вот было смешно весь день, и не только во время прослушивания передач Радио Свобода, но всё остальное не оставляет равнодушными никого, – а:

– Ругаться – это же ж еще трудней.

Почему люди в России и смеюца, как на Театере:

– Я спросил: зачем ты, Нинка – так скать, стукачем на меня работаешь по совместительству?

– Боюсь женишься, а денег у тя всё равно нет – на что жить будем, сукин ты сын, жениться он захотел – и:

– Не смешно?!

Хотя вот некоторые, как я, действительно, женился на Радио Свобода, – а:

– Смеяться всё равно приходится, – но именно:

– Ради истины.

– — – — – — – — – — – —

27.12.18

Повести Белкина – это Шесть Дней Творения.

Решается проблема:

– Я есмь, но как нам узнать друг друга?

Почему и проверяется Человек таким способом:

– Скажи мне, кто это? – сказал бог, указывая на корову, и человек – к его удивлению – ответил правильно:

– Не знаю.

Ибо, что по-русски бутерброд – по-немецки – нет, не наоборот, а Почти – как звали героя Апокалипсиса Мела Гибсона:

– Кенгуру.

– — – — – — – — – — —

Игорь Чубайс чё-то уже перестал путаться, а лепит явного горбатого:

– Эстэ разрешил церковь, – но!

Можно подумать, что Веру! По крайней мере, Религию, – тогда как всё наоборот:

– Сначала – в 17-м году запретили всё – как веру в бога, так и ее религию, и церковь, – чтобы не путались, – а вот потом, но не по Чубайсу:

– Разрешили церковь, – как противостояния религии, или религию, как прямое противостояние Вере, – Ветхий Завет, чтобы противопоставить Новому Завету, – но этого не может быть, так как Ветхий Завет перестал существовать после:

– Победы Моисея у горы Синай, – он вошел, в Новый Завет, образованный – по сути дела – ничего-не-деланьем Вильяма Шекспира:

– Разделением Ветхого Завета пополам, – чтобы у Текста появились еще и:

– ПОЛЯ.

Как и разрешение свободы в 17-м году – означало только в кино Михаилом Ульяновым:

– Человек будет свободен по 16 часов на ферме и одновременно по 14 в поле.

– По-другому?

– Нельзя, так как это уже ксплатация, однако, граблей, которые такого – слишком большого – надругательства уже не выдержат.

Говорят – Игорь Чубайс и Дмитрий Травин – что власть хотела – и видимо, хочет – присвоить себе не то, что. А именно дела Солженицына. А это и есть падение эмиратов Игоря Чубайса, ибо логики в его анти-аргументации власти – нэма. И знаете почему? Власть честна только в одном, что берет себе всегда только одно, то, что:

– Это сделали мы сами!

Это наш огромный труп! – Прошу прощенья, описка случайная, но оставленная, как – не знаю даже, зачем, ибо, конечно, это:

– Большученный труд, начиная от партии и правительства на заседаниях в повестке, возможно, не только дня, но иногда и ночью, – и кончая многими, многими заграничными товарищами, – чтобы:

– Вытащить на свет божий правду России, как не только всегдашнюю ложь, но прямую белиберду, как атаку против разума разводимых здесь – видимо Богом:

– Чацких.

Ибо врать надо так, чтобы потом не было мучительно больно за, что они:

– Мама мия! – всему же ж, оболтусы – как, получается, как сейчас и Игорь Чубайс – верят.

Так вот надо так врать, чтобы:

– НЕВЕРИЛИ.

Игорь Чубайс не знал?

Ибо Обман – это только тактика – Стратегия – это Атака ложью. Что и значит:

– Она должна быть хорошо видна.

Следовательно, и опупеть все должны не суть-суть, – а:

– Окончательно.

Как и завершил своё резюме Ле-Шева:

– Мы пришли не на подиум покрасоваться, а для того именно вам голую жопу показать, что – ну:

– Не нравится нам ваше Чацко-образие, не нравиться вплоть до очень-очень и вообще, самой ФОРМЫ:

– Нового Завета, – как человеков называющего по имени отчеству:

– Вы – боги.

Нэт.

– — – — – — – — – — —

30.12.18

Радио Свобода – Итоги недели – Дмитрий Волчек

Сл. Тарощина о телеведущей Екатерине Андрееве:

– Она не проверила информацию о летающем самолете, и, как будто так и надо, – ибо:

– Когда, – если некогда.

Слава Тарощина недовольна, но неправа в этом дискурсе-диспуте с коллегой, ибо:

– Не только некогда, но некогда – априори.

Ибо у человека не только нет крыльев, чтобы тоже, как самолет взлететь в небо, и посмотреть:

– Каково?! – можно и с каким-нибудь одним из этих знаков, – но – главное – нельзя проверить информацию, которой – этеньшен:

– Нет.

Вся информация, которая идет по телевизору, она именно:

– Непроверяемая, – ибо, скажи Да, – а я:

– Как же самолеты, которые, я видел, вились около этого Мало-мало-азийского боинга, как майские жуки вокруг наволочки, которая хочет их поймать.

Поэтому, если вы недовольны, были ли рядом с ними самолеты – будем решать вопрос о том:

– Это кто кого еще хотел сбить – а:

– Тоже точно пока неизвестно, не нес ли этот Мало-мало-азиец, – так скать:

– А если он вез патроны?

Резюме:

– Кто из этих двух дам, Тарощина или Андреева больше Капустница? – каких именно и набирают в сферу информационной радио-теле-мумии.

Капустница – это значит:

– Между первой и второй – перерывчик небольшой: посадила дома грядку огурчиков, и:

– На работу, – трали-вали, – самолет, – опять домой, посадила грядку помидорчиков, – туды-твою:

– Летал, – опять на такси – авось и на электричке – до хаты, – посадила вот эту самую любимую – если с сольцой ее намять плюс еще что-то – и:

– Снова на работку, – где уже и забыла, кто летал, с кем на пару, и вплоть до того – знаете ли:

– Был ли сам Боинг – Не-Знаю!

Вывод:

– Андреева – как и положено – читает только то, что дают читать, а Тарощина – делает буквально тоже самое, – но под видом:

– Это я думаю, – а посылку оставляет в карманах слушателей – нет, не с огурчиками, помидорчиками и вкусной капусткой, – а, как Штирлиц, но еще до его опытов-экспериментов с Мюллером – чисто еврейского происхождения:

– В японском концлагере, где, чтобы хорошо жить надо только согласиться добровольно там остаться, – так скать:

– Их бин капиталист не только с самого детства, но и по самой натуре, так и остался ребенком:

– Брать люблю – отдавать назад стесняюсь. – Но для этого всегда должен быть – чтобы оставаться навсегда советским пропагандистом и агитатором:

– При-Нём, – как в кино про сдачу экзаменов через наушники, – а этот профессорэ – тупой, – имеется в виду Радио и Теле слушатель Новостей.

Так вот, какой При-Нём должен быть применен глазеющими и ушами шевелящими Хомиками, чтобы разглядеть на телеэкране или в радиоэфире тот Крестик, который зажал Штирлиц на своих пальцах, – означающий:

– Это я вру, – или, где та Точка, которую даже не надо было, как следует, вырезать из телетайпа своей передачи советскому правительству Олегу Далю, находясь под колпаком герра Шлоссера?

Ответ:

– Я не знаю, – ибо у меня не хватает ума не злиться на явную ДЭЗУ-у.

Как отдельных – каждая – так взятых вместе комментаторш. Тем не менее, особенно на Сл. Тарощину, – ибо подходит к этому вранью более творчески, чем это же самое делает автоматом Андреева, – так скать:

– З душой, – и, следовательно, есть основания для существования этой души.

И да, ибо:

– Огород за огород – а там! Имею счастье иметь:

– Капустку, помидорчики, огурчики. – А с вашей пропагандой:

– Да, чтоб вы провалились!

Но!

Да, есть, были такие дикторши-рассказчицы в переходный период от демократии с иномарками, но только подержанными к демократии с машинами, уже похожими – нет, пока еще не на танки, но – на океанических почти акул ихнего шоу-бизнеса – более чем.

Более, чем несколько у КАЖДОГО подъезда.

И вот оно наступило время, когда врать стало такой же замозабвенной потребностью, как сажать капусту.

Советская власть, следовательно, не была, а только еще появилась.

Как разъяснение к послесловию.

– — – — – — – — – — – —

31.12.18

Радио Свобода – Поверх барьеров с Иваном Толстым. Андрей Гаврилов. Алфавит инакомыслия. Колыма.

Сразу три явные ошибки. Самая главная И. Толстого:

– Колыма не может быть Чудной планетой, – а только черной.

Дак, мил херц, это же ж не пробные занятия в первом классе, когда еще только завтрева все попрутся на насамомделешние уроки, – а:

– Реальность.

Поэтому Чёрная планета – это тавтология, ибо это уже в детском саду проходили, что там холодно и живут только зеки и бегают морозеки. Как-то:

– Вадим Козин.

Чудная идет сразу – как минимум – ирония, ибо совсем плохо там быть не может, так как кроме медведей могут жить еще и ЛЮДИ.

Потому и чудо, что там, где по сегодняшним меркам жить нельзя – они ку-ку-ют-т.

Вторая ошибка – про автора Окурочка, ибо это только он сам – этот автор – думает, что это он его написал, – больше-то никто! Хочет, может? – пусть думает, но зачем это поддерживать с РС, как дело уже решенное, – ась?

Третья ошибка, что там сказал Андрей Гаврилов про Один День Солженицына в лагере? Что в конце он достигает каких-то высот? Но никаких высот там нет, даже если сделать натяжку:

– Стенку из бута так и доложил этот зек до самого верха он один, – но!

– В том-то и дело, что – априори – нет!

Всё сделано именно, как в песне, которую и подпевает сейчас Андрей Гаврилов – хотя и к юбилею – но всё равно:

– Бес толку.

Ибо песня эта и без А. Гаврилова спета уже очень большим хором:

– Это сделали мы сами – это НАШ великий труп-п.

Которыми с 17-го года вся слава здесь увенчана.

Выдается за правду то, что не может быть даже личным мнением. А именно только атакой:

– Я так хочу, я так хочу, – давайте дружно помашем – кому?

Так-то, москвичу, но и как и никак нэ лэзэт, а значит просто, как в песне-сказке:

– Мы не сеем и не пашем, а валяем дурака, с колокольни хреном машем, чтоб морковкою была!

Кого Его?

Партия и правительство, естественно, на которые и работает РС.

Как ей и это поздравление с Новым Годом!

Продолжение, 04.01.19

Пеня Окурочек – Юз Алешковский, – исполнял тоже он?

– — – — – — – — – — – — – —

01.01.19 – Новый Год

Название Чужой Завет 2 – или появится другое новое название Эссе

Радио Свобода за вчера? Называется:

ВРЕМЯ СВОБОДЫ: Итоги года

Говорят Дэзу:

– В этом – прошедшем году – была использована новая то ли стратегия – не хочу переслушивать – то ли тактика:

– Не скрывать неправду, – про дело Скрипаля в Англии, – что нарочно рассекретили своих изо-бразителей.

– Это что-то новое, это что-то новое! – повторяется, практически, с восхищением.

Но!

Вот это самое восхищенное удивление есть не что иное, как:

– То же самое-е!

Та же самая Дэза, которая могла показаться новой только во времена дальные, как-то:

– Развитого Социализма Лео Иля, – ибо это откровенное Новое Изо-бретательство – есть не что иное, как есть именно Секретная Доктрина – нет, не масонов – а:

– Идеологии 17-го года.

И не удивительно, высказался по поводу новизны марксизма-ленинизма именно политолог – Морозов. А политолог – всегда – это отсеянный, просеянный многократно механизм по фундаментальной мистификации.

И:

– Действует.

Вопрос, как поставил его ребром Владимир Высоцкий:

– Зачем ты, Нинка?!

– Чтоб женился – го-во-рит-т.

Ответ, авось, Булата Окуджавы:

– У наз – у нас – на ведьмах, так сказать, не женятся, а только собирают их в корзинку, как грибы.

Но – увы – этого гриба не собрать никому. Ибо, да:

– Человек может врать, но так фундаментально: только не в одиночку.

Почему и было сказано Высоцким Кирпичу:

– Признайся и лети белым, э-э, лебедем на двушечку-ку-ку ку-ку.

Что значит:

– Соври, и больше почти ничего табе не буе-ет.

Не все могли, – как говорят, что даже сам Абакумов и то наотрез отказался. Предпочел умереть честным человеком, что, да, всё делал, но!

– Только по приказу!

Во, как бывает! Работал, работал, как специалист по вранью, а как до дела:

– Нет! – и всё.

Хотя и знал, что будет хуже. Если, конечно, не врет тот филолог – чей папа делал то же самое – который предоставил свою австралийскую книгу Радио Свобода для более подробного ознакомления с этой правдой:

– Лжи. – Фундаментальной.

Которая логично всегда объявляется:

– Новой.

Тут возникает интересный вопрос:

– Что делал – нет, не слон, когда пришел Наполеон, – а:

– Владимир Войнович, когда спросил:

– Хочу, или могу? – быть, ну, чтобы быть честным.

И, естественно, становится уже совсем непонятным:

– Что можется, а что всё ещё хочется?

Хочу, но знаю, что не могу, или наоборот:

– Могу, но что-то мешает? – это одно и тоже.

Если предположить, что это есть даже у танцора.

Феноменальная идея-идеология, как минимум индейцев Майя. Идеология именно сознательного жертвоприношения. Мы думали, они придуривались, чтобы запугать друг друга – кто больше – а также и врагов:

– Кто – нет, не кто меньше, а кто:

– Синей, – как Апокалипсис Мела Гибсона, – тот и красится – как подумали выразился и Роман Корнилов про стены древнего кремля:

– Только стены кого-его, – нет, оказывается, луды – тозе.

P.S. – Хотя и не Роман Корнилов спел про древний кремль, но с ним почему-то всегда:

– Сравнивается.

Кто не покрасился – так сказать – ми узе не виноват. Сами и покрасим его в этот синий, жертвоприносительный.

И когда говорили при развитом социализме, тем более в его разрушительной уже фазе – при Ми Горби:

– Вы не знаете, что было при Эстэ, даже вообще, а не только в частности, – говорили люди, которые сами были молодыми, а вот откуда-то – выходит – знали, что Атака сознательной ложью не просто была, – а:

– Применялась, как оружие, – и не только массового поражения дурак-офф, но и даже своих дезинформаторов – в:

– Частности.

Почему и приехал Мистер Икс – Х – в село Горюхино, что никто его не боялся, так как за песнями веселыми, да танцами, к большой сексуальности близкими:

– Не видели Мира Происходящего. – Не запаслись, следовательно, оружьицем соответствующим отражению этого Икс-Ометра.

Было ли оно уже тогда, когда Пушкин расписал то время Пришествия Мистера Хера? Скорее всего, нет, ибо рассказал про времена более древние, чем Новый Завет, – который и есть Единственное оружие, данное Моисею Богом на горе Синай, – оружие, без которого:

– Не врать – не получиться!

А Лев Толстой бегал вокруг Короля Лира с приз-сказками:

– Зачем ты привязал пучок травы на голову, как на самом деле ХГехгель недоделанный?!

Ибо Две Скрижали Завета и переворачивают, как современный фотоаппарат:

– Мир с головы на ноги, однако.

Почему Лев Толстой и был – Зеркалом русской революции, что автоматически – как предполагается – и все русские люди:

– Не замерил этого пересечения лучей, идущих, как информация от Бога к Человеку, – в:

– Перевернутом, однако, виде.

Гегель и Кант пытались разъяснить Новый Завет, как существующую возможность для человека, расшифровать это Переворот – Король Лир, чтобы не забыть Это Дело и привязал к голове пучок травы, что она Верх – а:

– Так как думать надо наоборот, – то и пощупай свою голову, – и, пойми, наконец, что это:

– Не земля, – лужок, так сказать, для козочек, а именно голова – верх, – верх не только мысли, но и ее демократии.

Про слова Бога – несмотря ни на Пушкина, ни на Шекспира, ни на Новый Завет – продолжают думать:

– Это Теория Относительности, – а мы ей не учились.

Ибо сложно, как минимум, а Ветхий Завет тоже был, поэтому, да, верить будем, – но:

– Осторожно, чтобы лишний раз не споткнуться.

Логично?

– Дак, естественно!

А то, что Новый Завет включил в себя Ветхий – мы не знали. По крайней мере, точно, что сам Ветхий Завет – ни бельмеса, ни гу-гу, что его уже – как Кита:

– Съел Иона!

И – повторю – я уже знал, что Ветхий Завет тоже изменился и вошел в Новый Завет, но конкретного примера ни одного не было. И до тех пор, пока не ужаснулся при проверке Эссе Чужой Завет, – что!

Описался, несмотря на то, что несколько раз проверял по интернету – чтобы не перепутать по запарке, что вот, как сейчас:

– Одновременно всегда смотрю кино, или слушаю РС – сейчас Гурчено поет песню:

– Пять минут, – до какого – тогда было года? – И вот при возникновении какого-то прямого противоречия – можно доказать:

– Именно этого 2019 года, – ибо очевидно, что здесь не все буквально события относятся к событиям прошлых лет, – как, очевидно, идущий сейчас его показ по телевизору, выпуска такого года, которого тогда еще не было.

Так вот, проверил, кто кого заменил на царство в Ветхом Завете по завещанию Исаака: Исав или Иаков, и расписал почти на две страницы, как пример для чего-то другого, – а при проверке ужаснулся:

– Написано всё буквально наоборот, – что даже полез опять смотреть:

– Что же это на самом деле происходит?!

Что вполне можно думать: это не я.

И вот только первый раз увидел в Ветхом Завет пример, что сделал с ним Новый Завет, изменил его таким образом, что – как говорится:

– Ему и менять ничего не надо! – Как это понял и Король Лир, – что:

– Достаточно измениться Самому Хомику – и:

– Дело сделано, привяжи к голове пучок травы, – чтобы, однако, надолго запомнить:

– Она Верх! – и не просто – ИМЕННО – верх, – а:

– Верх в Перевороте лучей информации, идущей от Бога.

Поэтому Ветхий Завет, который воспринимался только, как Содержание, – расшифровать которое можно только древними манускриптами, – как и было использовано в передаче Якова Кротова междометие одной дамой – переводчицей Библии:

– Тогда не только метро Выхино, – даже гречки и то:

– Поищешь, поищешь, – точнее, она-то, заверила безапелляционно:

– Нэ было никогда в том времени.

Что и значит, да, чудеса бывают в текстах, но только – извините – Нового Завета – Ветхого Завета:

– Никогда.

Подпорка Ветхому Завету в новом времени, однако, нашлась, ибо:

– Если тогда не было бинокля – это еще не значит, что мы сегодня не сможем увидеть ту даль туманную, однако:

– Свободного романа, что:

– Я сквозь магический кристалл

Еще не ясно различал.

Магический Кристалл – в данном случае, именно так лучше всего считать, а так-то:

– Можно считать и Самого Господа Бога, – ибо:

– Видели ли вы Отца Моего? – И.Х.

– Нет, сэр, – Ап-лы.

И тут или-или:

– Или только сквозь Магический Кристалл можно увидеть Отца Моего, – или:

– Он – Отец – и есть Магический Кристалл, расставляющий порядок вещей по их действительным местам, а не – вот не наоборот, – а:

– Совсем по-другому!

Ибо, как увидеть, и ужаснуться:

– Вот она правда Нового Завета в Ветхом, когда – можно думать – только Иаков заменил тоже – но как-то меньше верующего Исава в делах своего первоцарствия – наоборот:

– Да вы что! – ибо нет абсолютно никаких для этого оснований, ибо все основания в Ветхом Завете пишутся только и всегда:

– В ту же самую, одну строку! – Оказалось:

– Нет.

И всё перевернулось только при одной Посылке:

– Человек – участник соревнований Жизни – и более того – Вечной.

Как и сказала мать Иисусу Христу:

– Давай-й-й! – как крикнули Гераклу, когда он стоял прикованный цепями к колоннам обеими руками, – и он только проорал, собрав все силы своих легких:

– Отец-ц-ц! – обращаясь к Зевсу на Небе.

И рухнули нерушимые огромные колонны, к которым по обе стороны был прикован Геракл, и использовавший их, как свое тяжелое оружие.

И от вот это:

– Давай-й-й, – обращенное Марией к Иисусу Христу, можно считать Магическим Кристаллом, – не в том смысле, что через него смотрят, чтобы увидеть истину, а Он сам невидим, ибо прозрачен, как истина, – ибо:

– Подумаешь мать сказала Иисусу, что на этой свадьбе Ты сможешь превратить воду в вино, – так просто, сказала и сказала, как напомнила. – Но!

Это было тоже самое, как вопрос Иисуса Христа к Апостолам:

– Выдели ли вы Отца Моего?

И ответ был недоуменный:

– Нет.

Иисус Христос спросил:

– Как же не видели, если видели Меня?

Следовательно, чтобы Иисус Христос шел, чтобы был виден, должен быть Фон – Сцена Нового Завета – по которой Он идет, как по Богу, на фоне Бога Отца.

В случае с превращением воды в вино на свадьбе Иисусом Христом – этой Посылкой, опереться на которую, как на Землю Илья Муромец, была его Мать:

– Мария. – А не просто так, лицо сопровождающее.

Магическим Кристаллом, – следовательно. Про который Пушкин и написал:

– Едва различал.

Еще не ясно различал.

Но о какой ясности может идти речь, если Лев Толстой тоже думал:

– Что-то должно быть, не может быть, чтобы просто так с бухты-барахты Шекспир повесил пучок травы на голову Короля Лира – пятьдесят лет всматривался – бесполезно:

– Ничего не повеяло истиной.

Насколько присутствие Бога очевидно, но невидимо.

Поэтому часто упоминается первое чудо Иисуса Христа, а упоминание о его матери – здесь же – так, ну была и была, – а:

– Это всё равно, что сказать Вильяму Шекспиру – ну, каким-нибудь там виконтом, королем или даже королевой:

– Скажи-кось мне, дорогой, как это:

– Быть или не быть?

Увы! Парадокс! Не сможет! А только при толчке режиссера, каким был Любимов для Высоцкого:

– Давай-й-й! – ты сегодня Гамлет.

Так вот и весь вопрос в том, кто мог крикнуть это:

– Давай-й-й! – не только Иакову, но – вот именно, что и Исаву?

Ибо Иакову это Давай сделано в самом видимом тексте Ветхого Завета, как вопрос его, Иакова:

– Можно я не часто, но хоть один раз совру, Господи?

И получил ответ: давай. И заменил свою голову, однако, бараньей. Бог разрешил – имеется в виду – если отец Исаак, эту баранью шерсть засчитал за волосы первого сына Исава.

N.B. – Сколько раз повторял эти имена Исав и Иаков, что два раза подряд ошибиться – перепутав их – немыслимо, но это произошло сейчас и где-то, – номер страницы – в тексте Эссе Чужой Завет.

Так вот, обоснование первой замены есть прямо в тексте Ветхого Завета, – откуда взялась Вторая, – опять на снова – замена?

Но я просто ясно увидел ее:

– Есть.

Откуда идет этот голос в данном случае, обращенный и Иакову:

– Давай-й-й!

И идет он именно из Нового Завета.

И можно, не подумавши, возразить:

– Так это из Нового Завета, – мы иво пока что не рассматривали, как претендента на успех в Ветхом.

Кто тот счастливец, который только и может решить:

– Может Иаков быть царем, или нет? – И:

– Есть такой, так сказать, Человек!

Ибо и Ветхий Завет, и Новый Завет, – написаны – даже без:

– Так сказать, – на все времена.

Можно возразить:

– Но тогда-могла – когда они подкладывали друг другу шкуры еще не убитых медведей – Иаков не мог выйти из своей темницы – даже, так сказать:

– Пасать, – как поведал Дюма про свою Железную Маску.

Да, для тех, кто упрямо верит и даже сам уверен-а, что тогда не было не только Метро Выхино, но и – мама мия! – даже гречки, – кандалы обеспечены, но – что самое главное – не только в прошлом, – а и:

– В будущем.

Весь вопрос и спор между богами и людьми и возник только по этому поводу:

– Кто из них на самом деле Почтовой Станции Диктатор?

Кто ставит этот штамп в проездных тугаментах:

– Ты- Царь!

И Бог выдал эту заветную лицензию Человеку. А боги решили этому Чеку устроить, так сказать:

– Раз ку-ку, два ку-ку – пошли войной. – В результате:

– Все шлепнулись в муку, – ни богов, ни людей.

Человеку не надо спорить, что он считает Исава царем, а боги Иакова, а человек дает им это право обоим, – боги древнего мира, только обманщику Иакову, – мол, цель оправдывает средства, да и даже не поэтому:

– Случилось – значит произошло. Изменить уже ничего нельзя.

Но вот именно, что изменить уже ничего нельзя:

– Человек – критерий истины уже по устройству мира по Новому Завету.

И остается только блокировать и высмеивать его мнение.

– Ну, где, где Исав – это царь, покажите мне, пожалуйста!

И.

Показать можно. Ибо, каким образом Иаков стал царем? И не просто прямой строкой в завещании, а именно:

– Устроил перед Исааком спектакль, театр его имени, не просто пришел и взял власть силой, – а:

– Сыграл роль наследника!

Следовательно, Театр Нового Завета – как говорил Владимир Высоцкий:

– Срок уже имеешь! – в том смысле, что этот срок – время Нового Завета – в этом сюжете распространилось уже и на Ветхий Завет:

– Весь Мир, а не только время, начиная с Нового Завета, стало Сиэтэ.

И.

Тоже самое делает первый брат, Исав, только не по содержанию, как Иаков меняется в ним местами, а по:

– Форме, – ибо очевидно, что сам Текст Книги – это не весь мир, а только Часть его – Сцена, сцена театра, где в одном из рядов сидит Читатель или Зритель этого, этой:

– Женитьбы Фигаро, – как советовал Моцарту А. С. Пушкин, чтобы ответил Иакову – Сальери:

– Подь, вон, перечти Женитьбу Фигаро.

Следовательно, Иаков переиграл своего брата по театру содержания, а Исав Иакова – по форме, которая здесь, однако:

– Как раз и запрещена, – чтобы читать не только текст Книги, но видеть, что он:

– Написан!

Что и открыл Пушкин Воображаемым Разговором с Александром 1 и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана – прямым – так сказать – текстом.

И так как только Человеку дано это второе право – видеть театр не только по содержанию, но и по Форме, то и запрещают для него Гегеля и Канта, которые объяснили своими многотомными трудами:

– Он – Может.

И посмеяться очень легко:

– Для того, чтобы Исав тоже был царем на переменках с Иаковом, надо – мама мия! – считать, что Землю до сих пор держат три кита или три слона – на выбор, – а мы уже не в детском саду, а записаны, как:

– Профессорэ.

Следовательно, Иаков сделал финт ушами, головой – так сказать – а Исав:

– Всем разумением своим, – сделал только то, что поставил спектакль, устроенный ему братом Иаковом, – на:

– Сцене, – всё!

Как весь Новый Завет – это постановка на СЦЕНЕ Ветхого Завета. Вещь не простая, так как и только наполовину видимая, – ибо в посылке:

– Первая Скрижаль Завета – это КНИГА, – вторая Скрижаль – это:

– ЧЕЛОВЕК, – ее читающий.

Как и спел Владимир Высоцкий:

– Ему и делать ничего не надо, – как только:

– Снять Кино по всему бывшему до сего времени вранью – и:

– Всё будет уже не так, всё не так, ребята.

Да и девчат среди сериальных журналистов развелось немало.

Далее, попробовать использовать Станционного Смотрителя для примера.

– — – — – — – — – — – —

02.01.18

Радио Свобода – Анатолий Стреляный. Ваши письма. Итоговый выпуск

Живое творчество масс

Говорит:

– Хорошо, как одна девушка и ее мама, сделать самим себе мебеля, а не покупать их.

Такие ящеченки в них натворить, чтобы – этеньшен:

– Книжечки в них можно подкладывать. – Но!

Что это будут за книженки? Только два варианта:

– Или такие, как сочинения Маркса и Энгельса, которые и читать никогда не надо – тоже по двум причинам – одна:

– Глядя на них все мысли, которые в них есть – уже вам пришли, – вторая почти такая же:

– Читать не только никто не собирался, но и собираться не должен.

Второй вариант книг объединен самим именем и даже отчеством самого Анатолия Стреляного:

– Сельская жизнь, – которая с этими книжечками только тем лучше сплошного пьянства, что ими же можно и похмелиться.

Ибо это настолько неприкосновенный запас, что после двадцати лет в доме, можно еще двадцать использовать в дворовом туалете.

Человечек задирает ноз. Объявляется, что это именно древний человек задирает нос, так как:

– Хочет выйти из леса этой самой деревни, где сами делают мебяля с ящечками.

Следовательно, сношаются не только кошки, но и мебеля с ящечками – тоже.

Сексится – извините, пока никто ишшо не пробовал – бояцца. Да и:

– Если только – типа оторваться в спектакле – неинтересно.

Анатолий Стреляный лепит откровенное рабство, – как:

– Норму.

Говорит говорят:

– На ребенка можно гаркнуть для того, чтобы почувствовать себя человеком. – Нет, не для этого, а наоборот, чтобы пожалеть себя, как человека, которым не дают быть, но не эти дети, а что-то другое, или кто-то другой.

Паханом или князем над рабами человек себя при этом не чувствует.

Учительница кроет матом учеников правильно, так как они веселятся на природе и даже дурачатся, а ее за такие же ошибки директриса школы или директор даже бьют журналами с двойками по голове.

Учительницу – говорят – надо отравить в тюрьму и лишить права учить собственных детей, – вопрос:

– С какой стати? – Ибо те, кто выше ее и учат ее именно этому – так сказать:

– Всем сердцем, всем разумением своим, и даже прямыми письменными приказами:

– В рассказах о художественных произведениях классиков Создавать Образ.

Вот он и поспешает за этой учительницей и ее детками-котлетками тоже поинтересоваться на природе, – как?

– Мат хорошо ли выговаривается, – также, как на охоте у других и после нее с ведерками сороковыми икорки красной, черной и винца дорого, хорошего, также же ядренова, как:

– Оставшийся всем остальным только мат.

Спрашивают, как отучить таможенников брать взятки, – и:

– Не руки им рубить надо, – а:

– Никуда не ездить, – другого выхода нет, кроме, как:

– И не искать его, как кошку в темной комнате, где кого его и так далее.

До конца слушать не буду – зря связался. Что-то было про Льва Толстого – надо только проверить.

Та же советская власть, но как в новом в учебнике математики с:

– Всё наоборот. – В том смысле, что говорится точно также в докладной по отчету в РОНО, а прямо:

– Диктатура, – несмотря на то, что, – как и сказано:

– Де-ти-и. – Вот этим, как его, который со всем бегущим народом сел в одну бетономешалку, для побега за золотым шлемом предназначенную.

Он тоже думал, что ссать при детях нельзя – в бензин:

– Пожалуйста, – не мозес?

– Так осла позови! – во чудила, – как и ответил Савелий Крамаров:

– Че-ло-ве-к.

Вот промелькнуло слово, которое в прямом смысле относится и к самому Анатолию Стреляному:

– Балерин-ка. – Ибо придумал для себя танцевать всегда так, как думает начальство, а на самом деле думать:

– Также! – как его хореограф.

И вот думает, что этот завет советской власти в нем лично – выполняется.

И всё, что, собственно, для этого надо:

– Да, не лезьте вы в жизнь светскую, как Чацкий – сразу и Еву ему подавай!

Поди на луг-то, там баб после сенокоса, да и во время оно – завались, если для простого человека – не разбираться в их чьей-то принадлежности.

Происходит эта передача на сто процентом по завету Примакова:

– Да, конечно, – если нам это надо.

Говорится, что к Егору Яковлеву, который стал главным на телевидении в 1992 году пришла делегация актеров в требованием-просьбой:

– Хватит правдой портить настроение народу! – Но:

– Этого не может быть, так как не может быть не только никогда, но и по определению, кто такой актер, и естественно, далеко не ходок за правдой в ее:

– Прямоговорении! – Вывод: не они пришли, а те, кому не нужна правда, их:

– Пославшие, – ибо актер, как сказал Георгий Бурков:

– Только называется, – а зарплата за его правду жизни два с полтиной за это вот представление.

Тут и петухом запеть недолго, как Ахеджакова, и лисой улыбнуться, как Инна Чурикова.

Сейчас говорится, бездумно:

– Ты меня развлеки, порадуй! – так это о чем речь? Если всё искусство радости при советской власти и есть очернительство радости, как истины.

Даже Голливуд, где уже всё готово для радости умудряются так не умудриться перевести через жопу, что:

– Смотреть можно – слушать – необязательно.

Только не получится без звука, жаль.

Говорят ошибочно:

– Счастье, когда не могут войти в мою комнату без стука. – Ибо:

– Счастье – это у меня, что на обратной стороне двери моей комнаты написанное выполняется:

– Не стучать и не кричать через дверь НИКОГДА.

Предупреждений – тем более, заблаговременных – не может быть априори.

Если человек скажет:

– Ты хоть иногда подходи к телефону, – всё, я больше его не знаю.

И самое главное – для этого не только не надо быть упомянутым сейчас Рахметовым – но, чтоб и не слышать никогда такой ерунды, как стопроцентной пропаганды советской власти, коротая хочет иметь все права на человека.

Вот Толстой, так сказать:

– Появивси, – ни денег, ни ума, ни земли – не давать в собственные человеческие палы.

Это, эта мысль Льва Толстого может значить только одно – если не иметь в виду личную дурость самого его:

– Забыл вписать в свою речь УМ-м, – и надо считать потому, что полагал его у человека априори имеющимся, – что и значит:

– Деньги и земля достаются всегда дуракам, – а надо давать только умным.

Всё.

Ле-Шева перевел наоборот:

– Только дуракам, какими и являются государственные органы по отношению к человеку, особенно, разумному.

Ибо сказано:

– Земля не Человеку, – а народу!

А то, что народ должны представлять СЛУГИ, – которые всегда эту Стрелку стерегут:

– Ни-гу-гу, – т.к. – это надо знать, – как говорят некоторые философы-филологи-культурологи, – даже не добавляя приличного слова:

– Априори.

Некоторые надеялись перехитрить нашу родну совецку власть, мол:

– Слуги Белку стерегут, а мы тоже тут – как тут!

А вот накось, выкуси, – как и было сказано одной маме, когда она – нет, не украла зернышко для своей маленькой мышки имени Пелевина, – а:

– Только купила ворованное, – выселить из норы в вообще другую степь!

И уж, как она ни просила оставить ее с мужем и детьми – нет и:

– Всё.

Ибо, как об стенку горох – не понимают и не понимают абсолютно, что нет у них здесь ничего:

– СВОВО-то.

Ни детей, ни мужа, ни зернышек.

Ибо думать, что зол на них кто-то так, что абсолютно непонятно:

– За что?! – могли, да, но были неспособны.

П.С. – Да и после Евангелия уразуметь такую истину полностью не получается:

– Почему безоружные выпущены против вооруженных?

Имеется в виду:

– Оружие есть – бе-ри-те-е!

Руки коротки, господи, то ли ума, то ли еще чего, – а всё равно:

– Очень не хватает.

Загоняют, как стадо: с одной стороны волки – с другой охотники с ружьями.

– — – — – — – — – — – — —

02.01.19

Можно думать, что правду нельзя знать до вопроса:

– Ась? – и отвечать на него, как с панталыка, – нет!

Часть ответа уже есть априори, поэтому ее надо сначала вспомнить, прежде чем отвечать на видимую часть вопроса.

– — – — – — – — – — – —

Хотел посмотреть имя святого, который предупредил Апостола Павла, чтобы не ходил в Иерусалим – это Агав, – но тот ли это вариант, который я имел в виду: что-то не очень текст Евангелия похож на тот, который был у меня:

– В уме, – но дело в другом:

– Беру Библию, открываю, читаю – каждый раз сердце обливается теплом радости, – даже если только приближаю ее к сердцу.

– — – — – — – — – — —

04.01.19 – Радио Свобода – Велехов – Юрий Пивоваров

Не стал уточнять по поиску текста передачи, но Ю. Пивоваров – а:

– Всё-таки делает ляпы, – упоминая некоторые газеты, где нет ничего хорошего, – как замечает и сам Ю. П., – но:

– Луды и тамоди есть хорошие-е.

Так не бывает, и знаете, почему? Ибо:

– По словам их – и узнаете их.

А так-то, да, все люди – это люди, как скотина когда-то стала хорошей породой.

Поэтому дело не только в том, что:

– Покажи личико, – а?

Ибо:

– Смысл? – если и Абдула, – а тоже человек – в принципе – неплохой, особенно, как артист своего театра в Белом Солнце Пустыни.

Академик – тоже хороший человек, но это требует утверждения. Не:

– Априори.

– — – — – — – — – — – —

05.01.19

Радио Свобода – Поверх барьеров с Игорем Померанцевым. Эпоха кочегаров, эпоха истопников

Вывод из программы Игоря Померанцева про:

– Да возвеличится Россия, – хоть сгинут наши имена:

– Они были первыми, но не:

– Гомосексуалистами, – которым, как сейчас сообщено был Вадим Козин.

– — – — – — – — – — – —

Идет фильм Жмурки 2005 года – идет по перевернутой четверке – рен тв – и действительно:

– Есть возможность сделать хуже, чем бывает?

Вот ответ в этом кино:

– Стараемся-я! – но к кому это обращение направлено, если однозначно против зрителей?

Артисты известные – мало денехг, что ли, ишшо заработали?

Но и так их хграбить нельзя, ибо:

– Свинство же ж натюрлих.

Кроме, м.б., только одного случая: эти артисты такими и являются на самом деле.

– — – — – — – — – — – —

06.01.19

Кино Иван Поддубный с Пореченковым

Не хотел смотреть из полного предполагаемого балагана, как русской революции, так и ее противостояния всему человеческому, – но вот:

– Он согласился на два условия уже, которые противоречат этой догме:

– Согласился обмануть публику и выйти не как спортсмен, а из зрительного зала, как портовый грузчик, – раз:

– И два, улыбнуться – можно, этой, а именно, публике.

Посмотрим, согласится ли лечь до договоренности, как всегда только и должно быть, ибо только так и бывает, кроме:

– Чака Норриса и Брюса Ли.

Хотя я не уверен, что Чак Норрис проиграл Брюс Ли по-честному в том кино, где он проиграл со сломанной ногой.

В антракте – так сказать – этого фильма показали анонс фильма про Лобановского, который будет завтра.

Вот, пажалста:

– Завтрева ляжешь – в финале.

Нет, дал покушать бумахгу и запить спиртусом – надеюсь – разбавленным, – антрепренеру-то.

И всё же:

– Россия, – которую мы потеряли – не устраивает.

Почему?

Неужели у советской власти сила велика – действительно? Ибо не выиграет и кино, где русских покажут дураками. А с другой стороны:

– Дураками их показывают только здесь.

Запрещено понимать, что русский, летающий даже в космосе в зимней шапке – лучше заправляемой здесь прохиндиады. Точнее, знают, – но:

– Это нашим людям не нужно. – Почему?

Ибо это люди новые, даже в начале миров никогда не рождавшиеся.

Рождавшие, – ибо это те же самые евреи, которые встали против Моисея у горы Синай. И, следовательно, призваны богом играть архитектуру сцены, куда выйдут народы умные, – но:

– Авось некоторыми не понимаемые. – Так вот посмотрите вокруг себя, какова она ваша фоновая конфигурация.

И можно только удивиться:

– Господи, – нельзя же так!

Да, можно подумать, что это игра не по-честному, – ибо:

– Не все, не все, далеко не все любят фильмы ужасов с непобедимым концом.

Радио Свобода во многих передачах конкретизирует и подчеркивает:

– Это не только лесничего и другого пригородного характера приоритет, но и:

– Дальше, дальше, дальше, – проникает практически в даже существующую культурологию.

Кино Поддубный сделано не как кино, а именно сознательно:

– Как Бы это Могло Быть, – забыв, что мир не только распространяется, но и обязательно создается.

Возможно, Россия специально существует, чтобы показать другим людям:

– Не забудьте – вы счастливы.

Например, никакой интриги самой борьбы на ковре в этом кино не показывается, – т.к.:

– Ну, он же ж побеждал сразу!

Но, как расписал Эрнест Хемингуэй в рассказе:

– Как Побеждали у Нас, но, думаю, не в Мичигане, – а тем не менее:

– Каждый поставил против себя.

Благодаря, однако, самому устройству мира.

Вот и Россия поставила, однако:

– Против Себя.

– — – — – — – — – — – — —

07.01.18

Радио Свобода – Лицом к событию

В конце передачи – почти в 20—00 – А. Генис опять спел свою арию американско-советского гостя:

– Хочу без зверей с их серьезностью, а также и стеб, читобы не появлялся на нашем экране жизни.

Но.

Это значит, что что комсомольско-молодежным организациям – как у Гениса в Америке – не нужны очен-но уж сурьезные Кант и Гегель, а среди стеба особенно выделившиеся из этой партейной массы Зощенко и Булгаков.

Так тогда и остается только это комсомольское бюро собирателей металлолома и макулатуры. И именно это наглым образом заявляется сиськи-миськи. Чтобы всё-таки поняли не совсем понятливые:

– Ми атакуем-м! – а не только на помойке валяемся.

Процент помоешности на РС приличен, приличен.

И это не просто так – ишшо раз – поговорить, – а:

– Явная агрессия, прикрытая тем, что это они – наоборот – капиталисты ума его философско-художественных окрестностей, – мы:

– Только погулять вышли заодно с нашими добрыми пионерами и школьниками.

Именно в этом Тома-Гав-к-овость идеологии Гениса:

– Мы просто металлолом и макулатуру собираем, – а вы:

– Нам только мешаете.

И А. Генис, и С. Волков – это, однако, не пионеры и школьники, а их клубные учителя.

И не зря, разумеется, выбрали в свои предводители дворянства Владимира Сорокина, – ибо:

– Хорошо, что хорошо!

Ибо Сорокин ведет критику советского образа жизни, да, но только по содержанию, ибо форма:

– Есть, – и эта форма, увы, есть не что иное, как ОБРАЗ Золотого Литого тельца древних евреев.

Образ так и остается на месте. Уступка по содержанию – не является уступкой, а это именно и есть такая шакалья игра-загадка:

– Угадай-ка, – ми всегда хорошие – ты согласен, – уже целиком и полностью без знака вопроса.

Мы хорошие, потому что просто-напросто простые луды. А не как Кант и Гегель пруцца к нам не только со слонами, но и китами в даже тройном количестве.

– — – — – — – — – — – —

08.01.18

Радио Свобода – Хоть и не включай:

– То Александр Генис запоет свою песню про курилку на посиделках после пионерско-комсомольского воскресника, то вот сейчас Иван Толстой представил родственничка, авось и вряд ли только по фамилии, – а:

– Образ жизни – пение: гость программы педагог и руководитель оперной студии в Бостоне бас-баритон Александр-Прохоров Толстой.

Оказывается, почти племянник.

И выдает этот певец с пропагандистско-просветительским уклоном:

– Если ТЫ поешь? – зачем слова. Язык не имеет значения! Энергетика передается без языка.

Авось она передается без языка, но своей точно такой же интонацией Тавтологии:

– Да, То Есть, Как бы, – а:

– Это уже не музыка.

Как только сейчас показали по телевизору Александра Абдулова и Леонида Ярмольника в фильме Ищите Женщину режиссера по имени:

– Алла Сурикова, – и, несмотря на это, как в фильмах прошлых лет:

– Беспокойное хозяйство, – про Михаила Жарова, Людмилу Целиковскую и Александра Граве, который делал тоже самое, что сейчас актеры Аллы Суриковой, и что вчера в каком-то фильме только и делал, что демон-стрировал Константин Хабенский:

– Кручение носом и в фас, и в профиль, – это обязательно?

Имеется в виду и то, и другое: иметь такой длинный нос, чтобы его можно было демон-стрировать, и вот это его верчение, как бинокля на оси у Бориса Пастернака? Ибо ответ возникает, и – как сказал Владимир Высоцкий:

– И ответ единственный:

– Больше-то ничего и нет! – Кроме, естественно, издевательства над зрителями, чтобы, купили билет на этот сеанс, и больше ни о чем не думали, как:

– У мя больше или меньше, – а кино?

Так иво здесь не бывает. Вы не знали?

Я – не могу понять, почему?! Почему так хочется только врать, врать и врать всеми способами, как:

– ХГохголь, – думаете надеяться? – Ибо, почему нет? Гоголь:

– Сказал!

Нос – это единственное наше достояние, потому что именно Гоголь и завещал – если кто еще не понял:

– З ним и останетесь на всю оставшуюся жизнь с такими демон-страциями.

Как певца Толстого с необязательностью речи в пении, – но:

– Мозхги-то, мил херц, у те же самые, – так сказать:

– Так и остались, – и в:

– Пени-и-и.

Ибо и бегают, и прыгают: и головой тоже! тем более сейчас это уже очевидно:

– Идут на бросок через бедро с захватом – как и через планку Брумеля:

– Через спину, а головой, да, вперед, – но – заметьте – всё равно:

– Думающей.

Ибо:

– Человек может не быть ни Кантом, ни Гегелем, – но:

– Всё равно автоматически думать! – как они, однако:

– Правильна-а-а.

А так иначе получается, что правильна думали именно во время революции 17-го, когда прямым текстом и было объявлено:

– Где у них лево – у нас уж будет обязательно:

– Право.

Право, однако, на заведомую ложь, и не для себя только – заметьте – но для:

– Всех, для вас.

Для всех, для всех. Как демонстрирует Радио Свобода всё не реже, и не реже.

10.01.19

П.С.

Тем не менее, Прохоров-Толстой выдал почти сакральное:

– Если человек неправильно поет – это можно поправить.

– — – — – — – — – — – — —

08.01.19

Время Свободы – в конце вспоминают литературоведа Бориса Аверина – недавно умер – он говорит, что Надежда Константиновна и Владимир Ильич:

– Не любили Джека Лондона, – что и значит:

– Жизнь, – а:

– Нам не нужна.

Вот такая занимательность, как у него, у Фенимора Купера, Майн Рида, Марка Твена, Стивенсона, Конан Дойла, Киплинга, а уж тем более, у:

– Фридриха Ницше и Авраама Линкольна – на наш ужин Пятницей, заодно с Робинзоном Крузо:

– Не приглашаем, не приглашаем.

Печаль – действительно – чем дальше – тем сильней. Поэтому и правильно Венечка Ерофеев выбрал две бутылочки коньячишка на:

– Последнее даже мелочишко.

– — – — – — – — – — – —

Радио Свобода – На этой неделе 20 лет назад

Опять идет передача об Але-ре Мар-ой, и она отвечает на вопрос Ир-ны Прохоровой:

– Вот из ит?

– Нет, – говорит, – это не литература, – но Книга, Роман.

Ответ липовый, ибо это и не книга, и не роман – не годится даже, как дерево, – опилки – и то сомнительно, ибо вообще:

– Лебеда.

Не путать с обратным:

– Либидо, – по поводу которого было замечено мимоходом:

– Его в детстве и девичестве уже начиталась по самое не только:

– Не могу, – но и уши. – Но!

– Что имеется в виду, какие-такие Либидо под видом фирменных детективов, но для:

– Простых лудэй?

Агата Кристи, Эрнест Хемингуэй, Даниэль Дэфо, Джек Лондон, Марк Твен, Шерлок Холмс Доктора Ватсона и Артура Конан Дойла, или Мастер и Маргарита, Доктор Живаго, Зощенко? – Ни у кого из них нет сверхъестественных заморочек которыми можно насытиться на самое:

– Больше не мохгу-у!

Они просто лучше и проще, чем то, что пишут загодя Маринины. И, похоже, именно этой приемлемостью для лудэй здесь и озаботились, – ибо:

– Нэ надо, – и не только не надо, и не только, как можно больше, – но и:

– Вообще!

Замечательно, что все россказни про и о литературе – чисто умозрительные:

– Как это может думать тот, кто никогда книги не читал и – более того – даже никогда и не собирается.

И самое удивительное – это не обман, а именно ЭТО пустословие и:

– Нужно здесь сейчас. – Но людям, разумеется, не читателям, а самой макулатуре пропаганды.

Продолжить.

– — – — – — – — – — – —

14.01.19

Фантастика написанной сначала фразы 27.10.18, страница 25, Чужой Завет – продолжение – проверка, что:

– Исав был выбран богом, а не Иаков, так как Иаков постеснялся обмануть отца, а значит не готов к самостоятельным решениям.

И написано это было, потому что имена перепутались автоматически. Так как Иаков – по что еще не дошло до этого – нигде не стеснялся обмануть отца, а наоборот:

– Так и сделал.

А впереди там – в тексте за 27.10.18 – стоят два противоположных утверждения, что врать плохо, конечно, но тут же и упрекается ведущая и актер именно за противоположное:

– Одна и не умеет врать – притворяться, а другой – актер – уже на старости лет разучился.

Фантастика в том, что и Иаков:

– Постеснялся обмануть отца! – так как:

– Ни Смоктуновский, ни Высоцкий не надевали на себя масок Гамлета, а так и врали чинно и благородно:

– Со своими собственными лицами!

Из чего следует, что обман Иакова был:

– Плохой работой! – так сказать: халтурщик.

Из чего дальше и последовало, что режиссером сего спектакля стал Исав, а Иаков был только на:

– Содержании, – прошу прощенья, на содержании, как на игре актера, а Исав режиссера, указывающему ему:

– Вот как надо!

Сильно, сильно, как сказал Пушкин:

– Ай, да, Новый Завет, ай, да, так сказать. – и так далее.

В том смысле, что всё решает Посылка, какая она была.

И отец, Исаак, я уверен, выбрал Иакова в шкуре барана, именно подчиненным своего брата Исава – тоже царем, но без божественных распорядительных функций режиссера.

Понял, что, да, тоже хочет, но:

– Не Смоктуновский, не Высоцкий, чтобы заправлять этим делом поперед уже враз и завсегда выбранного брата Исава.

То-то разочаруется Яков Кротов, что недавно, не подумавши размашисто ляпнул:

– Бог Авраама, Исаака, Иакова.

Иаков здесь прошел, как минимум по блату.

Тут только можно восхититься Пушкиным:

– О! сколько нам открытий чудных, – готовит классическая Художественная литература, – и:

– Бог – изобретатель, – до сих пор Евангелия, – при случае.

– — – — – — – — – — – —

18.01.19

Решение проблемы закрывается принципом неопределенности, – как:

– Уравнение пятой степени, которое нельзя решить в одно, однако:

– Мыслительное действие. – Следовательно ответить на вопрос

– Что это? – нельзя.

Пока не было Галуа. Именно он понял – жаль только, что перед смертельной дуэлью – что, разделенные на два пункты – могут иметь связь между собой.

Произошло изменение человека, которому и был выдан билет на этот спектакль Жизни:

– Новый Завет.

Удивительно, но вот эти два пункта решения вместо одного предстают, как Иерихонская Стена:

– Сегодня видна, а пошли назад – и нет ничего.

Вперед? Тоже самое: наблюдаются только Ветряные Мельницы:

– Не кем сражаться.

Из-за этой твари у меня умерла кошка: не смог доехать то ли до работающей, то ли уже на новогоднем выходном, ветлечебницы. На вид:

– Смешно, – а решить невозможно именно из-за невидимости – точнее:

– Плохой видимости проблемы.

Как Сцилла и Харибда: когда одной нет, то и проблем нет, чтобы победить, а когда вторая появляется:

– Думать уже поздно.

– — – — – — – — – — – —

Вяземский расхваливал Каю Маю в Умницах и Умниках за 10.11.18, – что:

– Пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, а приобретет он весь мир – раз, – и два-с:

– Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма.

Но!

Очевидно, что ни одного, ни другого даже не предполагалось.

Рабочие даже в иллюзиях не приобрели ничего, а наоборот, лишись и только приличного заработка, что был, а коммунизм сразу и навсегда – нет, не тоже заблудился, а прямо-таки с самого старта попер, как бурелом:

– В обратная сторона, – что значит: тундра олени – это лучче.

Поэтому значение, да, есть и значение фантастическое, что даже и сейчас мало, или почти совсем непонятное:

– Явление лжи, как фантастической наглости. – Но не людей, а им:

– Противостояния.

– — – — – — – — – — – — —

Говорится, что надо даром отдавать талант, – но!

– И советовать это – тем более назидательным тоном – никто не может – принципиально.

Так как никакого приказа здесь не нужно:

– Талант и не отдается за его продажу. Как это и просили здесь Апостола Павла:

– Расскажи, что было с тобой по-человечески! – А он заладил одно и тоже:

– Я слышал голос, а не только видел свет. – И вот именно это посчитали за личное открытие Апостола Павла, что и знает:

– Хвастается! – Продать себя хочет подороже.

Поэтому и липа эти упреки:

– Не используй талант свой, чтобы им зарабатывать – пусть не деньгами на прямую, но славой.

Человеку и дали для того талант, что он сказал:

– Я есмь, – его приумножив.

Здесь предлагается наоборот:

– Заткнись, – что тебе дали бесплатно, поэтому и не выдумывай ничего.

Как и не только не читали никогда, но и не слышали, – что:

– Возврат того же, что дали везде к минусу и самого человека, будут вычеркнуты из Книги Жизни.

Могут возразить:

– Так отдай и собой нажитое бесплатно. – Но!

Никак не получится. Как не получилось с Доказательством Ферма его Великой теоремы. Ибо:

– Чтобы понять ее – этеньшен! – заплатить надо!

Чем? Иллюзиями Ветхого Завета. Для многих – как для Льва Толстого – это значит:

– Самим собой, самим собой.

Нет этой самой борьбы Пастернака с:

– Самим собой, с самим собой, – а только попытка понять разумом. – Толстой не захотел принять даже Разум, – так только:

– Покумекаю чуть-чуть – хотя и 50 лет – но всё равно только после сенокоса с девками, – так сказать:

– Без напряженья.

Поэтому акцент поставлен большой, но только не для изменения самого себя.

Хотя – в принципе – Льва Толстого можно показать, как пример – что именно и делается – что человек не способен принять Правду Бога, Его Новый Завет.

Но!

В данном случае, резюмируется прямо-таки с ожесточением, что нет, наоборот надо делать:

– Ничего не продавайте и не покупайте. – Следовательно и:

– Не приумножайте.

– — – — – — – — – — – —

19.01.2019 – передача за 9-е января 2019 года

Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад – Иван Толстой – Лицом к лицу – Лидер отвечает журналистам – А. Маринина – писательница.

И. Толстой говорит:

– Самый читаемый автор в стране.

Вопрос:

– С какой стати?

Как это может быть, если эта лабуда – не читабельна. Как проверить, если никто и проверять ничего не хочет, а только:

– Гогочет, – как сейчас И. Толстой.

Разве тот лидер, кого называют по радио.

Ведет Илья Дадашидзе.

Родилась во Львове.

Говорят, что издано уже 17 миллионов экземпляром, но это не значит, что они, действительно, были куплены, а уж тем более, прочтены. Ибо:

– Почти каждый себя уважающий человек здесь, имеющий хоть какую-то власть считает за норму иметь на руке часы стоимость 200 тысяч долларов, – следовательно:

– Купить эти книги и выбросить их на помойку – труда не составляет, ибо это хорошая реклама того, что здесь только и бывает:

– Ничего.

Пропаганда Дэзы.

Сразу заявляется, что литература и не пишется, а только Книга. Роман. Это лучше, чем обычно говорят. Ибо слово Литература скомпрометировано. Марина, как человек со стороны по отношению к литературе, говорит здраво – в литературе уже отобраны, практически одни Зомби. Ей разрешили.

Вопросы задают Ирина Прохорова – главный редактор журнала Литературное Обозрение и Маша Слоним – корреспондент агентства Интер-Ньюс.

ЭМ играет роль обычного здравомыслящего человека, чтобы перешибить дурогонство литературных работников и остальных средств ее массовой информации – уверен:

– Всё равно не получится. – Ибо:

– Претензии на большее – есть.

Маша Слоним:

– Есть среди людей такие люди, которые любят такие книги.

Ответ:

– Нет.

Ибо и книг таких нет, раньше читали только Агату Кристи и Шерлока Холмса.

Сейчас – вообще нет ничего.

Может кто-то и делал попытки, но и то вряд ли.

ЭМ упоминает Агату Кристи. Всё-таки подполковник – ума на здравый смысл хватает, но – уверен:

– Хватит ненадолго.

Литература слишком темный лес с бабами ягами, чтобы на этом смысле удержаться.

И. Прохорова:

– Марина завоевала мир без рекламы.

Вот первый пример зомбированности местных лит работников. Во-первых, нет никакого завоевания, во-вторых, не может быть того, чего не может быть по определению, т.к. реклама бывает разная.

ЭМ:

– Я не стремлюсь к сложности и эстетству.

Но не о том и речь, а только о:

– Умении писать, – у нее этой способности нет напрочь.

Что-то похоже на ту передачу, которая уже была в том году, который остался только в памяти.

ЭМ:

– Чё все зациклились на этой политике.

А на самом деле, вся политика всем по барабану и полностью и в частности, после того, как не стало в ней Бурбулиса и Гайдара. Ибо и не стало правды, как и политики.

По-моему, это вообще та же передача. Как это может быть – непонятно. Проверить – жаль – нет времени пока. Но там не было Ирины Прохоровой, а только упоминание ее журнала и что там было дело:

– Обсуждали Маринину.

Вот это применение слова ДА И. Прохоровой именно то, от чего хочет уйти Маринина, как от литературы, в целом и полностью здесь зомбированной.

Идея хорошая, но всё равно невыполнимая, хотя и говорит просто и ясно, но:

– Липу. – Ибо даже велосипед изобрести еще раз – почти невозможно.

Текст – как и картину художнику – написать-нарисовать, ох, как непросто – вплоть до того, что почти ни у кого абсолютно не получается.

Как художник из деревни Перемилово едва додумался, и не надо поступать даже в Суриковское, чтобы не завели в такой лес, откуда уже не выйти, а ломонулся в Полиграфический, а потом и вообще отчалил в деревню.

Перебор, неизвестно откуда берущихся проблем существует в этом деле художества.

Несколько книг пытался прочитать именно с надеждой:

– Бывает? – оказалось по-прежнему, – нет, не потому что нет, а просто:

– Мир так и стоит на трех китах. – Полный ноль. Дерево. Книги нечитабельны абсолютно, пусть даже люди там-тамтамтам – одни милиционеры.

Сплошная именно реклама того, что здесь только и рекламируется:

– Небыль.

Идет один смысл:

– Поиздеваться над живущими здесь людьми, тем более, что они – сволочи – и на те:

– Любили Гайдара, – а теперь вот пусть обожрутся:

– Обратностью.

Нет рекламы, а это что сейчас идет, – знак вопроса не нужен.

Илья Дадашидзе опять педалирует, что это все читают. Ложь, ибо оснований для чтения не приводится никаких. Кроме:

– Редактора мне говорят, что людям это нравится, – что что, если не опять двадцать пять:

– Реклама.

– Мы можем говорить только: мне нравится, – Маринина.

Это первая очевидная ложь, ибо Агата Кристи нравилась всем, как и за продолжением книги Сэлинджера стояли очереди у газетного киоска, чтобы купить продолжение.

Как нельзя говорить во Звездных Войнах – кино, что кому-то нравится, а кому-то нет, ибо число желающих купить на них билет было больше даже, чем стоит это слово:

– Нравицца.

Поэтому я и говорил, что Маринина со своими простыми здраво-смыслящими ответами обязательно попадется на лжи, или на дубовой неграмотности. Что и произошло. Потому что есть объективные обоснования художественности, которой здесь почти не бывает, т.к.:

– Запрещено официально уже с 1948 года, и даже еще раньше, когда осмеяли художественность в лице Зощенко.

Есть дерево люди не могут при всем желании.

Ирина Прохорова:

– Мы всё время об этом спорили, – имеется в виду, что Каменская не красивая.

Людям предлагается ни больше – ни меньше, как любить милиционеров и функционеров, ибо, да, у них время ухода на пенсию с 45-ти. Но больше-то и нет никаких преимуществ!

Этот напор, который проявляет Маринина и есть напор факта:

– Я на пенсии с 45-ти, и это факт, могу писать, как хочу. – Нет логики, ибо писать лабуду, полную нестыковку с жизнью, с человечностью человек не сможет за бесплатно.

А так, да:

– Я яботаю.

Говорит:

– Плечи – рост – в американских детективах – мне противно, – говорит Марина.

А рыжий с отличной военной подготовкой ей понравился. А то, что у американских актеров есть талант и аура человечности ни гу-гу, вот эта самая:

– Художественность! —а не:

– Как я, – по внешним признакам.

Говорится – Марининой – не о людях, а о зомби, пришельцах.

Как бывают люди, которых не берут даже учиться на актеров, так и Марина абсолютно лишена художественности, чтобы в литературе была жизнь, а не строевая подготовка только.

Ирина Прохорова – имитирует литературу, Маринина даже не понимает вообще, что это такое:

– Художественность, – чтобы было можно читать.

Это – читать нельзя.

Слоним – буду с удовольствием ждать следующего романа.

Опять:

– Она – самый читаемый, – и:

– Ни одного доказательства За – все Протиффь.

Логика только в одном есть:

– Россия – страна по производству Дэзы – вряд ли не на первом месте в мире.

Но эта дэзы Марининой обладает только одной ее стороной:

– Нахрапом иду на вы, – ибо имею такую возможность.

Точнее, дали такую возможность – возможно только, как добровольное задание.

Книги эти ничем абсолютно не отличаются от речей на партийных съездах прошлых лет:

– Слова выговаривать умею, а смысла – единственный плюс:

– Нет специально.

Бессмыслица выдается – нет, не за литературу – но за то, что всем:

– ЗДЕСЬ нравицца, – но, очевидно, что нет, нельзя человека переделать так, чтобы он полюбил не только песню:

– Ходи, Ваня, ешь опилки – я начальник лесопилки, – но и ел их на самом деле.

Ибо и раньше много чего врали – так никто же не слушал, а если и слушал, только Никиту Сергеевича Хрущева, который и сам был:

– Артистом, – ху-дож-ни-ком слова! – Жену у него звали Нина Петровна – тоже хорошее имя.

Здесь – вообще нет ничего.

Наверное, и хотят, чтобы мы вспомнили Прошлое, когда художественность была. Леонид Ильич – художник слова до такой степени, что слова его вполне могли расходиться на цитаты, как слова Н.С. о нынешнем поколении, которое будет – по крайней мере – жить, авось и при коммунизме, а при Леониде Ильиче его:

– Почти и поимели: спокойно чапайте в пивбар, там есть креветки и цыплята, пиво – всегда – единственный минус – тоже всегда:

– Очередь, – но и радость туда попадания – есть!

Здесь – заведомая тишина. Да в этом никто и не сомневается, но вот таким, как я – интересующимся – книги Марининой, как шлагбаум:

– Быть здесь вообще ничего не может. – Ибо выше нас стоят – нет, не инопланетяне, а их именно их:

– Инопланетные роботы.

Нет жизни в книгах – нет и книг в жизни.

Идиотизм – ничего другого сказать нельзя, – вот до какой степени это отсутствие и литературы, и не-литературы:

– До-запрещалось.

И говорить – врать – в обратную сторону легко:

– Ну, кому это надо, чтобы здесь всё было деревянно?!

Чем уж так опасна Жизнь? Чтобы распустить ее до Сэлинджера, до Майн Рида, до Шерлока Холмса, не говоря уже о Чацком – ибо быть ученым – понятно – уже почти:

– Криминал.

Вот Маринину и сделали, чтобы – тудым-сюдым:

– Уж больше не умничали, и не только, как Чацкий, но и даже, как Хлестаков.

Вот не совсем понятно, почему надо на нас насылать Марининых, как инопланетное завоевание? Кто так уж хорошо видит, что иначе Человек очень опасен?

Мы особых способностей у себя не замечаем, и более того, даже для неодушевленных предметов, помню, как мне жаль было даже выброшенную после тятидесятилетнего срока службы дверь:

– Она была в таком жалобном недоумении на помойке, лежала беззащитная и, главное, не-понимала:

– Почему?! – ибо новая меня точно разочарует.

Я, правда, оказал сопротивление ее увольнению, спросил:

– Зачем? – но, видимо, только, как Владимир Высоцкий свою Машку:

– Зачем ты, Нинка, я б не спился, наконец.

В данном случае:

– Не ошибся потом еще раз.

Абзац дописан немного позже в тетради уже:

– Маринина, как инопланетный разум совершенно не способна понять задачу жизни. – И вот это слово:

– Задачу, – прочитал сначала неправильно, было: загадку.

Задачу лучше, потому что в данном машинном писании детективов:

– Прелести секрет – даже не задумывается.

Пастернак его упомянул, как именно примету самой планеты Земля, где Это:

– Есть. – Но потому и вынужден был упомянуть, что заметил этой прелести не только ожесточенное противостояние – здесь же на Земле – но и вот эту искреннюю деревянность оловянных солдатиков, нашедших новую формулировку применения, например, кроссовок адидас:

– Только кому нравицца.

А то, что они сделаны почти, как сам компьютер – ни гу-гу. Ибо априори предполагается:

– Всё здесь только коровник, на который забыли-не успели повестить крышу, так как летняя практика кончилась и студентам пора учиться.

К счастью такой абсолютно бездуховной, без-мысленной безалаберности здесь не учат даже поваров и технологов этого же кухонного производства.

Почему? Не могут-т! Потому, что даже не думают, что это возможно. Даже при советской власти. Но вот на это дело рукописания художественных картин было обращено – уже в 17-м году – особое внимание, что принимались и отпускались приказы по его повсеместному уничтожению вплоть до специального по Ахматовой и Зощенко, у которого главное не критика плохого состояния жилых помещений, – а:

– Веселый взгляд даже на ЭТО.

И, так сказать:

– Да сколько же это можно?!

– Ась?

– Я грю, художничать!

Уже инопланетяне прибыли – по крайне мере – их инопланетные роботы, а мы опять двадцать пять хотим, чтобы:

– Люди, – и опять здесь чем-то наслаждались!

Сначала всех смешил Ник Сэр, потом Лео Иль.

Вот приперлись Гайдар с Эли – дождались?!

И выстроили на защиту робототехники отряд из Дашковых и Марининых:

– Ну-кось, как вам вкусно будет эта пенько-образность!

Можно сравнить с такой же без-духовностью у Толкиена, против которой выступили – мама мия! – даже:

– Деревья!

Здесь внимательно слушает даже корреспондент агентства Интер-Ньюс, и главный редактор литературного журнала. И, так сказать:

– Улыбаюцца, – видимо, имея в виду, что к культуре приобщается даже милиция.

А то что это противостояние жизни в лице Зощенко и Цветаевой, Булгакова, Пастернака и даже Виктора Пелевина и Владимира Сорокина – не принимают к соображению. Считают, у нее есть свои читатели – пусть читают. Но людям даже более-менее занимающимися литературой, а вообще всем, чем угодно, но по-настоящему, очевидно:

– Это просто клетки для перевозки рабов.

Поэтому никто этого не читает, потому что это нечитабельно ни вообще, ни в частности, но можно организовывать разные кружки по интересам по тому или иному повести-роману-детективуму, играть в игру-загадку:

– Угадай-ка, – но!

Но всё только по обще-сборному приказу-указу:

– Сегодня в Библио – завтрева вместе пойдем – как написано у Сорокина в одном Леднике, однако:

– На Лас Вегас.

Ибо здесь уже всех настолько зачитали, что и победили-и:

– Наконец! – всю эту художественность, как Картину Мира Евангелия – будем таперь жисть на леднике, так как именно этого периода Земли и добиваются детективумы пресловутых авторов.

Нет таких ворот, в которые они могут влезть!

– Ми сдэлаем.

П.С. – Дверь, выброшенная на свалку, больше понимает, чем эти детективы, построенные из кубиков – и то:

– Фальшивых.

Но и заказ был на Это. Спрос на них есть, но только не людей.

– — – — – — – — – — – —

21.01.19

Детективы, книги, романы, которые сейчас пишут в массовом порядке, под видом, что в них нет художественности, а, следовательно, нет и коммунистического бардака, и балагана этой художественности, как выдал Крючков на тракторном стане Петру Алейникову:

– Вот как надо!

Только детектив – без художественности.

И люди для написания этой без-художественной – нет, не литературы – так как им, как Марининой и посоветовали – пусть она сама себя научила, ибо звание на это имеет – отрицать свою причастность к:

– Финти-Флюшкам безалаберной интеллигенции.

И:

– Нарвались, – так как не знали проблемы, которую расписал Пушкин, – как:

– Не всяко слово в ту же строку пишется!

Что значит не только слова, но ситуации ими создаваемые не висят в воздухе, а должны на чем-то:

– Быть!

– Ми нэ зналы. – Это так можно ответить, но только не местной прохиндиаде летописания детективов. Ибо в нее и вложен капитал, как в форму пропаганды именно:

– Анти-человечности.

Как и сам 17-й год – это атака именно против художественности, или – что тоже самое – против Посылки Гегеля, что любое утверждение держится, как мир на трех китах – на именно на Ней. Как это и спросил Иисус Христос Апостолов:

– Видели ли вы Отца Моего?

Они удивились, что даже не думали и не мечтали Его посмотреть. И ответ:

– Видели Меня – значит видели и Отца Моего. – Как именно ТО, на чем этот мир и:

– Пишется.

Из чего следует, что и слова Автора в художественном произведении – это не звук глухой в лесу пустом, – а:

– Существуют! – как участники этого взаимодействия с людьми.

Как ПОЛЯ, которым Герой Романа предан всей душой! – как:

– Пушкин.

В данном случае местной лавины детективов – литература потому и не походя, а специальным пунктом программы отрицается, что в этом слове – какая-никакая, но художественность обязательно намешана. И под видом, что здесь всегда эта рыба, как минимум, второй свежести:

– Мы ей не занимаемся, а любим только книги и просто романы.

Как результат разработки породы целиком и полностью демагогической, описанной Кантом и Гегелем, – и, которые:

– Оказываются нам давно не нужны, – как и спел уже давно Ле.

Что значит, это не неумение писать художественно – так, как могут читать люди – а сознательное им противостояние в виде – нет, вот именно, что нет – не:

– Узора надписи надгробной на непонятном языке, – которые как раз и призван прочитать Человек, не наскальные Быки Альтамиры, – а вода мертвая, оживить которую возможности нет.

Буквальный Аид, как это можно увидеть в некоторых смешных – так сказать – советских фильмах, как например, кино про потерявшуюся девочку, которую все ищут и артистку Фаину Раневскую в этом Подкидыше – или в другом похожем, где дети тоже теряются, чтобы их нашли – улицы, где бывает она бегает между ними – пусты так, что ясно:

– Люди здесь не только никогда не жили, но и жить никогда не будут.

Вот что будет на Земле без Трех Китов ее пока еще держащих. Без:

– Художественности, – которую и выделил импрессионизм, как главную ценность картины, а не что именно на ней нарисовано-написано.

Атака 17-го года была намного серьезнее, чем думали. Трагедия не Земли, а траур вселенского масштаба, – как и повесил голову в трамвае Доктор Живаго в конце одного из вариантов фильма по книге Бориса Пастернака, – а:

– Даже так навсегда, что и умер в этом трамвае.

Я сравниваю не фильм с книгой, а фильмы между собой, которые и посмотрел – 3 или 4, 5 – сразу, один за другим.

Люди боятся такой слишком уж сурьезной прохиндиады, – и:

– Пытаются ее не понимать. – Поэтому думают, что это было так давно, что:

– Вполне – знаете ли – можно думать и не совсем правда, – т.к. мы, – мы живем так, что почти:

– Счастливо.

И вот на-те вам ишшо развлекитесь без липовой художественности прошедшей узе:

– Совейской власти.

И люди не замечают, что это идет уже Девятый Вал атаки на Хомика, который только и может молвить русским языком:

– Я опять растерялся.

Буквально Роботы шагают по стране. Про них показывают и показывают Голливудские боевики, – а мы только радуемся:

– Как весело, как интересно! – и вот так получается, что как-угодно и что-угодно, но это происходит, но:

– Только не здесь.

Хотя агрессия Мариной в последнем – но тоже за 1999 год – интервью с И. Прохоровой и Машей Слоним – корреспондентом Интер-Ньюс под предводительством Ильи Дадашидзе – воспринимается, как отпор нового, новой детективной литературы тоже Новой – как у Прохоровой – но уже далеко не совсем:

– Литератур-ишке, – ибо она и так-то не сильна, а уж по сравнению с железной поступью местных жен местных университетских психологов в калошах не только на босу ногу, но и на шешнацать размеров – больше или меньше – по забывчивости от постоянной занятости рукописанием прямо изогнувшись в постеле, чтобы иметь, как больше можно возможностей не столкнуться с нечаянной литературностью или художественностью, – как:

– Заведомых врагов не только уже давно не ничего не читающего народа, – но вообще:

– Они любят, любят, чтобы им как следует врали, а не просто так:

– Понарошку.

Выдается На-Гора супер импрессионизм, не только без красок, не только без холста, но даже без:

– Самого Homo Sapiens-a.

Везут, как на свалку, но с заворотом в Чермет, с припиской:

– Читобы к завтрему все купили. – И:

– Выделяют деньги на эту покупку и все остальные разглагольствования.

Почему и выбирают для этого дела или бывших милиционеров, или жен психологов, или прошедших фильтрацию радиоведущих. Ибо они понимают:

– Главное, приказ выполнять надо.

То, что никто не верит, что Это на самом деле читать можно – так еще лучше! Ибо:

– Знать о нас всё равно будете.

И всё, что надо, чтобы быть здесь героем – это выучить всего одно слово – уже и так-то повторенное на работе:

– Эх, раз, еще раз, еще много, много раз:

– Ви есть тока иво среднестатистическое.

П.С. – Фактически применяется Вводная:

– Новый Завет – это только оценочное понятие. – Ибо Художественная Литература – это и есть Новый Завет не только письма, но – главное:

– Видения Мира.

– — – — – — – — – — —

Открытый чемпионат Австралии по теннису Халеп – Вильямс

Комментаторша говорит:

– Вильямс устала, с трудом ходит, а выигрывает.

Но. Она и всегда так делает, разыгрывает хромую утку. Может ли дойти до открытой агрессии Сирены Вильямс по отношении к Халеп, через судью опять, например, как было против японки на USA – open. Может и прямо попереть.

Сирена морщится, как от боли в пояснице, но орет камон, – и сейчас мяч выиграла.

Удивляет больше всего, что можно придумать такую наркоту, которая не влияет отрицательно на здоровье, но увеличивает не только силу и ловкость, но точность. Как и в биатлоне. Можно только удивляться науке химии. Но Федерер вчера проиграл. Тем не менее, играл, как в молодости. Грек оказался великолепен, – Циципас.

Комментаторша:

– Сирена опять не выдерживает длительный розыгрыш, – тогда как Холеп просто обманула ее и подала мяч дальше в сторону, что значит, взяла этот мяч:

– Риском.

И умением играть точно.

Сирена ведет 4—3, – а комментаторши опять:

– Она еле двигалась, – как первый раз и вообще, и в частности смотрят теннис.

Говорится, что мало, что можно сделать против Сирены. Халеп делает и так всё. Но в том-то и дело, что Халеп делает свои ошибки, довольно-таки элементарные, что значит, проигрывает по психике. Давит очевидная наглость Сирены, готовой в любую минуту начать откровенно:

– Врать-ь.

Говорится, что у Сирены она – одна из комментаторш – не замечала нервозности – имеется в виду:

– Вообще! – тогда как Сирена свою нервозность именно нарочно выставляет напоказ, как угрозу.

Сирена выиграла, дальше Каролина Плишкова. Не знаю, повезет ли Плишковой с хорошим настроением.

Сирена играет без изменений, как и раньше. Ну и:

– Биохимия.

– — – — – — – — – — – —

Идет матч Медведев – Джокович, комментаторши говорят:

– Ничего страшного, что Халеп теперь не будет первой ракеткой мира. – Но!

В том-то и дело, что Халеп – можно сказать – не умеет играть! Все мячи ложились, как на тренировке, ни одного в противоход, – или, как сказала Ксения Стриж про подземные переходы в Одессе:

– Всего один или два.

И все последние разы было также, просто перекидывает мяч через сетку, только что немного наискосок. Для нее это кончится тем, что больше никогда не будет первой ракеткой мира. Несмотря на то, что никого особенного нет.

Точнее будет сказать, не не умеет, а почему-то:

– Не хочет играть.

– — – — – — – — – — – —

Читаю уже 17-го декабря законченный Ганнибал у Ворот – 4 – Агент под Прикрытием и не всё понимаю, но только до тех пор, пока не обращаюсь к самому себе – когда стараюсь вспомнить – думаю:

– Как оно там было, – не все понятно.

Очевидно, что часть информации находится у читателя. Просто интуитивно.

– — – — – — – — – — – —

22.01.19

Радио Свобода – Петербург Свободы – Говорят о расстрелах писателей 37-го года, в частности про убийство Романа Корнилова

И вот то, что придумали в 90-х против возникающей демократии – кроме того, что в союзпечать не пропустили ничего нового, что Йодковский с разрешением издавать свою газету – продавать ее должен был сам в электричках:

– Заполонили всё пространство и время потенциальных читателей вот этой псевдо-литературой – хоть горшками ее называйте – как металлоломом – что и значит:

– Не обижайтесь – это вместо вот тех 37-го расстрелов любителей чтения и его писания.

Элементарная на вид вещь, но это именно тоже самое, что назвать Новый Завет:

– Оценочным явлением.

Сегодня.

И многие сомневаются, что лучше:

– Этот металлолом, или журналы с названием Литературоведение – но по сути тоже:

– Только кружки макраме, – так сказать тихо сам с собою я веду беседу, – как:

– Убить своё личное лишнее время.

– — – — – — – — – — – —

22.01.19 – Радио Свобода – Владимир Тольц про Куклы Шендеровича

Написал это заглавие заранее, ибо думаю, что Шендерович обязательно отморозит что-нибудь не То.

Вот уже:

– Мне самому это в голову не приходило, – а, как написал Пушкин, которого, Ше, видимо, никогда не читал, сообщил:

– Чё-то здесь не То – одного из двух, ибо точно нет: либо головы, или в нее приходящего материала с соседней лесопилки.

Так-то – как нормальный пацан, – как иногда говорят про некоторых, но в логике мажет и мажет:

– Почти всегда.

Передача Куклы была хорошей, но, думаю, только для того времени, – тем более, если стало уже известно, что на ней он заработал один своё сейчас-ное:

– Стояние на Западе.

Вот:

– Время стояния программы в Теле Времени – лучше нельзя придумать.

Только Погода, Старые Песни о Главном и Новости обходят его чуть-чуть.

– Пришло время подбивать бабки, – грит.

Дак, естественно.

Владимир Тольц:

– Это не То, а сравнение его с Правдой.

Шендерович, конечно, прославляет власть ласковым по отношению к ней юмором, но и все имели эту надежду, как понукание:

– Да-а-авай-й, Борис! – с ударением на последнем слоге. – Или на первом:

– БО-рис!

А како, давай, если сразу, как только чуть устоялось снял Гайдара. Причина была одна:

– Это было выгодно деткам Эля.

Сейчас:

– Смешно только то, что правда, – Шендерович.

Ошибка, ибо смешно, что хочется считать за правду, а это:

– Считать, – и перекрывает саму правду.

Видели люди, что Гайдара уже нет, слышали от Эля, что:

– Он еще вернется, – но его уже не было, а под него штамповали спешно ложь, как правду.

Говорится:

– Шендерович показал возбужденного Жириновского, снимающего пиджак, – и:

– Уже всё стало понятно, – Анна Качкаева.

Но что понятно? Только одно:

– Реклама Жир-го, как человека хорошего, так как веселого.

Но уже при Гайдаре Жир-й заходил в зал, где собрались перестроечные демократы и нагло лаял:

– Вот отсюда!

Он один – с парой телохранителей, может быть, а их целый зал, и он, этот зал, встречает эту атаку только тихим:

– Нет, не мычанием даже, а только молчанием.

Всё, следовательно, было не так, но люди всё равно на что-то надеялись, ибо и не верили, что может что-то быть реально за них.

Вот единственно, что вам положено:

– Посмейтесь чуть-чуть над чуть-чуть, – и ваше дело не только правое, но уже и конченное.

Говорится:

– Высмеивается язык тех, кто ишшо правит. – Нет, ибо телега и всегда впереди лошади.

Шутки Шендеровича слушали и смотрели именно потому, что потенциально понимали:

– Всё равно это юмор на поминках, которые официально еще не объявили, но они уже:

– Идут, идут и даже быстро движутся к полному краху надежд самим управлять своими ключами от своих квартир.

Сейчас говорится фундаментально ошибочное мнение знакомого Анны Качкаевой – тоже умного интеллигента, которому:

– За державу обидно, – так как был показан налоговый полицейский – точнее козел в фуражке этого налогового полицейского, что даже сами эти полицейские себя не узнают в этом козле. – Но!

Но в том-то и дело, что всё не только не так, ребята, а буквально наоборот:

– Сама власть в лице этого фуражечного полицейского и хочет, чтобы ее видели именно так:

– Не только на лицо ужасные, а добрые внутри, – но и по всему периметру – это атака на народишко, возжелавшего хорошую, добрую власть для себя.

Но пусть это сделает – этот ужас козла, берущего налог там, где не было даже прибыли – Шендерович.

И он делал!

Почему и пела, и плясала его передача так долго.

Форма работы на власть, но не в стиле Ника Сэра, когда он бросался ботинками, а вот так:

– Это был только его подчиненный козел.

Про кресты – здесь упомянутые – лучше не комментировать, ибо ни за какой – почти – верой не было даже вектора, а только, да:

– Продавали Библии у храма – она единственная радость для тех, кто умел читать не только художественную литературу.

Вера была разрешена, но официально всё равно:

– Не для отдельного человека, – как это и имеет именно в виду Христианство.

Только Ветхий Завет, – что, да, правда, дело было, и даже еще немного есть.

Образность самого Виктора Шендервича – это анти-художественность. Ибо липа установки литературы советской власти:

– Как Бы Это Могло Быть.

Не в самом человеке – в себе – ищется ответ.

Сколько приведено древних противоречий, что Ахиллес никогда не сможет догнать черепаху, что нельзя войти в одну и ту же реку дважды, – но то, что в центре решения этих противоречий стоит тот, кто:

– Их сейчас читает! – да вы что, это даже не рассматривается.

Ибо не могли же они тогда-могда и думать, что мы, – а:

– Тоже будем-м.

Люди и тогда, в 90-х, не верили ни во что хорошее, но были счастливы уже тем, что пока еще:

– Имеют право мечтать.

Ибо:

– Можно?

– Если можете.

– Мы не можем, но очень хотим, – поэтому и понимаем: изменить ничего нельзя в пользу народа, как тоже иногда здесь бывающего.

Народа, как персоны:

– Грата.

– — – — – — – — – — – —

21.01.19

Радио Свобода – А. Генис – Американский час Поверх барьеров. Сэлинджер и русские дети

Плохая привычка делать из Поверхностного – фундаментальные заключения.

Сейчас Сэлинджер.

И сразу:

– Как говорили раньше – Своим в Доску.

Во-первых, так никогда не говорили, и также, как про свой рост:

– На Книгах, – ибо их еще научиться читать надо.

Пошло дело:

– Ты такой, как Ты чувствуешь, – это и:

Слово Да применяется, как правда уже – своих умозаключений, как:

– Всеобщих.

Человек просто зашел, и как от нечего думать, молвил, но далеко не нормальным русским языком. Высоцкий даже на последнем своем концерте говорил наоборот, снимая черный кожаный пиджак:

– Начинается работа.

Безалаберность не дотягивает даже до школьных утренников. Но это, видимо, и значит быть:

– Своим и даже до гробовой доски.

Тоже, почти, как у Высоцкого:

– Мы третьего уже пустой бутылкой по балде угостили, мы не нарочно, а вот читобы и он стал:

– Своим в доску.

Но и признался тут же:

– Конечно, переборщили!

Здесь никаких оговорок с извинениями, что, да, тоже:

– Не того пригласили.

Хотя парень рад искренне.

Приводятся в пользу Сэлинджера те же рассуждения, что недавно Марининой в пользу существующей Сиськи-Миски:

– Это книги, хотя и не литература.

Сказали, что свой, – но:

– Ни одного мыслимого аргумента не сказано.

Как и молвил Иван Толстой про Пушкина:

– Просто гений.

А потом и вытаскивают из кучи металлолома кочергу:

– Старинная-я. – Всё! Вся литературоведческая политинформация, как только что после:

– Воскресника, – заодно с ним, чтобы просвещались.

– — – — – — – — – — – —

23.01.19

Не над пропастью во ржи, но заблудились

Повтор передачи Радио Свобода – Американский час – А. Генис

Борис Локшин говорит про роман Сэлинджера Над Пропастью во Ржи, как о:

– Повести, – что – говорит – даже непонятно, что так зацепило первых древних людей, которые ее читали. Ибо так Это Дело и оценивает:

– Чё-то тогда было интересного в подростковых проблемах.

Прием известный: выставить на рубеж такого интересующегося проблемой – в данном случае:

– Фактором Сэлинджера, – который как раз находится на обратная сторона этой Луны Данте, – где:

– Мой милый, повстречались мы с тобой, – как спела об этом деле взаимопонимания Беатриче.

Ибо дело в не подростковых проблемах, как велели – и сам хотел – Борис Лакшин, – а:

– Что вообще ТАК люди могут думать-ь!

Как по всему Полю Романа, так и выразились слова мальчика, обращенные к 4-летней девочке, своей сестре:

– А тогда я расскажу, что ты куришь!

– Это было нечасто, – ответила она.

Это совсем другой мир людей – можно сказать – инопланетян, приехавших в гости на:

– Земля, – и рассказавших, что это они люди, и даже без вопроса:

– Вы кито будете?

Что все – почти – ошалели не от того, что:

– Так бывает-т? – а:

– Есть! – априори неопровержимо.

Люди поверили, наконец, что они – как и написано в Библии – не местные дураки, обязанные по самому пребыванию на Земле быть такими, а люди свободные.

Людей – как Бориса Лакшина – обучили в местных прохиндиадах, что Эссе – это свободный стиль, – но!

– Не балаган же на самом деле, целим и полностью бесформенный.

ЭССЕ – это художественное произведение. Что и понял Ван Гог уже и только в тридцать лет:

– Что, как ни рисуй и ни пиши, а вас уже Двое.

Двое на Пути в Эммаус, где ничего не платят, но зато дают увидеть, как себя на фоне бога, так расписание своего впечатлительного импрессионизма:

– На бумаге, – или на холсте.

Сейчас же Б. Лакшиным изображается только:

– От фонаря, – говорю просто на-просто так просто, как могу, чтобы было меньше слов, – но а дела?

– Вообще никакого.

Чем всегда и являются выписки кинокритиков, что им можно удивиться гораздо больше, чем явлению инопланетян Сэлинджера:

– Неужели сознательно выдают на-гора для нас покушать белиберду и идиотизм, как гарнир с котлетами?

Точнее, пишут именно сознательную Дэзу, – а:

– Мы всё равно так и не понимаем, почему нас не считают за людей?

Хотя в Евангелии написано:

– Будут, – гнать вас за правду. – Не верится.

И вот пажался:

– Чё-то Сэлинджер через чур обострил меж-возрастные проблемусы.

Так подобные Мусы и их Пробы так надоели здесь, именно здесь людям, что при виде Хемингуэя – и вот Сэлинджера – они прост-таки опупели от радости, что такие, как эти маленьких инопланетяне, как:

– Диалоги Хемингуэя в Острова в Океане и Фиесте, и в Над Пропастью во Ржи разговор братика со своей четырехлетней сестрой, которую он покрывал в связи с ее некоторым:

– Курением, – думал:

– Фимиам.

Сейчас Борисом Лакшиным походя фундамент-ализируется, – что, как минимум:

– Они шутили, – а вторых, конечно:

– Дурили, – мэй би даже:

– Дурковали.

Сначала мне даже показалось, что в передаче А. Гениса выступали два разных человека, один – в начале – абстрактно – но с да, то есть, как бы – восхищался Сэлинджером – потом пошла другая аххинизация. Но вот сейчас выходит это был один тот же человек. И более того, применивший – уже, я думаю, находящийся в программе обучения кинокритиков прием:

– Громить противника со стороны его сторонника: я его люблю, но, извините, чтобы было по-честному:

– За хвост беру и провожаю, – так сказать:

– Уважительно. – В итоге:

– Пустыня. – В том смысле, чтобы:

– Была не только здесь, но и там, у них Сели-Хеми-ситетах – тоже.

Вот это фантастическое Абори-Генство, как не только преподавание, но и изучение и сочинение здесь ДЭЗ-информационных и только Таких томо-фф и простых статеек и даже разговоров о вещах именно занесенных сюда – на Землю, как:

– Случайных, – каким именно и явился, к изумлению всех, Иисус Христос.

И вот простейшие до полной очевидности вещи, разговоры в Над Пропастью во Ржи – но и изумляющие этой откровенностью правды – автоматически встречаются в штыки. Но не людьми, разумеется, а только кинокритиками, какими их здесь и готовят:

– С социальным уклоном обязательно.

С первого раза – прослушивания передачи – мне показалось, что Генис на этот раз решил не мешать всем людям, а не только пропагандистам и агитаторам выразить свою радость, что:

– Это не только: было, было, было, – ни и есть!

Оказывается – да и конечно – так не бывает:

– За правду почему-то денег не платят.

Это и была правда:

– Дети – ничтоже сумняшеся – разговаривают не о том, во сколько точно завра октябрятский общий сбор, и не о том, что старший брат, наверно, опередил весь класс по сбору – если уж не макулатуры – то металлолома:

– Точно! – а на полном серьёзе:

– О себе!

Ибо, так-то и здесь они обсуждают, но в том-то и дело, что об этом писать и сочинять, как о явлении нормальном:

– Запрещено.

Суть восхищения Хемингуэем и Сэлинджером в том же, за что здесь гнали – вот именно не по грибы и по ягоды, а на войну:

– Зою Эзрохи.

Были и другие.

Бориса Пастернака до сих пор ругают, что он написал роман ни о чем, – имеется в виду:

– Доктор Живаго. – И вплоть до того, что не дал даже себе труда придать ему приличествующую форму.

Как и Хемингуэй, подаривший ему остров в океане:

– Не изобразил романа в своих Островах в Океане.

Зощенко запретили не только просто так, но и официальным образом – за:

– То же самое, – зачем ему писать, если он пишет, как Сэлинджер, ни о чём.

Человек – вишь ты – должен думать не о себе:

– Как надо, – а о гражданской позиции.

Но в таком случае, гражданская позиция оказывается уже нечеловеческой.

Почему запретили в 48-м генетику, кибернетику и понимание Пушкина, как расписание его Воображаемого Разговора с Александром 1? Только по одной причине:

– Человек в этом случае должен иметь право:

– Думать-ь.

– — – — – — – — – — – —

Открытый чемпиона Австралии. Говорят:

– Сирена подвернула лодыжку, – но!

Это же ж иё:

– Коронный прием против тех, кто лучше ее играет в конкретном матче, как это и было с горько плакавшей после проигрыша Сирене Тимеи Бачински.

Как сейчас и говорит комментатор:

– Потом, правда, она бегала уже и опять, как молодая.

Все знают, что Сирена врет, но вот почему-то:

– Действует эта черная магия на теннисисток, ее противниц.

Видимо, думают, что надо выигрывать по-честному.

Никакого интереса дальше смотреть на игру Сирены Вильям нет абсолютно – одна только нервотрепка. Хорошо, что она вылетела.

Но не думаю, что Плишкова устоит против японки Осаки.

– — – — – — – — – — – —

23.01.19