Читать книгу Ирод Великий - Юлия Андреева - Страница 2

«Никогда не показывать своей истинной силы». Смешно, Квинт добрался до конца парапета и, напружинив тело, скользнул в ближайшую нишу, бесшумно опустившись на пол. Все, дальше замереть и ждать, не расслышали ли чего в комнатах учителей, не спешит ли разобраться с нарушителем спокойствия стража, не притаился ли в темноте сам учитель Люций. Тоже ведь – не простой человек, если разобраться, великий мастер, уж это он – Квинт Публий сразу распознал, впрочем, стал бы отец посылать его именно в эту школу, если бы не легендарный вор, учитель и «опекун» Старый Лис?

лучится чудо, и ты по настоящему поразишь меня в нашу же первую встречу. нул. лу человеке. аться в школу к досточтимому \\\имя

«Никогда не показывать своей истинной силы» – вот он и затаился, вместо того, чтобы выслуживаться перед учителями, ведет себя как лодырь и тупица, а ночью, а ночью тренируется, шпионя за не способными распознать его в сонной темноте учителями и стражниками. Вот где настоящая школа!

Нет, вроде спокойно. Медленно ощупывая знакомый коридор, Квинт пробрался к двери в кабинет учителя Люция и прислушался. Судя по голосам, в комнате беседовали двое, хотя, ошибочка, говорили двое, в то время как третий гость, мог неслышно сидеть, развалившись на удобных подушках, или попросту спал.

Повезло. На этот раз он застал не просто беседующего с другими учителями, охраной или слугами Лиса, на этот раз происходило что-то куда более примечательное. В кабинете директора школы находились незнакомые люди. Пришлые и, судя по всему, очень важные. Ничего себе! Рыскал в поисках никому не нужных секретов обеденного меню для учеников, а теперь, теперь, по всей видимости, перед ним Квинтом Публией откроются чуть ли не государственные тайны! Во влип! Беги от сюда Квинт! Беги, пока стража не обнаружила на стене качающуюся веревку, пока тебя не пронзили копьем или мечом, пока…

Мальчик припал к дверной щели, силясь разглядеть таинственного гостя. Ну, точно заказчик – один из тех, кто приезжает в школу раз в пять лет, для того, чтобы забрать прошедших подготовку и удостоившихся звания «тайных дел мастеров». Ох, жаль, что он – Квинт не старшеклассник! Жаль, что не выпускник. Ой, как жаль!!!

Комната выглядит как обычно, в северном углу заставленный крошечными подсвечниками и статуэтками богов несет свою нелегкую службу трудяга картибул – стол с четырехугольной продолговатой столешницей на каменных ножках. В трапезной точно такой же, только на нем рабы держат тяжелую бронзовую посуду. А тут под алтарь сгодился. С восточной стороны – кресло вроде трона, но попроще с подушкой на сидении застланное старым клетчатым одеялом, рядом пара массивных табуретов, с западной стороны кресло самого учителя, по центру маленький легкий столик на четырех ногах, который при помощи специальных скоб может делаться выше или ниже. На столике чья-то чаша – кратер[7] и поднос со всякой снедью на закусь. Даже слюнки потекли.

– Я посмотрел подготовленных тобой молодых людей, и все они оказались достойными заданий, которые я собираюсь им дать. Что весьма похвально и радует.

– И я, и моя школа к твоим услугам, – учитель Люций почтительно склонился перед гостем.

«Все верно, это один из заказчиков, или как их еще называли «Посланников бога торговли Меркурия» или по простецки – «купцов». Квинт впился глазами в худощавое с крупным носом и близко посаженными глазами лицо «купца», так, словно собирался затем написать его портрет, а значит, должен был сохранить в памяти каждую пусть даже самую незначительную черточку.

– Я очень доволен вашими ребятами, но… знаете… – он вздохнул, опуская и тут же поднимая глаза на директора школы, – проблема в том, что обстоятельства несколько изменились. И не далее как три недели назад оракул из храма Нептуна, покровителя всадников сообщил имя человека, на котором сосредоточена ныне сила и благословение богов. И этот человек не из тех, за кем мы уже установили близкое или даже дальнее наблюдение. Скажу больше – этот юноша вообще долгое время оставался как бы вне всего. Сколько раз я лично посещал оракула, сколько направлял туда своих помощников и слуг, сколько золота из моих сундуков перетекло в подвалы жрецов!.. не только 23 июля[8], а четыре раза в год, и это как минимум. И что же… ни одного даже самого прозрачного намека и вдруг… – гость порывисто схватил со стола наполовину пустой кратер с вином и жадно отпил из него.

– Нет даже далекого наблюдения? Нет близкого? Ты хочешь сказать, что в окружении этого, м-м-м избранника богов вообще нет твоих людей? Он что простой пастух или пахарь? Да и благословения, благословения бывают разными, быть может, великие боги благословят этого… праведника красивой женой, и та, разумеется, с благословения тех же богов нарожает ему уйму детишек? Может он отроет в саду амфору с золотыми монетами или проживет сверх обычного человеческого срока? Благослове…

– В том-то и дело, что перед оракулом был поставлен конкретный вопрос – кто следующий этнарх[9] в Иудее. Если ты не знаешь, нынешний правитель Гиркан II[10] бездетен словно евнух, так что по-хорошему, речь могла идти либо о его младшем брате, либо о племянниках. На самом деле претенденты есть, они давно известны, и с ними работают наши люди. Но этот… это… совершенно не укладывается в голове.

– Ты не хочешь назвать мне имя будущего царя евреев? – Люций поднял стоящий на полу пузатый кувшин и налил гостю и себе. – Не хочешь, не надо. Моя работа подготавливать пригодных для твоих дел учеников, а не вдаваться в подробности.

– До сих пор я не скрывал от тебя подробностей, и именно поэтому ты всегда мог подготовить своих людей таким образом, что они сразу же занимали свое место при, м-м-м интересующей нас особе, не скрою и теперь. Новым царем иудейского царства будет… призываю в свидетели Юпитера, как же мне странно произносить это имя. Следующим царем Иудеи станет Ирод военачальник при своем брате Фасаиле[11] – правителе Идумеи, идумей по роду племени, сын Антипатра[12] – главного министра еврейского царства Иудеи.

– Кто?! – Люций Грасса вскочил с места, его лицо побагровело, – да не из винной ли бочки вещал сей оракул?! Или возможно доставивший послание прорицателя гонец перегрелся на солнышке? Это же надо?! Что такое Идумея? Посмотрите хотя бы на карте, да евреи подотрутся Идумеей, а не идумейского князя будут на трон сажать! Это же думать иногда надо! Не тебе, почтеннейший Марциалий Нунна, не тебе, а этому горе-оракулу. Впрочем, возможно он вещал сие иносказательно. Можешь ты произнести пророчество слово в слово? Уверен, что вместе мы могли бы докопаться до истины. Только точно – как звучал вопрос, и что было отвечено. Нередко, пророчества носят двоякий характер, например, я слышал, когда одна весьма почтенная матрона отправилась в Дельфы в надежде выяснить отчего боги не дают ей и ее мужу детей, оракул ответил, что не пройдет и года, как она родит здорового ребенка, но муж ее будет чаду не рад.

Уйдя, она думала так и эдак, по дороге домой на нее напали разбойники, поубивали всех слуг, а госпожу изнасиловали. Так что меньше чем через год она родила хорошенького мальчика, но муж был ребенку не рад и развелся.

– Я понимаю твои возмущения, – Марциалий Нунна снова глубоко вздохнул, ополовинив свою чашу, но… на этот раз иносказания или двойной смысл исключены полностью, в общем, судите сами. Вопрос, который я просил поставить перед оракулом, звучал следующим образом: «Кто будет следующем царем Иудеи?» и ответ: «Ирод сын Антипатра идумея, Ирод будущий правитель Галилеи». – Куда уж яснее.

– Да. – Люций Грасса казался растерянным. – Но Иерусалим никогда не посадит на трон выскочку из Идумеи. Что такое Идумея в сравнении с Иудеей?! Иудеи не потерпят!

– Я не знаю, как это понимать, но прежде оракул ни разу не ошибался, – развел руками гость. Поэтому я принял решение просить тебя еще об одном твоем выпускнике. Разумеется, за срочность и беспокойство будет заплачено дополнительно, но…

– В какой срок ты хочешь, чтобы я подготовил моего человека, и какие будут пожелания? Честно говоря, ты застал меня врасплох… Какими качествами должен обладать мой ученик? Что он должен знать? Говоря по чести прежде я никогда не рассматривал возможности отправить одного из них в забытую богами Идумею. Я так понял, что ты говоришь о диких, неуправляемых горцах считающих своими предками эдомитян, которые науськивали вавилонян разрушить Иерусалим. Не за это ли иудеи по сей день их ненавидят и ждут дальнейших подлостей?

– Они самые. И для меня все это не меньший сюрприз, чем для тебя. Что же до вашего агента, то… даже не знаю, что тебе и сказать. Мне просто нужно как можно скорее забрать у тебя подготовленного для шпионажа человека и внедрить его в свиту Ирода, пока тот еще не стал, бог весть каким образом, царем евреев. Хотя это и невозможно. Впрочем, в случае если оракул ошибся, или мой гонец исказил информацию, я потеряю только деньги, заплаченные за вашего ученика, если же это правда…

– Я понял. Расскажите что-нибудь об объекте. Что за человек этот Ирод? Сколько ему лет? Что он любит и что ненавидит? Мы могли бы отправить к нему красивую девушку… или наставника, если ставленник богов юн.

– Ироду двадцать лет, он молод, силен, и помогает брату в Идумее. Впрочем, это Идумея – его родина. Его дед Антипас получил эту должность из рук иудейского царя Александра Янная и впоследствии, когда царь скончался, его вдова Александра Саломея, принявшая после мужа бразды правления, подтвердила назначение.

«Проклятый комар впился в щеку, два других давно пили кровь на шее, но я боялся пошевелиться, подслушивая разговор. Страх поселившийся в моем сердце в тот момент, когда я понял, что невольно сделался свидетелем встречи учителя с купцом, требовал, чтобы я немедленно покинул свой наблюдательный пункт, пока меня здесь не спалили, но я просто не мог уйти, не дослушав до конца».

– Двадцать – отличный возраст, – Люций Грасса поднял глаза к потолку, поскребывая чисто выбритый подбородок. – Мне кажется, у меня есть кое-кто для тебя, впрочем, продолжай.

«Кто у него есть? Ерунда какая-то – никого у него нет. Я давно заметил, что когда учитель Люций Грасса Вулпес пытается выиграть время, он всегда делает вид, будто обдумывает архиважную проблему. Я хорошо выучил моего учителя».

– Ты говоришь – дикие горцы. Но эти люди действительно таковы. За одним только исключением, Иудеи выгодно, чтобы идумеи оставались таковыми, Идумея граничит с Арабским Царством, с которым у них то свадьбы, то резня. Причем резня, куда как чаще. Идумеи живут в постоянном ожидании вторжения на свою территорию арабов, и не стесняются наносить тем ответные визиты. По сути, Идумея – щит Иудеи. Надежный уже потому, что если идумеи пропустят сквозь свою страну идущих на Иудею арабов, те первым делом уничтожат саму Идумею. А, следовательно, ответно ненавидя евреев, они будут защищать их, так же как защищают собственные дома. Мало кто из наших военачальников согласился бы добровольно занять пост воеводы в этой пограничной местности, здесь нужна не просто хватка, а знание о соседях и понимания сложившейся ситуации. Признаться, достанься мне столь неспокойное место, пожалуй, пришлось бы спать в броне и шлеме, на потеху супруге и рабам.

Народ в Идумее говорит на арамейском языке, официально принял иудейскую религию[13], впрочем, как это обычно и бывает в таких ситуациях, там не мало и таких, кто верит в старых богов и возможно, что при дворе Ирода ваш ученик встретится с местными колдунами и жрецами.

Ирод женат, имеется здоровый наследник, есть братья и сестра, очень привязан к матери.

– К матери, это хорошо… – учитель по-прежнему делал вид, будто что-то взвешивает в уме, явно не желая упускать выгодный заказ.

– Да, у них на редкость дружная семья. Я право и не слышал прежде о таких отношениях. Но, мне доносили, что они всегда вместе, за одно. Не знаю, как Антипатр сумел достичь такого единства, но говорят, что дети в семье не боятся своих родителей, в них нет слепого подчинения и почитания, но зато присутствуют безграничное доверие и любовь. Кипра воспитала и сыновей и дочь таким образом, что они ставят превыше всего семейные узы, и я полагаю, что в случае если Ирод действительно пойдет против Хасмонейской династии, его родственники окажут ему любую помощь и поддержку, потому что, я уже упоминал – они точно единый организм. Не знаю, что это за магия, но если бы мои дети… впрочем, не важно.

Внизу на первом этаже или во дворе, я сразу и не разобрал, так был захвачен разговором, послышались шаги и возня. Я сжался в комок, готовый в любой момент дать дёру, но только не мог решить в какую сторону. Потому как, если неприятности поджидают меня во дворе, стало быть, придется пробираться сквозь внутренние покои на первый этаж и во флигель, через спальню учеников. А вот если пробудился кто-то в доме, тогда мне прямая, или скорее кривая дорога на стену.

Возня внизу усилилась, кто-то отчаянно пыхтел, стонал, кто-то с надсадным писком возражал, поминая о правах гражданина Рима, кто-то…о… только не это, опять возница Галликан Спина вставляет свой пилов кому-то из ученичков. А те и рады… Да, шум исходил явно из внутреннего двора, и это было плохо, потому как, решись учитель и его гость покинуть кабинет, я окажусь точно в клещах…

Неожиданно внизу все стихло, и в тот же момент кто-то пребольно ущипнул меня за ухо.

– Учитель Люций! Ты подкрался тише, чем духи сна.

– Тебе не поможет лесть, Кунтус, – учитель отпустил мое ухо, и подтолкнул меня плечом к раскрытой двери кабинета.

«Ну, все, попал, так попал! Теперь простой поркой не отделаешься».

Гостя в комнате не было, хотя я явственно различал в воздухе запах постороннего тела, не то чтобы у меня нюх как у собаки, просто запахи школы мне давным-давно известны, а этот был особенным.

– Что ты слышал? – Учитель подошел к окну, делая вид, будто смотрит на запутавшуюся в ветвях старого дерева луну, а на самом деле… а на самом деле, кто же в школе не знает, что возле окна, в потайном месте у Старого Лиса закреплен небольшой меч. Ничего особенного конечно, удобный меч, вроде тех, что носят при себе легионеры. Меч, который, по словам старших учеников, может исчезать, увеличиваться или уменьшаться… меч, которым так легко сейчас было бы выпустить кишки…

Отпираться невозможно, и я пересказал все что слышал, стараясь не упускать деталей и, не сводя глаз с Люция.

– Практически весь разговор. – Спина учителя вызывающе торчала на фоне окна, в неровном свете масленых светильников. Красная туника на нем выглядела точно одеяние кузнеца Вулкана. Ну, нельзя же так долго стоять повернутым к противнику незащищенной спиной и ждать, что все пройдет гладко, и смертельно напуганный мальчишка не посмеет вогнать в нее припрятанное на поясе шило.

Спина определенно напрашивалась на гостинцы, но я не рассчитывал, что великий Люций Грасса Вулпес – Старый Лис позволит укокошить себя без боя. Потрогал рукоять шила, если вогнать его в область сердца, можно даже убить, в иных случаях, максимум добиться того, что человек взвоет от боли и не сможет преследовать тебя…

Обливаясь потом, я извлек шило, но… это было уже не в моей власти… Я не мог нанести удара. То есть, вот ведь странность, я делал это столько раз на тренировочных чучелах, однажды воткнул нож в руку пытавшегося облапошить меня в карты игрока, но тут, словно некий бог держал меня за запястье, не позволяя причинить вред учителю.

– Теперь ты знаешь все. – Люций обернулся ко мне, и, не обращая внимание на шило, сел на свое привычное место. – Ты подслушал тайну, за которую любой на моем месте должен был бы незамедлительно убить тебя, но…

Я застыл, не веря в свою удачу.

– Но я привык уважать чужую силу. Ты пробрался ко мне по стене? Впрочем, это очевидно, ожидая гостей, со стороны жилых помещений, я выставляю охрану, мимо которой ты бы не смог пройти, разве что ты бог, – он улыбнулся. И я вдруг понял, что он действительно не собирается меня убивать, и сел на табурет напротив Старого Лиса, поедая его глазами и пытаясь докумекать, чего он от меня добивается.

– Ты осилил стену, тем более в ночное время, а ведь тебе нет и четырнадцати. Это очень хороший результат. Ты проник в охраняемый коридор, подслушал важный разговор, и даже я не сразу ощутил твоего присутствия.

Иными словами – ты вырос, и я не могу оставлять тебя в школе, так как не хочу, чтобы ты вредил мне. А, если ты будешь и впредь, подслушивать мои разговоры, случится одно из двух – либо я, будучи уже в курсе твоих возможностей, зарублю тебя насмерть, либо ты проболтаешься о моих секретах в городе и тогда…

– Я ничего не скажу! Я не полезу больше к тебе! – Попытался я уверить учителя, но получилось только хуже.

– Если ты не станешь больше лазить по стене, ты вскоре утратишь умение. – парировал он. – Да. Задача не проста, но, мне кажется, Кунтус, я знаю, что нужно сделать. Ты слышал, что мой гость, просил, чтобы я подготовил для него парня, который будет следить за этим… как его? Идумеем…

– Иродом, – помог я ему.

– Именно! А у меня, как ты знаешь, в настоящий момент нет подходящих выпускников. Смекаешь?

Я затаил дыхание, боясь спугнуть вертихвостку Фортуну.

– Конечно, я мог бы подготовить парня на год, на два старше тебя, но, два года ничего не решают. К тому же, ты уже в курсе происходящего. Решено. Завтра я представлю тебя господину… Нет, пока я не буду называть тебе его имени. Возможно, вообще никогда не буду. Не важно. Ты должен произвести самое благоприятное впечатление, и… вот что. В нашей школе кроме специальных, подходящих для мастера тайных дел, дисциплин тебя обучали счету, дробям, благородной латыни, логики, риторики, греческому… м-м-м растолкай-ка учителя Гордиана Каллидуса и скажи, что тебе спешно и тайно понадобится иудейский или… нет, лучше, разбуди его и пусть зайдет ко мне. Для работы в Идумее, тебе понадобится арамейский и арабский, если парень действительно ставленник богов и сделается царем, придет черед иудейскому. В общем, не зевай. Отоспишься в дороге, расхожий арамейский у тебя есть, остальное подучишь.

Не в силах поверить в столь благоприятный исход дела, и все еще ожидая, что учитель метнет мне в спину нож, я выскочил из его кабинета, чуть ли не кубарем слетел с лестницы, остановившись только перед коморкой почтенного Гордиана Каллидуса, по прозвищу Умник, злая судьба которого толкала его ныне обучать иудейскому величайшего в мире плута сиречь меня!