Читать книгу Страшнее тигра. Серия «Мир детектива» - А. Э. В. Мейсон - Страница 3

Страшнее тигра
Сознательный гвардеец

Оглавление

Пословица гласит, что необыкновенные приключения случаются с теми, кто их ищет. Может быть, в этом и есть правда жизни, но в любом правиле есть исключения. Трудно, например, представить себе человека более уравновешенного и более положительного, чем полковник Джон Стрикленд, в прошлом гвардеец Колдстрима1. Он сошел с речного парохода в Табейкине и отправился через горы на знаменитые Бирманские рубиновые рудники в Могоке, движимый романтическим желанием купить камень для любимой женщины. В этом уединенном уголке земли с ним произошло первое происшествие из фантастической цепи, завершившейся много месяцев спустя в лихорадке больших европейских городов.

Случайные путешественники, заглядывавшие в Могок, останавливались в небольшом гостевом домике на склоне горы, над городом. Стрикленд приехал туда в полдень, позавтракал и расположился на веранде для отдыха, зажав в зубах бирманскую сигару. Уснуть ему, впрочем, не удалось, так как неизвестно откуда появились три бродячих торговца с подносами наполненными осколками рубинов и сапфиров, аметистов и топазов, мельчайшими турмалинами и шпинелями, – отбросами копей. Стрикленд отказался от покупки, сперва вежливо, потом с раздражением. Торговцы не сдавались. Отойдя на несколько шагов, они уселись на дорожке сада, терпеливо выжидая минуты для нового нападения, как стервятники вокруг своей жертвы.

Но только Стрикленд снова закрыл глаза, как в глубине сада скрипнула калитка. На дорожке между тщательно ухоженными клумбами с цветами показался высокий человек в военной форме, с загорелым лицом и коротко подстриженными усами. Незнакомец поднялся по ступеням веранды и отдал честь.

– Разрешите представиться, капиталь Торн, окружной суперинтендант здешней полиции.

Скрывая досаду, Стрикленд приподнялся в кресле и поклонился.

– Очень рад. Садитесь, пожалуйста. Впрочем, хозяин здесь скорее вы, а не я.

– Благодарю вас.

Торн опустился в кресло и снял фуражку. После этого наступила тишина. Стрикленд попытался нарушить ее, протянув портсигар.

– Папиросу?

– Благодарю вас, я курю трубку.

Полковник с трудом подавил вздох, стараясь подсчитать, сколько папирос ему придется выкурить, прежде чем гость закончит курить трубку. Хотя капитану Торну было лет тридцать пять, но он был медлительным и рассудетельным словно пожилой человек.

– Вы были в Бамо два дня назад? – сказал Торн.

– Я пришел через горы, из Юнана.

– Я знаю.

– Да. И снова воцарилось молчание. Стрикленду казалось, что на плечах собеседника словно рюкзак лежит ответственность, рюкзак доверху забитый походным снаряжением давил на плечи Торна. Гость обвел глазами сад, аккуратные цветочные клумбы, и попытался продолжить разговор:

– Вы бродили по Китаю целых пятнадцать месяцев?

– Совершенно верно.

– Вы говорили об этом моему коллеге в Бамо?

– Да.

– Серьезное путешествие и долгий срок, – задумчиво пробормотал Торн.

– Я не сделал ничего противозаконного, – Стрикленд пожал плечами.

– Конечно, нет. – Констатировал Торн и молчание снова окутало собеседников.

Начальник полиции смотрел на сад, обдумывая что-то, он пришел к Стрикленду за помощью, но не в его натуре было действовать прямо. Самые маловажные вопросы казались ему значительными и требовавшими осторожного подхода. Он сделал последнюю попытку вызвать собеседника на откровенность:

– Охотились?

– Немного. Со мной были пистолет и спортивное ружье. Но я приехал не для этого.

Торн был явно разочарован. Но он сделал последнюю попытку и задал дерзкий вопрос, чтобы убедиться что это не тот человек, которого он ожидал. Он резко повернулся на стуле и выпалил:

– Полковник Стрикленд, вы простите меня за дерзость?

Полковник Стрикленд устремил холодный и пристальный взгляд на своего неуютного гостя.

«Я думаю, хватит», – тихо сказал он.

Только капитан Торн, не отступал и еще больше повернулся в своем кресле.

– Тем не менее я должен рискнуть, – упрямо сказал он. – Разве не странно, что такой человек, как вы, с вашим положением, вашей внешностью – и, без сомнения, с деньгами, – словом, со всеми благами, которые оставила вам культура, бродит пешком по пустошам с одним или двумя туземцами в качестве слуг и в одежде, которую не одел бы даже местный туземец? Разве это не странно?

Вопрос был дерзким, но он был задан явно без злого умысла. В голосе Торна слышалась извиняющаяся робость, его манеры были почтительными. И все же на загорелом лице Стрикленда проступили красные пятна, и впервые за все время этого странного разговора, он не спешил с ответом.

Хотя было двадцать причин, которые он мог бы назвать сразу, и в каждой из них была только доля правды. Наличие цыганской крови у предков, не желание уходить на пенсию, потеря друзей, щемящее чувство тоски, чувство которое его молодые современники называли бунтом против старшего поколения, циничная склонность стоять в стороне и наблюдать будет ли новое поколение достойно старшего. Но истинную и конечную цель своих странствий он не желал открыть никому, даже себе.

Наконец он выбрал одну из причин, в которой тоже была своя доля правды:

– Я не единственный в своем полку, кто отправился путешествовать после войны, – сказал он, затем назвал имена нескольких офицеров. – Один из них недавно умер в Юньнани.

– Я помню, – сказал Торн.

– У всех нас есть одна общая черта, – продолжал Стрикленд. – Обычно среди жизненных интересов людей, которых вы описали, таких, как я, огромное место занимает лошади. Лошадей держат в загородных домах и превращают лето в приятную увертюру перед зимним периодом, не так ли?

– Полагаю, так, – сказал Торн удивленным тоном, с которым обычно воспринимается свежая идея.

– Единственное, что нас всех объединяет, – продолжал Стрикленд, – это то, что никто из нас не любит лошадей.

Торн принял это объяснение. Он больше не задавал вопросов. На его лице появилось мрачное выражение. Последнего объяснения было достаточно, чтобы убедить его, что Стрикленд был не тем человеком и не принадлежал к обществу, в котором он нуждался.

– Жаль… – пробормотал он. – Когда мне телеграфировали из Бамо, что вы отправились вниз по реке, я надеялся, что вы сойдете в Табейкине и приедете в Могок.

– Так я и сделал!

– Я надеялся, что вы едете сюда с определенной целью…

– Ну, да! – ответил Стрикленд, с трудом удерживаясь от смеха. Он никогда не воспринимал всерьез людей, скрывающих правду. Война оказала свое влияние на развитие целого поколения, как бактериолог размножает микробов, – на людей, которые никогда не пригласили бы вас на ужин, пока хитрыми вопросами не выспросили, согласитесь ли вы прийти, людей, которые говорили о «конкретных вещах», но превращали общие места в загадки. Здесь был один из самых выдающихся представителей популяции. – Я приехал купить рубин.

Легкая краска залила его щеки при этих словах, но капитан, занятый своей заботой, ничего не заметил.

– Я думал, что вы охотились в Китае, – пояснил Торн, – и что вы приедете сюда пострелять тиров или львов.

Онъ решился, наконец, объяснить причину своего посещения. Вблизи небольшой деревушки, лежавшей посреди джунглей, часах в четырех хода от Могока, появился тигр. Пропало несколько голов скота, женщина была, схвачена тигром на улице посреди бела дня и унесена в джунгли, наконец, туземец вытащен ночью из хижины, во время сна.

– Деревня в панике, – закончил Торн. – Ко мне пришла депутация просить о помощи. Но я в большом затруднении. Мои подчиненные далеко отсюда, на своих постах. Сам я не могу покинуть Могок. К моему управлению прикомандирован прекрасный охотник, но он лежит вон там со сломанной ногой.

Он указал на белый домик на склоне горы и добавил:

– Я думал, что сама судьба посылает вас, и что вы избавите нас от тигра. К сожалению, я вижу, что ошибся…

– На тигров я не охотился, – ответил Стрикленд, – но почему вы думаете, что я не сумею его пристрелить? – и возмущенно добавил. – Удивляюсь, почему вы еще не спросили меня о том, учился ли я в Итоне.

– Нет, сэр, в этом не было необходимости, – серьезно ответил Торн. Теперь в нем не было ни дерзости, ни смущения. Действительно, он снова почувствовал себя на равных с гостем бунгало.

– Нет страшнее Тигра, кроме… – не закончил Стрикленд.

– Вы бы не удивлялись моим вопросам, сэр, если бы однажды просидели ночку, другую на ветке дерева в самом сердце джунглей в ожидании зверя-людоеда! Нужно иметь опыт и железные нервы. Это страшнее, чем провести ночь в замке с привидениями, уверяю вас.

Капитан Торн был очень серьезен. Но яркая и живописная метафора, слетевшая с его лишенных воображения уст, удивила, точнее поразила Стрикленда и пробудила в нем любопытство или нечто большее, чем просто любопытство, – охотничьий инстинкт.

– Я хотел бы попробовать.

Торн критически оглядел его с ног до головы. Стрикленд был среднего роста, сухой и подвижный. Но лицо, пожалуй, было слишком тонко очерчено, глаза слишком задумчивы… С другой стороны, его мужество и выдержка не вызывали сомнений. Полковник во время войны не раз доказал свою доблесть.

– Идем, – решился Торн, он решительно встал и кивнул в сторону белого дома у подножия холма. – Поговорим с Уингроувом, он нас ждет.

И оба направились к домику знаменитого охотника.

1

Колдстримская гвардия (англ. the Coldstream Guards) – один из пехотных полков британской гвардии. Один из первых британских пехотных полков после Гренадерской гвардии. – Прим. переводчика.

Страшнее тигра. Серия «Мир детектива»

Подняться наверх