Читать книгу Падший ангел. Явление Асмодея - А. Н. Толкачев - Страница 10

Глава 9

Оглавление

– Ларс! Ла-а – арс? Вылезь на минутку, дело есть. А!? Да не прячься! Я и с закрытыми глазами тебя найду, – ушастый толстяк Юханнес стоял в проеме сарая, упершись руками в бока, и ласково уговаривал друга Ларса выбраться из погреба.

– Не ищи, а то сарай развалишь, – неохотно отвечал Ларс. В последнее время он стал стесняться своих друзей из-за этих проклятых слухов о его семье. Поэтому не проявил большого желания покидать свое укрытие, и продолжал возиться с бочками для разных солений.

– Ох, Юха, Юха, Юханнес… – рассуждал Ларс. – Нос твой длинный. Везде суешь… Кто тебя просил меня искать? Уговариваешь меня. Да? У? А я все равно не вылезу и работать не-е-е пойду. Ага… Ни за какие коврижки.

– Ларс. Ларс. Ларс?

– Таскайте селедку сами. Без меня она не протухнет. У меня спина болит. Вот тебе мой ответ! – и заворчал: – Сдалась мне ваша селедка. За пол гроша спину гнуть….

Юханнес лукаво ухмыльнулся, ожидая своего слова:

– Оно и понятно! Лучше ночами бегать вокруг кладбища, а днем спать в сарае!

– Где хочу, там и бегаю… Там святотатства по ночам. Тебе как живется-то?

– Ларс. Не тараторь. Погоди.

– Что вы понимаете? Грузите рыбу без меня. Все! Уходи!

– Ларс! Не ершись! С тобой не то происходит. Ты от всех отбиваешься, как от чумы. Молочника обидел Стена. Да ладно, я чего пришел-то… Тут у Иоахима беда случилась…

– У портного?

– У него.

– Ну выкладывай!

Юханнес открыл было рот, но Ларс доселе еще не показался. Он снова посмотрел на проход в сарай – когда ж он вылезет?

– Ларс. Ты, конечно? толстяк. Но я-то потолще. Вот и смекни, кому лучше лезть? Мне к тебе или тебе ко мне?

– Тебе ко мне. Я пожирнел.

– Да покажись ты! Вот упрямый.

– А эт зачем? Не скажешь?

– Ларс. Хватит…

Ларс выбрался из-за перегородок. Весь в соломе, куриных перьях, помете и опилках. Он щурил глаза на солнечный просвет и от этого казался очень потешным.

– Ага, узнаю – узнаю своего друга, – довольно сказал Юханнес, хлопнул этого друга по плечам и внимательно посмотрел на лицо Ларса.

– Ты чего?

– Это Марта?

– Не говори мне о Марте.

– Нет, я о царапинах на лице.

– А! Да по-хозяйству.

– По хозяйству, значит, так-так.

– Не такай. У самого глаза красные как у быка. Сказывай про портного! – Ларс притворно скорчил гримасу боли, поставив руку на поясницу. Юханнес одним увесистым хлопком по спине приятеля развеял всякое притворство, а заодно и пыль, которую Ларс на себя собрал.

Они уселись в тени раскидистого дуба – обсудить происшествие, пока Марта должна была вынести пару кружек ароматного вина.

– Ларс, послушай, не знаю как сказать, я пришел к тебе вот почему, – начал разговор Юханнес. – Поверни-ка уши сюда. Пропала дочка у Иоахима Меека, пропала с концами. Ага.

– Где пропала, ты скажешь наконец?

– Никто ничего не знает. Жалко его. Старый уже портняжка, да еще и хромой в придачу. Ходить-искать тяжко для него. Подсобить надо. Позавчера она пропала… Олина – зовут… звали… Подожди, не перебивай. Дай, доскажу. Мы смекнули. Пропала она в ночь, когда старуха умирала. А ты бродил как раз в том краю. Ну, не отпирайся. Я как узнал – сразу к тебе… Ага. Ты понимаешь…

– Да-к по-вашему, я упрятал дочку Иоахима?

– Да ты в своем уме?! Никто про тебя дурного слова не скажет. Все знают, ты ходил за Мартой…

Ларс побагровел как рак, вот бы щелкнуть этого болтливого Юханнеса по его горбатому носу. И Ларс, выпучив глаза, спросил пришельца:

– Как все знают? Ты разболтал?

– Нет, погоди.

Показалась Марта – на ее лице тоже виднелись ссадины.

Юханнес поблагодарил Марту за угощение, опустил глаза, дождался когда уйдет хозяйка и продолжал:

– Я неправильно выразился. Не все знают, что ты того…ночью…ну, как сказать? Что Марта ночью…

– Не пойму, о чем ты? – Ларс в таких случаях был не прочь прикинуться глуховатым.

– Ларс! Это ты у соседки научился…

– Чего?

– Чего, чего… Глухоте дурацкой! Скажи прямо, Ларс, ты видел или слышал чего? А? Той ночью…

Он стал расталкивать Ларса, будто проверял в пустой бочке остатки вина.

– Чего я видел? – недоуменно отозвался Ларс, но страх уже закрался в его сердце. Он вспомнил тот голос, что звал его под домом священника. Может это Олина и звала его?

Юханнес пристально посмотрел на него:

– Поэтому тебя ж спрашиваю. Лес, кладбище, поляна, озеро и дома – глянешь, и будто черт уже на шее сидит. Как понесло тебя ночью в те места? Меня туда вилами не загнать… – Юханнес сделал паузу, и продолжал: – Может люди тебе ночью попадались незнакомые? И дочка Иоахима с ними? А? В платье она была красном…

– Она ж такая набожная была… Говорят, и не гуляла ни с кем. Каждый день на службу в костел ходила. Она ни с кем никуда не могла пойти. Вот что! – Ларс твердо решил утаить историю с голосом, который ему послышался. Обвинят чего доброго, что не спас.

Юханнес принялся за рассуждения:

– И я так сужу. Не могла она сама в лес-то… Священник заходил к Иоахиму – справлялся, что с ней.

– Священник исповедовал старуху…

– Когда? Ночью?

– Да!

– А ты почем знаешь?

– Знаю, раз говорю… Старуху ведьму, ночью, в ее доме… он будто причащал, а может исповедовал… в ее доме… Еще помню, луна была полная, видимость хорошая… Собаку видел бродячую. В доме она старухи. Ну это потом, а раньше, на поляне… Я правда подивился тому, что…

– Ага, ага…Чему ты подивился на поляне?

Ларс засуетился. В глазах появилось оживление:

– Не поверишь, Юха. Из далека светилось на поляне пятно. Я отмахнулся, думаю, нечистый путает… Сам понимаешь. А потом видел на том месте след кострища и травы примятой. Будто люди там были.

– Где?

– На поляне.

– Та-ак?

– Все. Больше ничего не видел. Но погоди, погоди… Я вспомнил про собаку.

– Где?

– Я ж тебе говорил: перед домом ведьмы бегала собака… А меня-то моя не признала. Теперь понял почему – я принес запах другой собаки, из леса.


Конечно, Ларс еще готов был рассказать о крысах, что как ручные белки, сидели на его плечах перед домом священника. И после того похождения – одна из серых тварей завелась где-то за стеной в доме, и ночами неуемно скребется. Но насмешник Юханнес поднимет его на смех, не поверит в этот бред. А вот судачить о том, как Ларс испугался крыс, будут за каждым углом. И следы от ног Марты утром, на полу – их надо скрыть от всех. Никто ничего не должен знать – иначе заклюют.

Между тем Юханнес сделал большой глоток, от удовольствия крякнул, протер сосульками повисшие усы, и приступил к рассказу:

– Вот мы со Стеном облазили до зари всю округу. Иоахим тоже пошел, но отстал где-то… Вот мы со Стеном… Он теперь домой пошел, за съестным, а я прямиком к тебе… Ох, плечо еще не отошло – мы ж, два дурня, колья на себе таскали. Для защиты стало быть. Ага… Слушай, на поляне мы нашли это место – трава смята, следы вокруг. Сначала мы смекнули. Ага, сохатый забрел. Осмотрели – Стен нашел капли запекшегося воска, а рядом отпечатки каблуков от мужских ботинок – каблук потоньше, чем мы носим, только пастырь в таких службу ведет и еще копыта, ага… копыта, будто скотина чья-то забредала. Знаешь Ларс! Не совру, в воске торчали волосы, бабские волосы… Ну ни чертовщина? У? Ларс? И еще следы босых ног нашли, вроде женский и детский.

– Сдается мне, вы со Стеном крепко заложили глотки перед походом…

– Вот тебе крест, Ларс. Говорю, как на духу. – Юханнес почесал свою бычью шею и по-бычьи заводил глазами, будто готовился пободаться. Увиденное накануне крепко его озадачило.

Ларс задумался:

– Слыхал я о черной мессе….

– А может, выведаем чего у викария? – предложил Юханнес.

– Не надо.

– Чего так?

– Не надо. – Ларс заметно занервничал.

А Юханнес пытался рассуждать:

– Он много знает священных книг…

– Не знаю.

– Ларс! Скажи начистоту! Не доверяешь ему?

– А вдруг он не священник. А?

– Как?! Ты в своем уме? Его прислал епископ… Как его? Вылетело из головы имя епископа.

– Сердцем чую, замешан священник. Скоро он себя выдаст. Мы не должны подавать виду…

– Да у него полный костел на службах. Он и хворобу лечит. Вот приходил недавно узнавать, что да как.

– К кому?

– Что?

– К кому приходил?

– К Катарине моей. Не ко мне же…

– Запутано все. Чего он ночью у ведьмы сидел, за столом, как статуя? У меня голова ходуном ходит. Вот бабки говорят о каком-то наговоре, который ведьма перед смертью через руку передает…

– Слушай поменьше этих бабок. Бедный Иоахим, жалко мужика, плачет денно и нощно. Хромой ведь, а лазил по лесу, верил, что найдет.

– Да замолчи ты! – крикнул Ларс на пса, зарвавшегося лаем. – Да и от нас проку мало. Вон кобель мой надрывается – жена твоя вроде подошла…

– Уже прибежала! Вот принесла нелегкая…

– Здравствуй Катарина! – заговорил Ларс заискивающе.

– Марту позови! – потребовала Катарина.

– Болеет она…

– Чем заболела?

– Упала… вон во дворе… на голову жалуется. Просила не трогать ее…

Катарина давно поняла, что происходит в доме Ларса – не стала она теперь говорить о наболевшем, чтобы не принести Марте большего вреда.

– Ладно, скажи завтра зайду.

– Скажу-скажу. Ты вон забирай своего муженька, только не ругайся… не ругайся в моем дворе… И ты Юха, не горюй. Одного Иоахима в горе не оставим. Вот напасть то, а?!

Катарина развернулась и ушла.

– Вино у тебя славное. Получше, чем в погребах Ратуши. Ты пил их вино?

– Нет.

– Ну и правильно. Пусть ратманы пьют. Лучшие сорта винмейстеры всегда оставляют для себя. Ларс, ты это… Марту не бей, не виновата она и наследила она в доме может потому что выскакивала во двор когда пекла для тебя пумпушки всякие. Во двор выскакивала. Понимаешь? Во двор. Вот!

– А ты почем знаешь? – завелся Ларс.

– Да ну тебя!

Юханнес встал и поплелся со двора.

Падший ангел. Явление Асмодея

Подняться наверх