Читать книгу Последний секрет - А. Р. Торре - Страница 3

Кэт

В первую неделю мая мы устроили вечеринку. Не самую большую из наших. Не было, например, воздушных гимнастов, парящих под массивными потолочными балками. Мы не нанимали прислугу и не возводили палаток. Это была скромная вечеринка, благотворительное мероприятие для местных сценических искусств, впоследствии перетекшее в прощальную вечеринку для летунов.

Так я их называла: летуны. Каждое лето, как перелетные птицы, члены нашей общины рассредотачивались по югу, чтобы, словно туристы, обмазываться солнцезащитным кремом на роскошных круизных лайнерах и частных островах. У меня был всего месяц, а затем они – женщины, теперь столпившиеся вокруг меня, – покидали меня, слишком беспокоясь о своих детях и культурном обогащении, чтобы стерпеть «еще одно промозглое лето» в Атертоне.

– Когда у тебя будут дети, ты тоже сможешь это понять, – однажды прошептала мне Перла, выстукивая рукой ритм метронома на моем плече. – Вся твоя жизнь посвящена им, а они хотят быть в купальниках, как все нормальные дети.

Когда у тебя будут дети. Такие жестокие слова в адрес женщин, у которых трудности с зачатием. Кроме того, это чистейшая чушь. Ни один ребенок в Атертоне не хотел быть нормальным. Дети в Атертоне хотели снимать для Instagram видео о том, как они прыгают с яхты в популярных для тэгов местах, например на греческих островах. Наши подогреваемые бассейны и холодный туман Сан-Франциско не впечатляли их одноклассников, когда они выходили из седанов с водителями, возвращаясь осенью в школу Менло.

Я улыбнулась Перле и подумала, знала ли она, что ее семнадцатилетний сын имел очень близкую связь с нашей горничной.

– Понимаю, – сказала я. – Когда у нас будут дети, мы, может быть, к вам присоединимся.

Нам с Уильямом предстояло «претерпевать» прохладное лето с нашими полами с подогревом, внутренними и наружными саунами и шестью каминами. Мы собирались отбиваться от мрачной погоды однодневными поездками в Беверли-Хиллз и вылазками на выходные в наш дом на Гавайских островах. И, честно говоря, было приятно иметь возможность отдохнуть от моих друзей и постоянного столпотворения их детей.

– Говорю тебе, – сказала Джоанна, растягивая слова и с вожделением оглядывая проходящего мимо официанта, – следующий дом будем покупать в Пуэрто-Рико. Четырехпроцентный налог? Только подумай, сколько мы сэкономим.

– Ты была в Пуэрто-Рико? – спросила я, наблюдая за тем, как мой муж пересекает холл, склонив голову к мужчине постарше рядом с ним. – Как для острова, виды там дерьмовые. Если бы я переезжала так далеко, мне нужен был бы пляж и вид.

Она пожала плечами:

– Мы могли бы купить остров с того, что сэкономим за один год на налогах. Ради этого можно пережить посредственный вид. К тому же, подумай о культурном влиянии на Стьюи и Джейн. Они могли бы выучить язык. Пообщаться с местными. Посмотреть, как живут семьи без достатка.

Джейн получила силиконовую грудь в подарок на шестнадцатый день рождения. В последний раз, когда я ее видела, она прогибалась под тяжестью дюжины магазинных пакетов и забиралась на пассажирское сиденье экзотической машины, прижимая телефон к уху. Я не видела Стьюи больше года, но знаю, что его исключили из Менло, и слышала сплетни об эксклюзивном реабилитационном центре, который Джоанна пыталась выдать за обучение за границей.

– Забудьте о Пуэрто-Рико, – подала голос Мэллори, блистая одной из ее смахивающих на люстры сережек, запутавшейся в ее волосах. – В Кабо выставлен на продажу дом по соседству с нашим. Кому-то из вас нужно его купить. – Она повернулась ко мне и приподняла тонкую темную бровь. – Кэт? Ну же. Тебе пошло бы на пользу куда-то уехать на лето.

Среди женщин послышался одобрительный ропот, и я засмеялась, протягивая руку и осторожно освобождая сережку из ее волос.

– Этому не бывать. Я люблю свою бледную кожу. К тому же, Уильям не может оставить офис на неделю, не то что на три месяца.

– Дамы, вы забываете. У Кэт инуитская кровь. Кроме того, разве можно ее винить? Уильям ее согревает, – сказала Келли, закинув руку мне на плечи.

Разговор переключился на моего мужа. Они понизили голоса, критикуя его рабочую этику и при этом восторгаясь его внешностью.

Я со вздохом положила голову на плечо Келли.

– Знаешь, ты единственная, по кому я буду скучать, – убежденно прошептала я, прекрасно понимая, что это – правда на все сто процентов. Хоть у Келли было 2+ ребенка, обязательных для Атертона, она была единственной, кто проявлял какую-либо чуткость к моим проблемам с зачатием. Вдобавок к этому, она стала единственной женщиной, принявшей меня в Атертоне без снобистского осуждения. Этот акт доброты я никогда не забывала.

– Могу поспорить, ты всем девочкам это говоришь, – тихонечко сказала она, предварительно сложив свои ярко-красные губы в милую улыбочку.

Я тоже улыбнулась и выпрямилась. Вяло участвуя в разговоре, оглядывала вечеринку. Это была обычная смесь знакомых лиц над блестящими одеяниями, где черные мужские смокинги равномерно перемежались цветастыми платьями. Хоть я не знала каждого гостя лично, это был маленький городок, и женщины сформировали собственную тесную компанию, вращавшуюся вокруг загородного клуба «Менло».

Официант наклонился передать напиток, и я смотрела, как салфетка с монограммой спорхнула с его подноса на темный деревянный пол. Извинившись, я отошла от группы к упавшему предмету, по пути оглядывая детали. Буфет с икрой наполнен. Музыкальная группа наполовину доиграла свою программу мягкого блюза, хорошо сочетавшегося с позвякиванием фужеров и смехом. Я с удовлетворением отметила, что большой зал не переполнен и гости равномерно распределились внутри и снаружи дома.

– Кэт! – Ко мне приблизилась статная женщина постарше, и ее золотистое платье скользнуло по полу, когда она, протянув обе руки, твердо взяла меня за плечи. – Мне еще не выпало шанса поблагодарить тебя за пожертвование нашему новому реабилитационному центру.

Я улыбнулась Мэделин Шарп, одной из самых щедрых спонсоров того вечера и председательнице нью-йоркского благотворительного фонда помощи наркозависимым. – Я передам благодарности Уильяму. Это его заслуга, не моя.

– О! – прервала она меня. – Все мы знаем, кто на самом деле распоряжается финансами, дорогая. Мужчины не знали бы, куда девались их туфли, если бы не было нас, чтобы указать на их ноги.

Я рассмеялась, представив эту картину, настолько нехарактерную для моего чрезвычайно способного мужа, который руководил тайными операциями в Афганистане, управлял своей фирмой с убийственной эффективностью, и назло ходил бы босиком, лишь бы не получать указаний относительно своей обуви. И все же она была права насчет финансов. Уильям не знал о шестизначном пожертвовании. Время моего мужа было занято множеством дел, но наши деньги и то, как я их тратила, не были одним из них.

– Тебе стоит навестить клинику, когда она будет закончена, – настойчиво сказала она. – Мы отправляемся туда на лето. Она будет готова к осени!

Еще одна птица, но летящая на восток. На мгновение меня охватила предлетняя тоска – наша бурная жизнь всегда становилась немного одинокой, когда наш замечательный городок опустевал. Так же быстро я напомнила себе и о положительных сторонах. Тишина и покой. Время для нас с Уильямом сконцентрироваться на нашем браке и укрепить нашу связь. После каждого лета мы становились сильнее. Ближе.

Мы – команда, – однажды сказал он мне. – Лето – наш сезон.

– Может быть, нам удастся прийти на открытие.

– Вы обязательно должны прийти. А сейчас мне нужно найти моего мужа. – Мэделин подалась вперед и мягко поцеловала меня в щеку. Я улыбнулась, заключая ее в объятия, а затем проводила ее взглядом.

– Желаете крабовую котлетку, миссис Уинторп?

Я взглянула вправо и кивнула официанту. Затем, взяв крохотное угощение с серебряного подноса, положила утонченную закуску на язык. Прожевала деликатные слои краба и хрустящей корочки, чьи вкусы отлично дополнял лаймовый соус, и заметила, как в арочный проеме восточного балкона появилась пара гостей.

На первый взгляд они хорошо друг другу подходили. Привлекательная блондинка в паре с коренастым лысеющим мужем. За сорок, хотя блондинка старательно пыталась спрятать четвертую декаду. Наблюдая, как они пробираются среди гостей, я разглядывала мелкие детали. Ее готовое платье из тех, которые при желании можно найти в дисконтных магазинах, если хорошо поискать. Его дешевые часы с резиновым браслетом, выглядывающим из-под рукава явно арендованного смокинга. Я снова обратила свое внимание на нее, глядя, как она расхаживает на моей вечеринке, оглядывая комнату и таща за собой послушного мужа.

Я прошла сквозь толпу, держа ее в поле зрения, и мысленно пробежалась по списку приглашенных. Все в эксклюзивном списке были известными спонсорами «Фонда Уинтропов» или членами правления. Я подошла к одному из дворецких и едва заметно кивнула в сторону парочки, остановившейся возле нашего Пикассо, разглядывая картину. – Франклин, кто эта пара возле лестницы? Женщина в синем платье?

Он кивнул с учтивой улыбкой и даже не взглянул в их сторону, демонстрируя безупречный профессионализм.

– Это Мэттью и Нина Райдеры, миссис Уинторп.

– Их не было в списке. – Я пристальнее посмотрела на них.

– Насколько мне известно, их пригласил ваш муж.

Ну а вот это интересно. Я кивнула, благодарно улыбаясь:

– Замечательно. Спасибо за информацию.

– Конечно, миссис Уинторп. Рад помочь. Могу я предложить вам бокал шампанского? Или, может, чего-нибудь из погреба?

Ответив краткое «Нет», я отошла, стремясь поскорее найти Уильяма.

– Мистер Уинторп на веранде.

Я замерла и, посмотрев ему в глаза, сказала: «Спасибо, Франклин». И еще мысленно сделала себе заметку увеличить его чаевые.

Я была в нескольких шагах от веранды, когда чья-то рука обхватила меня за талию и потянула назад. Я повернулась и прильнула к Уильяму.

– Привет, – мягко сказал он с появившейся при виде меня улыбкой.

Сногсшибательно красивый. Именно так моя мать впервые описала его, и это было очень точно. Я на мгновение отстранилась, оглядывая его крупные черты лица, а затем поцеловала в губы, наслаждаясь тем, как он бережно прижал меня покрепче за обнаженную поясницу.

– Негласный аукцион проходит хорошо, – объявил он и кивнул в сторону балкона, где на длинных стеклянных столах были выставлены несколько дюжин разных лотов. Пока я смотрела, женщина в расшитом бисером платье и с огромным изумрудным кольцом нагнулась за ручкой. Я провела весь прошлый месяц, добывая вещи для аукциона, от спа-отдыха на Аляске до вступительного взноса в загородный клуб «Менло».

– Франклин сказал, ты добавил пару гостей к списку. – Я пробежалась рукой по его коротким темным волосам, легонько потянула за густую прядь.

– Новая сотрудница нашей компании, – кивнул он. – Доктор Райдер и ее муж.

Каким невероятным сексизмом с моей стороны было предположить, что доктор Райдер – мужчина. Я вспомнила, как он упоминал о новом сотруднике, каком-то мотивационном коуче для его команды. Мы ужинали, и я отвлеклась на странный вкус паштета, едва уделяла внимание его восторженному упоминанию о докторе, который, по его мнению, был способен поднять моральный дух в «Уинторп Технолоджис».

Деньги подняли бы моральный дух. Команда потратила четыре года на новый медицинский прибор, который мог бы заменить кардиостимуляторы, проходить через металлодетекторы и более чем в два раза уменьшить риск аллергических реакций, инфекций и послеоперационных осложнений. Распределение прибыли в команде и система премий были привязаны к запуску нового продукта, уже отложившемуся на восемнадцать месяцев дольше ожидаемого. Все устали и были расстроены. Мы потеряли нашего главного технического специалиста в прошлом месяце, а в рядах царила общая атмосфера раздора.

Уильям был сверхумен, решителен и очарователен. Он также был беспощадным трудоголиком, ценившим деньги больше, чем персонал, и требовавшим перфекционизма без оправданий. Ведение команды никогда не было его сильной стороной, и я опасалась, что работники «Уинторп Тэк» скоро взбунтуются.

– А вот и она. Нина, – тепло произнес он с такой улыбкой, по которой и нельзя было сказать, что его команда работала в Рождество или лишалась премии в наказание за поражение в суде с Управлением по санитарному надзору за качеством еды и лекарств. – Это моя жена, Кэтрин.

– Кэт, – сказала я, протягивая руку. Ее хватка, по моим ощущениям, могла бы раздавить яйцо, и я сдержалась, чтобы не поморщиться.

– Мэтт Райдер, – просиял ее муж, тоже пожимая мне руку. – У вас чудесный дом. Он бы и при землетрясении выстоял, если бы понадобилось.

– Надеюсь, проверять не придется, – засмеялась я и не упустила, как ее рука ревниво обернулась вокруг его. Смешное действие, если учесть, как сильно мой муж затмевал ее супруга. – Спасибо вам обоим, что пришли. Эта вечеринка в поддержку благого дела.

– Это для Центра сценических искусств, верно? – спросил мужчина, сосредоточенно сдвинув светлые брови. Справа на груди его рубашки виднелось бледно-золотое пятно. Шардоне? Текила?

Я оглядела рубашку Уильяма, без удивления обнаружив, что она безупречна, а мой муж в такой же готовности к фотосессии, как и к вечеринке.

– Верно. Вы знаете Атертон? Центр находится на Миддлфилд Роуд.

– Мы все больше осваиваемся здесь. К слову, мы как раз заключили контракт на покупку дома по соседству, – сообщила женщина с неестественно белоснежной улыбкой.

Я замешкалась, удивленная ответом:

– Вы имеете в виду прямо по соседству? Старый дом Бэйкеров?

«Дом» это мягко сказано. Это была местная развалюха под снос, конфискованная в уплату долгов и таскаемая по судам последние пять лет. Если бы ее когда-нибудь выставили на продажу, я захотела бы снести всю постройку и расширить нашу зону с бассейном и сад.

– Ага, – улыбка доктора Нины Райдер стала еще шире. – У Мэтта есть знакомые в банке. Он занимается недвижимостью.

– Сносом, – поправил ее муж с самоуничижительной улыбкой, отразившейся морщинками вокруг его глаз. Я мгновенно прониклась к нему симпатией.

– Значит, вы будете сносить этот дом?

– О, нет, – поспешно покачал головой он. – Мы не можем позволить себе застройку с нуля, по крайней мере по соседским стандартам. Мы сделаем ремонт, а потом решим, что дальше.

Тратить даже доллар на эту мусорную кучу было ошибкой. Ее нужно было снести подчистую, удалить бассейн и залить новый фундамент. Я улыбнулась:

– Ну что ж, если вам когда-нибудь срочно понадобятся деньги, мы его у вас купим. Я давно положила глаз на тот участок. Я хотела бы расширить нашу зону бассейна до самого края вида.

– Благодарю за предложение, – сказал он, проводя рукой по редким волосам на своей голове. – Но мы с Ниной хотим оставить дом, особенно из-за близости Атертона к ее новой работе.

– Не могу передать, как я рада присоединиться к команде «Уинторп Тэк», – сказала она и взглянула на Уильяма. От меня не ускользнуло, как ее глаза оценивающе задержались. Но, опять же, в этом городе не было ни одной женщины, которая когда-нибудь не присматривалась бы к моему мужу. С одной стороны, он притягивал своими внешностью и харизмой, а с другой – постоянно множащимися рядом с его именем значками доллара.

– И какая конкретно у вас должность? – поинтересовалась я и взглянула на Уильяма, пытаясь вспомнить, как называлась позиция. Как-то странно.

– Я – мотивационный директор, – сообщила Нина.

– Никогда о таком не слышала, если честно, – призналась я, стараясь сохранять ровный тон, чтобы не раздразнить ее. – Это что-то из сферы персонального коучинга?

– Это не совсем коучинг, – она практически незаметно поджала губы, что выдала натянувшаяся кожа у ее рта. – Я ответственна за поддержание высокой мотивации и энергии в коллективе. Я буду работать с командой, помогая им достигать их целей, преодолевать препятствия и устранять проблемы, которые могут мешать продуктивности работы. Поразительно, как маленькие изменения и поправки в жизни человека могут приводить к огромным результатам.

– У доктора Райдер отменная рекомендация от «Плимут Индастрис». Нам посчастливилось украсть столь ценного работника, – выдал Уильям, поднял свой бокал в сторону доктора и отпил глоток.

– Вы бы видели ее прощальную премию! – добродушно сказал ее муж, поворачивая голову вслед за пронесенной мимо тарелкой крабовых котлеток. – Извините, – быстро сказал он, а затем кинулся за официантом, оставляя нас наедине со своей женой.

Прощальная премия? Такое вообще существует? Я наблюдала, как Мэтт проталкивается сквозь толпу, окликая официанта с крабами.

– А вы какого рода доктор?

– Психическое здоровье и психология. Я – доктор наук, а не медицинский специалист, – небрежно произнесла она, пожав плечами и чуть не выплеснув вино из бокала на белый коврик 1940-х годов из овечьей шкуры, купленный в Новой Зеландии.

– Что ж, я рада видеть вас в команде, – улыбнулась я, и ее взгляд стал внимательнее.

– Вы работаете в компании, Кэт? – Она взглянула на Уильяма. – Я думала, вы остаетесь дома и управляете, эм… фондом? Так это называется?

Я засмеялась, и если бы она посмотрела так на моего мужа еще раз, я бы воткнула свою вилку для крабов в ее яремную вену.

– Вы правы, – скромно признала я. – Я не работаю на компанию, но владею половиной привилегированных акций «Уинторп Технолоджис», как и Уильям. Поэтому очень заинтересована в успехе ее и ее сотрудников. – Сотрудников вроде тебя. Я нахмурила брови, изобразив сожаление. – Уильям, похоже, что Декатеры уходят. Я обещала ей вас познакомить. Ты не против, если я ненадолго тебя украду? – Я повернулась к Нине, не дожидаясь ответа от него. – Было приятно познакомиться с вами и Мэттом. Удачи с соседним участком.

– Увидимся в понедельник, – вставил Уильям, на прощание отсалютовав бокалом. – Передайте своему мужу, что я был рад встрече.

Она перевела взгляд с Уильяма на меня, и я могла отчетливо представить, как за ее голубыми глазами вертелись шестеренки. Отступив на шаг, она сдержанно кивнула: «Еще раз спасибо за приглашение».

Когда мы отходили, я собственнически поцеловала Уильяма, держа его под локоть. Мы прошли мимо Мэтта, спешащего к Нине с полным бокалом в руках. Он радостно просиял нам, и мне было тяжело увязать воедино его дружелюбное поведение и ее ледяное.

– Мне показалось, – осторожно спросил Уильям, – или ты слегка приревновала? Я думаю, начинать с твоей доли акций было немного агрессивно.

– Совсем немного приревновала, – признала я, останавливаясь у перил в районе навеса под сверкающим ночным небом. Перед нами простирались бассейны и освещенные сады, как блестящее разнообразие драгоценных камней. – Она мне не нравится.

Он застонал и притянул меня ближе.

– Не говори так. Я сейчас утопаю в ворчливых докторах и инженерах. Мне нужна для них нянька, или я слечу с катушек и всех уволю.

– Ладно, не делай этого, – твердо приказала я, потом улыбнулась от его страдальческого взгляда. – Я попытаюсь к ней получше относиться, хорошо? Буду приветливее.

– Доставай свою улыбку королевы выпускного, – посоветовал он. – Только на этот раз без яда.

– Ха, – осклабилась я. – Даже не шути на этот счет. – Я потратила годы, убегая от слухов из школы Мишн Вэлли о том, что я подмешала слабительного в напитки своим конкуренткам на титул королевы. Уильям услышал эту сплетню на собрании одноклассников в честь десятилетия выпуска от Даны Родригез, одной из пострадавших от диареи кандидаток, которая расцвела в школе и теперь вырезала скидочные купоны в то время, когда не развозила своих троих детей на минивэне Chrysler. Я тогда посмеялась и обняла Дану, надеясь, что Уильям забудет и отбросит эти слухи. Но этого не случилось, и Дана заплатила за свой длинный язык случайным пожаром в ее домике для уединения, сопровождавшимся запиской на тисненой бумаге Уинторпов: «Рада была увидеться снова, надеюсь, все хорошо».

– Мне действительно нужно поговорить с Декатерами или это была просто уловка, чтобы сбежать от беседы? – Он поставил свой бокал на широкие каменные перила, пока я наблюдала, как ночной воздух взъерошивает его седеющие волосы.

– Это была уловка, но давай все равно сделаем это для вида. – Я пошла обратно на вечеринку, но он одной рукой обнял меня за талию и притянул к себе.

– Останься здесь, – попросил он, затем обхватил мое лицо ладонями и внимательно посмотрел на меня, изучая мои черты. – Я с самой красивой женщиной в мире. Позволь мне насладиться ею на мгновение.

Я с улыбкой взглянула ему в глаза и сказала, что буду здесь столько, сколько он захочет. А затем оглянулась на вечеринку и, понизив голос, предложила улизнуть отсюда.

– Если поспешим, мы еще успеем в то кафе у Стэнфорда, где подают твой любимый яблочный пирог, – уточнила я. – И если тебе повезет… – Я прикусила нижнюю губу. – У тебя появится возможность потискать меня в машине.

– А как же гости? – поинтересовался он, немного хохотнув, и в его глазах зажегся озорной огонек.

– Дворецкие присмотрят за ними. А Анди проведет негласный аукцион. – Я шагнула к темному углу балкона, откуда лестница вела в сад, и поддразнила Уильяма: – Ну же… Я знаю, где они держат ключи от Ferrari.

Он поймал меня за секунду до того, как я ускользнула вниз по лестнице, и прижал меня к груди в страстном поцелуе. Я погрузилась в прикосновение, сжав воротник его смокинга в кулаке, и поцеловала его сильнее.

Есть мужчины, которыми ты владеешь.

Есть мужчины, которых ты одалживаешь.

И есть те, которых ты берешь.

Я никогда и никому не позволила бы забрать его у меня.