Читать книгу Практическая криминалистика. Учебник для вузов - А. Ю. Шапошников - Страница 6

На следующий день ровно в 12:00 ребята робко заглянули в кабинет старого следователя.

– Входите, молодежь, – пригласил их Николай Валерианович, – вешайте одежду в шкаф и располагайтесь за маленьким столом.

Огромный стол следователя был заполнен документами, разложенными на аккуратные стопки, часть стола занимали коробки и конверты с вещественными доказательствами.

– У меня сегодня день технической работы по делам, – пояснил следователь, – анализирую материалы дел, планирую работу, назначаю экспертизы, выписываю повестки, оформляю запросы в разные организации, так что немного времени на ваши ошибки найду, а вы потом сходите с запросами к наркологу и психиатру.

– Обязательно, – Симу явно обрадовало первое поручение старого следователя, – мы сегодня как раз со всего отдела запросы собираем.

– Вот и договорились.

– Николай Валерианович, – робко начал Сергей, – а можно у вас спросить?

– Конечно, можно, – подбодрил его следователь.

– Вы вчера говорили, что, помимо процессуального оформления применения технических средств, есть еще интересы дела. Это как?

– Так просто не объяснишь, – задумался следователь. – Вот вы изучаете криминалистику, о чем этот предмет?

– О расследовании преступлений, – сразу же ответил Сергей.

– Ой ли? – улыбнулся следователь. – А как в учебнике?

– О закономерностях механизма преступления, возникновения информации о преступлении и его участниках, собирания, исследования, оценки и использования доказательств, – прочитала в учебнике Сима, – а еще о специальных средствах и методах судебного исследования и предотвращения преступлений, которые разрабатываются на основании этих самых закономерностей.[5]

– Получается, что в учебнике все построено на определенных закономерностях, а что такое закономерности?

– Ну, это то, что обычно повторяется, но не всегда, – задумчиво пояснил Сергей.

– Правильно. А как вы думаете, преступления все одинаковы?

– В общем, наверное, да, состав преступления же всегда постоянный, – неуверенно произнесла Серафима.

– Вот как, а сами события и участники одинаковы?

– Нет, участники разные.

– А ведут они себя каждый раз одинаково?

– Нет, каждый по-своему.

– А место и время одни и те же?

– Нет, каждый раз разные.

– Подождите, – Серафима прервала поток вопросов. – Николай Валерианович, получается, что каждое преступление уникально, общим будет только то, что отдельные элементы содержат признаки состава преступления, хотя сами действия могут быть различными по своему содержанию?

– И… – следователь явно ждал продолжения.

– Каждое уголовное дело уникально, – Сергей закончил мысль Серафимы, – но тогда какой смысл в учебнике?

– В учебнике приводится результат обобщения, причем тех действий следователя, которые, как правило, им совершаются, но каждый раз следователь должен учитывать специфику и уникальность своего конкретного дела. Сложность криминалистики и работы практикующего юриста как раз в том, чтобы понять основные принципы, изложенные в учебнике, а потом преобразовать их для решения задачи конкретного уголовного дела. Давайте попробуем разобраться, – предложил следователь, – что такое технико-криминалистические средства.

– Это технические средства, используемые для обнаружения, фиксации, изъятия и исследования следов, – Сергей продемонстрировал знание учебника.

– Они бывают заимствованные, ну, взятые из иных видов деятельности, например фотосъемка, и криминалистические, например дактилоскопические порошки, – дополнила Сима.

– Все верно, а какие еще есть виды технико-криминалистических средств? – спросил следователь.

– По назначению: средства обнаружения или выявления; фиксации; изъятия; исследования.

– А еще?

– Там есть разделение на оперативные, они же полевые, и лабораторные, они же стационарные, – вспомнил Сергей.

– А в чем отличие полевых от лабораторных?

– Ну понятно же, – не выдержала Сима, – полевые можно с собой взять, а лабораторные – нет. Видимо, они очень большие.

– И все? – с хитрой улыбкой поинтересовался следователь.

– Наверное, нет, – ребята почувствовали подвох, но правильного ответа не знали.

– Тут все просто: полевые, как правило, менее точны, часто с доказательственным отрицательным ответом, и уничтожающие или видоизменяющие следы.

– Николай Валерианович, а что значит доказательственный отрицательный ответ? – Сима даже запнулась.

– Это значит, что точным и доказанным будет только отрицательный ответ, – пояснил следователь. – Например, тест-полоски на кровь или экспресс-тест на наркотики. Когда используются подобные технические средства, то их положительная цветовая реакция дает основания предположить, что мы нашли кровь или наркотики, но это не значит, что это действительно они и есть. Это может быть любое другое вещество, дающее похожую реакцию. Если же экспресс-тест не реагирует, то это точно не кровь.

– Следовательно, доказательственное значение будет иметь только отрицательный ответ, – сообразила Серафима.

– Именно, но при этом то, что мы исследовали, будет уничтожено и повторно исследовать более точными приборами не получится.

– Тогда зачем вообще нужны такие средства? – удивился Сергей.

– Они существенно облегчают работу следователя и процесс расследования, – осадил его следователь. – Их использование позволяет сразу на месте происшествия решить вопрос о том, изымать объект или нет, как его упаковывать, какие экспертизы назначать и многое другое. Главное достоинство полевых технико-криминалистических средств в том, что они позволяют получить информацию сразу, пусть вероятную, но зато сразу. Разумеется, лабораторные средства дают точный доказательный ответ, но спустя длительное время. Основная задача следователя в каждом конкретном случае – решить, что для дела важнее: вероятный ответ сразу или точный, но через какое-то время. Проблема следователя, как и любого практикующего юриста, в том, что эту дилемму приходится решать каждый раз и универсального правильного ответа просто нет.

– Неужели нет никаких инструкций? – удивился Сергей.

– Конечно, есть, – улыбнулся следователь, – вот только их очень много и мало кто их читает.

– Как много? – не понял Сергей.

– К каждому техническому средству прилагается инструкция, где подробно описаны достоинства, порядок применения, доказательственное значение и последствия для объектов. Для того чтобы в каждом конкретном случае найти наиболее верное для этого дела решение, нужно знать все о полевых и лабораторных средствах. Вот смотрите, – следователь положил перед собой коричневую папку уголовного дела. – На месте происшествия обнаружен труп и многочисленные следы, образованные бурым веществом. В данном случае были применены тестовые полоски, которые показали цветовую реакцию, характерную для крови. Образцы вещества были изъяты и потом направлены на биологическую экспертизу, которая подтвердила, что это кровь погибшего. Следов крови в виде брызг и потеков было достаточно для того, чтобы сделать предварительный анализ на месте происшествия и взять образцы для экспертного исследования. В 12 м от трупа и многочисленных следов крови – на верхней части ручки входной двери – был обнаружен единичный след, образованный наслоением бурого вещества, размером 3 × 4 мм. Как должен был поступить следователь – использовать тест-полоски, просто изъять образец следа или вообще проигнорировать?

– Использовать тест-полоску и убедиться, что это кровь, – первым высказался Сергей.

– А если использовать тест-полоску, то вещество будет уничтожено? – осторожно поинтересовалась Серафима. – Я просто ничего не знаю об этих полосках.

– Все средства предварительного исследования следов крови уничтожают след, потому что основаны на химической реакции. К ним относятся гемофан (тест-полоски), гидропирит, реактив Воскобойникова и простейший тест – перекись водорода.

– Ну и что, подумаешь, уничтожают, – настаивал Сергей, – все равно ясно, что это кровь погибшего.

– А ты как думаешь? – следователь повернулся к Серафиме.

– Мне кажется, что Сергей не прав, – задумчиво ответила девушка. – Мы не можем быть уверены в том, что это кровь именно погибшего, хотя и исключать этого тоже нельзя. След оставил преступник или кто-то еще, побывавший в комнате и испачкавший руку в крови. А каков характер ранений на трупе? – неожиданно спросила Сима, прервав свои размышления. – И сколько их?

– Пять колото-резаных повреждений, – следователь пристально смотрел на девушку, которая против воли стала покрываться красными пятнами.

– Ни в коем случае нельзя использовать тесты, – Сима решительно тряхнула головой, – след нужно сфотографировать и изъять с максимальной осторожностью.

– Почему? – удивился Сергей.

– Потому что это может быть кровь погибшего, которую перенес преступник или свидетель, но если кровь не принадлежит погибшему, то тогда это кровь убийцы, который порезал руку при нанесении ударов ножом, – высказавшись, Серафима испуганно посмотрела на старого следователя.

– Правильно, – Николай Валерианович явно был доволен, – в данном случае так и было, убийца порезал большой палец на правой руке и, открывая дверь, оставил этот след. А на какую экспертизу будем отправлять этот след?

– На генотипоскопическую, – Сергей был явно расстроен своей ошибкой, – это которая экспертиза ДНК.

– Правильно, – улыбнулся следователь. – Но в данном случае еще не все, в подъезде на стене обнаружены следы в виде мазков, образованные наслоением вещества бурого цвета, как поступим с ними?

– А много там этих следов? – уточнил Сергей.

– Три, первый расположен на высоте плеча и идет под углом вниз с сужением, следующий – через три ступеньки вниз, он меньше, по форме похож на первый, но у́же и бледнее, третий – еще через три ступеньки, меньше и бледнее, чем второй, – уточнил следователь, – вот посмотрите фотографии.

– Ой, какие странные следы, – удивилась Сима.

– Кто-то вытер руку о стену, – сразу же предположил Сергей.

– Почему ты так думаешь? – внимание следователя переключилось на парня, и тот тоже покраснел.

– Ну, я сам так пару раз в детстве руки о стены вытирал, – смутился Сергей, – когда в краске испачкался. Тут вещества достаточно, можно использовать тест-полоски и останется для изъятия, – предположил он.

– Правильно, – одобрил следователь. – А как вы думаете, чья это кровь?

– Убийцы, – высказался Сергей.

– Погибшего, – предположила Сима.

– Почему вы так думаете?

– Вы же уже сказали, что убийца порезал палец, вот он и вытирал кровь, – развил свою версию Сергей.

– А я так не думаю, – возразила Серафима. – След на ручке двери очень маленький, значит, палец убийца порезал совсем чуть-чуть, а крови тут много. В крови потерпевшего убийца руки не испачкал, иначе следы остались бы и на входной двери, а их там нет. Получается, там был кто-то еще, этот кто-то прикасался к потерпевшему, может быть, пытался ему помочь или что-то искал на его теле. Этот третий испачкал руку в крови, а потом вытер ее о стену в подъезде, но тогда получается, что он не прикасался к входной двери, потому что на ней нет следов крови. Что-то я совсем запуталась, – вздохнула девушка.

– Я бы не сказал, что ты запуталась, – Николай Валерианович явно старался ее подбодрить, – ты рассуждаешь и, что еще важнее, ставишь перед собой вопросы, на которые нужно получить ответы. Не всегда эти ответы есть на месте происшествия, но это повод к тому, чтобы задать необходимые вопросы дальше, например при допросе, или поставить их перед экспертом.

– Николай Валерианович, – заметила Сима, – получается, если след маленький, то экспресс-анализ делать не стоит, а если вещества много, то можно?

– А если тест покажет, что это не кровь, тогда как?

– Да никак, – улыбнулся Сергей, – если это не кровь, то нам это вещество неинтересно и к делу оно не относится.

– Вот как, – следователь посмотрел на девушку, – а у тебя, Серафима, другое мнение?

– Мы не знаем, относится это вещество к преступлению или нет, – рассуждала девушка, – значит, надо его изымать в любом случае.

Серафима посмотрела на старого следователя, который с хитрым прищуром встретил ее взгляд.

– Так нечестно, Николай Валерианович, – Сима поняла, что следователь хитрит.

– Ты продолжай рассуждать, – предложил он.

– Сидя в кабинете, эту задачу решить нельзя, – неожиданно буркнул Сергей.

– Точно, – Серафима вспомнила слова следователя об уникальности дел, а фраза друга позволила ей представить картину места происшествия.

– Николай Валерианович, получается, что решение о том, что делать с этими следами, будет зависеть от обстановки места происшествия. В любом случае следы нужно описать и сфотографировать, а вот изымать образцы или нет, будем решать в зависимости от их давности. При наличии малейших сомнений образцы будем изымать в любом случае.

– Каких сомнений? – уточнил следователь.

– Например, давность определить сложно, или есть информация, что раньше этих следов не было, или похожие следы есть на погибшем либо на его вещах, всего не перечислишь.

– Молодец, Серафима, – Николай Валерианович был доволен, – это и есть правильный ответ! Решение принимается в зависимости от обстоятельств дела.

– Николай Валерианович, а кто принимает это решение? Эксперт? – спросил Сергей.

– На месте происшествия нет эксперта, мы же в прошлый раз это обсуждали, – рассудительно заметила Сима. – Получается, что решение принимает именно следователь, – заключила девушка.

– А если присутствующий специалист не захочет этого делать? – вдруг спросил Сергей. – Как тогда быть?

– Как так не захочет? – удивился следователь.

– В прошлом году я был понятым на осмотре места происшествия, – начал Сергей. – Осмотр проводил молодой следователь, который попросил эксперта сделать дополнительную фотосъемку и изъять на дактопленку следы пальцев с книжной полки. Эксперт – кстати, капитан полиции – в очень жесткой форме отказался. Заявил, что он эксперт, лицо независимое и считает, что фотографий сделал достаточно, а отпечатки пальцев совпадают с узорами потерпевших и изымать их нет смысла.

– И как же поступил следователь?

– Смутился и промолчал, – Сергей вздохнул. – Да и потом в протоколе осмотра про эти следы ничего написано не было. Я, когда стал читать протокол, обратил внимание, что про книжную полку написано, а про то, что на ней были обнаружены следы, ни слова.

– Вот как, – Николай Валерианович нахмурился. – Давайте подумаем, а как должен был поступить следователь?

– Вежливо попросить еще раз, – предположила Сима. Сергей кивнул, соглашаясь с подругой.

– Что нам по этому поводу говорит УПК? – спросил Николай Валерианович.