Читать книгу Беременна по принуждению - Агата Чернышова - Страница 8

Ветер

Я пожирал её глазами, нарочно оттягивая тот момент, когда мы останемся наедине в закрытой комнате. Только она и я. Говоришь, скучала? Возможно, но сидела ли взаперти или искала утешение в обществе других?

Перед глазами всплывали события почти двадцатилетней давности…

Я стоял за дверью отцовского кабинета и слушал крики родителей. Хотелось заткнуть уши, крикнуть им в ответ, чтобы замолчали. Даже мелькнула мысль уйти из дома, чтобы мать и отец, наконец, заткнулись и объединились хотя бы на время моих поисков.

Но мне было страшно уйти. Где искать еду, где спасть? Ущемлять себя не хотелось, и ещё я знал, что они не помирятся.

Уже мирились, а потом всё повторялось. Отец днями и ночами пропадал на работе, а мама скучала. И искала утешение в случайных связях.

Это я уже понял гораздо позже. Тогда только приходилось удивляться её занятости вне дома, она ведь никогда не работала, но усиленно следила за собой, покупала дорогие шмотки, чтобы снимать их перед другими мужиками. Ещё и спонсировала их на деньги, которые отец давал на моё образование!

Говорят, не смей судить родителей! А я считал, что имею право. Не тогда, сейчас.

Отец долго ничего не знал, однажды, когда он слёг с простудой и капался в кабинете, одной рукой просматривая отчётность, она исчезла на три дня. Говорила, что срочно надо ехать к больной матери, но так туда и не доехала.

Я ненавидел её лицемерие, а потом понял, что они все такие. Мы любим их, кладём к ногам весь мир, как можем, а они… скучают.

– Ты не знаешь, как тяжело жить в золотой клетке! – не раз пыталась ныть в моём присутствии мама.

Я тогда уже достаточно повзрослел, чтобы возразить:

– Клетка всегда есть, вопрос в другом, будет ли она золотой или железной.

– Не груби мне!

На этом наш разговор заканчивался, и у меня не возникало желания его продолжить.

– Ты ничего не понимаешь!

Железный аргумент женщины, у которой закончились оправдания. У меня аж в глазах искрило от этих слов!

Да, блядь, я не хочу ничего понимать, потому что знаю правила: или ты сильная и тащишь всё сама, включая тюленя-мужа и детей, или прими условия того, кто способен тебя обеспечить.

Мне не нужны сильные, мне нужны интересные,  не такие, как все. Загадочные, девушки на ценителя. Любящие и готовые прогинать передо мной спину.

Моя Белоснежка была именно такой! И сегодня она прогнётся, но совсем не так, как рассчитывает. И я увижу её чёрные пряди, свободно разметавшиеся по голой спине.

***

Мы приехали в его особняк около пяти вечера. Максим представил прислугу: уже знакомую мне Ларису, девушку Яну и плечистого молодого человека Андрея.

Я здоровалась со всеми, протягивая руку, на что Ветер только усмехался.

– Не надо быть слишком любезной. Ты хозяйка, достаточно простого кивка.

А потом мы отправились наверх. Максим вёл меня за руку, моё сердце трепыхалось, как раненая птица, я ощущал трепет предвкушения и лёгкость в груди. Хотелось дурачиться и прижаться к мужу крепче, чтобы снова ощутить его желание.

Никогда прежде мне не было так хорошо и легко, разве что в те моменты, когда Максим говорил о своей любви.

Он умел говорить так, чтобы заставить сердце биться чаще, чтобы хотелось отдать ему всю себя без остатка. Чтобы молить лишь об одном, о том, чтобы он всегда любил и хотел только меня!

В те минуты, когда я ловила на себе его взгляд, к голове приливал жар, а в душе появлялась уверенность. Я всё смогу, мне любая ноша по плечу.

– Я в душ, – произнёс он, когда мы остановились у двери спальни. – Это твоя комната.

– Разве у нас будет не одна кровать? – спросила я с улыбкой, ожидая услышать, что, разумеется, одна. Но Ветер ответил:

– Нет, спать мы будем в разных комнатах. Я люблю уединение, часто работаю допоздна, поэтому моя спальня переоборудована и в кабинет. Но ты всегда сможешь ходить ко мне в гости. Как и я к тебе.

Мы стояли так близко, что я чувствовала его дыхание на лице. Ветер коснулся моего носа, провёл по спинке вниз, лёгонько щёлкнул по кончику. Когда указательный палец коснулся моих губ, я приоткрыла их, и он оказался у меня во рту.

Наверное, если бы на месте Ветра был кто-то другой, всё равно кто, я бы никогда так не сделала, но сейчас мне хотелось показать мужу, что я не скованная дурочка, боящаяся любых форм близости, кроме лёжа на спине и в полной темноте, а пылкая неопытная возлюбленная.

Я скользнула языком по подушечке пальца, чуть прикусила её и принялась легонько посасывать, смотря Ветру в глаза.

– Я скоро приду, – улыбнулся он так плотоядно, что у меня задрожали колени. – А пока тебе помогут приготовиться.

Я хотела спросить, что это значит, но Ветер только покачал головой.

– Не спрашивай, всё сама поймёшь. И не сопротивляйся, Белоснежка. Очень скоро я вернусь. И ты уже никуда от меня не денешься.

И ушёл прямо по коридору. Так, значит, его спальня через две двери по правую сторону. Мне было любопытно исследовать дом, но я понимала, что лучше оставить это на потом.

И вошла в дверь. Спальня была просторной, по квадратуре почти как две комнаты в родительской квартире.

Широкая двуспальная кровать – первое, что бросилось мне в глаза. Не слишком ли много мне одной? Впрочем, от меня зависит, чтобы Ветер приходил ко мне чаще и остался на ночь.

Я мечтала просыпаться с ним рядом, в его объятиях, хотела чувствовать его тепло во сне и прижиматься к спине любимого тёмными неспокойными ночами.

Я обошла комнату, разделённую гипсовой стеной на две зоны: спальня и мини-гостиная. Ещё одна дверь вела в ванную, совмещённую с туалетом.

Здесь можно жить, не выходя в коридор. Приятно, что Ветер прислушался к моим пожеланиям: комната была отделана именно так, как я и заказывала. В пастельных тонах стиля «Прованс».

Я открыла громоздкий шкаф у дальней стены и обнаружила полный гардероб вещей. Это был даже не шкаф, а своего рода кладовка, перестроенная под гардеробную.

И тут в дверь робко постучали.