Читать книгу Ночь без конца - Агата Кристи - Страница 9

Я сидел там, на траве у ручья, посреди цветов – водяных лилий и всяких других, среди окружавших нас узеньких дорожек и каменных ступеней к воде. Повсюду вокруг было множество других людей, и мы с Элли были такими же, как все они. Молодые пары, обсуждавшие свое будущее. Я всё смотрел и смотрел на нее – молча: я не мог вымолвить ни слова.

– Майк, – сказала Элли. – Есть еще кое-что. Кое-что такое, что мне надо тебе сказать. Кое-что о себе самой то есть.

– Тебе совсем не надо мне ничего говорить, – возразил я. – Никакой необходимости в этом нет.

– Ну да. Только я должна. Мне следовало сказать тебе об этом давным-давно, но мне не хотелось, потому что… Потому что я боялась, что это может тебя оттолкнуть. Но это немного объяснит тебе про Землю цыгана.

– Ты ее купила? – спросил я. – Но как ты смогла это сделать?

– Через адвокатов. Обычным путем, – сказала Элли. – Понимаешь, это абсолютно надежное вложение капитала. Земля окупится. Мои поверенные были просто счастливы по этому поводу.

Я вдруг почувствовал себя как-то странно. Странно было слышать, как Элли, нежная и застенчивая Элли, рассуждает с таким пониманием и уверенностью, характерными для делового мира, о покупке и продаже!

– Ты купила ее для нас?

– Да. Я обратилась к своему поверенному, не к семейному. Рассказала ему, что я хочу сделать, добилась, чтобы он тщательно вник во все это. Я все устроила, и теперь начало положено. Там были еще два претендента, но они не так уж отчаянно боролись и не собирались так уж много платить. Очень важно то, что все это должно было быть устроено и готово к подписанию, как только я достигну своего совершеннолетия. Все подписано и завершено.

– Но ведь обычно необходимо предварительно внести залог или задаток – что-то в этом роде. У тебя хватало денег на это?

– Нет, – призналась Элли. – Предварительно у меня еще не было права распоряжаться большими суммами, но ведь, разумеется, существуют люди, готовые ссудить тебя деньгами. И если ты обратишься в новую фирму юрисконсультов, они захотят, чтобы ты и дальше нанимала их для совершения сделок, когда станешь распоряжаться унаследованными деньгами, так что они идут на риск, что ты падешь мертвой прежде, чем наступит твой день рождения.

– Ты говоришь обо всем этом с таким деловым видом, – заметил я, – что у меня просто дух захватывает!

– Оставим дела в покое, – остановила меня Элли. – Мне надо вернуться к тому, что я хочу тебе рассказать. Я, в общем-то, уже рассказала тебе об этом, но ты, кажется, этого еще не осознал.

– Я не хочу знать. – Мой голос зазвучал громче – я почти кричал. – Не говори мне ничего. Я не хочу ничего знать о том, что ты сделала или кого ты любила или что с тобой случилось.

– Но это же совсем не то! – воскликнула Элли. – Я не поняла, что ты испугался, что я буду про это говорить. Нет, ничего такого и нет вовсе. Никаких тайн про секс. Нет и не было никого – только ты. Все дело в том, что я… знаешь… я богата.

– Так это я знаю. Ты мне уже сказала.

– Да, – согласилась Элли с едва заметной улыбкой. – А ты тогда переспросил – «бедная маленькая богатая девочка?». Но в некотором смысле можно сказать, что это больше чем богатство. Видишь ли, мой дедушка был неимоверно богат. Нефть. Главным образом нефть. Ну и всякие другие дела. Жены, которым он выплачивал алименты, все умерли. Остались только мой отец и я, так как два других его сына погибли. Один – в Корее, другой – в автокатастрофе. Так что все это было доверено невероятно важному и огромному трастовому фонду, и, когда мой отец скоропостижно скончался, все это перешло ко мне. Отец заранее позаботился обеспечить мою мачеху, так что она больше ничего не получила. Все это стало моим. Ну, вот так и получилось, что я теперь – одна из самых богатых женщин в Америке.

– Боже милосердный! – произнес я. – А я и не знал… Да, ты права, я не сознавал, что… настолько.

– Мне не хотелось, чтобы ты знал. Я не хотела тебе говорить. Поэтому я выглядела испуганной, называя свое имя и фамилию – Фенелла Гудман. Наша фамилия пишется Г-у-т-е-м-а-н. Я нарочно произнесла ее не очень ясно, ведь я думала, что ты мог слышать фамилию Гутеман, и она тогда прозвучала как Гудман.

– Да, – сказал я, – мне попадалась фамилия Гутеман, но я не обратил на нее внимания. Однако не думаю, что в тот раз, услышав ее, я бы ее вспомнил. Полно ведь людей с похожими именами.

– Вот почему меня всегда так ограждали, вечно держали за стенами и заборами, вот почему я жила, словно в тюрьме. Вот почему меня охраняли детективы, а молодые люди подвергались проверке и оценке, прежде чем допускались ко мне, хотя бы просто поговорить. Если я позволяла себе с кем-то подружиться, моим хранителям надо было убедиться, что эти друзья не были неподходящими. Ты не представляешь, что за ужасную, ужасную жизнь арестантки я все это время вела! Но теперь с этим покончено, и если ты не против…

– Разумеется, я не против, – ответил я. – Нам будет очень интересно жить. И фактически, если хочешь знать, ты никак не можешь оказаться слишком богатой девушкой для меня!

Мы оба рассмеялись. И Элли сказала:

– Что мне в тебе нравится, так это то, что ты умеешь совершенно естественно воспринимать разные вещи.

– Кроме того, – продолжал я, – я предполагаю, что тебе приходится платить на все это большущий налог, никак не иначе. В этом – одна из приятнейших сторон моего образа жизни. Любые деньги, какие мне удается получить, идут в мой карман, и никто не может взять их оттуда.

– У нас будет наш дом, – сказала Элли. – Наш дом на Земле цыгана. – При этих словах она вдруг зябко повела плечами.

– Тебе не холодно, моя дорогая? – спросил я, взглянув на залитый солнцем сад.

– Нет, – успокоила меня Элли.

На самом деле было довольно жарко. Мы просто наслаждались теплом. Почти так, будто находились на юге Франции.

– Нет, – повторила Элли. – Мне не холодно. Это из-за той женщины. Из-за цыганки. Помнишь, в тот день?

– О, не думай о ней! – сказал я. – Она все-таки ненормальная.

– Ты думаешь, она на самом деле считает, что на той земле лежит проклятие?

– Я думаю, что все цыгане такие. Ну, знаешь, такие, что любят вечно шум устраивать и страху нагонять насчет проклятий и всякого такого.

– А ты много про цыган знаешь?

– Вовсе ничего, – честно признал я. – Послушай, Элли, если тебе не хочется жить на Земле цыгана, мы купим дом где-нибудь еще. На вершине горы в Уэльсе. На побережье Испании или посреди итальянских холмов. А Сантоникс сможет построить там дом для нас с таким же успехом.

– Нет, – возразила Элли. – Я хочу, чтобы это было именно там. Там я впервые увидела, как ты поднимаешься по дороге, неожиданно выйдя из-за поворота, а потом ты остановился и не сводил с меня глаз. Мне этого никогда не забыть.

– И мне тоже, – откликнулся я.

– Так что там ему и быть. И твой друг Сантоникс нам его построит.

– Надеюсь, он еще жив, – произнес я с каким-то болезненным чувством. – Он ведь уже тогда был очень болен.

– О да! Он жив! Я съездила его повидать.

– Ты съездила его повидать?!

– Да, когда мы были на юге Франции. Он находился там в санатории.

– С каждой минутой, Элли, ты изумляешь меня все больше и больше! То, что ты делаешь, с чем справляешься…

– Мне кажется, он – человек замечательный, – сказала Элли. – Но может привести в ужас.