Читать книгу Запретный мир - Аида Армановна Тастенова - Страница 3

Что вы будете чувствовать, если вдруг окажетесь в террариуме? Совсем одни, без оружия. Будете ли Вы пытаться приручить змей или же поддадитесь панике? А может сохраните спокойствие, чтобы понаблюдать за поведением ползучих гадов и, возможно, тогда Вам удастся каким-то волшебным образом улизнуть?

Действия человека в данной ситуации сложно предугадать. Единственное, что точно будет Вас преследовать – дикий страх за свою жизнь.

Когда-то давно, я ждала этот праздник. Мой волшебный и прекрасный день рождения, словно в сказке. Но никто меня не предупредил, что сказки бывают страшными.

Я так и не взяла трубку, чтобы ответить Злате. Также я проигнорировала звонки Мариуса. Днем ко мне пришла Мира Темная – помните, в прошлый раз Злата «подарила» мне ее услуги на дому? Мира нервничала, хотя держалась она очень достойно. Она передала, что Злата очень переживает и не понимает почему ее лучшая подруга не берет трубку и она надеется, что со мной все хорошо. Я ответила, что со мной все замечательно. Мира резко сменила тему и спросила, чего я хочу от нее по вопросу моей прически и макияжа.

В прошлый раз меня венчала копна синих локонов. По-девичьи было очень мило и красиво. Но сегодня у меня не было настроения делать кудри и какие-то корзинки. Я указала Мире на портрет мамы и попросила точно такую же прическу – прямые волосы, волосинка к волосинке, старательно убранные назад с помощью средств для волос и абсолютно гладкие у корней с небольшим объемом. Макияж я попросила максимально естественный. Мира очень удивилась, по ее словам, ни одна клиентка салона «Нуар» не желала выглядеть естественно, так как это согласно модным веяниям нашего времени «уродует женщин».

– Значит быть мне уродиной. – отрешенно сказала я.

Я посмотрела в зеркало, после того как Мира ушла. В белом платье и с самой простой укладкой волос – я не узнала себя. Мои глаза подчеркнули тени шоколадного оттенка, а длинные ресницы черного цвета создавали довольно резкий и даже холодный взгляд. Верона с милой улыбкой, обожающая всякие бусинки и розочки исчезла во времени. На ее место пришла я, совершенно другая девушка, которая не сходит с ума по своему жениху, не разговаривает с лучшей подругой и ненавидит отца.

Я надела браслет от Каролины и окончательно убедилась, что вид у меня как у Снежной Королевы. Я улыбнулась сама себе в зеркало и тут же поняла, что улыбка с моим образом не смотрится.

«Ну и хорошо, – подумала я, – мне все равно не до улыбок.»

Я предупредила отца, что приеду на свой день рождения одна. К тому моменту, когда я подъехала к «Адажио», в венецианском зале собрались все гости. Ждали только меня.

Убранство, голограммы – все было как в прошлый раз.

Мне стало страшно. Очень страшно. Я не хотела идти, специально замедлила шаг, чтобы оттянуть момент моего появления. Но это же глупо, не так ли? Меня и так все ждут, это мой день рождения, мой праздник. Как трудно притворяться глупенькой наивной девочкой, когда ты все знаешь!

Я вошла в зал. Гости общались между собой, стоял небольшой гул. Через две минуты все смолкли, так как мне удалось обратить на себя внимание.

Мариус, увидев меня, заулыбался и помахал рукой. Рядом с ним стояла встревоженная Злата. Мой отец с гордостью взял слово и объявил:

– Встречайте мою дочь, Верону Каменную!

Гости аплодировали, пока я по небольшой лестнице спускалась в зал. Ко мне навстречу поспешил Мариус, чтобы помочь спуститься, но к его разочарованию, мой отец его опередил.

– Ты потрясающе выглядишь… – шепнул отец на ухо и повел меня к фонтану с лебедями. Там ко мне подходили родственники, знакомые и совершенно неизвестные мне люди. Они поздравляли меня с днем рождения и желали быть достойной дочерью моего отца. Жаль, что их ожидания не оправдаются.

Мариус подошел и поздравил меня:

– С днем рождения, любимая!

Я пыталась изобразить на лице, что мне приятны его слова. Наверное, оттого он и полез целовать меня в щеку. Но я отвернулась и тихо выдавила:

– Прошу, не надо.

И уже хотела скрыться за фонтаном с лебедями, как ведущий моего дня рождения (а по совместительству тот самый организатор торжества) объявил, что сейчас я скажу речь.

Речь! Я совсем забыла, что должна говорить речь!

Взобравшись на сцену, я сделала вид, что жду, когда некоторые гости перестанут шушукаться. На самом же деле я тянула время, пытаясь что-нибудь придумать.

После трех минут молчания, стало ясно, что нужно хоть что-то сказать.

– Я… Я Верона Каменная. Сегодня мне исполнилось восемнадцать лет. Я являюсь дочерью Фаталя Каменного, если кто не в курсе. Итак…

«Соберись же ты! Скажи им то, что они хотят услышать!» – я сжала правую руку в кулак.

– Я готовила речь целый месяц. Разучивала ее каждый день. Но… Сегодня я не буду ее вам зачитывать. Мне хочется… Хочется сказать, что наша страна действительно самая передовая страна в мире. У нас все самое лучшее: дома, аэромобили, уровень жизни. Но это не делает нас счастливее.

Я смотрела на лица гостей. Они недоумевали.

– К чему я веду. Наш мир станет еще идеальнее, когда мы будем чаще обращать внимание на своих близких. Когда мы будем по-настоящему любить. Станем доверять. Будем ценить все-то, что у нас имеется. Перестанем отвергать людей.

Я поняла, что говорю совсем не то и не так. Пора было заканчивать.

– Надеюсь, вам понравится на моем празднике. Пейте, гуляйте, веселитесь! Я хочу, чтобы вы на всю жизнь запомнили сегодняшний вечер!

Аплодисменты взорвали зал. Я смогла поклониться и уйти со сцены.

«Скорее бы все закончилось…» – переживала я.

Но мой вечер только начинался. И в последствии он запомнился мне как один из самых неприятных вечеров моей жизни.

– Верона, стой!

Злата меня настигла. На ее лице красовалась натянутая улыбка.

– Я тебе звонила, хотела поздравить. Почему ты не брала трубку? Что-то случилось? К тебе приходила Мира?

– Да. Спасибо. – сухо ответила я. – Давай поговорим потом.

Я уже собиралась направиться к столу с вишневыми тарталетками, как Злата остановила меня снова, перегородив собой путь.

– Нет, мы поговорим сейчас. Что с тобой творится, Верона? Почему ты так со мной поступаешь?

Мне надоели эти сопли и смазливые басни о том, что Злата «моя-лучшая-верная-подруга». Я прекрасно помнила – она даже в больницу не пришла меня навестить!

– Хорошо. Скажи, есть ли что-нибудь такое, что неизвестно мне?

– В смысле? – не поняла Злата.

– Ты что-то от меня скрываешь? В этом смысле.

Злата приоткрыла рот, но не издала ни звука. Глаза ее забегали. И спустя пару мгновений, она, натянув ненастоящую улыбку, снова соврала:

– Нет. Конечно, нет! Мы же лучшие подруги, я тебе все рассказываю!

– Что ж, тогда не о чем больше говорить.

Я проследовала туда, куда направлялась. Хотя, честно говоря, до закусок и еды я не добралась.

Первую половину вечера ко мне все подходили и поздравляли. Расспрашивали о том, где я купила платье. Спрашивали про то, куда я собираюсь устраиваться на работу. Сплошной допрос. И надо же быть вежливой и делать вид, как ты рада видеть их всех. Причем некоторых – впервые в своей жизни.

После поздравлений объявили танцы. На сцену вышла рок-группа «Апостол»: три парня в черной одежде, со всякими цепями, заклепками. Все в стиле Миры Темной. Один из них был блондином, другой – с красными яркими волосами, а третий был брюнетом. У красноволосого была взъерошенная прическа, он походил чем-то на морского ежа. У блондина – всего лишь небрежный хвост, причем некоторые пряди волос явно не хотели пребывать в хвостике и, поэтому выбивались и закрывали половину лица. А вот у брюнета была самая строгая прическа из всех: бережно уложенные волосы, да так, что и волосинка не торчала. Почти что как у меня, только вот мои волосы были гораздо длиннее. Я заметила у блондина в левом ухе серьгу в виде черного равностороннего треугольника. Мгновенно вспомнив слова Нереиды, я нашла знак Горы у красноволосого на кольце, а у брюнета на пряжке ремня. Кто из них кто, я припомнить не смогла.

– Мы поздравляем с днем рождения Верону Каменную! Верона, запомни этот день на всю жизнь. Восемнадцать нам исполняется лишь раз. – сказал блондин своим баритоном в черный микрофон-стойку, который, как и красноволосый, напоминал морского ежа. – А сейчас – поехали! Зажжем по полной!

Зазвучали ударные инструменты, затем вступили звуки фортепиано и еще чего-то. Красноволосый и брюнет отжигали на голографических инструментах, а блондин пел в антикварный микрофон. Хотя может он не работал, а был просто для красоты – сцены-то у нас оснащены встроенными микро-микрофонами в виде жучков-датчиков.

В комнате выключен свет,

И мне все также неспокойно.

В комнате никого нет

Но, кажется, кто-то за спиною

Дышит, молчит и

Точит нож.

Целует раны

И наносит их снова…

И наносит их снова…

В этой пустоте мне не по себе -

Я теряю разум.

Никого здесь нет, только я во мгле -

Я не слышу даже

Собственных шагов.

Я на все готов.

Только выхода нет.

Песня была красивой, необычной и не к месту. Я и так была как загнанный хомяк в золотой клетке, а тут еще и «выхода нет». Всю песню я простояла, рассматривая агентов Горы. Меня разглядывал только блондин. Во время своего пения он одаривал меня презрительно-подозрительным взглядом. Наверное, Мира все ему уже доложила.

Отыграв эту песню, группа «Апостол» выдала следующую, более спокойную, но с таким же тяжелым текстом. Многие мужчины начали приглашать дам на танец. Я увидела, как Мариус направляется ко мне.

«Что за напасть! Облить его что ли стаканом воды, чтоб отвалил?!» – подумала я и тут же на ближайшем столе, парившем в воздухе, нашла стакан пунша из креветок с малиной.

Мариус был предельно близко. Я уже приготовилась плеснуть ему в лицо розовой гадости с кусочками креветок. Но мою руку со стаканом сдержал Йокай, появившийся буквально из ниоткуда:

– Не стоит. Просто скажи, что не хочешь с ним танцевать.

Пока я думала, что же мне сказать, Мариус опередил меня:

– Верона, любовь моя, потанцуем? Что это Вы с ней делаете? – Мариус обратился к Йокаю, который все еще держал мою руку.

– Мариус, извини, но я не буду с тобой танцевать. – выдавила я как можно спокойнее и освободила свою руку из плена ладони Йокая.

– В смысле? – удивился мой будущий-бывший парень. – Как это не будешь?

– В прямом. Она танцует сегодня со мной. – ледяным тоном ответил Мариусу Йокай. Пока первый ошарашено разинул рот, пытаясь выяснить что к чему, второй быстро увлек меня на середину зала.

Я встала как вкопанная. Вокруг меня танцевали пары, а я стояла, не понимая, что задумал Йокай.

Он подал мне руку, обнял за талию и сказал:

– Тебе придется танцевать сейчас со мной или если хочешь, иди объясни своему Мариусу, почему ты его больше не любишь.

Ладно. Танцевать – значит танцевать. Йокай ничего не сможет мне сделать при таком количестве народа.

– Где Ваш волк? – спросила я, нарушая полуминутное неприятное молчание.

– Он дома.

Спустя еще минуту, Йокай сказал:

– Ты ведь никогда его не любила.

Что за внезапно проснувшийся интерес к моей личной жизни?

– Какая Вам разница? Это не Ваше дело.

– Ты его не любила и не любишь. Ты его используешь. Ты смотришь на него как на хороший кусок мяса, который может принести тебе выгодный брак.

– Что за чушь Вы несете?

– Это не чушь. Ты его не любишь, не так ли?

– И что с этого?

– А то, что ты невыносимо холодная, бесчувственная стерва, которой все равно на сердце любящего тебя мужчины.

Я попыталась уйти с танцпола, но я не смогла даже сделать шаг в сторону. Йокай держал меня в тисках, продолжая танцевать. Он оказался очень сильным для шестидесятипятилетнего старика.

– Пустите меня… – шикнула я на него.

– Тебе не нравится правда. – улыбнулся он с довольной ухмылкой, глядя в глаза. – Твоей матери она тоже не нравилась.

– Да пустите Вы меня!

– Иди. Тебе от меня не убежать, королева.

Он выпустил меня из своих тисков и удалился в противоположный конец зала. Не прошло и пяти секунд, как меня позвали на сцену.

Я, все еще обдумывая поведение Йокая Уно, автоматически проследовала к сцене и поднялась на нее. Группа «Апостол» уступила место Мариусу. Последний встал передо мной на колени с коробочкой из морских ракушек.

– Верона, – сказал он, – я, кажется, тебя люблю.

Блин. Совсем забыла про предложение.

По залу прокатилось восторженное еле слышное «Ах!». Я посмотрела на моих зрителей-гостей: отец расплылся в улыбке, Злата пила алкогольный коктейль с унылым лицом, но большая часть присутствующих улыбались, приоткрыв рот, и лишь Йокай пронзительно и холодно смотрел на меня, готовый убить своим взглядом. Будто я ему сделала что-то плохое!

– Верона, – Мариус позвал меня, чтобы мое внимание вновь принадлежало ему, – выйдешь за меня замуж?

Он открыл коробочку. Внутри было то же кольцо, что и в предыдущий раз.

Я взяла в руки коробочку и закрыла ее.

И ответила ему:

– Нет!

«Ох!» – хором удивленно вдохнули присутствующие.

– Что ты … сказала? – не понял меня Мариус.

– Нет. Я не выйду за тебя. Извини.

Он встал с колен, развел руки и спросил:

– Почему? Я же люблю тебя, а ты любишь меня. Что не так? Тебе не понравилось кольцо?!

Мариус был на грани истерики, а мне нечего было терять:

– Мне не понравились твои отношения с моей лучшей подругой.

Злата подавилась каким-то питьем, кто-то мгновенно направил на нее свет одного из прожекторов и, все взгляды гостей устремились на нее. А еще кто-то додумался вывести изображение Златы на экран над сценой.

– Я все могу объяснить… – почти шепотом сказал Мариус. Но его слова были услышаны всеми, спасибо микрофонам-датчикам.

– Не надо. Лучше сделай предложение Злате.

Я спустилась со сцены и направилась к выходу.

Мой праздник был окончен.