Читать книгу Огневой контакт - Альберт Байкалов - Страница 4

До отправки батальона ОМОНа в Чечню, вместе с которым должны были уйти компьютеры, начиненные деньгами, оставалось чуть больше двух недель.

Уединившись у себя в кабинете, Решетов вновь и вновь прокручивал в голове разговоры, встречи, события, в общем все, что так или иначе было связано с переброской груза из Москвы, но не находил никаких проколов, которые могли бы вызвать утечку информации. Подвергнутый тщательному техническому осмотру «Опель», с аварии которого все началось, оказался исправным, и версия подстроенной автокатастрофы отпала.

О том, что находится в контейнере, а именно – в десяти системных блоках «Pentium», знал он один. В Москве круг лиц, причастных к этому, ограничивался несколькими представителями чеченской диаспоры, которым его порекомендовал Подковыркин. Даже Саныч, практически всегда посвященный в его дела, на этот раз не имел ни малейшего представления о характере груза. Такая скрытность объяснялась не столько работой спецслужб, которые пытались перекрыть финансовые потоки, подпитывающие боевиков, сколько опасениями Решетова, что у кого-либо из допущенных к операции людей может проснуться чувство патриотизма.

Ему и самому было не особо приятно отправлять на войну, по сути дела врагу, деньги, которые в скором времени превратятся в оружие, боеприпасы, зарплату боевикам и иностранным наемникам, убивающим, калечащим россиян. Но страсть к наживе и благополучию была сильнее любых чувств. Это он понял еще в начале своего жизненного пути, когда бросил любимую девушку Наташу, жившую с матерью-инвалидом в комнате, расположенной в полуподвале старого, дореволюционной постройки дома, женившись на мужеподобного вида, почти уродливой Ангелине Петровне, дочери секретаря обкома партии. Патриотизм он оставит на потом… Что он будет иметь сейчас, если станет принципиальным? Деньги все равно попадут по назначению, ничего не изменится, а бешеные комиссионные лягут в карман более ушлому человеку.

За размышлениями он не заметил, как наступил поздний вечер. Окружавшие его предметы, медленно погрузившись в темноту, приобрели причудливые, размытые формы.

Почти бесшумно в кабинет вошел Мальцев. Скользнув по сторонам взглядом, он замер у двери, боясь шевельнуться.

Заметив его нерешительность, Решетов усмехнулся и включил настольную лампу.

– Проходи, Константин Максимович, – указал он на стулья, расположенные вдоль стола для совещаний.

Мальцев прошел через кабинет и осторожно присел.

– Значит, слушай сюда, – внимательно посмотрел на него Решетов. – Нужно во что бы то ни стало найти тех, кто нас нахлобучил. Особое внимание на водителя. Когда я подбирал шофера для перевозки груза, его мне расписали как идеальный вариант. Однако ошиблись. – Решетов достал из пачки, лежащей на краю стола, сигарету и закурил. Не спеша, задумчиво глядя перед собой, выпустил дым, затем добавил: – С Санычем тоже, как видишь, ошибка вышла.

По лицу Мальцева пробежала тень страха. Заметив это, он насторожился:

– Или ты считаешь, что я поступил с ним жестоко?

– Яйца курицу не учат, – стараясь улыбнуться, выдавил из себя новоиспеченный начальник службы безопасности.

– Ладно, не будем зря терять время. Берешь людей, желательно подключить бывших ментов, что у нас нашли приют, машины, деньги на то, чтобы кого надо разговорить, и ставишь весь город вверх дном. За этим парнем, который перегонял «КамАЗ», установить круглосуточное наблюдение… Связи, круг общения, все проверить. Валяй.

Едва заметно кивнув головой, Мальцев поднялся со своего места и направился было к выходу, как неожиданно голос Решетова заставил его вздрогнуть.

– И смотри не повтори ошибки Саныча.

* * *

С момента встречи с Ежом прошло несколько дней. Антон был временно отстранен от рейсов и дни напролет проводил перед телевизором, бесцельно нажимая кнопки дистанционного управления, не вникая в содержание передач. Пределы квартиры он покидал лишь для того, чтобы пополнить запасы продуктов.

На Регину он не обращал никакого внимания. До сих пор не знал, откуда она, да это его и не волновало. Вряд ли такая хрупкая и красивая девушка могла причинить кому-то вред и, пользуясь благодушием Антона, использовать его квартиру для того, чтобы переждать какие-то неприятности.

Вспоминал о ней лишь за столом, который она три раза в день старательно накрывала.

Видимо, догадавшись о его проблемах, Регина старалась не маячить перед глазами, большую часть времени проводя в спальне, за чтением книг, благо, разного рода любовных романов, оставленных женой, было предостаточно.

Постепенно, обдумав свое положение, он пришел к выводу, что не все так гадко, как есть на самом деле. Если милиция не найдет товар, он наверняка найдет деньги. Сумма не такая уж и большая.

Он подошел к зеркалу и долго смотрел на свое отражение. Затем весело подмигнул ему.

«Нет, нельзя так убиваться по какому-то металлолому. Из-за погибших ребят страдал меньше».

За окном стоял солнечный день. Со двора, через открытую дверь балкона, доносились веселые голоса ребятни.

Неожиданно его осенила мысль. Он прошел в спальню.

Уткнув в подбородок маленький кулачок, Регина полулежала на кровати поверх одеяла, читая очередной романчик. Почувствовав появление Антона, она подняла на него глаза и улыбнулась. Он тоже улыбнулся в ответ и, подойдя ближе, присел напротив нее на корточки. Осторожно убрал упавшую на ее лоб прядь волос.

Девушка не отпрянула, напротив, по ее участившемуся дыханию и слегка затуманившемуся взгляду он понял, что ей это приятно.

Его вдруг охватило тревожно-радостное чувство.

– Ну что, затворница, может быть, пойдем погуляем?

Ее не пришлось долго уговаривать, вернее, совсем не пришлось.

Они долго бродили по городу, ели мороженое, пили коктейли. Окружающий мир постепенно растворил их в себе и заставил наконец отвлечься от неприятных мыслей.

Вернулись уже под вечер. Регина – с букетом роз, Антон – с несколькими бутылками вина.

Он вынес на балкон два плетеных кресла, открыл вино и наполнил глубокие бокалы.

Солнце медленно опускалось за горизонт, приобретая алый оттенок. Они любовались этим грандиозным зрелищем, пили терпкое вино и, нисколько не смущаясь, глядели в глаза друг другу.

Когда на город опустилась теплая, как парное молоко, ночь, Антон осторожно положил свою руку на ее пальцы. Она слегка вздрогнула и отвела взгляд. Привстав, он прильнул к ее влажным полуоткрытым губам. По телу пробежала теплая волна, сменившаяся легкой истомой. Ее руки обвили его шею.

Неожиданно зазвонил телефон. Сначала Антон решил проигнорировать звонок, но повторная трель вернула его в реальный мир. Он словно сорвался с легкого, парящего над ночным городом облачка и грохнулся на землю. Должен был позвонить Еж, обещавший в течение трех дней разыскать бывших сослуживцев, могущих помочь с деньгами.

Виновато улыбнувшись, он осторожно освободился от рук Регины и вернулся в комнату.

Звонил действительно Ежов.

– Короче, Антон, – после приветствия сразу перешел он на деловой тон. – Турова я нашел и разговор наш ему передал.

– И что?

– Пообещал прихватить с собой Юрку Саяпина. Помнишь такого? – Антон кивнул головой, словно это было видно Ежову. – Сегодня ночью приедут. У тебя все нормально?

– Смешной вопрос, – Антон усмехнулся. – Если не считать долга в десять тысяч долларов и что меня хотят убить, то конечно…

– Да ты не понял, – перебил его Еж. – Я имею в виду, за это время никто не приезжал?

– Пока нет.

– Может, мне у тебя пожить? – продолжал засыпать он вопросами.

Антон покосился на вошедшую следом девушку:

– Ответ отрицательный.

– Не доверяешь, – по голосу Антон почувствовал, что тот обиделся. – Я с того времени, как с тобой разговаривал, ни грамма в рот не взял.

– Да не обижайся, – поспешил успокоить друга Антон. – Я не один.

– С бабой, что ли?

– Регина живет со мной.

– Та самая…

– Да, та самая. Ну пока.

Положив трубку на рычаги, он развернулся в сторону балкона и чуть не налетел на девушку. Она приникла к его губам.

Одновременно он почувствовал, как ее пальцы, расстегнув пуговицы рубашки, скользнули по плечам. В висках застучало. Он подхватил ее на руки и понес в спальню. Она со стоном выгнулась и затрепетала, когда его ладонь оказалась между ее ног. Трусиков не было. Он провел по ее шелковистым и тонким волосикам на лобке пальцами и, раздвинув ими плоть, попал в разгоряченный и влажный вход.

Больше терпеть он не мог.

* * *

Спартак Гулиев сидел в подсобном помещении одного из своих небольших торговых павильонов на перевернутом вверх дном ящике из-под пива. Сложив руки на трость и вытянув вперед левую ногу, азербайджанец чем-то напоминал Наполеона.

Сегодня он в первый раз за последние два месяца решил осмотреть свое хозяйство. Поводом послужило то, что стоящая сейчас перед ним и размазывающая по лицу косметику продавщица влетела на кругленькую сумму штрафа. В принципе конфликт был улажен коммерческим директором, но бедняге об этом ничего не было известно. Спартак давно усвоил, что любой подвернувшийся повод, дающий возможность еще больше закабалить людей, работающих на него, нужно использовать с максимальной выгодой для себя.

Полякову Ленку он «снял» еще осенью, на проспекте Кирова.

Охочий до смазливых русских девок южанин быстро нашел предлог, чтобы посадить невысокое, со стройными ногами, голубоглазое создание в свою «Ауди». Не пришлось долго уговаривать девушку, простоявшую два года у лотка с сигаретами, съездить посмотреть только отстроенный магазин на Ленинградской. Обещанная им зарплата, не входившая ни в какие сравнения с заработком лоточницы, сделала свое дело. Домой она тогда вернулась только под утро. Так, «передком», Ленка пробила себе дорогу в теремок из гофрированного железа, производство которых освоило в ходе конверсии одно из оборонных предприятий города.

В сущности, как она считала, ничего зазорного в этом нет. Зато зимой сухо и тепло, а летом мягко шумевшие кондиционеры все помещение наполняют прохладой. Ко всем вышеупомянутым благам новый хозяин с лихвой компенсировал ей мужа-алкоголика, каждую смену занимаясь удовлетворением ее и своей плоти.

Вообще практически все магазины Спартака, куда он приезжал, закрывались на технический перерыв, время которого соответствовало продолжительности эрекции.

Сейчас он уже два месяца без женских ласк… У него сломана ключица, левая рука и лодыжка. От середины верхней губы, через левую ноздрю, почти до самого глаза тянулся шрам. Все это было результатом последнего любовного похождения, закончившегося преждевременным возвращением из командировки мужа «хранительницы очага». Но и это были еще цветочки. Выпрыгнув с четвертого этажа, он со всего маху налетел на бельевые веревки, натянутые этажом ниже. В сущности, они спасли ему жизнь, но сделали импотентом.

«Ничего, – со злостью думал он, – снимут гипс и спицы, вылечусь. Сейчас такие хирурги есть, за деньги любой член пришьют».

– Ну что, сучка? – отвлекшись от размышлений и вспомнив, зачем он здесь, зло прошипел Спартак. – Отдавать как будешь?

В ответ Ленка завыла еще громче.

Его снова захлестнула волна злости.

– Замолчи, я сказал!

С этими словами он ткнул ее тростью в живот.

Охнув, девушка согнулась, опрокинув коробку с супами быстрого приготовления.

От этого азербайджанец пришел в ярость. С трудом поднявшись со своего места, он встал над ней во весь рост и со всего размаху ударил здоровой рукой по голове. Удар болью отозвался в едва сросшейся ключице. Уже потеряв рассудок, он выхватил из стоящей рядом коробки банку тушенки и, насколько позволяла боль, начал методично бить скорчившуюся у его ног девушку по голове и по рукам, которыми она пыталась закрыться.

Вся злость, накопленная за это время, выплеснулась на хрупкое и беззащитное существо, которое даже не подозревало, что расплачивается за других людей. В ее лице Спартак бил этого русского парня, раньше времени вернувшегося из командировки, бил Зинку, такую же наложницу, как и Ленка, от которой поймал триппер перед самым наступлением Нового года, бил ментов, которые… А Лена считала, что хозяина привела в бешенство ее неосмотрительность.

– Ты же сам заставлял… Ты… Я…

Она пыталась сказать что-нибудь в свое оправдание, но очередной удар не давал этого сделать.

В сущности, Спартак знал, что Лена лишь делала то, что он хотел. Сколько раз он ругал ее, что она пробивает в кассе почти весь продаваемый товар, но сейчас признать своей вины не хотел.

Неожиданно на поясе запиликал сотовый. Тяжело дыша, Спартак вытащил из чехла трубку и прохромал в зал.

– Шеф, у нас порядок.

Бодрый голос подручного взбодрил и его. Он моментально забыл про валяющуюся на полу подсобки девушку.

– Где? – голос немного дрожал от охватившего вдруг волнения.

– Прямо возле дома. Куда подъехать?

Он назвал адрес и, отключив телефон, вернулся обратно.

Лену он застал сидящей на том же самом месте, где только что сидел сам.

Ее губы распухли, а на правой щеке зияла рваная рана, из которой сочилась кровь. Правый глаз заплыл.

При появлении своего истязателя она не сменила положения, а лишь ничего не выражающим взглядом обвела его с ног до головы.

– Чем рассчитываться будешь? – снова попытался он разозлить себя.

– Я тебя посажу, козел.

Спартак уставился на нее с изумлением.

– Сейчас сниму побои, а в ментовке скажу, что насиловал… И будут тебя лет пять на зоне петушить…

Сказав это, бедняжка не подозревала, что наступила на самое больное место Спартака.

Обида на весь мир вновь переполнила его до краев. Он скрипнул зубами:

– Одевайся.

Девушка отрешенно посмотрела на него и с трудом поднялась со своего места. Однако идти к вешалке, которая находилась позади хозяина, не решалась.

Он развернулся и вышел на улицу.

Было уже далеко за полночь. На улицах пустынно. Лишь на перекрестке, в свете мигающих светофоров, маялись в ожидании клиентов две проститутки.

Он достал из серебряного портсигара одну из забитых анашой папирос и закурил.

После нескольких затяжек появилось приятное головокружение, стало легко.

Сонно урча двигателем, подкатила серебристая «десятка». Почти бесшумно прикрыв за собой двери, из нее выскользнули двое парней. Слегка поеживаясь, держа при этом руки в карманах, они подошли к Спартаку.

Ничего не говоря, он протянул им «косяк». Парень, который был немного повыше своего напарника и, видимо, старше его как по возрасту, так и по распределению обязанностей в экипаже, взял папиросу из рук Спартака, жадно затянулся.

– А ничего «травка», – медленно выпустив облако дыма, похвалил он и выжидающе уставился на хозяина.

– Рассказывай, – небрежно бросил тот.

– С утра пасли. Как ты и сказал, он ментов вызвал, – выпуская дым при каждом слове, заговорил парень глухим голосом. – Потом они его с собой забрали. Вернулся поздно.

Он вопросительно посмотрел на приехавшего вместе с ним товарища.

– Часов в десять, – не сводя глаз с папиросы, торопливо ответил тот.

Спохватившись, старший протянул ему окурок и, с шумом провентилировав легкие, уже нормальным голосом продолжил:

– В последний момент он, видимо, что-то почувствовал и развернулся в нашу сторону. Но отскочить не успел. Его через машину перебросило.

– Не очухается? – Спартаку на какое-то мгновение стало жалко, что он не видел всего своими глазами.

Если бы не спицы, вставленные в кости, и не нога, с которой лишь накануне сняли гипс, наверняка, как подобает настоящим мужчинам, он свел бы счеты сам.

– Если выживет, ему же хуже, – вновь подал голос второй парень. Он до конца добил «косяк» и теперь, видимо, немного осмелев от этого, решил вмешаться в разговор на правах равного. – Его теперь на такие бабки посадят, что не рад будет своему воскрешению.

– Я сначала так и хотел сделать, – азербайджанец оглядел улицу, затем вновь перевел взгляд на парней, лиц которых нельзя было разглядеть из-за темноты. – Но он может догадаться, что это моих рук дело…

– У него много врагов, – высокий положил руку на плечо своего помощника. – Послушай, что Кузя толкует.

Спартак перевел на того выжидающий взгляд.

– Этот фрукт несколько лет в спецназе прослужил. Я о нем кой-какие справки навел.

– Ты предлагаешь мне его вместо вас взять? – перебил Спартак и рассмеялся.

– Да нет, – смутился Кузя. – Он в нескольких горячих точках отметился и два раза в Чечне был. За него там большие деньги предлагали. Поэтому он, наверно, сейчас больше думает…

– Думал бы, – поправил его старший.

– Ну да, – поправился он, – думал бы, что это его за старые грешки «чехи», разыскав, заказали.

Эти двое русских, работающих на Спартака, последние две недели «пасли» обидчика.

Поначалу Спартак хотел убрать его где-нибудь на трассе, но после нескольких попыток отказался от этой затеи. Филиппов практически не останавливался в пути в безлюдных местах. Отдыхал у стационарных постов ГИБДД. Мысль просто расстрелять машину он отмел сразу. Слишком мелкая сошка этот шоферюга, чтобы идти из-за него на такую авантюру.

Поэтому, когда Спартака известили, что его злейший враг, нарушив инструкции, оставил фуру с грузом у дома, он воспринял это как подарок судьбы. Не мешкая, Влад и Кузя, отправившись по злополучному адресу, установили в кабине простейшее взрывное устройство. Утром Филиппов обнаружил вскрытый контейнер, который эти двое идиотов не удосужились закрыть, и вызвал милицию. Тогда Спартак и приказал немедленно убить его…

* * *

Был поздний вечер. Несмотря на мелкий и нудный дождь, летние кафе и павильоны на набережной были забиты людьми до отказа. Мест не было не только за столиками, оборудованными зонтами и навесами, но и там, где они стояли просто под открытым небом.

Отовсюду гремела музыка. Разноцветные огни играли всеми цветами радуги в капельках дождя и в лужах на асфальте.

Четверо мужчин крепкого телосложения сидели за самым дальним столиком «Родника», о чем-то вполголоса переговариваясь.

Они не реагировали на многообещающие взгляды девушек и женщин, пришедших сюда ради того, чтобы найти подходящую компанию для приятного времяпровождения. Не пили спиртного.

Ежов хотел сагитировать друзей хотя бы на пиво в честь встречи, но получил категорический отказ.

– Сначала «перетереть» надо, а потом – кому как угодно. – Туров Толя тяжело вздохнул: – Мне, например, вообще нельзя.

Когда-то этот невысокого роста паренек был оптимистом и глядел своими глазами на мир с немного детской наивностью, чем настораживал не знающих его начальников, направляющих их группу на задания. Задачи они выполняли разные и в разных районах земного шарика, поэтому и руководители операций постоянно менялись. Повторяющаяся история всегда веселила не только Антона, но и всех остальных. В бою Туров превращался в хладнокровного виртуоза войны.

Сейчас он заметно похудел и осунулся. Под глазами появилась болезненная синева. Антону даже пришла в голову мысль, что встреть он Толика где-нибудь в толпе, то, возможно, даже и не узнал бы своего боевого товарища.

– Я думаю, что с продажей квартиры тебе торопиться не надо, – сразу, без обиняков, перешел к делу Саяпин.

Юра был самым молодым из всех сидящих за столом. Через неделю ему исполнится всего двадцать три. Он был среднего роста, всегда носил короткую, аккуратную прическу, а летом вообще стригся наголо. У него была правильной формы голова, густые, почти сросшиеся на переносице брови и длинный орлиный нос. Он чем-то смахивал на кавказца и часто подвергался проверке документов.

Из спецназа он ушел по ранению. Шедший с ним в дозоре офицер напоролся на растяжку. По счастливой случайности ни один из шести осколков не задел жизненно важных органов. Правда, он стал заметно прихрамывать на левую ногу. Несмотря на это, ему удалось устроиться телохранителем какой-то «бизнес-леди» и довольно безбедно существовать.

– Деньги у меня есть. Правда, не вся сумма, – не спеша продолжал он, изредка бросая по сторонам настороженный взгляд. – Если что, я без проблем достану оставшуюся часть.

– Кроме компьютеров, еще что-то вез? – поинтересовался Туров.

– Бумага была, – Антон глотнул из бокала апельсинового сока. – Ксероксная. Ее не тронули.

– Значит, так, мы пока поживем у Ежа. – Туров покосился на сидящих за соседним столиком молодых людей и придвинулся к Антону ближе. – Нам нужно оглядеться и прозондировать почву вокруг Решетова. У меня здесь кое-какие связи имеются. Ты жди, когда на тебя выйдут. Думаю, это случится уже в ближайшее время. Все же я думаю, что лучше кому-то из нас быть на подстраховке рядом с тобой.

– Не стоит, – запротестовал Антон. – Если захотят замочить, замочат по-любому.

– Смотри, – пожал плечами Туров, – как знаешь. Мы тут с Юркой кое-какие трофейчики прихватили, сейчас они у Ежа.

Еж утвердительно закивал и добавил шепотом:

– Два пистолета Макарова и штук сто патронов к ним.

– Я надеюсь, что они не пригодятся. – Антон оглядел своих товарищей: – Мужики, я влип, мне и отдуваться. Не хочу, чтобы вы из-за моей тупости свободой и жизнью рисковали.

– Ну ты это брось, – неожиданно оборвал его Туров. – За этим столом сидят люди, которые уверены в том, что, случись с ними что-то, они могут положиться на тебя так же, как ты на них. Если из-за денег переживаешь, то зря. Мне вообще можешь не отдавать, уже вряд ли даже и успеешь.

– Ладно! Хватит тебе, – нахмурился Саяпин. – Конкретно по этому вопросу есть предложение: пока не высовываться, а ждать первого шага со стороны этих уродов. И еще, – он перевел взгляд на Филиппова, – с милицией теперь поосторожней…

* * *

Антон вернулся поздно. К дому подходил с опаской. Долго стоял между гаражами, наблюдая за подъездом и окнами лестничных площадок. Не заметив ничего подозрительного, поднялся на свой этаж. Однако, вставляя ключ в замочную скважину, он с удивлением обнаружил, что дверь не заперта. Прислушался. В комнате работал телевизор.

«Может быть, Регина куда-нибудь ходила», – подумал он, однако, пройдя в зал, опешил.

В кресле, вполоборота к нему, сидел незнакомый, лет сорока—сорока пяти мужчина. На диване еще один, намного моложе.

Увидев Антона, оба, как по команде, поднялись со своих мест.

Парень сделал к нему шаг и замер. Он был одного с Антоном роста и комплекции.

Мужчина поспешил улыбнуться:

– Только без шума. Мы просто поговорить.

– Где Регина? – перебил его Антон, бросив взгляд в сторону кухни.

– Эта глухонемая… – хохотнул второй и осекся, поймав на себе взгляд своего напарника.

– С ней все в порядке, – поспешил успокоить тот и, словно находясь у себя дома, указал хозяину квартиры на стоящее рядом кресло: – Присядь, пожалуйста.

Его вполне мирный тон немного успокоил Антона, и он повиновался.

– В общем, дело обстоит так, – мужчина подошел к дивану. – Меня зовут Мальцев Константин Максимович. С этого дня груз, который ты прошляпил, мы будем искать вместе. Девушка же, – он осторожно посмотрел на Филиппова, словно стараясь предугадать реакцию на сказанное далее, – побудет пока у нас.

Антона словно ошпарили кипятком. Он соскочил с кресла.

– Вы что, совсем озверели!? Из-за какого-то барахла… Я отдам вам деньги!

Пришедший с Константином Максимовичем парень, видя, что Филиппов начал злиться, вновь поднялся со своего места.

– Деньги нам не нужны, – спокойным тоном перебил его Мальцев и, положив руку на плечо своему напарнику, заставил его снова сесть. – Ты будешь искать с нами груз. И не вздумай заикнуться ментам про бабу.

Антон плюхнулся в кресло.

– Быстро у вас меняются решения, – усмехнулся он. – Сначала чуть не замочили, теперь предлагают партнерство.

– Кто это тебя чуть не замочил? – удивленно вскинув брови, переспросил тот.

– Вам лучше знать! – Антон криво усмехнулся. – На глазах всего дома так машиной долбанули, чуть душа не вылетела.

– Ну-ка, ну-ка, – гость внимательно посмотрел на Филиппова. – Давай поподробнее.

После разговора с Ежом Антон был уверен, что люди Решетова не имеют никакого отношения к сбившей его машине. Он больше опасался мести оставшихся в Чечне кровников. Руки у них были длинные. Спецназ не возился с мелкими сошками, а работал по крупной рыбе, по известным на весь мир людям.

Обвинив незваных гостей в покушении на свою жизнь, он решил таким образом их напрячь и хотя бы немного уменьшить вероятность повторения подобного.

Мальцев внимательно, не перебивая, выслушал его рассказ. Когда Антон закончил, минуту сидел молча, уставившись в одну точку, затем перевел на него взгляд.

– Мне кажется, тебя пытались убить те, кто увел груз. Но за что? Чего они боятся?

* * *

Решетов стоял на краю огромного кукурузного поля, упирающегося в березовую рощу. Солнце клонилось к горизонту, но жара не спадала. Несмотря на это, он не снимал пиджака и даже не ослабил галстук.

– Дмитрий Иванович, – позвал почти бесшумно подошедший сзади Мальцев, – уже девятнадцать сорок. Пора.

Они вернулись к машинам, стоящим на шоссе, и через минуту кавалькада мощных джипов и «БМВ» рванула в направлении небольшого дачного поселка Звезда.

Два дня назад человек, который доверил ему отправку валюты, назначил встречу со своим эмиссаром. Разговор намечался не очень приятный, и Решетов прекрасно понимал, что возможны любые варианты его развития.

Не исключено, что первым делом у него потребуют объяснений, почему и как ушли компьютеры. В разговоре по телефону он лишь намеками дал понять о случившемся. Теперь едут за подробностями, и возможно… Нет! Только не это. Он постарался отвлечься от дурных мыслей, но подсознательно снова и снова возвращался к заготовленным в голове ответам на вопросы, которые в сложившейся ситуации не тяжело было предугадать. Оправдываться и валить все на Саныча и Бельчика было бессмысленно. Да и не нужны никому оправдания, нужен результат. Человек едет узнать, какие планы сейчас у него, и наверняка определить сроки решения этого вопроса.

Он, не торопясь, поднялся на второй этаж особняка и, войдя в свой кабинет, уселся за стол.

Посидев с минуту, снова встал, прошел вдоль стены с книжными шкафами и остановился у окна.

Внизу, во дворе, огороженном высоким забором из красного кирпича, на постриженном газоне лежали два ротвейлера. Чуть поодаль, в беседке среди молодых яблонь, сидели несколько охранников. Положив на колени автоматы, они лениво переговаривались.

Эти окна выходили во внутренний двор, поэтому он не видел, как, согласно его указаниям, при появлении небольшого кортежа из трех джипов ворота открылись и машины, не сбавляя скорости, пронеслись прямо к парадному входу. Однако по тому, как лица у мордоворотов, находящихся в беседке, сделались серьезными, а один из них, приложив к уху черную коробку портативной рации, кивнул напарникам и они, встав со скамеечек, разошлись в противоположных направлениях, Решетов понял, что эмиссар прибыл.

Он отправился встречать приехавшего. Буквально в дверях столкнувшись с Мальцевым, поморщился.

– Я уже знаю. Иди наверх.

По мраморным ступенькам к входу направился еще довольно молодой человек, высокого роста.

Длинные, до плеч, черные, слегка вьющиеся волосы, такого же цвета густые брови, орлиный нос…

Где-то Решетов уже видел его.

Чуть приотстав, за ним следовал еще один мужчина. Он был постарше и, судя по всему, выполнял при нем обязанности советника.

По виду оба были чеченцами.

Они прошли мимо Решетова, застывшего с холуйской улыбкой на губах, лишь смерив его взглядом, от чего он почувствовал себя швейцаром в собственном доме. У джипа с тонированными стеклами с невозмутимым видом стояли четверо охранников приехавшего. По их физиономиям Решетов понял, что они думают так же.

Развернувшись, он засеменил следом.

Высокий остановился в фойе. Засунув руки в карманы, огляделся.

– Меня зовут Ваха.

Дмитрий Иванович вздрогнул, наконец вспомнив, где сталкивался с этим человеком.

Это произошло под Москвой, в Бутовском лесопарке. Они сидели с Асланом в его лимузине.

Отпив из высокого стакана минеральной воды, тот пристально посмотрел в глаза Решетову.

Не выдержав цепкого, ничего не выражающего взгляда, Решетов с деланым интересом принялся рассматривать установленный между ними инкрустированный серебром столик.

– Вот что, дорогой, – чеченец вздохнул, – любой прокол, и ты пожалеешь, что родился на этот свет…

В салоне, отделанном дорогой кожей, воцарилась тишина.

Снаружи машины зашелестела листва. Открылись двери, и рядом с ним бесцеремонно уселся этот человек.

– Запомни его, Ваха. – Аслан выдержал паузу, словно давая возможность Вахе действительно запомнить Дмитрия Ивановича, затем на одном дыхании выдохнул: – Пока он не сделал нам ничего плохого…

Решетов, которому очень не понравилась манера разговора, усмехнулся:

– Ты разговариваешь со мной так, как будто я твоя собственность.

– А ты и есть моя собственность. Согласившись на мои условия, ты ею стал. Я купил тебя за комиссионные. – Он сделал еще несколько глотков минералки. Зажмурился. Затем, открыв глаза и хитро посмотрев на Решетова, добавил: – И его собственность тоже.

При этом Ваха едва заметно ухмыльнулся, бросив на Решетова взгляд, от которого стало не по себе.

– Но ведь я могу и отказаться.

– Тогда умрешь, – перебил его Аслан.

– Это почему? – вздрогнул Решетов.

– Уже много знаешь.

Решетову стало совсем плохо.

По тому, с каким брезгливым безразличием посмотрел на него Ваха, Дмитрий Иванович понял, что для этого человека он не представляет никакой ценности…

– У тебя есть бассейн?

Голос Исмаилова вернул Решетова в реальный мир. Дмитрий Иванович ожидал любого вопроса, даже не исключал стрельбы, но только никак не этого. Поэтому ему показалось, что он ослышался.

– Не понял.

– Мои люди устали. Им и мне не мешает ополоснуться с дороги, – едва скрывая свое раздражение, проговорил Ваха. – И распорядись, чтобы там был телевизор и видео.

«Странно, – подумал Решетов, отправляясь выполнять указания гостя. – Зачем ему видик?»

Приехавшие попарились в сауне, примыкающей к дому, окунулись в бассейн с кристально чистой водой, ровным счетом не обращая никакого внимания на сидевшего в плетеном кресле хозяина.

Подошел Ваха, вытирая свое загорелое мускулистое тело махровым полотенцем. На груди и правой руке багровыми рубцами зияли шрамы.

– Ну что, приступим к тому, ради чего я приехал. – Он махнул рукой стоящему на другом конце бассейна своему охраннику.

Тот направился в сторону Решетова, одновременно что-то вытаскивая из внутреннего кармана пиджака.

Дмитрий Иванович похолодел. Ноги отнялись, а во рту пересохло. Он не сводил взгляда с руки этого человека.

Краем глаза он успел заметить, как один из его людей, стоящий между ним и чеченцем, напрягся.

Однако чеченец извлек из кармана не пистолет и даже не нож. В руке у него оказалась небольшая видеокассета от видеокамеры.

– Адаптор есть? – спросил Ваха.

В его глазах появилась ирония. Состояние хозяина не осталось незамеченным чеченцем.

– Нет, но есть видеокамера…

– Пусть принесут и подключат к телевизору, – он усмехнулся: – Будем смотреть кино.

Когда все было готово, Ваха нажал на кнопку дистанционного управления. Экран огромного «Филипса» засветился.

Взору Решетова открылся какой-то плохо освещенный подвал.

За крюк под потолком был подвешен обнаженный мужчина. По избитому, в кровоподтеках и ссадинах лицу невозможно было определить даже возраст. От мошонки по ногам на пол стекала кровь.

«Ты предстанешь перед своим богом женщиной», – голос из-за кадра заставил Дмитрия Ивановича вздрогнуть.

– Он не выполнил одного своего обещания, – пояснил Ваха. – Его кастрировали, а теперь снимут с живого кожу.

Между тем в поле зрения появился человек в маске со скальпелем и миниатюрной паяльной лампой. Развернув несчастного спиной к объективу, он неторопливо провел по спине факелом. Раздался сдавленный крик.

– Это для того, чтобы кожа легче отставала, – продолжал спокойно объяснять эмиссар.

В течение получаса Решетову были продемонстрированы расправы над несколькими чем-то не угодившими Аслану людьми.

Их убивали изощренно и медленно, скрупулезно фиксируя все на видеокамеру.

Сюжетов было три. Кроме вышеописанного, на следующем демонстрировалось распиливание какого-то старика на циркулярке, от самых гениталий до горла, на другом отрезали голову…

– К чему все это?

Ваха удивленно посмотрел на Решетова.

– А ты не понял? – он зловеще ухмыльнулся. – Я даю тебе неделю на исправление ошибки, в противном случае здесь появится четвертый сюжет.

* * *

– …Такие вот дела. – Закончив свой рассказ о похищении Регины и визите Мальцева, Антон откинулся на спинку стула и оглядел сидевших за столом.

Кухня у Ежа крохотная, и поэтому от духоты не спасало даже открытое настежь окно. Лица друзей напряжены, а волосы мокрые, как после бани.

Еж, Саяпин и Туров еще несколько минут переваривали услышанное.

– А что они насчет твоей… – Саяпин осекся, не зная, как назвать Регину. Вроде не жена, не невеста, не шлюха. Об отношениях между ней и другом он мог лишь догадываться по тому, как Антон взволнован.

Поняв, о чем речь, Антон его опередил:

– Сказали, что первые два дня условия ее содержания будут хорошими.

– А потом? – Туров вопросительно уставился на Филиппова в ожидании ответа.

Тот лишь пожал плечами.

– Ха! – Еж ударил рукой по столу. – Может быть, она сейчас в коттедже, а потом ее переведут в подвал, а может быть, сейчас в подвале, а потом в яму со змеями пересадят. Тут как угодно можно понимать «идеальные условия».

– Это точно, – поддержал его Туров. Затем повернулся к Антону: – А что ты этих субчиков отпустил? Надо было их хорошо отколбасить, а потом заставить сказать, где она.

– Во-первых, эти люди далеко не дураки, а во-вторых, я не был уверен, что они что-то знают о ее местонахождении. Если бы мы их взяли, это был бы прямой вызов Решетову, а Регина, как я понял, у него.

– Хватит рассуждать. Давайте решать, что делать, а то только треп один, – не выдержал Саяпин.

– Чего здесь решать, – удивился Туров. – И так ясно, Антон и ты займетесь поиском компьютеров, а мы с Ежом – девчонкой.

– Это почему!? – возмутился Антон, но тут же осекся. До него дошло, что в его положении лучше выполнять требования Мальцева.

Анатолий реакции Филиппова не придал никакого значения, заметив, однако, что он должен всегда быть на виду у Мальцева, а Саяпин – в «тени».

– Как искать этот металлолом, – невозмутимо продолжал Туров, – я думаю, сами знаете. Первое – дать объявления во все газеты, что намерены купить компьютер, – он повернулся к Антону, – именно такую модель, что ты и вез, дорого.

– Да их в городе… – попытался было встрять в разговор Еж.

– На них номера, как на оружии, – оборвал его Туров. – Во-вторых, проверить все салоны и компьютерные клубы, а в-третьих, – он поднялся со своего места, – перетрясти весь дом, возле которого был оставлен «КамАЗ». Возможно, кто-нибудь что-то видел.

Антон поморщился:

– Уже милиция все перетрясла.

– То, что не скажут милиции, расскажут бабушкам на лавках, – хохотнул Саяпин.

Туров тем временем подошел к окну и закурил. Еж принялся разливать чай.

– Слушай, Ежик, – голос Анатолия насторожил всех своей интонацией, – пройди в соседнюю комнату и так, чтобы тебя не было видно с улицы, глянь вниз.

Поставив чайник на плиту, Еж, теряясь в догадках, отправился выполнять просьбу. Сидевшие за столом Антон и Юрий переглянулись.

Вернувшийся через минуту Еж ошарашил:

– По-моему, нас пасут.

– С чего ты взял? – Саяпин встал из-за стола и сделал шаг в сторону Турова, но тот, развернувшись вполоборота, сделал предупреждающий знак рукой. Спохватившись, Юрий остановился.

– Я на эту машину еще с утра внимание обратил, – продолжал между тем Толик, – когда из универсама шел. Очень странно на меня косились.

– Объясни, – Антон весь напрягся.

– Стоит тачка. Пятидверная «Нива», – начал вводить в курс дела Туров. – Капот открыт. Трое мужиков средних лет делают вид, что занимаются ремонтом.

– Может быть, действительно сломались и въехали во двор с улицы, – все еще не веря в услышанное, выдвинул предположение Антон.

– Черта с два! – Туров, мотанув головой, усмехнулся. – У них даже руки чистые. Ко всему, – он поднял палец вверх, – когда я подошел к окну, они, как по команде, повернули головы в мою сторону.

– Дилетанты, – Еж поморщился. – Мы их в два счета обуем.

– Мимо них не проскочить, – Толик посмотрел на Антона. – Наверняка тебя пасут.

– Ничего, у меня знакомая на первом этаже, – Еж загадочно улыбнулся, – у нее окна на ту сторону дома выходят.

Сергей ошибался, считая, что таким образом они смогут обмануть противника.

Зная, что Антон с утра направился к Ежову, Мальцев решил проверить, не замышляет ли эта компания каких-либо контрдействий, либо просто собрались посудачить.

В первом случае, заметив слежку, они наверняка попытаются разойтись незамеченными. Поэтому один из его помощников, проверив, заперт ли чердак и для надежности вставив в замочную скважину несколько спичек, занял позицию неподалеку от окон, о которых говорил Ежов.

Спрыгнув с подоконника и направляясь к ближайшей остановке, Антон не заметил, как за ним проследовал неприметный гражданин с авоськой в руке.

Остальная же часть компании, о чем-то оживленно споря и размахивая руками, направилась к ближайшей пивнушке.