Читать книгу Фронт постсоветского созидания России - Альберт Федорович Савин - Страница 5

Выполнила ли она свои задачи – помогла ли бедным и неимущим? Или всё, кроме прежнего подпольного обогащения партийной властью, пошло прахом?

Да, победившая в России революция оказалась варварской. Она и была задумана европейским марксизмом варварской в м и р о в о м масштабе – с объединением пролетариев всех стран в качестве могильщиков олигархического капитала.

Но кто в те времена не вершил деяния по принципу достижения победы любыми способами и ценой, с жестоким преследованием – мыслящих иначе, плоть до, ставших, якобы, международными, правовых норм и правил со второй половине 20 века?

Значит, варварство подобное – делом было о б ы д е н н ы м, начиная от легендарных Императоров прошлых времён, и, кстати, через пятилетнюю внутригражданскую бойню «южан» и «северян» в Новом Свете за отмену цветного рабства, и кончая Второй Мировой?

Но одни после ревлюции возжелали вернуться на сто лет назад, дабы снова пожить по-царски. Другие возмечтали жить и продолжать любить щедрую Россию, но по-западному – с муниципалами, под началом свободных губернаторов, мэров и префектов.

Третьи, посчитав себя убеждёными славянофилами – устремились к отечественным корням.

И, фактически, вся элита вместе с вновь возрождаемой православной Церковью – открестилась от советской России, соединенной общей судьбой на своей земле?

А она и осталась неизменно общая только для тех, кто на этой земле батрачил при царях, трудился на благо России при компартбоссах. И сегодня пошёл в найм к частным работодателям и в кредитный плен к частным банкирам – на вновь питаемом и возрождпемом Эгоизме. со всем его вознесением до небес.

====

Понятие об эгоизме тесно связано с экономической теорией Адама Смита, сложеной из нескольких идей:

• – Идея, якобы, объективности экономических законов на базе внутренних механизмов, но не внешнего управления;

• – Понятие «человек от экономики» – это, якобы, человек со стремлением к прагматической личной выгоде и рыночным отношениям, основыванным на личных прагматических интересах. А именно они суммарно и в интересах всего общества – обеспечивают богатство, благополучие и развитие человека;

• – Естественный порядок, якобы, не может существовать без естественной свободы, в основе которой лежит частная собственность;

• – «Невидимая рука» – термин, который, якобы объективнее всего аргументирует автономность и самодостаточность успешной эгоистической системы;

А далее идёт полное само-опровержение всего, что изложено – одной лишь фразой, которой А. Смит абстрактно (чисто мысленно) совместил несовместимое в том, что личная выгода вовсе не является достаточной, и чтобы прийти к прочному богатству – необходимо иметь постоянную живую рабочую силу – по своему усмотрению труда и прибыли.

И действительно, по Википедии (ru.wikipedia.org›Эгоизм) :

– эгоизм (др.-греч. Εγώ, лат. ego – «я») – самолюбие, или поведение, ц е л и к о м определяемое мыслью человека о собственной пользе и выгоде. Выходит, утверждение «Я целиком определяю выгоду» – ложно, если для этого требуется ещё и живая рабочая сила?

Но о каком, вообще, свободном рынке и невидимой руке могла идти речь в то время, когда под самым боком у Адама Смита и ещё более ста лет после него – на рынке труда бушевало

махровое рабство (???)

А если говорить о современнном видении прежних идей А. Смита, то на первое место частной экономики выдвигается идея свободной конкуренции между производителями и потребителями, которая тем насыщенней, чем больше де-национализации (приватизации) целостного Государства.

Но это и есть дробление земли-территории на частные анклавы, игнорирующие тот феномен, что именно Россия когда-то и образовывалась и укреплялось на экстремальных поворотах судьбы — благодаря превалированию объединительных тенденций над разъединительными частными вотчинами.

И, значит – снова в Российское Государство вернулась тотальная приватизация под предлогом заботы о повышении экономики и жизненных уровней граждан. Так схожее с реваншем за возврат государственных природных богатств и ресурсов в лоно клановой аристократической Синекуры.

Чему осталось столько российских свидетельств со сносом памятников соратникам Революции и переименованием улиц, со всей остальной де-коммунизацией и русофобией, что лучше бы элитарные шоу-вечера не позорились в гениальном беспамятстве с критикой прежних советских республик, чему сами были свидетелями и участниками!

Только почему именно конкуренцией решили сгладить пороки дремучего эгоизма? Она же с учётом эгоистической натуры – тоже предназначалась не для слишком порядочной состязательности по Олимпийскому принципу?

====

Нацизм по сути – есть индивидуализм (фр. individualisme, от лат. individuum – неделимое), а философия и идеология подчёркивают свободу и независимость уже целой нации от общества и государства.

Характерен приверженностью себя идее подавления личностей т.н. второстепенных обществ и государств. И если удаётся объединить свободных и независимых личностей, то он становится явлением эгоцентризма, угрожающего и обществам и государствам настырными поисками т.н. одной «чистой» нации – ни перед чем не останавливающейся в отношениях с более «грязными» – по их мнению.

Но обратим внимание: никто, от самого Сотворения живого мира и по сей день, не устанавливал – какой личности с какой нацией контактировать и обособляться для того, чтобы продолжать плодиться, размножаться и группироваться для более надёжного последующего выживания и развития.

А особенно это относилось к народам соседским, которые вполне с а м о с т о я т е л ь н о выбирали – какой сосед кому по-нраву или не очень: на ароматных сеновалах, на шёлковой траве и в туристских палатках, в ночной тишине и дневной суете без свидетелей, в «гражданских» и не очень, браках.

Не спрашивая разрешения в пору своей молодости, ни у местечковых, ни у высших чиновников во власти, а при современной свободе нравов – и у родителей не спрашивая.

И что же тогда говорить о целой системе гастарбайтерства – уже не от соседей, а чуть не со всего света гонимого нуждой в поисках удачи, у всех, без исключения – с основным (по Фрейду) инстинктом на-готове?

И теперь вот этот естественный и действительно стихийно-свободный процесс – уже не остановить ничем и никем. Ни одному идеологу т.н. чистых наций, ни местечковому нацизму, ни международному фашизму, родившемуся каким-то странным образом именно в с в о б о д н о й (!) Европе.

И либо это действительное стремление периферийных республик быть свободными и суверенными (что просто невозможно без национальной самодостаточности), либо отделившиеся нации всего лишь опускаются до грязной политики свободно выбирать – к кому половчее попасть в зависимость.

А потому, прежде чем вступать в высокоидейные дебаты про независимость, про честь государства и честные выборы – уточнять требуется, кто это инициирует – народ, своим непосредственным трудом воплощающий и наращивающий потенциал до будущей независимости?

Или олигархическая политическая власть на некотором неприкосновенном отдалении от народа. А разница – как от земли до неба!

Но беда не в том, что кто-то русско-язычный оказался иной веры. И не языки и вера, а плоть и кровь, вуалируемые разными языками – принялись безжалостно разрываться.

Кто же на это может согласиться? Очевидно, только тот, кому уже было не привыкать когда-то заниматься подобным?

Крым и Донбасс потому и направились от Украины, что не желали быть разрезанными пополам из-за чьей-то прихоти иметь свою чистую украинскую нацию, ничем русским не запятнанную. А как можно быть незапятнанным тем или другим языком в скреплённом брачными узами семейном бытии?

Нет уже нигде чистых наций по той простой причине, что от самого Сотворения кинулись плодиться и размножаться по всему свету, по зову свободного природного инстинкта, желания и любви – где и кого застала близость волею судьбы. А тем более – соседские.

Это и оказалось парадоксальной катастрофой, по которой уподобляют двум крутолобым баранам из собственного стада на узенькой тропе, каждого в полной уверенности и правоте победить другого вплоть до физического истребления, ни в чём, при этом не виноватыми, кроме противной стороны!

А на уровне правовых судей сответственно определять – кому и как удобней объявлять: – борцов ли за свободу своей нации – сепаратистами и террористами, с их посяганием на унитарное государство?

Или, кому потребуется – наоборот, борцами за нерушимую целостность государства, посягающими на борцов за свободу своей нации.

Однако, на нравственности настаивают не для того, что это нужно славянофилам или кому-либо ещё, а потому, что без неё все высшие общечеловеческие ценности: свобода, ум, активность, талант, демократия и оппозиция – в принципе получают совершенно равные права как созидать, так и разрушать, как рождать, так и убивать.

Выходит спор между «западниками» и «свободофилами» сводился к выяснению, что лучше в нашем мире для своей выгоды: рождать новые жизни или избавляться от неугодных чьей-то жизни?

====

И по сей день не кончается спор на тему – какая система управления наиболее эффективна для развития общества – централизованная государственная или децентрализованное самоуправление?

Но подобный спор присущ только тем, кто не понимает, что государственная централизация – это не чьё-то желание или склонность к диктаторству во власти.

В л ю б о м цивилизованном обществе – управление бытием объективно образуется Основным Законом – Конституцией государства в качестве приоритета на всей его территории, в том числе и с субъектами на самоуправлении с местными законами, не п р о т и в о р е ч а щ и м и Основному Закону.

Но, разумеется, если и Конституция не содержит в самой себе противоречий. А именно такими противоречиями явились популистские понятия о свободе Личности от общества, от власти, от государства, что равно означает с в о б о д у от К о н с т и т у ц и и и цивилизации, с возвратом к общей анархии со стремлением «обогащаться – кто как может»

Очевидно, что если Закон в самом себе сочетает требования «нерушимости» и «свободы от нерушимости» – это и есть самый общий ответ на вопрос – почему и Закон может подчас уподобляться дышлу, которое «куда само поворачивается – туда и вышло»!

====

Обновлённой в 21 столетии России может и 25 всего лет. Да только проблеме детей – ох как далеко уже не двадцать пять.

Двадцать пять – это нынешней отреставрированной господской Думе образца столетней давности. Долгожители которой одинаково успешно зарабатывали политические и сугубо материальные дивиденды тем, что сначала варганили законы, разрешающие всё, что способствовало свободе. И только потом доходило, что требуются и ограничивающие анархию.

И которым целых два с половиной десятка лет потребовалось, чтобы дошло, что этих основополагающих охранных законов – просто нет! А новые – и по сей день не могут толком изобрести. И не только по детству, а и по охране природных богатств и пользованию землёй, в том числе и во имя детских интересов тоже. А тогда – чем не анархия над природными ресурсами России?

Как же, спрашивается у бывших ходоков из народа во власть, вдруг превратившихся в господ-законотворцев из артистов, спортсменов и шоуменов с необязательным специальным юридическим (правовым) образованием и опытом – жила Россия все эти 25 с м у т н ы х лет? А сами дети?

И вроде как с разбуженным разумом принялись зарабатывать дивиденды на прямо противоположных законах, прежде всего заставляющих отнимать помещения детских садов в точном соответствии с законами по приватизации, а затем снова возвращать.

Чем же это не подобие пресловутой экспроприации уже не простонародьем, а самой высшей политической элитой?

А ведь популизм сказался и на формировании демократии – предельной минимизацией требований к претендентам на законотворчество, в результате чего среди авторитетных представителей общества в Парламенте – меньше всего оказалось таковых с высшими юридическими и правовыми знаниями и опытом, так необходимых для законотворчества.

Тем более, если Парламенту предстояло стать доминирующим по отношению к другим профессиональным ветвям власти – где Парламент вообще должен быть компетентен по меньшей мере не ниже уровня заслушиваемых профессионалов.

Так и рождалась дилемма с эффектным популизмом, вместо эффективного управления государством.

Очевидно, популизм сказался и на простой декларациии действующих прав гражданина, не задумываясь над тем, что эти права становятся действующими и действенными только с течением в р е м е н и и по мере их практического, реального воплощения материально-вещественной собственностью – как личной, так и государства.

Точно так же продекларировали р а в е н с т в о прав граждан перед Законом и Судом, независимо от их имущественного положения, а эти права попали в прямую зависимость, прежде всего – от уровней индивидуальных способностей и меры материальной состоятельности.