Читать книгу Психика, сознание, самосознание - Альберт Налчаджян - Страница 25

Для ряда областей современной психологии, особенно для развития психологической теории о структуре и динамике психической сферы человека, исследование сновидений, на наш взгляд, имеет существенное значение. В деле изучения и истолкования сновидений уже достигнут значительные прогресс[98]. Полученные данные следует использовать для развития представлений о подсознательных психических процессах и об уровнях психической активности вообще. У нас нет сомнения в том, что сновидения представляют собой особый вид именно подсознательной психической активности. Мы эту на первый взгляд очевидную мысль подчеркиваем здесь потому, что как в старой, так и в новой психологической литературе нередко встречается такое выражение, как «сновидное сознание»: это явно указывает на незнание сущности сознательной активности и ее отличий от активности бессознательной и подсознательной. Ф. В. Бассин постоянно употребляет выражение «сновидно измененное сознание»[99]. Очевидно, что правильный тезис о подсознательном характере сновидений нуждается в более солидном и убедительном научном обосновании, чтобы предотвратить подобного рода ошибки.

Например, то обстоятельство, что некоторые сновидения после просыпания вспоминаются индивидом, вовсе не является доказательством осознанности сновидения. Ведь любое содержание подсознательного в принципе может осознаваться в определенных благоприятных условиях. Для нас наиболее важным представляется следующий аргумент, свидетельствующий о том, что в сновидениях сознание отсутствует: сновидения в актуальном процессе их протекания переживаются индивидом как неоспоримые объективные реальности. Это означает, что образы сновидений во время парадоксального сна объективируются таким же образом, как и при восприятии в сознательном состоянии. Только в редких случаях имеющий сновидение человек одновременно понимает, что спит и видит сон, что воспринимает не реальные предметы, людей и их действия, а галлюцинаторные образы. Такие сновидения получили название «светлых»[100]. В этих частных и довольно редких случаях можно говорить о каком-то участии сознания в сновидной психической жизни индивида. Во всех остальных случаях сновидения протекают на собственно подсознательном уровне, поскольку в них отсутствует, по крайней мере, одна из характерных особенностей сознательных переживаний: выделение собственного «Я» и противопоставление внешней реальности, проведение различия между психическими образами как отражениями и соответствующими отражаемыми явлениями.

Если бы сновидения были сознательными феноменами, то у человека всегда была бы с той или иной ясностью выраженная идея (или «чувство») нереальности всего того, что происходит перед его взглядом. Но этого, как известно, нет. Нет того, что, говоря словами С. Л. Рубинштейна, выражается как знание о чем-то, что как объект противостоит познающему субъекту[101].

Подчеркивание подсознательного характера сновидений позволяет не только избегать путаницы в психологической теории, но и создает предпосылки для изучения специфических особенностей тех психологических механизмов, которые свойственны только подсознательному. Поскольку подсознательная психическая активность ни в коей мере не исчерпывается сновидениями, то последние должны служить как средства проникновения в те слои подсознательной сферы, которые феноменального и непосредственно воспринимаемого существования не имеют. Не исключено, что некоторые механизмы образования сновидений («сгущение», «часть вместо целого» и др.), реальность которых подтверждена многочисленными исследованиями, являются характерными для всей подсознательной психической активности.

Более подробно проблема сновидений и значение их исследования для развития теории уровней психической активности рассматривается в главе 7 первой части настоящей книги.