Читать книгу Образ чувств - Алекарт Джи - Страница 4

Прошла ровно неделя, с момента моего знакомства с Теглеруном. Никого из криатов я не встречала. Да и не переполняли меня в течении этой недели никакие чувства. Все ровно. Арчи звонил, сказал, что приедет через две недели. Задержится в столице, так как часть оборудования еще не доставили для новой пекарни. Я успела перечитать книгу “Назад в Начало” два раза, дабы узнать побольше  о жизни и появлении криатов. Однако, после каждого прочтения, у меня оставалось все больше и больше вопросов.

Как-то вечером, сделав себе горячий шоколад, я вышла во двор подышать свежим весенним воздухом. Насладиться приходом весны мне помешал зов за воротами:

– Миссис Джейн! Извините, что долго не заходила. Пустите? – я узнала голос Аннет Кероу.

– Да-да, милая. Минутку.

Я впустила молодую соседку и провела ее в дом. Расположившись на кухне за чашечкой шоколада с грушевыми блинами, мы долго общались о ее новых отношениях с клиентом, работе и много другом. Все бы ничего, но Аннет, неожиданно для меня, вспомнила про Хелен Кор и ее книгу.

– Миссис Джейн, вы прочли уже книгу?

– Эээ.… Да… Я прочла…

– Так, что же вы молчите?! Рассказывайте. Что вам подсунула та сумасшедшая? – радостно воскликнула Аннет

– Во-первых: она не сумасшедшая, дорогая Аннет. Не ожидала от тебя подобного высказывания о покойном человеке. Во-вторых: ничего особенного. Обычный женский роман, – строго и раздраженно ответила я.

– Простите. Не думала, что вы о ней хорошего мнения. Помнится, вы, как и все, побаивались Хелен, – продолжала Аннет. Я чувствовала, как нарастает раздражение от этого разговора все больше и больше. И вообще, она безумно стала выводить меня из себя.

– Я нормального о ней мнения! И не так я ее боялась, как мне не понятно, кто и за что ее убил! – крикнула я на гостью.

– Снова вы за свое. Это же самоубийство. Об этом же трубили все СМИ, миссис Джейн. Хватит уже думать, что ее убили. А, даже, если это и так, то вы ничего не измените, – говорила Аннет

Я резко встала из-за стола и грозно ответила:

– Аннет! Тебе…

Я замерла в ступоре. Позади мисс Кероу, что сидела на стуле, образовался зеленый дым, из которого показались черные руки с длинными пальцами, на которых росли, примерно, двадцатисантиметровые, грязно-зеленые и поломанные по краям, ногти. Миг за мигом я наблюдала проявление силуэта женщины с длинными спутанными волосами болотно-седого цвета, черной кожей, большими, но узкими глазами цвета карри. На ней висели лохмотья. Думаю, когда-то это было бальным платьем со стальным кринолином, который проглядывался невооруженным взглядом, из-за частых рваных дыр на платье. Наряд был темно-синего цвета с белыми кружевами. Я понимала, что передо мной появился криат, сила которого меня переполняет в данный момент.

– Какой-то бестолковый бирик! Что ж за существо такое? Ты что, не можешь понять элементарных вещей? – грозно и мерзко прошипел криат, глядя на затылок Аннет. Я понимала, что женщина, вокруг которой клубился все тот же зеленый дым, говорит мои мысли, которые я, вот-вот, была готова бросить в адрес моей гостьи.

– Аннет. Тебе пора, – взявши себя в руки, сказала я, – увидимся с тобой позже. Я бы хотела побыть одна.

– Миссис Джейн, вы простите, если я, что-то не так сказала, – робко сказала Аннет и я провела ее к выходу.

Вернувшись в дом, я еще ощущала чувство раздражения и мой новый гость, криат, ожидал меня, паря в своем зеленом облаке.

– Зачем ты ее отпустила, бирик Джейн? – прошипела она.

– А зачем пришла ты?

– Дорогуша, меня ты то и пробудила. Все криаты уже ждут с тобой встречи. Только вот, ты, уже, как несколько дней, безэмоциональна. Спасибо этой надоедливой за то, что разбудила в тебе мои силы. Ты так умело внушаешь себе, что все плохое кончается, что я не могла проявить всю себя в твоем облике.

– Ты… Биктанж? Раздражение? – вспомнила я описание криата из книги.

– Мо-ло-дец! А ты не простой бирик, – с язвой в голосе прошипела Биктанж.

– Могу предположить, что ты из Барганда. Так что же Гуздраций? Знает уже о прочтении книги мною? – спросила с большим интересом.

– Все Минеусы только об этом и говорят, бирик Джейн. Вот только загвоздка в том, что бирик, прислуживающий Барганду, тебя пока не нашел. Он нас слышит, но не видит, как ты. Делает, что ему говорят, но редко, когда понимает, что именно от него требуют, – шипела она.

– Это угроза? Мне нужно бояться?

– Лично мне больше нравится, когда ты раздражительна, – ехидно и хрипло смеялась Биктанж, после продолжила, – Гуздраций не упустит второй шанс. Тем более, в то время, как Ливелус совершил огромную ошибку, отдав книгу бирикам.

– А как же Тенткреада?

– Я погляжу, ты уже все знаешь. Какой же из криатов мог тебе все поведать? М? – клацая ногтями, друг об друга, спросила она.

Вдруг, зеленая дымка стала редеть и сквозь Биктанж вывалился ниоткуда Теглерун.

– Кто бы сомневался?! Предатель!  – кричала она так, будто ультразвуковая волна пронзила мое тело.

– Бирик Джейн, отойди! – крикнул мне Теглерун и скрестил все четырнадцать пальцев в огромный кулак.

– Ты же понимаешь, что ты сейчас делаешь, предатель? – шипела Биктанж и угрожающе показала раздвоенный язык, как у змей. Да и зубы у нее не сильно отличались от тех, что у ползучих гадов.

– Проваливай, грязь! Я борюсь за интересное существование и существование интереса в целом! – ответил грозно Теглерун (таким я его еще не видела).

То, что происходило дальше, я думала, что могу видеть только в фильмах с определенным жанром. Теглерун накинулся на Биктанж, нанося ей ловкие и быстрые удары своим мощным кулаком-булавой, при чем, поворачивал голову на все триста шестьдесят градусов так быстро, что это было почти незаметно. Биктанж, в ответ на нападение, стала защищаться ногтями, которые высекали искры, при столкновении с кулаком ее противника. Зрелище было завораживающим не только от самой битвы, но и от того, что, пока они бились в схватке, они не повредили ничего в доме. Криаты были, подобно голограмме, призракам. Я наблюдала внимательно и с восхищением. Удивлению не было предела! В один миг Раздражение оказалось на полу от очередного удара Интереса. Он быстро подошел к ее голове и нанес ей два громких удара по вытянутым вперед рукам, точнее, по ногтям поверженной соперницы. Биктанж в ярости и, видимо, от боли, (если она у них присутствует – не знаю точно), взмыла в своем зеленом облаке, да, как закричит тем самым звуком, пронизывающим все тело! Я занемогла и рухнула на пол без сознания.

Очнулась я на том же “удобном” и “уютном” месте, куда упала – на полу. Ни следов борьбы, ни воюющих уже не было. Я мигом вспомнила все происшествие. Меня переполняли многие эмоции и чувства, особенно те, которые стояли надо мной.

– Бирик Джейн! Очнулась? Хвала Ливелусу! Ты так прекрасно выглядишь!  – удивленно говорила криат с огромными сверкающими глазами и радужными зрачками.

– Не думаю, что ты права, Миада. Надо что-то делать. Что же делать? Как же ей помочь? Ты сильно ударилась? Тебе плохо? Как тебе помочь? Что сделать? У меня совсем нет навыков по оказанию первой помощи бирикам! Ну что же делать?! – носилась в панике по всей гостиной вторая криат.

– Со мной все в порядке, девочки, – говорила я, уже усевшись в кресло.

– Девочки? Она назвала нас девочками? С ней явно что-то не так, Миада! Что будем делать?  – продолжала паниковать писклявым голосом вторая криат, меняя свои наряды и прически так быстро, как будто я смотрела клип некой поп дивы.

Выделить и расписать какой-то конкретный облик этого криата, я не смогу никогда, ибо представляла она Смятение. Неопределенная, неуравновешенная, непонятная и неугомонная. Даже не представляла, что Смятение может выглядеть именно так. Имя этого криата – Вирентрелла. Как я уже поняла, из дальнейших событий в этой истории, ее внешний вид зависит от ситуации. Например, сейчас, представала, то полностью перебинтованной, то, в образе медсестры, то, со всевозможными переломами и гипсами и тому подобное. Я, конечно, думала, что могла получить ушиб, но она явно переигрывала.

– Вирентрелла! Я еще не видела таких нарядов у тебя! Как же это удивительно! Правда, бирик Джейн?! – очень медленно и нежно говорила Миада, она же Удивление. Я так думаю, что она появилась в тот момент, когда я рухнула на пол, так как в тот момент была очень удивлена.

Образ Миады, как и сама она был великолепным. Прекрасная, молодая, рыжеволосая красавица с длинной шеей и слегка заторможенной речью, видимо, оттого что постоянно удивлялась. Глядя на нее, я, вдруг, поняла, что каждое из времен года поистине удивительно и уникально. Весь ее образ (ниже головы) представлял все четыре сезона. Конечности (руки и ноги) больше походили на очень длинные рукава пиджака и расклешенные шелковые брюки. Левая верхняя часть туловища олицетворяла собой зиму. Взмахивая “рукой”, снежинки слетали с нее, поднимаясь вверх, и медленно кружились к полу. Правая же верхняя часть образа была осенью. Подобно снежинкам, с правой “руки” слетали, разного размера, вида и цвета, листья и таяли, достигнув пола. Нижняя левая часть тела была яркой, нежной и совсем юной. Это была весна. С нее редко спадали лепестки цветов, которые были сорваны порхающими разноцветными бабочками. Весна плавно переливалась в лето (правая нижняя часть образа).

Я очень долго рассматривала каждую песчинку Миады – это было настоящим релаксом.

– Бирик Джейн? – снова спросила Миада.

– Да-да. Но твой образ мне нравится больше, – вернулась я в реальность, после разглядывания такой вот диковинки.

– Ах! Благодарю тебя, бирик Джейн! Все, что в жизни бириков происходит, так или иначе, касается того или иного времени года. Каждое ваше жизненное приключение становится еще более удивительным под влиянием любого из сезонов. Удивительно! Не так ли? – говорила Миада с широкой белоснежной улыбкой, пока Вирентрелла рвала на себе волосы и иногда билась головой о стену.

– С ней все в порядке? Это ее обычное состояние? – спросила я Миаду про Смятение.

– Она, лишь, – олицетворение того, что происходит у тебя внутри. Попробуй не беспокоиться обо всем происходящем. Как минимум, не думай о том, что ты могла себе что-то сломать, когда упала. Как видишь, все хорошо, – успокаивало меня Удивление.

Я закрыла глаза. Предо мной стоял образ Миады. Как же она прекрасна. Я даже не заметила, как чувство смятения покинуло меня и, открыв глаза, я снова встретилась взглядами с красавицей с мерцающими глазами. Вдруг, меня посетила мысль, что попросту теряю время, болтая с ними ни о чем и рассматривая их. Один Теглерун смог что-то разъяснить. И я решила задать парочку вопросов Миаде:

– Скажи, как мне разыскать того бирика Барганда?

– Бирик Джейн, ни один из Минеусов, кроме Барганда, не владеет этими знаниями. Я не могу тебе помочь.

– Но криаты существуют в каждом человеке. Неужели вы не поняли, кто именно из нас служит Гуздрацию?

– Криаты каждого бирика – это величайшая ценность. Это неотъемлемая часть его удивительного существования. Тот или иной криат, появляясь ежесекундно по всей Земле в тысячах бириках, несет огромную ответственность за их существо и за желание – быть, в особенности, перед самим собой. Мы исчезаем там, когда появляемся здесь. Наша основная цель – поддерживать гармонию и баланс в вашем существе, несмотря на расторжение мира Гуздрацием. Мы не можем вами управлять или руководить. Только, лишь, подсказывать. Вы же не зря используете выражение в быту: “Интуиция подсказала”. Это все мы. Мы индивидуальны для каждого бирика.

– Грубо говоря, вы забываете то, что происходило с человеком, когда концентрируетесь на другом, – пробовала поразмышлять я.

– Ты удивительна, бирик Джейн. Но, если тебе так проще понять нас, то будь, по-твоему, – улыбнулась Миада и, обратившись теплым ветром, улетела в приоткрытое окно.

Я сидела в кресле и понимала, что все это происходит со мной наяву. Еще я осознала, что каждый криат, которого я встретила, не может мне, толком, ничего объяснить. Единственное, чего я не понимала, так это, как найти человека, убившего Хелен, который теперь ищет меня. Что мне оставалось делать? Куда идти? Есть ли толк от того, что вызову криата? Эти вопросы не давали мне покоя до позднего вечера.

Следующее утро началось не совсем комфортно. Я проснулась от неприятного сна, после которого остался осадок почти на весь день. Мне снился, ни то первобытный строй, ни то средневековье. Все перепуталось в том сне: лазерные войны, ястребы-убийцы, полчища криатов и бочки с засахаренным медом. К чему? Не пойму.

– Куда ночь, туда и сон, – пробормотала я, спустившись на кухню, – Майк, ты поел? Молодец. Что же делать будем сегодня? Есть идеи? Чем бы ты хотел заняться? – задавала я вопросы толстяку. Он подбежал к обеденному столу, запрыгнул на него и сел на, лежащую там, книгу Теглеруна.

– Как же я сама не догадалась? Лавка! – осенило меня и побежала наверх собираться.

Через час я уже была на Желтой и уверенными шагами подошла к лавке, где работала Хелен Кор.

– Здравствуйте, Мэтью, – поприветствовала я нового хозяина лавки.

– О! Миссис Бакклет! Добро пожаловать! Как отпуск? Как вы встретили весну?  – говорил со мной обаятельный молодой человек с крупными чертами лица и, прошу заметить, с атлетическим телосложением. Весь одет в черное. Даже на голове была черная закатанная шапка. Лицо его покрывала густая и черная щетина.

– Весна в этом году прекрасна, Мэтью. А вот отпуск… Много забот, – пыталась я уйти от темы разговора.

– На это нам и дана весна, миссис Бакклет. Что создавать и заботиться о новом, – улыбчиво ответил Мэтью, – а вы по какому делу? Неужели великий скептик города хочет обратиться к зодиакальным прогнозам? – пошутил он.

– Нет, мистер Глинвел. Я, как ни странно, пришла с вопросом, касающимся покойной Хелен Кор.

– Мисс Кор? Хм… Это действительно странно. Так… Что за вопрос там у вас?

– Вы, помнится, давали интервью в день, когда нашли тело Хелен.

– Да-да. Припоминаю, – уверенно говорил он.

– Вы сказали, что с вечера пятницы, то есть, два с половиной дня, ходили к этой лавке. Но именно в ту пятницу… Нет. Не так. В котором часу вы пришли на это место в первый раз, когда уже было закрыто?

– В семь? Да, в семь вечера.

– Извините за любопытство. А, для чего вы ходили сюда в остальные дни? Это же были выходные. Как известно, в эти дни вся непроданная пресса пакуется и отсылается на переработку. Купить вы, явно, ничего бы не смогли.

– Вы хорошо осведомлены о нашей работе, миссис Бакклет. Приятно, – улыбнулся он и продолжил, – А почему вы с этим вопросом подошли именно ко мне? Ведь, многие сюда ходили и в воскресенье и в понедельник.

– Однако, все эти люди не давали интервью, в отличие от вас. Я осмелилась сделать вывод, что вы были заинтересованы во встрече с покойной. Не так ли?

– Да. И что? – я заметила, как он начал нервничать и потирать ладони о штанины.

– Вас что-то связывало с ней?

– При всем моем уважении к вам, миссис Бакклет, я вынужден признать, что это разговор мне не интересен и неприятен. К тому же. Это дело прошедших времен, а я предпочитаю думать о будущем, – резко ответил он.

– В те дни вы так же думали о будущем? – настаивала я, – а, как вы объясните то, что через два дня лавка законно, прошу заметить, стала вашей собственностью?

Он, хотел было, что-то ответить и, судя по взгляду, не очень приятное для меня, но я решила нападать первой, соблюдая такт:

– Мэтью, я не имею намерений, каким-то образом, нарушать ваше будущее. Хелен была моей хорошей знакомой. И меня не покидает мысль о том, что ее смерть приняли за самоубийство.

Неожиданно для себя, я осознала, что немного приврала.

– И вы решили, что ее убили? Может быть, я? – нервно перебил меня Мэтью.

– Что вы? Что вы? Я ни в чем вас не обвиняю. Просто… Мне показалось странным, что так быстро “замяли” это дело и вы стали полноправным хозяином лавки.

– Вы хотите правды от меня? – скрипя зубами, как будто угрожая, наклонился он ко мне, – Так слушайте. Я месяцами вел с ней переговоры о покупке этого места, но упертая никак не соглашалась. Ни на одну сумму денег, которую я предлагал. Поэтому, как я узнал о ее гибели, в тот же день направился прямо к Клайву Стори и выкупил лавку со всеми правами и бумагами на нее. Деньги творят чудеса. Понимаете? Стори не такой уж безызъянный чиновник, как оказалось.

– У каждого свои слабости, Мэтью. У мэра – деньги, а у вас – эта лавка. Это может послужить мотивом. Вы не думаете? – провоцировала я чернокнижника.

– Дорогая миссис Бакклет, – он тяжело сглотнул слюну, глаза покраснели, – это бизнес. Я самореализуюсь. Улучшаю свою репутацию и популярность, так сказать. А интервью давал, потому что, такому деятелю, как я, не помешает лишняя реклама. Ясно? А, к смерти Хелен Кор, я не имею никакого отношения. Я строю свое будущее правильно. Ах, да. По словам вашей подружки Биржуа, вы тоже были здесь вечером той пятницы.

– Думаю, мы услышали и поняли друг друга, Мэтью. И, к вашему сведению, я была у Хелен в 18:30. До того, как вы пришли сюда, – строго посмотрев на собеседника, ответила я.

– Эмм… Согласен. Мы услышали друг друга, Джейн Бакклет, – улыбаясь, кивнул Мэтью в знак прощания и удалился в середину лавки.

Не теряя времени, я перешла дорогу, где работает Ева Биржуа. Каково же было мое удивление, когда я увидела там двух незнакомок, сообщивших мне, что Ева уволилась один день назад. Но, больше всего, я удивилась голосам, что звали меня:

– Бирик Джейн! Бирик Джейн! – увидела я великолепие Миады. Наверное, появилась в момент, когда я узнала о Еве.

Рядом с Миадой в воздухе парила немолодая особа зеленого цвета. Описывать нечего. Все зеленое: тело, голова, волосы, глаза, винтовые рога, хвост, похожий на гарпун. Зеленая криат была совсем обнаженной, но создавалось впечатление, будто она в латексном костюме. Меня впечатлили ее острые и высокие плечи, устремившиеся куда-то вверх. Это была Тенткреада (Ложь) в своем обличии.

Я поспешила к криатам, но, по дороге столкнулась с директором книжного магазина “Букс” Миком Тайем.

– О. Джейн. Как отдыхаешь? Справляются без тебя в оранжерее? – доброжелательно поинтересовался Мик.

– Здравствуй, Мик. Спасибо. Да, все хорошо. Извини, я спешу.

– Я и сам тороплюсь. Но, раз уж встретились с тобой, значит, воспользуюсь случаем и приглашу тебя на наше с Билли новоселье, – радовался он.

– Ты купил дом? Поздравляю! Обязательно приду, Мик. Только адрес скажи.

– Ну-да, ну-да. Пригласить – пригласил, а куда добираться – разберись-ка, Джейн, сама! Ах-ах-ах! – шутил Мик и, откашлявшись, продолжил, – Караван Китов 5/2А. Рады будем видеть тебя, дорогая, – он быстро обнял меня и побежал в сторону моей оранжереи.

– Мик! А в какой день это будет?! – крикнула я ему вдогонку.

– В субботу! Это будет прекрасная суббота! – не оборачиваясь, крикнул он в ответ.

– Бирик Мик – брехло, – услышала я позади.

– Тенткреада? – задрав голову вверх, спросила я зеленую женщину с рогами.

– Я бы могла тебя обмануть, бирик Джейн, но у меня другие цели, – в ее голосе чувствовались уверенность и профессионализм. Криат парила так высоко, что моя голова находилась на одном уровне с ее талией. Она была по-своему идеальна.

Я шла и общалась с криатами, как с обычными людьми, идущими рядом, прикрывая правое ухо ладонью. Подумаешь. А, вдруг, у меня наушник в ухе… Ну, так… Подстраховка от обычных прохожих.

– И почему же Мик, как ты выразилась, “брехло”? – спросила я.

– Он будет не рад тебя видеть, бирик Джейн, – сухо ответила Тенткреада.

– Людям его ориентации присуща чрезмерная любезность в общении и некая скрытность, – прокомментировала я.

– Будь по-твоему, – так же сухо сказала она.

– Куда мы идем? – вдруг вспомнила я о главном вопросе.

– Миада все объяснит тебе.

На пороге “Букса” стояла Миада. Махнув заснеженным рукавом, она указала внутрь магазина и сказала: “Мы тебе здесь поможем”.

– Люблю этого бирика, – указала Тенткреада на старшего администратора.

– Мардж? Хм… Дай угадаю. Она часто врет? – прикинула я достаточно голосно.

– Врет? – глянула на меня Ложь и засмеялась, – Да она сама и все ее существование – сплошное вранье! Она прекрасна. Главное, чтобы не забыла, где и когда солгала, – гордо заявила Тенткреада.

– Подумать только! А казалась такой серьезной и воспитанной женщиной, – удивилась я.

– Да-да. Я сама удивлена! – подхватила Миада.

– Что дальше? – спросила я.

– Ты должна узнать у бирика Мардж правду, – сказала Тенткреада.

– Какую же?

– Да. Какую? – удивилась снова Миада.

– Мы индивидуальны, бирик Джейн, не забывай. Ты сама должна выяснить, что именно она знает, но молчит, – ответила Ложь.

В тот момент я еще не понимала, что криаты стали складывать тот самый пазл в моей голове, моими же руками.

– Ладно. Надеюсь, ты права, – сказала я и Тенткреада засмеялась. До меня дошло, что Ложь и мое “права” – вещи несопоставимые.

Я подошла к Мардж, которая стояла ко мне спиной. Справа от меня порхала Тенткреада, а слева, сверкая глазами, удивлялась Миада.

– Доброго дня, Мардж, – обратилась я к давней знакомой.

– Джейн! Дорогая, как же я давно тебя не видела! Кажется, у Хлои последний раз? И тебе доброго дня, подруга, – обернувшись и крепко обняв меня, манерно и вызывающе говорила Мардж.

– Смотрю, ты сменила имидж?

– Моему Людвигу нравится все красное. Что не сделаешь ради любимого? Ну, ты же знаешь, о чем я, – подмигнула она.

– Да, конечно, – смотрела я на клоуна по имени Мардж. Огромный начес на голове, яркая красная помада, красное пончо и такого же цвета, ни то спортивные штаны, ни то шаровары. Зато сапоги и ногти были голубого цвета. Совсем я не поняла такого ее нового имиджа. Ну и ладно. Главное – Людвигу по вкусу.

– Нравится? – улыбаясь лошадиными зубами, говорила она и хлопала нарощенными ресницами, словно корова.

– Ты выделяешься из толпы, Мардж. Молодец, – похвалила я ее и по-дружески похлопала по плечу.

– Мне Людвиг так и сказал: “Козочка, хочу, чтобы тебя можно было разглядеть даже в миллионной толпе!” – Представляешь, как он меня любит? – радовалась она моей лести. Я обратила внимание на Тенткреаду. Так она вообще сияла от удовольствия, слушая наши взаимные “любезности”.

– Ах! Совсем забыла! У меня так много работы, Джейн. Давай, увидимся позже. Например, у мистера Тайя на новоселье. Он же пригласил тебя? Он часто вспоминал о тебе.

– Да. Мы встретились с ним на входе. Он пригласил меня. Но я совсем по другому вопросу пришла к тебе, – сказала я.

– Знаешь? Он не хотел тебя приглашать. Считает тебя занудой. Но я уговорила, – отводя меня за руку от толпы покупателей, прошептала Мардж.

– Я тебе благодарна, – ответила я, понимая, что мне абсолютно все равно.

– Так по какому вопросу ты пришла? Думаю, я найду минутку для моей подруги, – снова громко и манерно сказала она.

– Я хотела тебя спросить. Что ты помнишь о тех днях, когда была заперта лавка Хелен Кор? – спросила тихо я.

– Неожиданный вопрос, дорогая. Пойдем, – ответила она и мы вышли за магазин, где она стала курить.

– Джейн, милая, Признаюсь честно. На днях мне звонила Аннет. Она рассказала, что вы повздорили из-за твоих убеждений. Только не говори ей, что я тебе все рассказала.

– Нет. Не скажу. Ты мне лучше поведай, что ты помнишь, начиная с той пятницы.

– Это же тогда, когда ты рассказала нам о той книге?

– Именно.

– В ту пятницу я ушла с работы в пять – привести себя в порядок перед вечеринкой. В субботу был короткий день, но я осталась до четырех здесь. Я же опоздала тогда. Помню, кто-то спросил о закрытой лавке с мистикой, но это было в воскресенье, по-моему. Да. Точно. В воскресенье. Еще под закрытие, приходил какой-то идиот. Он свалил целый стеллаж с бестселлерами месяца. Я сломала почти все ногти, собирая книги на место, – она задумалась, вспоминая, что же происходило еще и выдала мне то, чего я точно не ожидала, – а так жалко было. Я за них столько денег отдала! Но ему, хоть, “Золотой Том” на правую ногу свалился. Надеюсь, он долго хромал! – злорадствовала Мардж.

– На правую ногу? Точно? – быстро переспросила я.

– Джейн! У меня же феноменальная память. Не забывай, где я работаю. Я еще обратила внимание на его уродливые коричневые ботинки. Мой дед еще такие носил – с огромным каблуком. Этими ботинками можно сваи вколачивать, – закончила курить Мардж.

– Ты не помнишь, как он выглядел? – поинтересовалась я и заметила, как из ее начеса показался Теглерун, размером с теннисный мяч.

– А я и не видела. А увидела бы, то запомнила. Нашла бы потом и спицы ему под ногти сунула, – злилась Мардж, – тот придурок был в черном капюшоне. Правда, голос показался мне очень знакомым. Может, постоянный посетитель. Не могу сейчас сказать. А зачем ты про него расспрашиваешь?

– Да так. Кажется, я тоже его видела. А что он тебе говорил?

– Спросил, продается ли у нас книга “Назад в Начало”, вроде бы. Я еще удивилась такому странному названию. Он спешно пытался выйти, да так, что снес стеллаж.

– Бирик Джейн, нам пора, – сказал Теглерун и спрыгнул на тротуар.

– Спасибо, Мардж. Ты мне очень помогла, – улыбнулась я и стала ловить такси.

– Увидимся у Мика! – крикнула мне в спину знакомая, а я, лишь, помахала тыльной стороной ладони ей в ответ.

Кстати, я даже не заметила, как две мои спутницы-криаты исчезли. И я уже стала привыкать, как к их появлению, так и к их исчезновению. Но поняла и утвердилась окончательно в одном – как только то или иное чувство покидает меня, то и криат пропадает всегда вместе с ним. Сейчас во мне кипел неописуемый интерес.

Усевшись в такси на заднее сиденье, мой Интерес меня спросил:

– Куда теперь?

– К Еве Биржуа, – уверенно ответила ему и поняла, что водитель такси подумал, будто я ему скомандовала направление.

– Это где? Во Франции? – спросил удивленный водитель.

– Ой, простите, – засмеялась я, глядя на Теглеруна и показывая ему кулак, – на улицу Летнюю, 42, пожалуйста, обратилась я к таксисту и машина тронулась с места.

Когда мы приехали к дому Евы и вышли из такси, я решила спросить Теглеруна:

– Я сильно сглупила, общавшись тогда с Биктанж? Я долго думала, после вашей бойни. Ты же не зря бросился на нее?

– Бирик Джейн. Несомненно, ты дала ей понять, что ты тот самый бирик, который нас видит. Но рано или поздно это должно было случиться. Это неизбежно. Впредь, контролируй свои эмоции. Глуши их, если ты знаешь, кто может перед тобой явиться.

– Я поняла тебя, Теглерун. Ну, что ж, пойдем в гости? – задумчиво сказала я, глядя на дом Биржуа.

– Бирик Джейн, как там у вас говорят? Дамы вперед? – вытянув руку, как бы приглашая, спросил Теглерун.

– Вы так галантны, сэр, – подыграла я криату.

Звонок на воротах двора Евы не работал. Я уже подумала, что придется ее звать криком, но Теглерун неожиданно подпрыгнул на третьей ноге и оказался на пороге дома. Затем, он повернулся ко мне лицом и той же ногой ударил громко в дверь, отталкиваясь от нее. И, уже через миг, он стоял рядом со мной.

– Кто там ломится? Опять пришельцы? – услышала я голос внутри дома.

– Ева, это Джейн!

– Какая, к черту, Джейн? Не знаю потаскух с таким именем! – грубо крикнула она, не открывая двери. Я совсем не обращала внимания на ее оскорбления. Ева всегда была немного не такой, как все. Она прославилась на Желтой, а, после и в городе, когда во все горло орала, что ее мужа украли пришельцы-потаскухи.

– Джейн Бакклет! Желтая 1!

– Ааа! Скептик! Это ты? – уже выйдя на крыльцо и убедившись, что я не пришелец, успокоилась она.

– Впустишь? – спросила я.

Она вальяжно спустилась с высоких ступеней и, не торопясь, заковыляла к воротам. Выглядела она не очень хорошо. С того момента, когда я видела ее в последний раз, она неплохо набрала в весе, что стало ей совсем не к лицу. Отросший волос выдавал свою грязную седину, выталкивая крашенный баклажановый цвет. Некогда яркие и голубые глаза стали бледными и белесыми. Куда-то делся передний зуб на нижней челюсти. А, и без того пухлые губы, украшала черная помада с розовым блеском. К слову, не любила я блеск никогда. Впечатление такое, будто губы подсолнечным маслом намазаны. На ней был надет старый шелковый халат с гепардовым принтом, перевязанный широкой белой лентой. На ногах были высокие дутые тапки зелено-синей расцветки.

– Проходи, Джейн, – открыла она ворота и мы прошли в дом.

– Располагайся в гостиной, а я сварю нам кофе. Ты же любишь кофе, скептик? – спросила она.

– Да, пожалуйста. И с лимоном. Если есть. И без сахара, – попросила я.

– Ты что? В ресторан пришла? Какой, к черту, лимон? А сахара у меня нет с тех пор, как мой Ричард отдался тем потаскухам со сладкими марсианскими именами. Будь они прокляты, – грубила Ева, уходя на кухню, где пробыла более получаса, гоняя шваброй птиц за окном, которые сидели на яблоне у нее в мини-саду.

Пока негостеприимная хозяйка дома готовила кофе, я успела разглядеть всю ее гостиную. Обшитый черной кожей диван занимал одну треть комнаты. Стены были окрашены в темно-синий цвет и в них были вмонтированы полусферы, представляющие все восемь планет нашей солнечной системы, а, также, Плутона и Солнца. Думаю, эти оригинальные украшения были изготовлены из гипса. В самом дальнем и углу находился серый шкаф с очень темными стеклами. Что они прятали – разглядеть не удалось. На малой стене висела картина, около двух метров в длину, обрамленная в толстую громоздкую раму. Но, самым удивительным было то, что на черном полотне, в самом центре, располагалась серая четырехпалая рука с предплечьем. Я решила рассмотреть поближе и подошла к картине. Оказалось, что эта рука привязана тонкой леской к полотну.

– Еще минуту, Джейн! Проклятые вестники пернатых потаскух обгадили мне весь сад! Чтоб вы сдохли, клювоносые уродцы! – ругалась хозяйка дома.

– Нет проблем! – отозвалась я.

– Она чокнутая? – спросил Теглерун.

– Ее многие так называют. Она уверена, что ее мужа похитило НЛО.

– Что же случилось на самом деле? Известно, что с ним? – интересовался криат.

– Еще как! Пернатые потаскухи, о которых она постоянно говорит – это танцовщицы кабаре с огромными боа. Ричард сбежал от нее семь лет назад. Решил помолодеть в свои пятьдесят восемь лет. Он купил двух жгучих брюнеток и счастливо доживает свои годы. Помню, как те, кто знал, поддержали его в этом поступке. А Еве сказали, что его похитили пришельцы, полагаясь на ее нездоровый фанатизм к внеземным цивилизациям. План сработал. Она сложный человек, – вспоминала я историю одиночества Евы Биржуа.

– Откуда у Бирика Ричарда столько богатства, если он смог купить двух других бириков?  – спросил Интерес.

– В свои молодые годы он стал одним из основателей Областной Изучающей Космическое Пространство Обсерватории. ОИКПО сокращенно. После чего, стал ее единственным руководителем и известнейшим ученым на весь мир. В пятьдесят четыре года ушел на пенсию. Посидев дома три года и поседев с “любимой” женой, решил уделить время своим удовольствиям и прелестям жизни, как он представлял ее себе в идеале.

– Я бы тоже от нее сбежал. Сколько наблюдаю за ней и никак не могу распознать – какой криат над ней властвует, – говорил Теглерун, заглядывая на кухню.

– М-да. И грустно и дышится легко одновременно, – говорила я, – Глянь на пол.

– Почему он светится? – спросил криат,  рассматривая фосфорные звезды всевозможных размеров.

– Этот пниктоген называется фосфором. Он широко распространен в земной коре и является элементом жизни. Его часто используют в декорировании помещений. В основном, потолки. Имитируя ночное небо, – разъяснила я.

– Слишком, уж, у вас все сложно, Бирик Джейн, – пробормотал Теглерун.

– Зато тебе интересно. К тому же, новые знание тебе не помешают, – улыбчиво и добро говорила я.

– Слишком много непонятных слов, – ворчал он.

– А ты думаешь, что мне так легко далось запомнить все ваши термины и имена? – подыграла я, пробормотав.

– Ах-ах-ах! Особенно мое имя, – засмеялся Теглерун, – И что? Запомнила?

– Теглерун-Мисколт-Прафктуз-Бакварнарал, – гордо объявила я.

– Ладно. Буду учить твои пни… пхи… пиних…Тьфу ты!  – смешно пытался произнести слово криат.

– Пни-кто-ге-ны, – проговорила я по слогам и стала разъяснять, – Другими словами – это группа азота или пниктиды. Характеризуются, как неметаллы…

– Стоп! Стоп, бирик Джейн! Ты смеешься надо мной? Лучше расскажи про светильники вот эти, – перебил меня Теглерун, отказавшись слушать мои знания по химии.

– Ты про мобили? – спросила я, указывая на потолок, увешанный различными подвесками. Они были уникальны, каждая по своему: облака, летающие тарелки, планеты, космические корабли, снаряжения космонавтов и многое другое. Особенно меня покорил мобиль, изготовленный из тысячи мельчайших хрустальных деталей, символизирующий Млечный Путь. Это грандиозная работа!

– Как ты сказала? Еще одно непонятное слово? Я не вынесу больше! – взялся за голову криат, не давая шее крутиться. Я тихо засмеялась и тут же моя улыбка пропала с лица.

– Надеюсь, ты не дохнешь от скуки, Джейн, – зашла в гостиную Ева, держа овальный синий разнос с двумя серыми чашками и блюдцем лукума.

– Что ты? Я словно в космосе. Очень достойное оформление. Я восхищена твоей гостиной, – хвалила я хозяйку дома, – Ты не думала, что можно брать деньги с гостей за посещение, как в музее? – неудачно пошутила я.

– Ты совсем чокнулась, скептик? Я здесь живу! Глаза с кармана высунь! Я ни с кем не собираюсь делиться единственным, что у меня осталось от Ричарда, – обиженно возмущалась она.

– Прости, Ева. Я хотела таким образом показать свое восхищение.

– Хм, – резко хмыкнула она и уселась на диван, широко расставив ноги, – Шутки у тебя, как у тех придурков со второго канала. Тридцать лет одно и то же. Безмозглое стадо напыщенных петухов.

– Согласна. Извини еще раз, – успокаивала я ее.

– Не падай в реверансе. Лучше присядь и пей свой кофе. В конце концов, я же не наш мелочный и падкий на лесть мэр, – сказала она и поставила разнос посреди дивана.

Кофе у Евы получился отменный. А с клюквенным лукумом – полное наслаждение. Одно меня смущало – чашки. Они были сделаны в форме головы пришельца. К тому же, внешняя сторона чашек была матовой и изготовлена из неизвестного мне материала. Прикасаясь к ней, создавалось впечатление, что она покрыта человеческой кожей.

– Занятные головки! – громко смеялась Ева.

– Не поспорю, – поддержала я и посмотрела на Теглеруна, сидевшего на спинке дивана и свесившего ноги над разносом. Он массировал себе голову всеми пальцами, а потом посмотрел на потолок и утомленно сказал, – Бирик Джейн, за что мне это? И почему ты такая любопытная? Не интересуйся слишком много. Я не долго еще вытерплю эту особу. Даю тебе пять минут.

– Я их заказала через год, после похищения Ричарда. И даже дала им имена. Хочешь узнать? – говорила Ева о чашках.

– Расскажи, – попросила я.

– О, нет! – крикнул Теглерун.

– Марсианка и Пернатоклювая. Обе потаскухи, между прочем, – гордо и весело заявила она и продолжила, – Моя – Марсианка. Уверена, что, именно из-за нее, мой бедный Ричард сейчас задыхается на той уродливой красной планете.

– Видимо, моя – Пернатоклювая, – еле слышно вымолвила я.

– Чего? – спросила Ева и я махнула головой, будто ей послышалось, – Ах! Черт с тобой, Бакклет! Знаешь, зачем я заказала чашки в виде голов? Когда я пью из них, я представляю, что вскрыла этим потаскухам черепные коробки и высасываю их тупые, никчемны, марсианские мозги!

– Бирик Джейн, ты не могла бы ее слушать, хотя бы с малой долей безразличия? – забегал по гостиной Теглерун, закрывая уши. Потом запрыгнул на диван и наклонился ко мне лицом к лицу, а к Еве задом.

– Бирик Джейн! Не молчи! Ответь мне! Я не вынесу больше! Проявляй к ней меньше интереса! – сходил с ума криат, но я понимала, что должна молчать и не подавать виду, ибо “овдовевшая” Биржуа и меня признает за пришельца, если начну разговаривать сама с собой.

– Ах, да. Чуть не забыла. Изначально, на ручках этих чашек были перья. Я хотела, что бы символичнее и правдоподобнее все было. Но, гребанное средство для мытья посуды разъело клей и чертов пух смылся вместе с пеной! Ты представляешь? Я оставила того ублюдка, (мастера, которому заказала эти чашки), без одного яйца. А на изготовителей моющего средства недавно подала в суд. В следующий раз у меня тарелки сломаются от их пены, что ли?! Идиоты! – возмущалась Ева, притопывая левой ногой.

– Надеюсь, ты выиграешь дело, – поддержала я.

– Еще бы! – довольно расхохоталась толстушка Биржуа. Потом резко остановилась, внимательно посмотрела на меня и быстро спросила, – А ты зачем свою “седину” сюда принесла?

Я очень хотела ей возразить, но понимала, что дальше дело не пойдет, поэтому стала говорить по существу:

– Я искала тебя на работе, но там мне сказали, что ты уволилась.

– Это те две потаскухи выкупили мою лавку. Мне нужны деньги. Пришельцы украли не только Ричарда, но и его состояние. На кой черт пришельцам деньги?! – оказалось, за живое зацепила я ее.

Так вот, – стала я плавно переводить разговор, – Ты хорошо помнишь день, когда пропала Хелен Кор из виду?

Она уставилась на меня тупым взглядом, быстро заморгала и спросила:

– Это та чокнутая и вечно не расчесанная? Да уж. А еще меня чокнутой прозвали. Идиоты. Помню, я тогда в телевизоре засветилась. Так торговля пошла – что надо!

– Ты не могла бы в подробностях рассказать мне все, что помнишь с момента моего ухода и до утра понедельника? Я знаю, что ты меня видела, – осторожно говорила я.

– Чувствую разговор затянется надолго, бирик Джейн, – капризничал Теглерун, но, в силу моего повышенного интереса к тому, что скажет Ева, он не мог меня покинуть, да и я ощущала себя не брошенной в болото брани этой женщины.

– Странная ты, скептик. Тебе зачем оно? Та суицидница была помешана на своем шаманстве. Может, принесла себя в жертву одному из своих драных идолов. Я ничего не знаю, – странно заговорила Ева, ведь, я только спросила, что она помнит из того, что происходило в те дни, но не стала сбивать ее с выбранного разговора.

– Понимаешь, я больше склоняюсь к тому, что она не совершила суицид. Думаю, ей помогли. Я прочитала много литературы о жертвенных ритуалах, в том числе и по самоубийству, но ничего подобного, что было с мисс Кор, я не нашла.

– А зачем ты вообще ищешь?

– Я за справедливость, – резво отозвалась я, смахивая на дурочку.

– Ты чокнутая, Джейн. Ладно. Что вспомню – расскажу. Но, для начала, сварю нам кофе, – она встала, забрала разнос с посудой и ушла на кухню.

– Она невыносима! Как ты так спокойно ее воспринимаешь? – злился Интерес.

– Я много лет ее знаю. Она открыла свою лавку на пятнадцать лет раньше, чем мы с Арчи оранжерею. Я привыкла к ней. Психика Евы изрядно пошатнулась с тех пор, как исчез Ричард. Но шутка о том, что его выкрали инопланетяне, стала для нее роковой. Порой, она вызывает у меня жалость.

– Ладно, потерплю. Но скажи мне – зачем мы сюда пришли? Что полезно ты можешь узнать от нее? – спросил он.

– Что угодно, дорогой друг. Любая зацепка нам крайне важна. Это все – звенья одной цепи. Глаза каждого, кто был там в те дни, могут что-то рассказать. Поэтому, я начала с тех, кто давал интервью в тот день, – объяснила я.

За окном темнело. Я даже предположить не могла, что задержусь у Евы надолго. Я еще хотела успеть поговорить с инспектором Сьюзон Варкл, но “гостеприимная” миссис Биржуа не славилась, ни быстрой речью, ни торопливостью, ни пунктуальностью. Я безумно проголодалась. И, как только задумалась о том, что было бы неплохо съесть пирог с квашеной капустой, я услышала шарканье тапок из кухни. Ева катила маленький столик на скрипучих колесах. На нем стояли четыре блюда: запеченные перепелки, нарезанные квашеные огурцы с луком, протушенные в сметане куриные сердечки с грибами и салат из множества видов зелени с яйцами.

– Ненавижу ужинать в одиночестве, – закатив столик и сказала Ева и направилась снова на кухню.

– Видишь, Теглерун? Она может, когда хочет, – обрадовалась я еде.

– Вы – бирики зависимы от поглощения даров планеты. Страшно представить, что бы было, если бы вы стали настоящим Минеусом, – бормотал он.

– Свет! Свет! – громко зашла в гостиную Ева. И тут мы с Теглеруном обратили внимание, как мобиль, похожий на нашу галактику, стал светиться. Я радовалась каждому кристаллику, который излучал свой неповторимый и индивидуальный свет.

– Ева, это торжественная красота, – хвалила я.

– Сдохну – забирай себе. Тут завещания на полгорода хватит, – бормотала она и небрежно уселась на диван. Мы принялись за ужин.

– Ты не думай, Джейн. Я рассказала тому чернокнижнику, что видела тебя у ненормальной в лавке не потому, что могла тебя в чем-то подозревать. Просто… Людям же надо о чем-то поговорить. Вот я и…

– Не переживай. Я об этом совсем не думаю, – перебила я Еву, когда она замялась. Видимо, подумала, что я таю на нее обиду.

– В ту долбанную пятницу у меня совсем не было настроения – четверг же было ровно семь лет, как Ричард исчез. Торговли не было совсем. Я просто сидела и наблюдала за прохожими и за чокнутой Кор. Темнело тогда уже рано, сама знаешь. Единственное, что мне тогда показалось странным – это человек, который пришел после твоего ухода. Как раз перед тем, как тот ублюдок смазливый приполз со своей гадюкой глубоко заглатывающей. Кхм! Что-то я отвлекаюсь на внешних раздражителей часто. Так, вот. Тот человек в капюшоне чем-то разозлил чокнутую. Помню, как она швырнула в него клочком бумаги и крикнула, что-то типа: “Сгинь!” – После, он попятился вверх по Желтой. Я еще заметила, что на нем такие же ботинки дурацкие, какие были у моего Ричарда. Коричневые такие. Нет… Цвета лошадиного дерьма, если быть точной. И каблук у них, как лошадиное дерьмо – непонятной формы и размера. Потом уже и приползли те два червя, когда Хелен, как бешеная, быстро собиралась. Но они, толком, и не поговорили, как я поняла. Сумасшедшая закрылась изнутри. Больше я ее не видела. Только труп.

– Кто же те двое, о ком ты говорила?

– Мэтью со своей женой. Это она выкупила мою лавку. Довольно, за хорошую сумму, прошу заметить. Я пошутила над тупоголовыми, что продам ее только за шесть миллионов наксов, а они взяли и купили ее неделю назад.

– А Мэтью хотел купить лавку у Хелен. Теперь мои сомнения развеиваются.

– Ты о чем это?

– Думала, не может ли Глинвел быть убийцей Хелен.

– С такими деньгами, они могут весь город купить, Джейн. Не вижу смысла. Кто-то другой, возможно, совершил это? – говорила она, облизывая пальцы, после перепелов.

– Мужчина в капюшоне,  – задумалась я.

– И в дерьмовидных ботинках, – подхватила она.

– А в котором часу ты закрыла лавку, Ева?

– В девять. Задержалась из-за просроченных газет. Бесят! Эти газеты не на переработку надо отправлять, а раздавать в общественные туалеты. Там вечно нечем зад подтереть.

– Слава вселенной, я не брезгливая, – засмеялась я и Ева подхватила меня смехом.

– Одного не могу понять, Джейн.

– Чего же?

– Как ненормальная закрылась изнутри?

– На роллетах же нет замка с внутренней стороны.

– Вот и мне показалось это странным.

– Знаешь, лучше не лезь в это. Вдруг, кому-то перейдешь дорогу, шепотом сказала она.

– Я аккуратна. У меня есть помощники.

– Ты чокнутая, скептик, – снова громко засмеялась она.

Я обратила внимание на Теглеруна. Выражение его лица стало мягче. Его уже не выводила из себя моя собеседница. Он, лишь, вдумчиво всмотрелся в ее лицо и растворился в воздухе.

“Да, – подумала я, – все, что было интересно и нужно, я узнала. До скорой встречи, дорогой друг”.

– Что ж, Джейн. Тебе пора уносить свой зад в родную нору. Уже совсем поздно, – неожиданно добрым голосом сказала Ева и улыбнулась.

– Да-да. Спасибо тебе за прием. Все очень понравилось. Особенно мобиль, – сказала я, выходя из гостиной.

– Я же сказала тебе…

– Сдохнешь – заберу. Помню, – сказала я и мы вместе засмеялись.

– Ладно, чокнутый следопыт. Или ты детектив? К черту эту ересь. Удачи тебе. Словишь убийцу – позови меня. Помогу ему избавиться от того, что ему мешает ходить.

– Спасибо, дорогая.

Мы тепло попрощались и я села в приехавшее такси. Пока ехала, думала о том, что у Ричарда Стафмона такие же ботинки, как у человека в капюшоне, по словам Евы. Да и рассказ Мардж с моими воспоминаниями это подтверждали. Мне нужно было снова поговорить с мисс Доусон. Может, голос мужа Евы она не смогла тогда узнать, так как его много лет нет в городе. Но и мотива для мистера Стафмона я найти не могла. Он даже на Желтой никогда не бывал. При этом, из списка подозреваемых я его не исключала. Точнее, он единственный пока в нем.

Вдруг, я услышала, как водитель неожиданно заговорил голосом Тенткреады:

– Бирик Джейн, ты сама себя запутываешь и лжешь себе.

– Тенткреада? Не понимаю.

– Ты ищешь мотив. Зачем?

– И что за…? Кажется, я утомилась…

– Приехали. С вас пятнадцать наксов, – услышала я мужской голос водителя, когда машина остановилась около моего дома.