Читать книгу Кеша - Алекс Экслер - Страница 3

Единственная вещь, которая изрядно портила Сергею Петровичу существование в его новом пенсионном качестве, – это тяга Софьи Павловны к «здоровому питанию». Она и раньше увлекалась всякими новомодными течениями в диетологии, но до ее выхода на пенсию самого Сергея Петровича это как-то не касалось: ему дозволялось питаться тем, что ему нравится, а всякие экзотические подходы к еде и ее компонентам Софья Павловна практиковала исключительно на себе. Да и то у нее это проходило как-то без особого фанатизма, потому что нагрузка в школе была большая и на «здоровом питании», да еще и в непростые девяностые годы, было не выгрести.

Однако когда она вышла на пенсию и сама изрядно заскучала – тем более что муж в тот момент еще продолжал работать, – вот тут-то у нее этот самый фанатизм и начался. Ситуация с каждым днем становилась все более запущенной, и довольно скоро дошло до того, что и Сергея Петровича супруга стала активно вовлекать в диетологический процесс, в результате чего он был лишен права класть в чай две ложки сахара, со стола на кухне исчезла солонка и мясо на ужин у Сергея Петровича стало появляться не каждый день, потому что «Брэгг не велит».

Почему она увлеклась именно Брэггом, который сто лет назад как устарел и чьи представления, как давно выяснилось, далеко не во всем верны, Сергей Петрович не знал. Видимо, супруге как попалась именно эта книжка в руки, так она и стала ее первой и последней диетологической любовью. В результате все в доме стало подчинено Полю Брэггу, который, как гласила легенда, погиб, катаясь на серфе, то ли в сто, то ли в двести лет, и у него при вскрытии, как неоднократно рассказывала супругу Софья Павловна, обнаружили организм тридцатисемилетнего мужчины.

«Ты хочешь организм тридцатисемилетнего мужчины?» – властно спрашивала Софья Павловна своего супруга, тоскующего по курочке или уточке, и он, вздыхая, делал вид, что да, очень хочет. Но перед этим хотя бы крылышко укусить, хотя бы крылышко…

Впрочем, пока Сергей Петрович еще работал, все было намного проще. В институтской кафешке у него над душой никто не стоял, и он имел возможность питаться тем, чем хотел. А вечером за ужином можно было и перетерпеть, тем более что Брэгг, со всеми своими завихрениями, все-таки рекомендовал питаться натуральной пищей и против овощного салата, фруктов и горстки орехов Сергей Петрович, в общем, не возражал.

Но по выходе на пенсию Софья Павловна за него взялась всерьез и один раз даже посадила на супернизкокалорийное питание, мотивировав это тем, что голодания страшно полезны для организма и что во время голодания он, организм, отлично очищается.

В результате Сергей Петрович позавтракал малюсеньким кусочком хлеба, в обед съел одно яйцо и не съел полагающийся ему малюсенький кусочек постной говядины, потому что случайно сжег его на сковородке, разогревая, на ужин, скрежеща зубами, съел две морковки и одно яблочко, ну и на следующий день утром он просто не смог встать с кровати и очень этого испугался. У него была жуткая слабость, ноги почти не слушались, руки почти не слушались, голова кружилась. Это было следствием сильного понижения уровня сахара, чего Сергей Петрович не знал, но у него организм сам подсказал, что надо делать: Сергей Петрович буквально дополз до кухни, отрезал кусок белого хлеба, намазал его маслом, сверху густо посыпал сахаром-песком, начал торопливо жевать, ну и через пару минут это пугающее состояние у него прошло.

Однако все это настолько его испугало, что он категорически восстал против попыток супруги пичкать его этим чертовым Брэггом вместо привычной еды, и она, пораженная твердостью позиции супруга, которым обычно могла помыкать как хотела, отступила, и Сергей Петрович вернулся к нормальному режиму питания.