Читать книгу Качели любви. Проза - Алекс Грарк - Страница 8

Перекусили они в небольшом кафе «Русь» на Арбате. Сидели у окошка, обслуживала столик молоденькая девушка, похожая улыбчивым лицом на голливудскую актрису украинского происхождения Милу Кунис. Девятов был очарован и всё время вертелся на своём стуле:

– Мишань! Давай у этой остановимся! Смотри, кольца у неё нет, а как на нас поглядывает… Особенно – на тебя, похоже, приворожить хочет. Не против, если я разговор начну? Кажется, она назвалась Вероникой?

– Коля! Тебя твоя работа дисциплине не научила! В столице красивых девиц много, а Сандра, которая может нам действительно помочь, всего одна. Не суетись, нам ведь дело нужно сделать, а не постель найти.

Народу в кафе в это время было совсем мало, и официантка от нечего делать не ленилась лишний раз проходить мимо ребят, мило улыбаясь. Она дважды поинтересовалась, не нужно ли что-нибудь ещё. Михаил хотел здесь дождаться звонка Стаса, но тот всё не объявлялся. Тогда он неожиданно встал и отозвал официантку в сторону. Девятов даже остолбенел! Михаил спросил у девушки:

– Извините за назойливость, но у меня с другом сложилась такая непростая ситуация, что нам может потребоваться помощь.

– Смотря какая! – игриво ответила Вероника.

– Нам, возможно, придется найти местечко, где сегодня мы смогли бы переночевать. Вы сможете это устроить? Мы не напрашиваемся к вам лично, хотя такая красавица может свести с ума кого угодно. Может, у соседей? Вероника, мы представим документы, заплатим…

– Это лишнее, – ещё раз улыбнулась девушка. – Я сейчас живу с подругой совсем недалеко отсюда, и разбираюсь в людях достаточно. Всё будет нормально, я дам вам номер телефона с адресом, и вы сообщите, когда сможете прийти.

– Спасибо большое! – сказал Михаил и вернулся к другу.

– Ну что? Клюнула? – сразу поинтересовался Николай.

– Это не то, что ты думаешь! – ответил Говоров, начав отвечать на звонок Стаса.

– Серьёзное задание на первый раз! – весело начал Станислав. – Потому с ответом задержался. Про Грузинского узнал пока только одно: фамилия у него Гогоберидзе, имя – Иосиф, мать русская, объявили вором в законе пять лет назад, уже после того, как по неподтверждённым данным он ликвидировал своих соотечественников, подмявших группу азеров в Тёплом стане. Связываться тебе с ним не советую, пока трогать его опасно. Официально на нём ничего не висит, и кто-то из полицейской верхушки его хорошо прикрывает, рисковать не стоит. Сейчас его в России нет, проверяет ход своего бизнеса на юге Франции. Улетел в середине месяца в сопровождении некой Светланы Ивановой. Про сопровождающих сведений нет, но обычно меньше трёх с собой за кордон не берёт. Теперь про Евдокию Михайловну Багратион… Сведений о ней тоже немного, потому что обосновалась в Москве всего три года назад, купила в дачном поселке под Можайском большой особняк и собрала там несколько молодых тёлок из России и дальнего зарубежья. Специально отбирала для сопровождения элиты общества: высшее образование, модельная внешность, отсутствие близких родственников. В основном работают с депутатами и их помощниками из Думы, цены сверхвысокие. Конечно, помогает и криминальным авторитетам, не без этого. В столице имеет две небольшие свободные квартиры, но принимает решение их использовать только в крайнем случае. Как она подсела в Москве на этот бизнес – вопрос особый, мне этот путь установить не удалось. Почему этот притон пока терпят – не знаю, но в столице и около неё подобные «организации» имеются, сам понимаешь. Адрес дома под Можайском направлю СМС-кой. Что ещё узнаю, сообщу, но теперь только завтра.

Михаил тихонько ознакомил Николая с новостями.

– Адрес под Можайском мне знаком, – сразу сообщил Девятов. – Был там несколько раз.

– А телефон Сандры у тебя записан?

– Конечно!

– Звони! Она нам понадобится в любом случае…

Девятов изменился в лице.

– Если переночевать сегодня, то можно у Мустафы: бомж знакомый – я тебе уже рассказывал, у него хорошее местечко, к тому же проведать мне его всё равно придётся. По телефону с ним не свяжешься, у него нет телефона. Но от меня он ждёт весточку, его нужно успокоить.

Михаил огляделся вокруг, народ явно потихоньку собирался, но за соседним столиком пока никого не было. За окном начался слабый дождь.

– Смотри, Колян! Бомж – это понятно, если нужно, то доберёмся до него, проведаем. Но Сандру найти надо обязательно сегодня, у нас времени – в обрез, ты же понимаешь, что мы всё время плетёмся в хвосте событий: тебя неизвестно сколько людей ищет и не ясно, что они в итоге хотят сделать, кроме того, что отобрать твою находку. А у нас пока сведений очень мало, только кое-что про хозяйку часов. Поэтому, либо мы связываемся с твоей ненасытной любовницей, либо я еду домой! Пойдём на улицу, здесь звонить уже поздно, народ собирается.

Они поднялись, и сразу подошла Вероника. Михаил передал ей деньги, не глядя на протянутый счёт.

– На счёте номер, – сказала официантка, – возьмите с собой. Я ждать буду!

– Спасибо, милая! – Михаил постарался быть крайне любезным. – Прости, но только очень неудачное продолжение дня и вечера заставит нас к тебе обратиться. Повторяю, мы позвоним только в крайнем случае.

По лицу Вероники было видно, что слова Говорова её немного расстроили.

– Но мы же не совсем расстаёмся? Я ещё вас увижу? – с надеждой спросила она.

– Если не сегодня вечером, – был вынужден ответить Михаил с улыбкой, – то в это же время мы придём пообедать сюда завтра.

Они вышли, сказав Веронике обычные вежливые слова прощания.

– Говорил, что она с тебя не сводит глаз! – завёлся на улице Девятов. – Поедем лучше к ней!

– Давай адрес своего друга-бомжа, да побыстрее! – попросил Михаил, когда они дошли до машины. Ехали довольно долго.

– А как же ты без транспорта от Сандры успевал скрываться?

– Почему без транспорта? – удивился Николай. – Здесь достаточно общественного транспорта, обычно заскакиваешь в один из микроавтобусов, выстроившихся в ряд, двери у всех открыты. Сандре же западло по дверям «Газелей» лазить, она и отваливает! А с той остановки, где я Сандру покидаю, почти все маршрутки направляются в нужную мне точку города. Выходишь, а там – пять минут ножками…

Михаил попросил Николая показать место для парковки машины метрах в ста от нужного дома. Они вышли из «шестёрки» и обошли дом с обратной стороны от парадного подъезда. Там нашёлся запертый на висячий замок технический вход. На двери была наклеена промокшая бумажка с корявой надписью синим маркёром:

«Посторонним вход запрещён. Телефон можно узнать у парадной двери на Доске объявлений».

– И что теперь? – с любопытством спросил Михаил.

– Не волнуйся, здесь всё схвачено! – ответил его дружок и достал из внутреннего кармана пиджака удлинённый с помощью сварки и почищенный от ржавчины ключ. Он вставил его в скважину замка, с огромным усилием провернул:

– Этот ключ мы нашли с Мустафой, когда в углу мусор перебирали. Мы его правили не меньше часа, но всё-таки подогнали! А изнутри можно на щеколду закрыться.

– Погоди, Колюха, у меня есть идея!

– А у тебя без идей не бывает! Давай обсудим…

– Ты открывал замок сейчас с большим трудом. Похоже, я не справился бы. Вспомни, так всегда было?

– Миша, ты меня знаешь, мне силы не занимать!

– Мне не нравятся вот эти зазубрины на дужке замка, – показал Михаил. – Мне кажется, что кто-то его уже пытался взломать!

Девятов внимательно осмотрел замок, потом ещё раз закрыл его своим ключом и открыл.

– Ну и голова у тебя, Мишаня! Была бы у меня такая… Чтобы я без тебя в Москве делал? Прав ты на сто процентов, про эти царапины на замке ничего не могу сказать, может были они и раньше, а может, не было их. А вот про то, что замок стал значительно туже открываться, это точно! И что будем делать?

– Подумай, где-нибудь поблизости мы с тобой поработать с «шестёркой» можем без свидетелей?

– Это можно. Сейчас выедем на проспект, и ты подрулишь к другой стройке. Она только начинается, её ещё полностью забором не обнесли.

– Отлично! Дверь пока запри, сейчас мы сюда вернёмся.

Заехав в глухой угол новостройки и скрывшись за строительными блоками, ребята вышли из машины.

– Сейчас, подожди немного! – сказал Говоров и забрался в багажник, порылся там и с ухмылкой вытащил на свет божий два немного желтоватых от ржавчины одинаковых номера, причём обозначение региона было Николаю незнакомо.

– Надо же, пригодились. У одного парня по случаю купил, у дальнобойщика. Сейчас заменим временно. Мало ли что у твоего бомжа внутри творится…

Через пятнадцать минут они уже выезжали с новой точки. Подъехали поближе к дому Мустафы, вышли и немного поболтали рядом с машиной.

– А почему ты его Мустафой зовешь? – спросил Говоров. – Нерусский человек, или сам ему такую кличку придумал?

– Старый он уже, я с ним случайно у нашей стройки столкнулся, и мы разговорились. Мешок он нёс с каким-то старьём, тяжёлый для старого человека, я и вызвался помочь. А он мне прямо заявил, что бы я его называл любым именем по своему желанию, потому что сам он никаких имён не помнит. Я, не особенно задумавшись, Мустафой его назвал, так к нему всегда и обращался.

Они зашли в помещение, Николай щёлкнул выключателем и прикрыл дверь. Щеколда была под стать навесному замку – огромная. Они огляделись. Было похоже, что здесь временами работал ремонтный персонал на восстановлении трубопроводов водяной и отопительной систем. Везде были разбросаны обрезки труб разного диаметра, на длинном верстаке были закреплены трое тисков большого размера. В одном углу помещения стояла двухсотлитровая бочка из-под масла, полностью забитая металлоломом. В другом углу лежали какие-то инструменты. В дальней стене осталась неприкрытой лёгкая деревянная дверь из свежей доски. На двери была неразборчивая надпись тёмной краской.

– Там у хозяина достаточно старой мебели, чтобы выспаться, – сообщил Девятов. – Сам он придёт, видно, попозже. У него есть подходящий объект, где он ближе к вечеру милостыню хорошую собирает, туда полиция совсем не заглядывает.

Николай повёл Михаила к «берлоге» Мустафы. У двери он с любопытством пальцем поцарапал по буквам, краска была ещё не совсем засохшая, тёмно-красная. Михаил присмотрелся и вслух прочитал надпись, идущую по двери наискосок сверху вниз:

«Первое и последнее предупреждение! Если ты, падла, не вернёшь чужую вещь, то будешь выглядеть, как твой друг-бомж!».

Лысой головой к двери внутри тёмного помещения лежал обросший седой бородой старик. На голове зиял довольно свежий широкий шрам, но кровь уже свернулась и не текла. Её много скопилось рядом, уже подсохшей. Девятов изменился в лице, включил свет внутри спальни, вновь посмотрел на дверную надпись и потер пальцами краску:

– Я сразу подумал, что это кровь! – обреченно сказал он, вынимая платок и вытирая руку. – И зачем они это сделали?

– Так! – тихо пробормотал Михаил. – Один «жмурик» уже объявился! Быстро всё осматриваем и выметаемся. Руками ни за что не хватайся! Нас, кажется, никто не вёл? Ты не обратил внимание?

– Зачем они это сделали? – опять простонал Николай. – Знал бы, запустил эти часы в ресторан в тот же вечер!

– Ты меня слышишь? Даём дёру!

– Сейчас, только плащ возьму, больше моего ничего у Мустафы не оставалось, – Девятов проскочил мимо усопшего, что-то там уронил тяжёлое на пол и сразу выскочил с пластиковой сумкой в левой руке.

Друзья выключили свет и постарались тихо вскрыть щеколду. Её, как нарочно, заклинило и пришлось сбоку постучать рядом валявшимся молотком. На выходе никого не встретилось, только поодаль в песочнице играла девочка.

– Замок с ключом положи в сумку, выбросим где-нибудь в другом районе, – скомандовал Михаил.

– Отпечатки пальцев?

– Чем чёрт не шутит, лучше не рисковать. Что у тебя ещё в этой сумке, кроме плаща?

Николай шёл к машине молча, уже забравшись в кабину сказал:

– Деньги я его забрал. Он их не скрывал никогда, в столе лежали. Нам пригодятся, ему-то зачем теперь?

– И много там?

– Не считал, обычно Мустафа держал у себя не больше сотни тысяч. Всё лишнее отдавал в ближайшие церкви…

Говоров выехал на ближайший проспект.

– Звони бандерше!

Николай набрал номер и стал ждать ответа.

– Сделай внешний звук, чтобы я разговор слышал! – сказал Михаил.

С первого раза телефон Сандра не взяла. Позвонила сама через пять минут:

– Друг мой сердечный? Один? Откуда появился? Звонишь из Москвы?

– Отъехать нужно было на несколько дней в Питер, – видно было, что Девятов врать был не мастак, – друг там у меня представился!

– А не подруга, случайно, появилась? – ревниво переспросила Сандра.

– Перестань, Евдокия! Ты же знаешь, что я женат, какие могут быть подруги… У тебя какие дела? Всё нормально?

– Нормально, только круглую дату мне без тебя пришлось справить! Сбежал в такой день! Совести нет у тебя, дорогой!

– Не мог я тот раз, не взыщи! У меня просьба к тебе сегодня появилась великая…

– Только через постель!

– Без проблем! Сил я теперь набрался…

– И какая просьба?

– Переночуем у тебя с моим приятелем сегодня. Быть может, и завтра. Разрешишь или другое место искать?

– Я тебе найду другое место! Когда приедете?

– Где-нибудь к десяти, дорога до тебя длинная слишком…

– С тобой всё ясно. А что за приятель? Ему девушка нужна?

Михаил резко покачал головой.

– Я спрашивал, он отказался.

– Брезгует, значит! Ладно, приедете, тогда поглядим, что к чему. Пока!

Какое-то время ехали молча, потом Говоров попросил Николая рассказать, каким образом судьба свела его с бандершей.

– Произошло наше знакомство чисто случайно. Ещё прошлой осенью мы с бугром Чесноковым по окончанию работы решили заглянуть в ближайшую забегаловку, где можно было бы распить бутылку «Путинки». Повод был не очень значительный, но примечательный: у Павла Ивановича накануне родился внук в Уфе. Он мне и до этого рассказывал, что его сыну очень повезло, женился он на девушке, которая приехала поступать в какой-то московский ВУЗ. В метро познакомились, и сразу он её привёз к матери с отцом. Очень красивая башкирка оказалась, по конкурсу в институт не прошла и собиралась домой возвращаться в свой Башкортостан. Девушка родителям парня приглянулась, они её оставили переночевать, потому что в общежитии ей места уже не было, а билет на поезд она достала только на следующий день. Ночью Чесноков встал по малой нужде, смотрит, а его сын Васька на кухне сидит за столом и, вроде, как книгу читает. «Папка! – говорит он отцу. – посиди со мной!». Павел Иванович сильно перепугался, потому, что такое первый раз произошло, чтобы Вася ночью на кухне дурака валял, прикрываясь книжкой. Сел он с Васей и спрашивает: «Что случилось? Говори!». У того глаза слёзами заполнились, угнулся и сознался: «Полюбил я, первый раз в жизни полюбил! Что мне делать? Она утром к себе в Уфу уедет, а я тут с ума сойду!». Ну, бугор мой и не такие трудные задачки решал на стройке, умный человек. Он сыну говорит: «Ты девушке в любви признался?». «Нет! Ты что?». «Боишься, что ли?». «Да!». «Ты, сынок, уже человек взрослый, армию отслужил, работать пошёл! Соображать должен лучше, а ты всё ведёшь себя, как ребёнок. Нужно не мне говорить о любви, а самой девушке! А вдруг ты ей тоже приглянулся?». И, понимаешь, входит к ним на кухню эта девушка в ночном халатике и говорит: «Я, Вася, без тебя в Уфу не поеду! Я в тебя с первого взгляда, как в книжках, влюбилась! И ты не думай, что раз ты не москвич, то я за тебя не выйду, мы поедем к моим родителям и там будем жить. У меня там есть квартира, мне отец давно её купил, заранее. Он меня и в Москву не отпускал». Вася с Чесноковым с удивлением слушают девушку и оба на неё любуются: очень она красивая, тем более в ночном халатике. А она продолжает: «Так как же, Василий, поедешь со мной в Уфу жить?». Конечно, у них всё срослось, а в этот день, как раз через девять месяцев после отъезда молодых из Москвы, мы собрались обмыть вновь появившегося на свет человечка. Интересная история, да?

– Колюнь! – посмотрел на друга сумасшедшими глазами Говоров. – А Сандра здесь причём? Она тоже с Уфы, что ли?

– Ах, Сандра! – вспомнил Девятов. – Так я и рассказываю тебе. Мы с Чесноковым идём по улице в направлении предполагаемой выпивки и видим, что на дороге в сумерках стоит большая белая иномарка и около неё – эта самая Сандра. Ну, тогда мы ещё не знали, что это Сандра, видим под светом фонарного столба красивую бабу в цивильной одежде. И останавливает она нас, вернее, Чеснокова, бугра моего:

– Пашь! Не поможешь с машиной? «Тойота» моя что-то на всём ходу остановилась, а мне ещё домой ехать нужно, под Можайск.

– Евдокия Михайловна! Это вы? – говорит бугор.

– Я, Паша, я. Так поможешь?

– Я, Евдокия Михайловна, только в железобетонных изделиях разбираюсь, но не в иномарках. Я тебя сейчас познакомлю с Николаем Девятовым, работает со мной на стройке. Вы здесь около машины погуляйте или внутри посидите, а я знающего человека вызову, он твою япошку наладит в два счёта!

Сказал Павел Иванович так и сразу исчез. Ну, нам пришлось залезть в машину – на улице уже становилось холодно – там познакомились, поговорили, пока Чесноков помощь искал. Парень, что с ним пришёл, что-то внутри машины повернул, она и заработала. Сандра, теперь я её уже по этому имени начал называть, загрузила нас всех, парня того домой подбросила, а потом нас в Можайск повезла за внука пить. Бугор немного наклюкался и домой попросился, тогда хозяйка его с охранником в Москву и отправила, а меня с собой спать положила. Так с этого и началось моё знакомство! Потом оказалось, что в доме, где снимает квартиру Чесноков, как раз в этом же подъезде, у Сандры имеются две квартиры, используемые её девицами для определённых встреч с нужными людьми. И она часто Павла Ивановича встречала, даже он помогал однажды заевший замок ремонтировать на входной двери одной из этих квартир.

Михаил переварил всё сказанное Николаем, потом сказал:

– Предупредишь перед Можайском, когда появится поворот…

Девятов сидел тихо, а потом задремал. Дорожные знаки указывали, что до цели ещё далеко, и Михаил не спешил разбудить Николая. Понятно, что насильственная смерть человека, с которым иногда коротал время, была неприятна и нужно было душой отойти от этой неприятности.