Читать книгу Я бы тебя не загадала - Алекс Хилл - Страница 2

POV Аня

Никита тащит меня к припаркованной перед караоке черной иномарке и открывает пассажирскую дверь, усиливая хватку на моей руке. В груди зарождается паника. Дергаюсь всем телом, чтобы вырваться, но за это получаю еще один хлесткий и недовольный взгляд.

– Я с тобой не поеду, – произношу настолько уверенно, насколько позволяет мое нынешнее состояние.

– А с кем поедешь? С этим торчком? – указывает подбородком за мое плечо, где стоит тот самый мажор, что предлагал меня подвезти. – Или вон с теми веселыми ребятами?

Ниже по улице компания парней скачет на крыше старой «четырки» (прим.автора: марка автомобиля ВАЗ 2014).

– Мне тут недалеко. Пойду пешком, – произношу и облизываю пересохшие губы, которые тут же целует холодный ветер.

Не поднимаю головы. Не могу. У этого парня очень тяжелая энергетика. Она обволакивает тебя и тянет к земле. Сжимает виски. Душит. Именно так. Мне трудно дышать рядом с ним.

– Ладно. Тогда пошли, – отвечает Никита и резко захлопывает дверь, заставляя меня вздрогнуть от шума.

– Разве у тебя нет других дел? Например… – сглатываю горький привкус собственных слов, – парочка шлюшек, которых ты собирался удовлетворить.

Никита делает полшага вперед, разворачивая меня к себе лицом. Синяки точно останутся. Нерешительно поднимаю на него взгляд. От напряжения сводит живот, тело каменеет. Клим еле заметно наклоняет голову вбок, не меняя выражения лица. Интересно, он умеет хмуриться или улыбаться? Он вообще человек?

– Девочки отлично сосут, так что с ними я уже закончил, а удовлетворителей там полный зал. Думаю, скучать им не придется, – спокойно отвечает Никита. – Так что? Пойдем или поедем? У тебя уже губы синие. Как по мне, лучше все-таки на машине.

– Я не… – хочу добавить «такая», но дрожь в голосе мешает закончить фразу.

– Я знаю. Садись, Аня. Я просто отвезу тебя домой.

Хлопаю ресницами, глядя ему в глаза, и, точно загипнотизированная, делаю шаг к машине, огибая парня. Никита отпускает мою руку и придерживает дверь, пока я забираюсь внутрь. Здравый смысл истошно вопит, что нужно бежать, но разум окутан дымкой бессилия. Я просто хочу домой.

Никита занимает место водителя, заводит мотор и включает печку. Смотрю перед собой, неестественно выпрямив спину до боли в мышцах. На что я сейчас подписалась?

– Адрес? – спрашивает Клим.

Онемевшими губами называю улицу, и машина срывается с места. Меня кидает в сторону, ударяюсь плечом о панель на двери.

– Пристегнись, – бросает Никита, вдавливая педаль в пол.

Ужас поднимается вверх по горлу. Еле-еле справляюсь с ремнем безопасности. За окнами мелькают здания в свете фонарей. Дороги пустые в это время суток, но от этого не легче. Изо всех сил впиваюсь в ручку двери, чтобы меня не носило по салону, после каждого поворота. Чувствую себя куклой в стиральной машине.

– Не любишь быструю езду?

– Зачем ты это делаешь? – игнорирую вопрос Никиты, задавая собственный.

– Что именно? Гоняю? Не знаю, просто мне это нравится.

Он прекрасно понял, о чем я. Что за игру он ведет?

– Нет. Зачем везешь меня домой? Мы даже не знакомы.

– Да ну? Тебя зовут Аня, а меня Никита. Мы вместе потусили в караоке. Я угостил тебя чаем, который ты, кстати, даже не выпила. Мы уже практически лучшие друзья. Разве это не так работает?

– Нет. Не так.

– Тогда просвети меня.

– Ответь на вопрос!

Никита снижает скорость, перестраиваясь в правый ряд. Он смотрит на меня. Знаю это. Чувствую, потому что по рукам и спине вверх бежит устрашающий холодок.

Смотрит и молчит.

Выжидает.

Хочет, чтобы и я посмотрела на него? Не могу… Секунды тянутся мучительно, скорость все снижается и снижается. Черт возьми! Поворачиваю голову, и меня прижимает к спинке кресла из-за того, что стрелка спидометра вновь поднимается по шкале. Глаза в глаза. По салону летают искры.

– Тебе нужны причины? – говорит Никита, уверенно сжимая руку на руле, словно ему даже не нужно видеть дорогу, чтобы вести машину.

– Мне нужен ответ. Зачем? Я не понимаю.

Парень задумывается всего на мгновение, не отводя от меня взгляд. Эмоции не показываются на его лице, вместо них цветные блики световых вывесок плывут по гладкой смуглой коже.

– На каждую сотню дерьмовых дел я стараюсь делать одно хорошее. Сегодня это ты, – отвечает он серьезно и, дернув плечом, переводит взгляд на дорогу.

Никита грубо переключает рычаг коробки передач, подчиняя себе машину, а я не могу закрыть рот. Он что? Серьезно? Более странного человека я еще не встречала. И более пугающего тоже.

– И как часто ты играешь в Супермена?

– Уверена, что хочешь знать?

Хрипотца в его голосе словно электрошок. Смотрю на парня, который нагло распотрошил сегодня мой вечер и влез в голову, даже не пожелав спросить разрешения. Я ничего не хочу о нем знать. Хочу забраться под одеяло и забыть все, как страшный сон, но…

– Да, – согласие вместе с выдохом срывается с губ.

– Каждый гребаный день, – рычит он и включает следующую скорость, унося нас все дальше в ночь.

Машина тормозит напротив здания общежития. В секунду расстегиваю ремень, чтобы кинуться прочь. Кажется, я даже немного поседела за эту поездку. Сердце колотится так, что закладывает уши. Но не успеваю я дотронуться до ручки двери, как щелкает замок, блокируя ее.

– Спокойно, – предупреждает Никита.

Оборачиваюсь к нему, вновь подвергаясь гипнозу, который стирает злость. Клим протягивает руку к моему лицу, и я, отшатнувшись, ударяюсь затылком о стекло.

– Аня, если бы я хотел что-то тебе сделать, то не стал бы останавливаться у главного входа твоей общаги.

– Открой дверь, – прошу я.

– Откуда у тебя шрам на брови? – Никита поддевает указательным пальцем мою шапку и аккурат касается именно того самого места.

Тут же вспоминаю вспышку боли и панический ужас, что живет во мне с того дня.

– Упала.

– Упала?

Его палец скользит по виску к щеке. Клим внимательно разглядывает мое лицо, словно знает гораздо больше, чем должен. Но это невозможно. Просто мое воображение вперемешку с нервным напряжением устраивает танцы на костях прошлого.

– Можно я пойду?

– У тебя конченые друзья, Ань. Ты в курсе?

Никита убирает руку, но сам остается все так же близко. Упираюсь взглядом в его губы и тут же пугаюсь собственной реакции. Щеки и шею охватывает адское пламя. Этот парень ядовит.

– Мне не нужны твои советы, – отвечаю на выпад Клима, собирая волю в кулак.

– А это не совет. Просто факт. Зачем ты приехала сегодня? По твоему виду не скажешь, что ты в восторге от таких мест.

– Это не твое дело.

Клим недовольно хмыкает и откидывается на спинку кресла, скрещивая руки на груди. Что ему нужно? Я не понимаю… Уже ничего не понимаю…

– Ты не ответила на мой вопрос.

– А должна?

– Я о другом. Так как, по-твоему, становятся друзьями?

– Ты шутишь что ли?

– Похоже, что я шучу?

Нет. Совсем не похоже. На его лице ни тени улыбки. На шее несколько дорожек напряженных вен, убегающих под ворот черной кофты. Порабощающая тьма во взгляде. Какой черт меня дернул вообще сесть к нему в машину?

– Чего ты хочешь? – спрашиваю почти отчаянно.

– Подружиться. Это так плохо?

– Ты ненормальный, – качаю головой.

– Так я тебе не нравлюсь?

Этот вопрос выбивает из легких остатки кислорода. Открываю и закрываю рот, словно рыба, выброшенная на берег и отвергнутая водной стихией.

– Я тебя совсем не знаю.

– О чем и речь. Я пытаюсь поговорить с тобой, а ты сбежать. Так вряд ли что-то получится, – подмечает Клим, вызывая у меня немыслимое недоумение и возмущение.

– Вряд ли что-то получится, если ты силой будешь удерживать кого-то, чтобы, мать твою, подружиться!

– Разве я держу тебя силой?

– Ты заблокировал двери!

– Просто обеспечил нам уютное место для беседы, – его голос приобретает совсем другое звучание.

Хрипотца теперь больше напоминает мурчание. Смотрю на Никиту из-под ресниц и… Не может быть! Он улыбается. Почти не заметно, но веселый прищур глаз и приподнятые уголки губ его выдают.

– Теперь тебе смешно?

– Теперь да.

– Выпусти меня, иначе начну орать.

– Вот так и делай добро людям, – говорит Клим и нажимает на кнопку.

Практически выпадаю из машины, упираясь ладонью в колючий холодный асфальт. Жадно хватаю ртом воздух, радуясь свободе, и, не теряя времени, давлю на тапок. Еще немного и я бы просто задохнулась.

– Аня! – Никита окликает меня, и я, как по команде, замираю. – Может, оставишь телефон? Прокатимся еще как-нибудь. Мне понравилось.

Ну уж нет, красавчик! Ищи других дур!

– Пошел ты! – кричу в ответ и показываю средний палец, бегом направляясь к общежитию.

– Буду ждать встречи! – летит мне вдогонку.

Самоуверенный псих. Плевать! Пусть ждет! Никогда больше я не зайду в это сраное караоке. Никогда! Пулей поднимаюсь в свою комнату и запираю дверь на замок. Тяжело дышу, прижимая руки к груди. Жила ведь больше года без приключений и тут… На тебе, Аня! Соскучилась по звездецу? Получай!

Бью ладонью в стену. Кожу жжет боль, но она отрезвляет. Все хорошо. Я дома. Я его больше не увижу. У этого Никиты не просто тараканы в голове, там весь террариум. И то, что я превращаюсь рядом с ним в какую-то пустоголовую идиотку, последствие его ядовито-привлекательных глаз и дурманящего голоса.

Срываю шапку и куртку и кидаю их на стул. Подхожу к зеркалу и касаюсь своего шрама на брови. Может он?.. Нет! Нет, нет и еще раз нет! Даже думать об этом не хочу. Все закончилось. Я другая. Я закрыла эту страницу. И единственный, у кого есть ее копия – Володя. Чтоб его! Но пока я не лезу в их отношения с Викой, он обещал…

Вика!

Бросаюсь к куртке, чтобы достать мобильник. Нужно хоть сообщение ей написать. Спросить, как она? Обшариваю карманы по два раза каждый и обессиленно опускаю руки.

Не может быть… Он…

Оставишь телефон?..

Я уже тогда его оставила.

Клим знал. Он, черт возьми, знал. Может быть, хотел вернуть мобильник и заодно пошутить? С чего я взяла, что он действительно мной заинтересовался?

Дура! Глупая, закомплексованная дура, придумавшая себе невесть что! Как я без мобильника? Сейчас это то же самое, что руку себе отрубить. Лишних денег нет. Родители? Уже представляю этот концерт по заявкам. Нет уж, спасибо. Лучше своими силами.

Буду ждать встречи, – последние слова Никиты всплывают в памяти.

Кажется, он ее все-таки дождется.

Не могу уснуть. Как ни стараюсь, сон не идет. Прокручиваю в голове сегодняшнюю ночь и все больше чувствую себя психованной идиоткой. Меня выбила из колеи обстановка, в которую я больше не хотела лезть. Слишком много говна.

Я ведь совсем не такая. Не трусиха и не истеричка, но, восстанавливая в памяти свое поведение и мысли, все больше убеждаюсь, что выглядела именно так. Не нужно было ехать. Чего я так труханула? Вика большая девочка. Вова сказал, что я ее нянька, но это не так. Я на это не подписывалась. Так какого черта?

А Никита… По факту, он не сделал мне ничего плохого, наоборот, даже выручил. Совсем крыша съехала. Он, конечно, очень странный и пугающий. Подружиться? С такими, как он, не дружат. Так, кентуются. Что, кстати, наглядно продемонстрировал Вова, когда с показным радушием принял его за столиком. Знал кретин, что с этого можно поиметь халяву. Бухло – вот главная валюта в ночной жизни тусовщиков. Кто ставит, тот и друг.

Наверное, Клим решил, что я какая-то больная. Ну серьезно. Если абстрагироваться и посмотреть со стороны, я и сама так думаю. И все-таки встретиться еще раз нам придется. Мой телефон. И как я не почувствовала, что он выпал? Когда это случилось? В то время, пока я летала по салону? Или он не сам выпал?

А вот эта догадка мне не нравится. Не-е-ет… Бред какой-то. Зачем это Никите? Во мне нет ничего такого. На автомате поглаживаю шрам. Темнота вокруг меня уже не пугает, потому что я дома, ну почти… В общаге, но точно в безопасности.

Закрываю глаза, уговаривая мозг притормозить с размышлениями и анализом. Достаточно на сегодня. Утром меня ждут четыре пары, и на них лучше не клевать носом. Тихими шагами подкрадывается дремота и ложится рядом. Расслабляется каждая мышца в теле. Напряг, наконец, отпускает. Дыхание становится ровным и спокойным.

Тьма во взгляде такая, что даже не видно чертей.

Судорожный вздох.

Хриплый грубый голос, который приказывает вне зависимости от того, что он говорит.

Рваный выдох.

Губы.

Яркая и четкая картинка.

Мягкие на вид. Плавный манящий контур.

Чем он меня так зацепил? Чем?! Откуда это все?

По-настоящему заснуть так и не получается. Ворочаюсь, раскрываюсь, укрываюсь. Попить, в туалет. Да что со мной? Слышу, как приходит Вика вместе с рассветом. Солнышко, блин!

Она валится в постель, что-то невнятно мыча. Сейчас с ней бессмысленно разговаривать, но мне есть, что сказать. Стоит поберечь силы до того момента, как ее отпустит.

С тяжелой головой собираюсь на учебу. Государственное муниципальное управление… Ничего интересного, но куда запихнули, там и мучаемся. Родители довольны, меня не трогают, а я только рада возможности уехать от них подальше и больше не доставлять неудобств.

Выползаю из универа, раздерганная до такой степени, что одногруппники со мной даже не прощаются. Еще бы… Несколько человек сегодня услышали четкую установку, куда им идти и что их там ждет.

Мне. Нужен. Мой. Телефон.

И все-таки в голове проносится мысль: «а так ли сильно он мне нужен»? Быстро ее отметаю. Я просто заберу мобильник и все. Ничего такого. Встреча длиной в минуту. За это время ничего не случится. Главное, не грубить и не теряться. Мой финальный жест вчера был лишним, поэтому приходится надеяться только на то, что Никита не очень обидчивый и злопамятный парень.

Надежда умирает последней…

Потухшая свинья на вывеске караоке выглядит еще хуже, чем вчера вечером. Уродливое животное потеряло свой свет и смотрит с немым укором. Такое ощущение, что ей самой осточертело все, что здесь происходит, потому что днем вся грязь вылезает наружу. Обдолбанные ступени, грязные окна, куча бутылок и окурков вокруг переполненной урны.

Место я нашла. Молодец. Но что дальше? Машина Клима стоит напротив входа, но… Дверь заперта. Заведение начинает работать в семь вечера, а сейчас начало пятого. Пападос…

Разглядываю черную машину, всерьез подумывая пнуть колесо, чтобы вызвать водителя, но на мое счастье за спиной скрипит дверь. А может и на мою беду.

Оборачиваюсь, и плечи тут же опускаются. Не он. Темноволосый крепкий парень достает пачку сигарет из заднего кармана джинсов и чиркает зажигалкой. Охранник? Может быть. Но не тот, что был вчера.

– Здравствуйте, – вежливо обращаюсь к нему, надеясь, что это поможет. – Простите, мне нужен Никита… Сергеевич, – поспешно добавляю, чтобы сделать просьбу более официальной.

– Он всем нужен, девочка, – насмешливо отвечает крепыш, выпуская дым изо рта, и мерзко скалится. – Его сейчас нет. Может, я подойду?

Тупой подкат? Класс… Очередной дебил на моем пути. Интересно, где все нормальные люди? Они вообще существуют? Может, они уже давно образовали колонию и переехали на какой-нибудь остров? Хотя, какая разница? Меня все равно бы не взяли.

– Нет. Мне нужен Никита. Это важно.

– Говорю же, его нет на месте. Приходи вечером.

– Но его машина здесь, – указываю пальцем за спину.

– Так это моя.

Вскидываю бровь. Он меня совсем за дуру держит?

– Можете позвонить ему и сказать, что?..

– Слушай, девочка, я здесь не связист. Если у тебя нет его номера, значит, он не хочет общения с тобой. Просто забей. Таких, как ты, здесь по десять штук в день. Забудь о нем и просто живи дальше.

Офигенно! Он принял меня за шлюшку Клима, что влюбилась и преследует теперь своего кумира?

– У меня нет его номера, потому что у него мой телефон! – выпаливаю я и стремительно направляюсь к машине.

Клим, черт возьми, выйдет ко мне! Наставил себе привратников. Гребаная принцесса! Посмотрите, какой важный. По десять баб в день к нему ходит, но вот только я не одна из них. Куда хуже…

Отвожу ногу назад для удара.

– Ты что творишь, ненормальная?! – вопит охранник.

– А что не видно? – усмехаюсь. – Вызываю Никиту на связь, раз ты не хочешь помочь. А потом скажу ему, что это ты во всем виноват.

Давно я не творила фигни. Даже соскучилась. Парень бросается ко мне, но я оббегаю машину, используя ее как щит.

– Я и камень могу взять, – запугиваю еще больше, молясь, чтобы сработало.

Я ведь не совсем больная, чтобы в самом деле бить машину, но крепышу это знать не обязательно.

– Да я щас ментов вызову.

– Лучше Никите позвони, а то менты не успеют приехать до того, как все случится.

– Где он вас таких находит? – рычит охранник и достает телефон. – Клим! – говорит он, поглядывая на меня. – Тут тебя требуют. Разбирайся сам. Я за это бабки не получаю. Кто? Да откуда мне знать? Ебанашка какая-то. Чернявая? Не знаю. Она в шапке, но вроде бы да.

Так Никита меня ждет? Как мило…

– Аня? – спрашивает охранник у меня.

– Она самая.

– Проходи.

– Вот так бы сразу.

Крошечное чувство победы и превосходства заставляет расправить плечи и гордо зашагать к двери, но, как только оказываюсь внутри, триумф испаряется. Это там я вышла победительницей, но что меня ждет впереди?

Пустой зал караоке в ярком свете ламп выглядит очень печально. Старая, побитая жизнью и синими посетителями мебель, потертая деревянная барная стойка. В этом месте нет жизни. Оно мертвое, и убивает в рабочие часы тех, кто хочет повеселиться.

Оглядываюсь назад, ожидая, что крепыш войдет за мой и подскажет, куда идти, но этого не происходит. Прекрасно! И где я должна найти Никиту?

– Ты напугала нашего повара, а он, чтобы ты понимала, самый спокойный из сотрудников, – хриплый замораживающий голос отзывается гулом в большом полупустом помещении.

Медленно поворачиваюсь, мысленно готовясь к бою. Проигрыш неизбежен. Никита со спокойной отстраненностью выходит из-за барной стойки, держа руки в карманах темных джинсов. Каштановая челка лезет в глаза, но не усмиряет силу этого взгляда. На нем черная футболка, которая открывает крепкие руки и подчеркивает широту плеч. Все-таки у нас есть с ним кое-что общее – любовь к черному цвету.

Так… Нужно собраться. Хватит уже. Он не удав, а я не кролик. Пора завязывать с этими «гляделками».

– Он принял меня за твою телку. Пришлось объяснить, как обстоят дела на самом деле.

– И как же ты объяснила?

– Угрожала разбить твою тачку, если он тебя не вызовет, – небрежно пожимаю плечами.

– И чем же ты тогда отличаешься от моих телок? Они и похуже фишки мочат.

– Тем, что я не стояла перед тобой на коленях.

Клим изумленно поднимает брови, а мне хочется свалить, как можно скорее. Что я вообще только что ляпнула?

– Я пришла за телефоном, – поспешно озвучиваю главную причину своего появления здесь.

– Хочешь взять номер? Я не даю его девушкам, которых не пробовал, – Никита шагает ближе, а я инстинктивно отступаю.

Снова играет? Вот козел!

– За своим телефоном, – поясняю куда тише, голос не слушается.

Клим держит меня за горло одним лишь взглядом, и это жутко бесит.

– Выглядишь уставшей, Аня. Плохо спала? – снова невпопад отвечает Никита.

Что за человек? Такое ощущение, что он меня вообще не слышит. Не нравится ему, как я выгляжу? Уж простите, что не нарядилась, как соска. Он ведь только на таких западает.

– Верни мне мобильник, и тебе больше не придется лицезреть мою страшненькую уставшую мордашку.

Никита подходит непозволительно близко. Упираюсь спиной в стену, с трудом контролируя дыхание.

– Откуда столько комплексов, Ань? – спрашивает он, прожигая меня своей тьмой. – Или ты просто напрашиваешься на комплименты?

– Что? – задыхаюсь в возмущении. – Не всрались мне твои комплименты! Просто отдай мне телефон, и я тут же махну тебе ручкой на прощание, чтобы ты смог вернуться к своей замечательной жизни с телками и всем прочим.

– Ты сама только добавляешь причин, чтобы не возвращать тебе его.

Это последняя капля. Не знаю, что именно на меня находит. Бессонная ночь, нервы, пуленепробиваемая эмоциональная стена этого парня, который просто смеется надо мной. Возможно, все вместе. Бью его в грудь обеими ладонями, чтобы оттолкнуть и уйти из этого притона. Черт с ним с мобильником!

Но Никита мало того, что не сдвигается с места, так он еще и ближе подходит, схватив меня за запястья. Теперь я буквально вжата в стену, а передо мной все тот же холодный взгляд.

– Спокойно, Аня. Ты слишком нервная.

– Зато ты, походу, на антидепрессантах. Эмоции вообще-то нужны людям, чтобы общаться и понимать друг друга. Не слышал о таком?

– Так ты хочешь меня понять?

– Р-р-р… – запрокидываю голову, крепко зажмурившись. – Ты все время перекручиваешь мои слова! Как с тобой вообще можно говорить?

– Можно и не говорить, – снова эти мурчащие нотки.

Клим наклоняет свое лицо к моему, замедляя ход времени. От него пахнет сладким кофе, сигаретным дымом и летним дождем. Губы раскрываются сами собой, словно желая ощутить его вкус. Никита смазано и дразняще касается моего рта, проводит губами по щеке и шумно выдыхает рядом с ухом.

– Ты бы этого хотела, да? Ань, я не увлекаюсь девственницами. Слишком много возни.

Нокаут. Это был удар действительно ниже пояса. Холодный пот выступает на шее и груди, и мне хочется раскроить череп парню напротив, но совершенно нет на это сил.

– Ты можешь просто вернуть мне телефон? – сдавленно спрашиваю я.

Рядом с этим парнем у меня внутри не просто эмоциональные качели, а самый настоящий эмоциональный батут. Я сама себя поймать не могу.

Никита шагает назад и поднимает руки, разводя их в стороны.

– У меня его нет. Можешь сама убедиться.

Я больше не попадусь на его удочку. Ни за что. Клим – энергетический вампир. Его, похоже, питают мои вспышки чувств, поэтому нужно просто постараться вести себя так же, как и он. Было бы еще это так просто.

– Возможно, он остался в машине, – говорю я.

– Возможно…

– Никит, слушай, я реально устала, – решаю перестать строить из себя крутую и просто сказать правду. Если уж не сработает, тогда этого демона ничего не проймет. – У меня была жуткая ночка, потом четыре мозгодробительных пары. Я ничего не ела весь день и страшно хочу спать. Родители меня уже сто пудов потеряли, и теперь мне придется весь вечер слушать их упреки и нотации. Ты вчера меня здорово выручил, а я повела себя как стерва. Просто ты… Сложный. Я не хочу создавать проблем. Давай я просто заберу свой телефон и пойду домой. Серьезно. Пожа…

– Возьму ключи и вернусь. Жди здесь, – строго произносит Никита и уходит.

Уходит за ключами? Значит, все-таки поможет? Вот так просто? Дьявол! Что ж я сразу так не сделала? Оказывается, иногда обычная честность, без всяких масок и ширм, может сделать куда больше, чем крики и истерики.

На улице вновь беснуется ветер, нет ни намека на приближение весны. Никита, нажав на кнопку брелка, открывает машину и обходит ее, чтобы забраться внутрь. Ну еще бы. Кожанка на футболку. В феврале! Он точно ненормальный.

Заглядываю в салон автомобиля в поисках своего девайса, но его нет. Проверяю все щели, но там только пыль и пустые пачки сигарет.

– Сядь и закрой дверь. Холодно, – говорит Клим.

– Может быть, потому что зима? – язвлю, продолжая играть в Индиану Джонса. – Его здесь нет, – произношу расстроенно.

– Посмотри под креслом.

– А ты не хочешь помочь? – бросаю на Клима недовольный взгляд, но было бы странно, если бы это подействовало.

Сажусь в машину и хлопаю дверью, чтобы спрятаться от ледяного ветра, который пробирается даже под мою теплую куртку. Никита заводит мотор и включает печку, а я ныряю между разведенными в стороны коленями, чтобы заглянуть под кресло. Пусто. Там тоже ничего. Что за фигня? Я точно помню, что выходила из караоке с телефоном, то есть он может быть только здесь.

Щелчок замка ударяет по мозгам. Резко выпрямляюсь и хватаюсь за ручку двери. Заперто! Да он что? Издевается?

– Какого черта ты делаешь? – рычу я.

– Я же тебе вчера объяснял, Ань. Ты что не слушала?

Машина трогается с места, и я, раскрыв рот, таращусь на Никиту. Уверен и спокоен, словно здесь не происходит лайтовое похищение. У него все нормально. И о чем именно он говорит? Я снова его доброе дело? Не очень похоже. Или это очередная попытка подружиться? Если да, то…

– Останавливай!

– Снова будешь истерить?

– А ты снова будешь вести себя, как мудак?

Клим бросает на меня косой взгляд, и я тут же прикусываю язык. Салон наполняет теплый воздух, но мне становится невыносимо холодно.

– Я должна найти телефон, чтобы позвонить родителям, – говорю я, взывая к собственному терпению.

Никита достает из внутреннего кармана куртки старенькую кнопочную трубку и протягивает мне.

– Номер помнишь?

– Да, – принимаю аппарат и набираю нужные цифры.

– Скажи, что твой сломался.

– И выписать себе годовой абонемент на упреки? Если бы все было так просто, то я бы уже давно им позвонила и не стала тащиться к тебе.

– Техника иногда ломается. Всякое бывает.

– Мои родители считают, что ничего не может сломаться само по себе, а значит все равно вынесут мне мозг за то, что я криворукая овца.

– Вещи нужны, чтобы ими пользоваться, ломать их, выбрасывать и покупать новые. Мы все потребители. Пожевали и выплюнули.

– Вот именно! Я тоже так думаю. Глупо трястись над новыми тряпками или еще чем-то. В чем тогда кайф? Купить, положить в стеклянный куб и смотреть? Бред… Лучше тратить свое внимание и силы на более важные моменты.

– Согласен. Например, на спасение голодающих или воспитание собственных детей.

Переглядываемся с Никитой, и на моих губах появляется слабая улыбка, которая вызвана понимающей печалью. Кажется, этот парень в своей тьме скрывает куда больше, чем я думала. А еще… Мы в первый раз за все время нашего знакомства просто поболтали о какой-то фигне и даже согласились друг с другом. Это странно… Удивительно, приятно, но очень странно.

– Скажи, что украли, – предлагает Никита еще один вариант.

– Ага. Они заставят меня идти к ментам писать заявление.

– А симка на кого оформлена? На родителей?

– Нет. Телефон подарили на восемнадцатилетие и оформили все на меня.

– Паспорт с собой?

– Да, – хлопаю по сумке, перекинутой через плечо.

В пиццерии, кроме нас с Никитой нет больше никого. Не понимаю, зачем он меня сюда притащил, но рука до сих пор ноет. Он ведь реально меня тащил. Псих! Находиться с ним рядом, тоже самое, что пихать пальцы в розетку, гадая, шибанет или нет.

Я уже поняла, что он странный, но теперь считаю, что это даже преуменьшение. Как он общается со всеми… Просто мороз по коже. Парень в салоне сотовой связи чуть в штаны не наложил, а с лица официанта, который встретил нас, тут же сползла улыбка. Видимо, Клим здесь частый гость, и не самый желанный.

– А ты как без телефона? – спрашиваю, наблюдая, как Никита вытаскивает свою сим-карту и вставляет мою новую и восстановленную.

– У меня есть рабочий, – отвечает он, щелкая крышкой корпуса, и кладет телефон на стол.

– И кем ты работаешь? Киллером? Дилером? Мафиози? – усмехаюсь я.

Похоже нервы шалят, или крыша едет, раз я решаю снова ляпнуть ему такую хрень, но, если честно, мне уже все равно. Что он мне сделает? Мы в общественном месте. А домой я пешком пойду. Больше в машину к нему точно не сяду. Скажу, что в туалет, а сама просто сбегу.

– Управляющим, – спокойно отвечает он.

– А ведешь себя так, словно у тебя есть ядерная бомба.

– Может и правда есть.

– Тебя все боятся.

– Значит, уважают.

– Сколько тебе лет? – не могу сдержать смешок. – Ты что бандюк из девяностых, который жрет молодильные яблоки?

От усталости и голода я всегда дурею, а тут еще и психоз накрывает из-за событий последних дней. Клим смотрит на меня не моргая, точно собирается дырку просверлить в моей черепушке.

– Звони родителям, – приказывает он.

Да пожалуйста…

Хватаю телефон и набираю номер матери. Две минуты лжи о том, что были какие-то неполадки с сетью и я не могла ни до кого дозвониться. Пять минут недовольства и криков. Три секунды на прощание. Вот и поговорили. Ну, хотя бы все обошлось малой кровью…

Официант приносит наш заказ и дрожащими руками расставляет на столе тарелки, приборы и еду с напитками.

– П-приятного аппетита, – бормочет он.

Клим даже головы не поднимает.

– Спасибо, – улыбаюсь пареньку, и он расслабленно опускает плечи, говоря мне одними глазами, что очень сожалеет.

Не понимаю. Это еще что? Я выгляжу такой жалкой? Он себя-то видел? Придурок!

– И все-таки? – обращаюсь к Никите.

– Что?

– Сколько тебе лет? На вид… не больше двадцати пяти. Я права? – хватаю ароматный горячий кусок пиццы двумя пальцами, чтобы избежать испытывающего взгляда.

– Так вот какая у тебя цена, Аня? Не думал, что все так просто.