Читать книгу Среда: Омега-день - Алекс Кудрин - Страница 3

Омега-день

Все началось с едва ощутимого подземного толчка. Впрочем, тогда я сомневался, что почувствовал именно толчок – это напоминало легкое головокружение. Целую минуту я не отрывал глаз от стакана с водой, пытаясь уловить колебания жидкости, и мне показалось, что я их все-таки заметил.

– Александр, куда ты все время смо-о-о-тришь? – спросил меня Брот с экрана ноутбука. – Если нужно, я пришлю тебе еще парочку своих статей по высшей лог-и-и-стике.

Брот растягивал слова, как трехлетний ребенок. Я рассмеялся:

– Мне бы для начала с твоим аналитическим ситуативизмом разобраться. Так что, если не трудно, пришли мне текст той популярной лекции, которую ты читал в МГУ.

– Хорошо, Алекса-а-андр, – кивнул Брот. – Тогда прямо за…

Голос Брота сменился цифровым бульканьем, а затем смолк.

Пухлая физиономия друга застыла на экране и вскоре сменилась черным прямоугольником, в середине которого, словно символ безнадежности, переливалась «крутилка» ожидания.

Запустив браузер, я увидел предсказуемое уведомление «страница недоступна». Многократные нажатия «CTRL + F5» также ничего не дали. Тихо произнеся непечатное слово, я оглянулся на стоящий в углу телевизор, из которого еще пять минут назад пела Леди Гага. Теперь экраном безраздельно владел его величество белый шум.

Повернувшись к ноутбуку, я снова попытался перезагрузиться – результат оставался прежним. В правом нижнем углу экрана символ сети перечеркнули две красные линии.

Выключив ноутбук, я еще долго смотрел в потемневший экран, усеянный пылинками. Пожалуй, жидкокристаллические матрицы были единственными зеркалами, в которых мне нравилось свое отражение. Возможно, причина этого состояла в особой контрастности или ослабленной цветовой насыщенности. Так или иначе, черты собственного лица, отраженные в экране, казались мне более правильными, и я понимал тех немногих женщин, которые называли мое лицо красивым. При должном освещении я со своим прямым носом, глубоко посаженными глазами, чуть впалыми щеками, широким ртом и в меру густыми горизонтальными бровями, выглядел вполне удовлетворительно. Нельзя сказать также, чтобы меня портила волнистая шевелюра (с минимумом седины), которая вскоре должна была достать до плеч – поселившись на Алакосо, я отпустил волосы, а с ними – бороду, усы и живот.

Что бы, глядя на меня, сказали физиогномисты? Поняли бы они, как я попал на остров и насколько это было закономерно? Прочитали бы они по чертам этого лица мою биографию, печальный опыт работы в крупных компаниях по производству ПО, где меня потом долго вспоминали, как неуживчивого, сварливого интроверта? По силам ли аналитикам было понять, что маленький остров с возможностью удаленной работы стал для меня убежищем, где я мог спрятаться от бестолкового и колючего мира?

Я взял со стола телефон, чтобы позвонить в администрацию и выяснить, что случилось со связью. «Палочки», обычно показывающие в углу дисплея уровень сигнала, отсутствовали. В сердцах я швырнул телефон обратно на стол.

Инстинктивно я поглядел в окно, за которым до горизонта простирался спокойный в тот день Индийский океан. Солнце и спящая под ним великая вода – в этой картине ничего не менялось миллионы лет, и казалось, не могло измениться. Однако в глубине души я понимал, что перемены уже наступили.