Читать книгу Рассказы эмигранта. Сидней-2015 - Алекс Суханов - Страница 9

(Рассказ)

Пенсионер Александр Петрович Попов слыл честным и порядочным человеком всю свою жизнь. В школе он никогда и не у кого не списывал, в институте не пользовался шпаргалками, а на работе постоянно защищал людей от несправедливости и нападок. Дома он был идеальным семьянином и отцом. А когда вышел на пенсию, во дворе к нему относились с уважением и почтением все мужики соседних домов. С Петровичем (так его называли знакомые) можно было поиграть в домино и шахматы, поговорить о жизни, поделиться семейными тайнами и даже получить ценный совет.

Но жилось Петровичу теперь совсем не так легко, как многим казалось, – с его-то характером и в современных условиях бандитского капитализма, коррупции, беззакония и аморальности в обществе. Он никогда не был бунтарём, так как понимал, что в одиночку ничего не сделать, не справиться с этим безжалостным режимом, да и его возраст не позволял никакой активной борьбы. Но он не смирился, не отступился от своих принципов справедливости и честности и иногда помогал отдельным бедным и слабым людям бороться за правду.

***

Однажды в сквере он сидел на лавочке вместе со старушками и оказался невольным свидетелем их беседы. Одна из старушек жаловалась, что её и ещё двух сестёр обманула их молодая сестра, присвоив полагающиеся им доли от продажи квартиры недавно умершей пятой сестры. Она обещала им разделить всё поровну, когда просила их согласия на оформление завещания на её имя. Они поверили ей на слово (как никак родные сёстры!), но потом их она просто кинула. После продажи квартиры эта нечестная сестра всё присвоила себе, поругалась с ними и прислала им письма, отказаваясь от данного обещания и обвинив их в том, что они мало помогали болевшей долго сестре.

– А сколько она вам задолжала-то? – спросил Петрович старушку.

– Да почти 50 тысяч долларов каждой сестре, как мне сказала наша Ольга. Она навела справки и всё подсчитала. Как бы мне эти деньги были кстати сейчас, а то вон как сильно лекарства да и продукты подорожали. Пенсии-то совсем не хватает – ответила старушка и тяжело вздохнула.

«Сейчас всем старикам и малоимущим людям не хватает ни денег, ни заботы, ни внимания. Зато вон как жируют новые богачи! Откуда они взялись, эти псевдо-дворяне? Никакой совести и сострадания у них нет, а ведь жили-то когда-то все вместе при одном строе, при социализме» – подумал Петрович и решил, что этой бабке надо помочь.

***

Он ещё не был вышибалой, но понимал, что это единственный способ наехать на бессовестную женщину, пытающуюся жить хорошо за счёт своих родных сестёр. Никакая полиция и суд им не помогут, а только почистит их до последней копейки. Это тоже ещё те паразиты! Вся их мораль и законы – это давай больше баксов. Что за аморальное общество беззакония, до которого мы дожили, если приходится самому вышибать правду и справедливость!

Внутри Петровича вдруг снова закипела классовая злоба и ненависть ко всем нынешним богатеям, но он остудил своё горячее сознание и стал обдумывать план наезда на эту сестру-кидалу.

Пожилая женщина Лена Клинова работала страховым агентом ОСАГО и среди её клиентов было много богатых людей. Она видела, как они живут и старалась тянутся хоть в чём-то за ними. Конечно, это было нелегко, так как её семья была среднего достатка. Муж после потери своего бизнеса и ларька 10 лет тому назад тоже стал агентом ОСАГО, также как и старший сын – выпускник института физкультуры. Вообщем, семья агентов ОСАГО работала на младшую дочь, которая занималась танцами, изучала английский язык и искала богатого мужа.

Однажды Лена получила письмо, которое она прочитала и задумалась.

«Привет Лена! Сразу перехожу к делу. Ты – кидала, а я – вышибала. Наши дорожки пересеклись, чтобы решить одну проблему тихо и мирно.

Напомню суть дела. Когда умирала твоя сестра Марина, она завещала тебе одной свою квартиру с устного согласия твоих 3 старших сестёр, но с условием, что ты её потом продашь и разделишь деньги на 4 равные части. Но ты оказалась нечестной и обманула своих родных сестёр, которые живут только на пенсию. Ты их просто кинула!

Это никуда не годиться! Я решил им помочь, хотя они меня об этом не просили. Они были просто морально подавлены тобой, а обращаться в суд у них нет ни сил, ни веры в его справедливость. Но пришдо время с ними рассчитаться и вернуть долги. Предлагаю тебе подготовить 3 пакета с 50 тыс. долларов в каждом и отвести их своим сёстрам домой. Не забудь извиниться при их передаче. Даю тебе на это 2 недели. Не вздумай заявлять на меня в полицию – тебе это дороже встанет. Небось, знаешь, как ведёт себя наша доблестная полиция, когда дело касается таких денег, да и меня им не найти – свидетелей нет. Не беспокой своих старых сестер – они обо мне ничего не знают. Делай, как я тебе говорю. По другому будет не в твоих интересах, да и у тебя нет другого выхода. Надеюсь, ты понимаешь, что долги надо возвращать! Будь благоразумна, иначе мне придётся применить другие методы, которых тебе не выдержать.

Пока хватит.

Вышибала.»

***

Лена была взволнована и даже испугана таким письмом. Что ожидать от этого фанатика справедливости? Сколько было уже таких трагических и кровавых историй за последние годы! И вот на тебе – теперь она под прицелом! Что делать? Надо подумать и посоветоваться, но с кем? Тут вышибала прав – всем надо отстёгивать баксы, а мужу и сыну с этим интриганом не справиться. Ну не идти же мне на поклон к старухам-сестрицам да и ещё с такими тоннами баксов на тарелочке – Нате вам подарочек и простите меня, родные! Ну нет – не дождётесь! Да и нет у меня сейчас этих 150 тонн в наличии – не продавать же новенький Бумер – БМВ! Пойду со своими мужиками посоветуюсь.

После рассказа Лены о письме муж и сын выглядели подавленными. Они поняли, что за их семью кто-то серьёзно взялся и надо переходить к обороне.

Противник вроде бы гуманный, но от него надо ожидать всего, включая паяльник, горячий утюг и кислоту в лицо. Ну и влипли они с этими старыми сыкухами.

– Не трусь, мать, как-нибудь прорвёмся – пытался подбодрить Лену сын, понимая, что все они сейчас под прицелом, – Нам его не вычислить и остаётся только ждать или отдавать долги. Что он там задумал? На стрелку его не вызвать, так как он обратного адреса не оставил. Короче, это просто ультиматум.

– Лен, а может на старух надавить? – предложил отец, – на черта им эти деньги?

– Нет, эти старые перечницы от таких денег не откажутся. Вот у них сколько детей и внуков. Видимо, отдавать-то придётся, но где взять столько баксов? Не продавать же Бумер – БМВ или влезать в долги. Я вот придержала немного на свадьбу Алёнке, на всякий случай. Короче, придётся ждать, что там выкинет этот вышибала.

***

Через три недели Лена получила от вышибалы новое письмо следующего содержания:

«Ну кидала, ты сама решила судьбу своей семьи. Не хотела тихо-мирно, теперь получай по полной. Все твои соседи и жители других домов узнают, что ты – кидала и будут тебя проклинать и сторониться, может быть даже плевать на тебя. Они будут на стороне твоих сестёр, так как они живут также, как они. Теперь им понятно, как вы достаёте деньги и откуда у вас Бумер – БМВ.

Моё предложение о возврате сёстрам долга в силе, я прекращу наезд, когда ты рассчитаешься с ними. Даю тебе ещё 2 недели на всё про всё.

Не кашляй. Вышибала.»

***

Через 2 дня Лена нашла в почтовом ящике такую листовку:

«ПОЗОР КИДАЛЕ!

Жительница нашего района Лена Клинова (адрес: ул. Сосновая дом. 5 кв.13) обманным путём присвоила крупную сумму денег, принадлежавшую её сёстрам-пенсионеркам и лишила их возможности покупать дорогие лекарства и продукты питания. На их деньги она купила иномарку БМВ и другие ценности.

ОНА заслуживает нашего ОСУЖДЕНИЯ и ПРЕЗРЕНИЯ!

Такие, как она, обманывают нас повсюду и живут за счёт нас, как паразиты!

ДОЛОЙ ПАРАЗИТОВ!»

Уже на следующий день она почувствовала, что народному негодованию нет предела. Соседи по подъезду стыдили и оскорбляли её, называя хапугой и хабалкой, а пенсионер-инвалид Смирнов даже замахнулся на неё тростью и прошипел: – Забил бы тебя до смерти, сука!

Во дворе ей просто не давали проходу и травили, указывая на её и грозя ей кулаками. Доставалось также и членам её семьи – ну хоть уезжай из этого района.

Дальше ещё хуже. Кто-то поджёг общивку металлической входной двери их квартиры. Хорошо, что муж оказался дома и сумел её быстро потушить. А следующей ночью во дворе сгорел их новенький Бумер-БМВ. Владельцы других автомашин высыпали на улицу и, увидев горящий Бумер, даже не пытались его потушить или сообщить семье Клиновых. Пожарники и полиция прибыли через час, когда от Бумера остался только обуглевшийся каркас. Полиция, узнав, что машина была застрахована, составила быстро протокол и уехала, оставив испуганных членов семьи Клиновых одних с останками своего любимца. Из светлых окон многих квартир на них глазели безучастные жильцы и, видимо, злорадствовали над их горем.

***

Через 2 дня пришло третье письмо от вышибалы.

«Ну что будешь возвращать долги, или рисковать дальше? Тогда нанимайте телохранителей. Они стоят дорого, но 100-процентной гарантии не дают. Подумайте – жизнь то дороже этих баксов!

Покедова. Вышибала.»

В тот же вечер кто-то выстрелил из винтовки в их спальную со стороны школьного двора. Пуля пробила окно и вдребезги разбила зеркало у стены напротив, где Лена обычно приводила себя в порядок. Семья ужинала в соседней комнате, но услышала звон разбитого стекла.

– Пристреливается гад, – пробормотал муж трясущейся от страха Лене, когда они опасливо заглянули в спальную и увидели разбитое зеркало и паутину трещин на стекле, – это плохой знак. Лен, давай отдадим им эти деньги. Получим страховку за Бумер, добавим немного, чтобы было по 20 тысяч на рыло и скажем им: « Берите это – извините, больше нету». Думаю, что они и этому будут рады – как никак больше лимона рублей.

Лена ничего не ответила, так как её мучил нервный тик лица, а только закивала головой в знак согласия.

Вышибала после этого предупредительного выстрела дал Клиновым некоторую передышку, понимая, что они сломались и запуганы. Действительно, Лена с мужем больше не заходили в спальную, а спали в столовой на диване. Наконец, Лена развезла сёстрам-старушкам пакеты со 20 тыс. долларов. Они увидели перекошенное лицо младшей сестры, услышали её нервную и умоляющую речь. И им стало жалко Лену – вот до чего доводят алчность, обман и элоба.

***

А в город пришла весна. Люди радовались солнечному свету, теплу и старались проводить больше времени во дворе. Петрович ждал информации от старушки о получении денег и поэтому чаще подходил к лавочкам, где обычно старушки собирались.

И вот он однажды услышал то, что хотел. Греясь на солнышке, старушки обсуждали, как повезло их подружке, которой наконец-то вернула долг её нечестная сестра. Как она одумалась и отдала свои последние деньги старшим сёстрам.

Петрович на это только ухмыльнулся, крякнул от удовольствия и гордо поднял голову, проходя мимо старушек.

«Есть ещё порох в пороховницах» – подумал он и остался доволен собой.

ГАСТАРБАЙТЕР

(Рассказ)

Среди бела дня на пенсионера Иванова было совершено дерзкое нападение во дворе его дома. Он только что получил пенсию и направлялся в магазин, когда грабитель напал на него сзади, повалил на землю и стал шарить по карманам.

– Помогите – грабят! – закричал Иванов. Из беседки во дворе выскочили мужики-доминошники, схватили убегавшего грабителя и пытались его связать.

– У него мои 10000 рублей, – поднимаясь с земли, крикнул Иванов, но грабитель изловчился, что-то смял в руке, сунул себе в рот и проглотил. Державшие его доминошники только опешили от удивления, а старик Иванов ещё больше разгневался – Ты, чурка, всю мою пенсию проглотил. Как я теперь буду месяц-то жить! Говорил я почтальону -не надо мне пенсию одной бумажкой – разбей помельче. Дак нет! Так, говорит, удобней. Да, конечно, глотать-то удобней, а мне-то каково!

На шум во дворе стала собираться толпа, из окон высовывались любопытные и все стали говорили наперебой и возмущённо.

– Глянь-ка, опять гастарбайтеры беспредельничают. Понаехали тут!

– В милицию его надо сдать.

– Да нужен он ментам – что с него можно взять-то? Деньги-то он проглотил.

– А чё он, правда, всю пенсию съел? Во даёт!

– Да, 10000 рублей бумажкой, – негодовал Иванов, – ууу, басурман-чурка, а не гастарбайтер. Немцы бы ему в войну живо живот-то вспороли и достали бы мои 10000 рублей. Как мне жить-то цельный месяц?

– А может его напоить касторкой, да посадить на горшок? – она сама выкочит.

По толпе пробежал смешок.

– Судить его надо нашим народным судом, -предложил один из доминошников- вон Палыч судьёй работал, он законы знает.

– Судить его! Судить! – поддержала толпа- Тащите его в беседку.

Связанного и ипуганного грабителя усадили на лавку в беседке, судья Палыч занял место во главе стола, сгрёб в кучу разбросанное домино, достал из кармана листок бумаги и карандаш и торжественно сказал.

– Заседание народного суда объявляю открытым. Слушается дело о разбойном нападении и грабеже пенсионера Иванова лицом неизвестной национальности сегодня в 10 часов дня в этом дворе. Грабитель похитил у гражданина Иванова банкноту достоинством в 10000 рублей, а затем проглотил её. Свидетели имеются.

Судья – Обвиняемый встаньте. Назовите громко вашу фамилию и имя. Вы по-русски понимаете!

Испуганный ответчик со связанными руками вскочил с места и начал говорить на ломанном языке, слегка заикаясь – Я – Рахмон Одилов учил руски школа.

Судья – Назовите год и место вашего рождения.

Ответчик – Тисча семдесят пят. Узбекестон.

Судья – Зачем приехали в Москву?

Ответчик – Искат работа. У меня большой семья – жена, 2 сын и 5 дочка. Они просит кушат.

Судья – Расскажите подробней. Какая у вас специальность?

Ответчик – Когда Союз кирдык я работал совхоз. Директор Каримов сказал собрание, теперь совхоз и хлопок его собственност, а мы – его работник. Был много шум – люди – недоволны. Каримов ехал Ташкент, привёз много силный спортсмен. Они били недоволны люди, ломали дома. Потом стал тихо. Люди работал на Каримов. Он мало платил. Потом пришла китайца, много китайца. Каримов дал им работа, а нас выгнал. Тяжело стал. Нет работа – нет денег, нечем кормит семья – жена, 2 сын, 5 дочка. Сосед Бахор писмо писал. Говорит приежай Москва, работа ест, баксы платит. Адрес давал. Приехал я Москва, пришёл на адрес, а там болшой замок на дверь. Вокруг никого. (Не мог знать Рахмон, что за 2 дня до его приезда здесь был рейд иммиграционной служды с милицией. Всех нелегальных рабочих арестовали и куда-то увезли). Пошёл назад вокзал – искат земляк. От милиция прятал, 3 дня не ел. Помойка ходил – там много злой собак – боюс собак. Совсем стал плохо – нет работа, нет еда, нет кроват. Ходил Москва, как шакал, по дворам. Вдруг смотрю идёт старик, авоска рука, магазин идёт, денги ест, ну и напал, а он кричал.

Тут толпа зашумела, раздались выкрики – Понаехали тут бандиты!

– На стариков нападают! Грабят! Убивают!

– Куда милиция смотрит!

– Пусть этот чурка заработает и вернёт 10000 рублей пенсионеру, -предложил кто-то из толпы.

– Где заработает? – он не может найти работу, – возразил другой.

– Да вон хоть у наших господ-буржуев с верхнего этажа пусть побатрачит, – ответил первый – а вон и она – госпожа легка напомине, собаку вывела погулять.

– Прошу тишины и порядка. Продолжим заседание суда, – вмешался судья Палыч.

К толпе у беседки медленно подошла дородная дама в дорогой шубе и с громадным псом на цепи.

– Что за шум, а драки – нет? Что здесь происходит? – спросила она громко.

Толпа замолчала и слегка расступилась. Судья Палыч встал и объяснил, что это народный суд защищает пенсионера Иванова от грабителя – гастарбайтера.

– Сколько вам нужно, чтобы вы забрали заявление? – спросила дама у истца пенсионера Иванова.

– 20000 рублей, – быстро ответил Иванов, а когда толпа снова зашумела, пояснил – 10000 рублей у меня отнял этот чурка, а другие 10000 рублей – это компенсация за нанесённые мне травмы – и он показал синяки на руках и ногах.

– Хорошо, вот тебе 20000 рублей и прекратите это судилище, – дама достала из кармана шубы деньги и передала их Иванову.

Судья Палыч видя, что истец Иванов доволен, громко сказал— Народный суд объявляю закрытым. Развяжите и отпустите ответчика.

Толпа стала медленно расходиться, обсуждая неожиданный конец суда.

Узбек Рахмон продолжал сидеть на скамейке, растирая затёкшие от верёвки руки, не веря, что всё так мирно закончилось и он – свободен.

Дама с собакой подошла к нему ближе и сказала – А ты, чернявый, пойдём со мной.

Рахмон вскочил и последовал за ними через проход в толпе, который сделала дама с большой собакой. В подъезде дома узбек никак не решался войти в лифт, где были дама и собака, пока дама не скомандовала, – Входи же. Рекс тебя не тронет, я его держу. Собака зарычала и Рахмон чуть не потерял сознание от страха.

Когда они вошли в апартамент, дама-хозяйка сказала обалдевшему от роскоши узбеку, – Я хочу, чтобы ты отработал те деньги, которые я отдала пенсионеру за твою свободу. У меня горничная в отпуске и ты должен сделать полную уборку нашего дворца.

– Всё должно блистеть и сверкать чистотой, как во дворце вашего эмира, – добавила онa с улыбкой.

Узбек Рахмон никогда не был во дворце эмира, но он был во дворце афанди (господина) Каримова – бывшего директора совхоза, когда он выгнал его с работы.

Апартамент ханум (госпожи) был намного богаче того дворца и Рахмон работал без передышки, как раб, под надзором дамы и большой собаки пока всё золото и металл не горели огнём, как свечи, пока мрамор и гранит не блестели после полировки, как драгоценные камни, пока все стёкла не стали прозрачно чисты, как будто их не было совсем, пока все ковры не лишились последнего пятнышка и пылинки. Везде была стирильная чистота.

Дама осталась так довольна работой и усердием Рахмона, что пригласила его вместе поужинать.

Сначала усталый и голодный узбек смущённо сидел за столом, полным незнаковых продуктов и блюд, но голод победил робость и он стал за обе щёки уплетать всё подряд, останавливаясь только, чтобы ответить на вопросы хозяйки о жизни, семье и детях.

– Если бы мой голодный дети мог видеть, что я сейчас ем! – сказал он с пафосом.

Дама была бездетна и эти слова о голодных детях тронули её до слёз. Она молча встала и удалилась в соседнюю комнату, оставив его наедине с большой собакой на цепи.

Вернувшись, она протянула ему пачку денег со словами – Здесь 10000 баксов – это твоим детям. Возвращайся домой и накорми их как следует. Этого вам хватит надолго.

Рахмон был просто ошарашен таким подарком и, принимая деньги, стал целовать её руку, бормоча, – Рахмат! Рахмат ханум! (спасибо госпожа!)

Дама отдёрнул руку и сухо сказала, – А теперь уходи. Скоро муж с охраной приедет. Иди к детям.

Рахмон быстро выскочил на безлюдный двор, пряча на груди под куртку пачку баксов. Он был несказанно счастлив и богат! Осмотревшись в темноте, он вспомнил, что вокзал где-то там за аркой. Когда он вошёл в полутёмную арку, то услышал сначала какой-то шорох сзади, потом, получив тяжёлый удар по голове, потерял сознание и упал.

Очнулся Рахмон только утром. Он лежал на лавке в обезьяннике милиции. У него страшно болела забинтованная голова. Рядом спали два пьяных бомжа и громко дуэтом храпели.

Узбек пытался вспомнить цепочку прошедших событий – вокзал Москвы – замок на двери – поиски пищи – старик с авоськой – суд – дама с собакой – уборка дворца – роскошный ужин – пачка баксов – арка – удар – всё. Он быстро ощупал себя через куртку – зашитый паспорт на месте, а пачки денег – нет.

«Где я сейчас и как отсюда выбраться!» -подумал он, а в это время к решётчатой двери камеры подошёл милиционер и громко сказал, – У кого деньги есть – подходи сюда.

Деньги! Вдруг его больную голову прострелила мысль – а моя заначка в животе!

Он бросился к двери и сказал милиционеру, – Мне туалет надо.

Затем, выйдя из туалета, он протянул лейтенанту милиции измятую и мокрую банкноту в 10000 рублей.

Лейтенант брезгливо взял её, внимательно осмотрел и сказал, – Ну ты даёшь, чурка! Из толчка что ли её достал? Ладно, вали отсюда и больше не попадайся.

Рахмон мигом выскочил на улицу. Было тихое, раннее утро, солнечное как в Узбекистане.

Он снова почувствовал себя свободным и счастливым.

– «Надо ехать в Германию, – подумал он – Там говорят, преступность – меньше, а порядку – больше, и работа есть, да и чурками не дразнят. А гастарбайтер – слово немецкое, что значит – рабочий-гость и звучит не обидно и смысл имеет».

***