Читать книгу Ближний круг. Пятый роман эпопеи «Противостояние» - Александр Афанасьев - Страница 8

В нескольких километрах от захваченного пункта нефтепереработки, прямо в пустыне остановился небольшой грузовичок – пикап японской фирмы Тойота. Совершенно обычная здесь машина, очень удобная, потому что крепкая и имеет отключающийся полный привод. Если надо – включило и едешь по пескам, заезжаешь куда угодно в пустыню – машина крепкая и проходимая. Если надо – отключил полный привод и едешь по нормальным дорогам, которых в Королевстве, хвала Аллаху – все больше и больше… И бензина много не жрет, это тебе не профессиональный вездеход. И стоит недорого, не то, что РейнджРоверы и почти не ломается…

Кузов у машины был удлиненный, да еще накрытый специальным высоким кунгом. Ничего необычного в такой машине не было – на таких развозили небольшие бригады по строительным объектам и нефтяным скважинам: удобно и не надо гонять тяжелые Кенуорты. Надпись большими буквами на борту schlumberger16 – почти гарантировало от любой дорожной проверки.

В машине сидели два человека. Один среднего роста, лет сорока на вид, бородатый, с монголоидным разрезом глаз и хитрым выражением лица – когда оно не скрыто шемахом, как сейчас. Второй – повыше, но ненамного, загоревший и заросший кудлатой бородой. Оба они были одеты в спецовки от Шлумбергера, на голове – шемахи и очки, что совсем неудивительно. Только идиот суется в пустыню с неприкрытым лицом… песок как пыль, будешь потом не один день кашлять, а можно им силикоз заработать.

Молодой был за рулем, старший сидел на пассажирском сидении и насвистывал какую-то песенку. Даже с обеими подключенными мостами машина шла тяжело, проваливаясь сдвоенными задними колесами в песок. Видимо, груз, который она везла – был тяжелым.

– Кем хе бейад17? – спросил молодой, внимательно следя за малейшими изменениями цвета песка впереди. С этим шутить нельзя, песок очень коварен – и если попадешь в зыбучие пески – машину не вытащишь и вертолетом и дай Аллах спастись самому

– Швайя – швайя18

И снова начал напевать свою дурацкую песенку…

Скворцов понял, что это – «Учкудук, три колодца» – и чуть не рассмеялся, когда вдруг старший сказал «хина», что значило – здесь. Они говорили по-арабски, они не произнесли за несколько дней ни одного слова по-русски – а теперь этот мудак поет советский – Учкудук, три колодца. Мало того, что песня советская, так еще и секретный объект19рассекречивает!

Впрочем – полковник, еще и иракский. То есть – не наш. Голова большая, пусть думает, что поет. В глубоком тылу противника…

– Хуна – внезапно сказал полковник – икаф ас-сайя20

Скворцов остановил машину. Тишина – навалилась подобно большому, ватному одеялу. Вышел из машины, огляделся по сторонам. Никого.

– Бесораам, бесораам21! – поторопил его полковник.

Скворцов откинул задний борт машины и выкинул на свет божий лист профилированного железа, как шиферный, только железный, его они достали утром на шуке – то есть на рынке. Пототм еще один. Полковник потащил первый лист на гребень бархана – и Скворцов понял, что ракеты придется доставать ему одному.

Ракета Града в укупорке – весит сто десять килограммов. Как-то раз, не от большого ума, в Афганистане – они взялись тягать эти ракеты, вроде как на спор. Победил, конечно же, Шило – но ему что, здоровый бугаина, с детства штангой занимается. А вот он – с детства стрельбой занимается, еще маман в свое время записала к модному консерваторскому профессору – на пианино играть, типа. От музыкальных пыток он сбежал после седьмого занятия, а вот от ракет – сбежать было невозможно.

Чтобы не думать, обо всей об этой дряни – он начал вспоминать, как будет по-арабски «помоги мне» – слова, которые он никогда не скажет, ни на одном языке. Если память не изменяет – то саадини, почти как русское «соедини». Но хрен тебе, полковник гэбешный, от меня ты этих слов не услышишь.

Ракета тяжело плюхнулась на песок, он потащил ее на бархан, выкладываясь изо всех сил. Полковник подскочил, схватил с другой стороны. Коротко бросил – ахбаль, что значило – идиот. Наверное, он и в самом деле – идиот.

Минут двадцать – у них ушло, чтобы освободить ракеты от укупорки и положить их на лист железа. Эти ракеты – они взяли не из Советского союза – они были… кажется, румынского производства и поставлены они были в Северный Йемен, капиталистический и имеющий какие-то особые отношения с саудами, в отличие от социалистического Южного Йемена, где совсем недавно – была проплаченная саудами и кое-кем еще резня. Эти ракеты были украдены, а упаковку… пусть найдут упаковку. Задумаются…

Затем – гэбешный полковник стал вымерять какие-то показатели с помощью компаса и строительного отвеса – а Скворцов – полез в кузов, вытащил большой, свежезаряженный японский аккумулятор и связку заранее нарезанных высоковольтных проводов. Пока полковник продолжал свои измерения и подсчеты на калькуляторе – он начал вязать взрывную цепь.

В принципе – ничего хитрого, точно так же делают и духи в Афгане. Лист шифера, несколько снарядов Град, купленных, оставленных, украденных у Советской армии или у зеленых, партнеров – так называли то, что по какому-то недоразумению называлось афганской армией. Запускается или так – с помощью автомобильного аккумулятора, или даже огневым способом – разводится костер, и… Хорошо было бы Ураганом, не Градом шарахнуть, у него не обычная, а вакуумная боеголовка – но и так нормально будет. Учитывая – по чему они бьют.

Вашим добром – да вам же челом.

– Джайд – наконец удовлетворенно сказал полковник – бисмиллахи22. Яллах…

Скворцов завел машину, осторожно, чтобы не закопались колеса, прижал педаль газа. Машина тронулась намного веселее, чем когда они ехали сюда – неудивительно, кузов то пустой.

– Рафик полковник – сказал он внезапно по-русски – разрешите на русском вопрос задать?

– Задавай. Раз на нормальном языке не можешь.

– Товарищ полковник, а где вы таким вещам научились?

– У вас же и научился – охотно пояснил полковник, по-русски он говорил совершенно свободно, лучше иного русского – я у вас, в Союзе учился. Одесское высшее артиллерийское командное училище имени Фрунзе. Я сначала артиллеристом был, потом в специальную республиканскую гвардию перешел.

– А что, разве там такому учат? – с сомнением спросил Скворцов – я имею в виду – ракеты запускать огневым и электрическим способом, без установки? Нас такому только в Афгане учили, и то – ГРУшники.

– Учат, Николай, учат – вздохнул полковник – ты за дорогой следи. Нам еще до верблюдов добраться, пока не увели…

Двое спецназовцев, иракский полковник и, советский, с недавнего времени капитан – ехали на японском пикапе через саудовскую пустыню, направляясь к границе с Кувейтом, которая почти никак не обозначена, нормально не охраняется. У них за спиной – остались восемь ракет Град, привязанных к двум параллельным электрическим инициирующим сетям и нацеленных на громадный нефтеперерабатывающий комплекс в Абкейке. Две трети саудовской нефти, идущей на экспорт в качестве нефтепродуктов – перерабатывалось именно там.

Через сорок минут – известие о скоординированной атаке крупнейших саудовских нефтяных промыслом достигло Лондонской биржи, а еще через двадцать минут – Нью-Йоркской и Чикагской товарно-сырьевых бирж и офисов крупнейших нефтяных компаний в Хьюстоне. На момент начала торговой сессии – цена на нефть держалась в районе двадцати семи долларов за баррель: год с небольшим назад, когда сталинисты совершили государственный переворот в Советском союзе она взлетала до сорока – но потом совместными действиями США, Кувейта и Саудовской Аравии ее планомерно продавили вниз и намеревались продавливать и дальше.

Известие о произошедшем настигло американские товарно-сырьевые площадки в самом начале торговой сессии – и биржевики принялись за дело. Уже к концу торговой сессии нефть стоила тридцать пять долларов за баррель, поднявшись разом на восемь долларов, а фьючерсные котировки – ушли еще выше и достигли тридцати восьми долларов за баррель по девяностодневным контрактам и сорока – по ста восьмидесятидневным. Уже к концу торговой сессии пришло сообщение о том, что разрушения предельно серьезны, пострадали не только сами скважины, но и инфраструктура и восстановить все это удастся не ранее, чем через несколько месяцев. А пока – даже не потушены пожары. Но важен был сам факт – в мире появилась террористическая организация, способная нанести разом несколько скоординированных ударов по стратегически важным для западного мира объектам нефтяной инфраструктуры. Этот факт – заставлял кардинально пересматривать риски по всем долгосрочным контрактам и вообще – ставил под сомнение самую систему долгосрочных контрактов. Кому они нужны – если твоего контрагента могут взорвать в любую минуту?

На следующий день – торги открылись только в Лондоне, Комиссия по ценным бумагам США приостановила торговлю нефтью и всеми энергетическими контрактами до особого распоряжения. В Лондоне – торги открылись на тридцати восьми, и цена быстро достигла сорока одного доллара за баррель – что было почти катастрофой. В середине дня – выступил президент США Джордж Буш и заявил, что США расконсервирует национальный нефтяной резерв – впервые с эмбарго семьдесят третьего года, а при необходимости – расконсервирует все свои законсервированные скважины и распечатает нефтяные запасы на Аляске, которые до этого были закрыты к освоению из-за экологических требований. Кроме того – США направляют в Персидский залив авианосец Джон Ф. Кеннеди и десантные вертолетоносцы Уосп и Тарава с экспедиционной группой морской пехоты и отрядами спецназа на борту. Президент США в своем выступлении подчеркнул, что Соединенные штаты Америки готовы защищать своих друзей любыми средствами и не допустят новых террористических атак на жизненно важные для США объекты.

Это немного охладило пыл биржевых быков – и к концу торговой сессии котировки опустились до тридцати девяти долларов за баррель. В те времена – не менее девяноста процентов нефти продавались по долгосрочным контрактам – и всплеск цен на спотовом рынке не оказал немедленного негативного действия на западную экономику. Однако все понимали: процесс пересмотра цен на долгосрочном рынке начнется уже завтра, адвокаты, представляющие интересы продавцов уже сидят на телефонах, готовые ринуться в бой – и новые контакты будут заключаться по цене никак не низе тридцати трех – тридцати четырех долларов за баррель с тенденцией к повышению. Новые риски должны быть заложены в цену – иначе никак. Медвежий тренд на рынке энергоносителей был сломан и сломан жестко.

От автора: некто Вадим Кучеренко (Максим Калашников) написал книгу «Вьюга в пустыне». Задача ставится примерно та же самая – но решается она почему-то путем массированного ракетного нападения с территории СССР. Ну, а как сделать умнее – описанным выше путем или как у Калашникова – решать вам, читатели.