Читать книгу Уральский узел - Александр Афанасьев - Страница 5

В Москве я задержался на несколько дней по делам.

В отличие от других крупных (тёшу себя надеждой) ресурсодобывающих фирм – у меня не было офиса в Москве. Совсем. Вместо этого – у меня была адвокатская контора, представляющая мои интересы в Москве, и принадлежала она Михаилу Гольцману, моему другу.

Еврею.

Как мы познакомились… Познакомились мы, когда кто-то нас подбил «набить морду жиду», в УРАЛМАШе такое бывает – но в итоге получили по морде мы сами. Дело в том, что Миша Гольцман занимался боксом, не в самом тяжёлом весе, но занимался – и даже выступал на соревнованиях. Обиды мы друг на друга не затаили и частенько спарринговались, а так же социализировались доступным способом – то есть тёлок цепляли.

В девяностые – Миша бросил диплом юриста и занялся торговлей, как и многие другие. Смётка у него, как у представителя богоизбранного народа была, и поднялся он первое время нехило – чем привлёк внимание блатных. Платить он отказался, в результате чего – в один прекрасный день его встретили двое, с ТТ, и приказали садиться в машину. Вывезли за город, приказали копать могилу. Миша начал копать, а когда один отошёл поссать – лопатой убил второго, забрал пистолет и замочил того первого. После чего снова начал копать – могила предназначалась для одного, но теперь в ней предстояло похоронить двоих, и потому её требовалось углубить. Вернувшись в город, Миша плюнул на бизнес, продал то, что у него на тот момент было мне совсем незадорого, смахнул пыль с диплома юриста и начал свою юридическую карьеру. А для меня, в свою очередь – этот самый купленный бизнес сыграл немалую роль в моем решении распрощаться с братанскими делами навсегда.

Это я вам говорю, чтобы вы понимали – Миша мог быть и на моем месте. А мог быть и на месте тех двоих, потому что нравы тех лет в Екатеринбурге – были далеко не вегетарианскими. И раз придя – приходили и второй и третий…

Проблема была ещё и в том, что Гольцман был… несогласным, мы сильно расходились с ним на этом. Он был активным участником событий, позже ставших известными как «белоленточная революция», провальных протестных событий одиннадцатого—двенадцатого годов, возглавляемых тогда ещё совсем молодым Михаилом Бельским. Сейчас об этих событиях все почти позабыли… все это было досадной мелочью на фоне украинского Евромайдана и последовавших за ним событий. Гольцман тогда искренне в это верил… помню, он встречал меня в аэропорту и на заднем стекле его джипа была наклейка «Бельский!»…

С Мишей Гольцманом мы встретились в театре… каком не скажу да и какая разница. Миша – был завзятым меломаном и театралом, во многом это и объясняло его мечту перебраться в Москву, которую он и осуществил – здесь было много театров. Я не стал отвлекать Мишу от спектакля и честно сам досмотрел его до конца – после чего, мы пошли по московской улице в сторону центра, разговаривая на ходу…

Миша выслушал меня, потом по своей обычной привычке, щёлкнул пальцами.

– Попал в колесо, пищи, но беги… – выдал он

– Я серьёзно, вообще то

– Я тоже

Миша отлично умел делать две вещи. Слушать. И выигрывать суды.

– Миш понимаешь, в чем дело? Они не отстанут.

– От тебя?

– Не. От страны. От моей, бля, страны.

Гольцман пожал плечами

– Какая бы она не была, это моя страна. И мне срать на то, что о ней думают другие. Я вот что подумал – если я пошлю их на три всем известные – то они сделают две вещи. Первая – исполнят свои угрозы относительно меня. Им это сделать – как два пальца об асфальт. Второе – найдут кого-то другого. И он согласится. Я намерен завести их в тупик. Обломать им всю игру. Причём сделать это хитро. Так чтобы они потом сами не знали, как выкрутиться…

– Ты уже для себя все решил. Зачем тебе я?

– А вот зачем. Разработай стратегию защиты активов. Подели их на несколько частей, так чтобы трудно было добраться до всех сразу.

– Сделаю.

Я развернул Гольцмана к себе

– Я не прав?

– Отпусти.

– Не прав…

Гольцман сплюнул, мы снова шли рядом по старой, московской улочке, заставленной машинами

– Все неправы – сказал он – мы, они, ты. Все. Знаешь… в девяносто первом – сложился не такой уж плохой мир, если рассудить. Никто не остался особо обиженным.

– А Россия?

– Россия сохранилась как первая по территории страна мира. Оставила за собой Сибирь, забрала все основные месторождения природных ресурсов. Прикинь – вот сейчас – как живёт Россия, и как живут выделившиеся из СССР страны. Процветают ли они?

– Как насчёт Казахстана? Прибалтики? Азербайджана?

– Это исключения. Казахстан – там не сказать, что сильно лучше, просто у них слишком мало населения на большую территорию и немалые природные богатства. Но живут они не богаче, беднее нас – я был там. Азербайджан… ну, тут да. Алиев вытащил. Прибалтика… они вступили в ЕС и уехали туда работать, вот и всё. Посмотри, как живут остальные. Та же Украина – ну оставили они своё сало при себе – и сильно счастливы?

– Что ты хочешь сказать?

– Знаешь… вот ты собрался бороться с пятой колонной… я и сам когда то был этой пятой колонной. Видать, такая уж судьба у нас, у евреев.

– А сейчас?

– А сейчас – вот представь – если бы я переехал в тот же Лондон, я бы стал пятой колонной там. Мой отец умер с верой в то, что Запад, наконец, сделает из России что-то приличное. А что я вижу сейчас? А сейчас я вижу, что Запад все больше и больше становится похожим на Советский союз в худших его проявлениях. Они так хотят сделать всем хорошо – что не замечают, какой ад они несут. В Лондоне – я не мог бы не бороться.

– Получил бы высылку в двадцать четыре часа. Если не похуже чего…

– Это вряд ли…

Посмеялись.

– Ну, что? Сделаешь? Сколько времени надо?

– На план дней десять. Есть?

– Да не вопрос.

– Вань…

Теперь уже Миша взял меня за руку

– Помни одно – переломать человека можно очень легко. У тебя это получится едва ли не лучше, чем у государства. Переубедить, показать, что он не прав – намного сложнее. Но когда ты будешь что-то делать – подумай, а не окажешься ли ты в конце в кладовке, полной сломанных кукол…

– Спасибо.

– За что?

– Да так…