Читать книгу Вожделение в эпоху застоя. Caldamente. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 3 - Александр Амурчик - Страница 7

На этот раз я проснулся от стука в дверь. На часах без десяти семь. Вечера, естественно – теперь я уже контролировал ситуацию.

«Напарничек явился» – понял я и отправился открывать.

Пока Залико переодевался в рабочую одежду – белую рубашку, брюки и черный пиджак, я прибрал на место постельные принадлежности, затем бросил перед напарником раскрытую тетрадь движения товара. После чего, объяснив ему диспозицию в баре, то есть, показав, где что лежит, я открыл входную дверь для посетителей.

Залико встал за стойку, а я уселся на пуфик по другую сторону стойки и попросил у него пачку «Мальборо». Залико подал мне сигареты вместе с каким-то лоскутом бумаги.

– А дэнги? – потребовал он с обычной своей ухмылочкой, видя, что я не собираюсь платить за сигареты.

– Что касается денег, коллега, то эта пачка полагается мне бесплатно. – Увидев удивление, написанное на лице напарника, я продолжил: – Она будет компенсацией за моральную травму, нанесенную мне твоей будущей тещей. – Сунув сигареты в карман, я вгляделся в бумажный лоскут. На нем красивым ровным почерком были написаны адрес и телефон Татьяны в Кишиневе. Ниже было приписано: «Люблю и жду!»

– Какой такой тещей? – не врубился Залико.

– Таниной мамой, которая приходила сюда утром, и чуть было по ошибке не оторвала мне яйца, хотя должна была оторвать тебе.

– Падажды, да, а хто ета, вай-вай-вай, што тэпэр будэт! – картинно схватился он обеими руками за голову.

– Да ты не волнуйся так! – сказал я злорадно, – она сказала, что снова придет – вечером, так что жди: твои яйца теперь тоже в опасности, и совсем не зная дочку, могу утверждать, что теща у тебя весьма тэм-пе-ра-мент-ная!

– А… эта, из села, – сообразил, наконец, о чем идет речь Залико и забавно стал чесать у себя в затылке.

Повернув голову чуть вправо, я заметил, что эту сцену, как и весь наш разговор, неожиданно для нас, да и для самих себя тоже, наблюдали и слушали две девушки, которые вошли в бар минутой-двумя ранее. Я тут же с удовольствием стал их рассматривать. Это были две невысокого роста, хорошо сложенные молоденькие особы, удивительно похожие одна на другую лицами и фигурами. И хотя одна из них была блондинкой, а другая брюнеткой, я сразу же для себя решил, что они – сестры-близняшки, так как блондинка была явно крашеная.

– Извините, – поочередно с интересом оглядев меня и Залико, проговорила брюнетка воркующим голоском, – вы сегодня работаете?

– Канэшна, девушка, канэшна, дорогой, захади, гостьей будэш, – тут же заулыбался Залико, включая все свое кавказское обаяние.

– А то мы так много хорошего слышали о вашем баре, и наши друзья, которые бывали здесь, рассказывали, что вот теперь мы решили сами посмотреть, убедиться, – поддержала первую девушку блондинка.

– Канэшна, пажалуста сматрытэ, – перехватив мой насмешливый, направленный на него взгляд, хмуро пробурчал Залико и, схватив тряпку, стал тщательно протирать стойку, очевидно вспомнив мои слова, которые я постоянно, каждый день к нему обращаю: «Не забывай, коллега, что стойка – это „лицо“ бармена!»

Девушки переглянулись, и брюнетка, видимо, из двоих более бойкая, располагающе улыбнувшись, сказала:

– Мы работаем в Комрате, в ресторане «Буджак» официантками, сегодня у нас выходной, вот поэтому мы здесь.

– Добро пожаловать, коллеги, проходите, не стесняйтесь, – пригласил я радушно, – посмотрите, что вас интересует, и присаживайтесь, мы вам все покажем и расскажем.

Девушки прошлись по бару, внимательно оглядывая обстановку и рассматривая импортные, в рост человека, рекламные плакаты на стенах и колоннах бара.

– А в нашем городе, к сожалению, нет бара, – сказала блондинка, когда девушки вернулись и присели у стойки, – а у вас тут действительно хорошо и очень уютно.

– Спасибо, приятно слышать, – автоматически ответил я, и, хотя уже собрался было уходить домой, притормозил. «Погоди-ка, – сказал я сам себе, – а ведь эти девочки, судя по всему, решили устроить себе сегодня в нашем городе „разгрузочный день“. – Ведь там, в Комрате, в дремучей Гагаузии, где им приходится жить и работать среди своих закомплексованных вековыми традициями гагаузов, девушки не могут отдохнуть и расслабиться, как им хочется, а здесь, где их никто не знает, они надеются оторваться по полной программе».

Я вернул свою задницу на пуфик. Конечно, я был реалистом и понимал, что эти искательницы веселых развлечений и острых впечатлений – милые залетные «петрушечки» – сегодня по вполне понятной причине мне уже не по зубам, но и оставлять их грузину из принципа не хотелось. А девушки тем временем мило щебетали, наперебой рассказывая о том, где они уже побывали и что успели посмотреть в нашем городе до своего прихода в бар. Тут же мы без церемоний и познакомились, блондинка назвалась Светланой, а брюнетка – Татьяной.

Я жестом показал напарнику, чтобы он налил дамам шампанского, а сам тем временем буквально на минуту выскочил из ресторана. Поймав на стоянке у бара первого же попавшегося знакомого мне владельца машины, я попросил его сгонять ко мне на квартиру, взять и привезти от мамы сумку с вещами, которую она заранее сложила мне для отпуска, – сам я домой, судя по всему, уже не поспевал. Я сунул водителю в руки адрес, короткую записку – для мамы, и пятерку – ему за труды, после чего поспешил обратно.

По возвращению в бар, а отсутствовал я никак не больше пяти минут, возле «наших» девушек я обнаружил целый рой «кобелей» – местных донжуанов, которые, переговариваясь шепотом, расспрашивали друг друга, откуда здесь взялись эти новенькие дамочки. Девушки же беззаботно попивали шампанское и делали вид, что происходящая вокруг них суета никоим образом к ним не относится, – тут, безусловно, сказывался опыт работы в ресторане, а также навык общения с посетителями. Присев между девушками, я взял себе фужер шампанского и стал их развлекать, рассказывая анекдоты вперемежку с местным приколами; попутно я ломал себе голову, как же мне в сложившейся ситуации поступить.

Эх, в который уже раз я пожалел, что рядом со мной нет Кондрата – моего верного товарища и бесценного партнера по совместному времяпровождению с девушками, – прошло уже более полугода, как он находился в армии. Но что делать, как мне быть? Увести этих девушек к себе на квартиру? И что дальше – улечься с обеими в постель?! Я только на секунду представил себе, как эти две гагаузки-турчаночки в сладострастном экстазе терзают мое бедное тело, и мне чуть не поплохело. Так я рассуждал, пока болтал с девушками, перемежая анекдоты с различными сценками из ощепитовско-ресторанной жизни, – это была общая для нас и близкая девушкам профессиональная тема.

Тем временем среди многих прочих в бар заглянул еще один из постоянных клиентов: это был Саша Подольский, работавший председателем одного из городских спортобществ, парень спортивного сложения и приятной внешности. Правда, едва он подошел и, протянув руку, поздоровался, я сразу понял, что он слегка подшофе, но и в таком состоянии Саша, насколько я знал, старался вести себя как джентльмен, так как происходил из интеллигентной семьи: мать его была учительницей, а отец партийным функционером среднего звена, то есть районного уровня.

Тем временем Саша, заказав у бармена фужер шампанского, стал с интересом приглядываться к девушкам. Затем, выбрав момент, шепотом спросил у меня, что это за дамы со мной. Решив, что лучшего партнера на этот вечер мне все равно не найти, я отвел его в сторону, вкратце изложил ситуацию, и Саша сразу загорелся, предложив отправиться к нему, в его однокомнатную квартиру, расположенную в доме неподалеку от ресторана.

На том и порешили.

Я спросил девушек, не голодны ли они, и не хотят ли подняться в зал ресторана, на что они ответили, нет, мол, и что им и здесь хорошо. Тогда я в двух словах объяснил нашим милым турчанкам, что нам стоило бы покинуть бар именно сейчас, до наступления часа всеобщий «охоты», когда в ресторане парни расхватывают девиц, как голодные – горячие пирожки, и они, поняв меня, сразу согласились.

Как раз в это самое время отправленный мною к маме товарищ вошел в бар и протянул мне сумку с вещами. Я поблагодарил его, затем, открыв сумку, поверх своих вещей уложил несколько бутылок «Токайского» – великолепного венгерского вина, которое, кстати, в прошлом году было признано лучшей маркой сухого вина в мире, после чего мы немедленно покинули бар. Залико, провожая нас у входа, сделал вопросительное лицо, взглядом спрашивая, как же насчет него, на что я ему мило улыбнулся и сказал:

– А ти, джигит, круты сэбэ яйца, они тэбэ все равно болше нэ понадобятся, потому что теща вот-вот падайдет.