Читать книгу 4 триллера - Александр Аннин - Страница 10

Пылинки кружились в широком солнечном луче, пробивавшемся сквозь густую листву, что колыхалась за окном демонстрационного зала. «Ты только не волнуйся, – сказал Сергею профессор архитектуры Меницкий. – В случае чего я приду к тебе на помощь».

Да, только на Меницкого и вся надежда. Этот престарелый, но жизнерадостный профессор уже давно протежировал Сергею, будучи его научным руководителем в аспирантуре. Повезло, можно сказать…

Но даже Меницкий не мог выручить Сергея в одном, казалось бы, пустяковом деле: наводя марафет в институтской уборной, молодой дизайнер-технолог безбожно утянул галстук, и теперь он врезался в шею, будто удавка. В голове отчетливо пульсировала кровь, и ничего с этим поделать было нельзя: без зеркала не стоит и пытаться ослабить галстук, не дай Бог, будет криво сидеть. И это ничтожное обстоятельство может стать решающим для ключевого члена комиссии, доцента Крутиковой, известной своим педантизмом и пристрастием к безукоризненно одетым мужчинам – равно как и антипатией к неряхам.

Помимо Крутиковой и Меницкого в экспертную комиссию входил вечно добродушный и вечно равнодушный к своей работе профессор Шпилько. Никто не мог понять, каким образом этот здоровяк лет двадцать тому назад получил кафедру, за какие такие заслуги перед отечественной архитектурой? Но факт оставался фактом: Шпилько имел профессорский статус, давным-давно защитил докторскую и почитался фигурой непотопляемой, словно пенопласт.

То, что в окружении двух профессоров ключевой фигурой в экспертной комиссии была доцент Крутикова, объяснялось одним банальным обстоятельством: незаурядной привлекательностью означенной сорокалетней мадам. Ясно, что Меницкий при любом раскладе будет бороться за «водяной дом» своего протеже, но вот Шпилько, скорее всего, займет позицию Крутиковой. А Крутикова была известна своим активным неприятием всего революционного. И Шпилько поддержит ее не из любви к классической, ортодоксальной архитектуре, а по причине своих симпатий к очаровательной доцентше.

«Ну почему маньяк не зарезал Крутикову, а? – пронеслось в голове Сергея, когда он взирал на свою оппонентшу, облаченную в строгий деловой костюм, на редкость шедший к ее точеной фигурке. – Возраст у нее вполне маньяку подходящий – сороковник, к тому же – курит…»

Дизайнер-технолог припомнил, что все женщины, ставшие жертвой серийного убийцы, равно как и единственный зарезанный мужчина – детский тренер, были курящими. Об этом сообщали по местному телевидению как о единственном обстоятельстве, реально объединяющем всех погибших от рук злодея.

На столе посреди демонстрационного зала стоял рабочий макет водяного дома, сконструированный Сергеем. Ширина его была порядка семидесяти сантиметров, рост – около метра.

Ломаная черепичная крыша поддерживалась прозрачными бесцветными стойками. А стены являли собой сплошной, ровный, как стекло, поток воды. Она стекала в резервуар, находящийся в подвале домика и снова закачивалась в емкость на чердаке. Внутри макета была видна миниатюрная мебель и прочая домашняя обстановка.

– Стены делаются ровными под воздействием электромагнитного поля, – вещал Сергей, и тон его был такой, словно он творил заклинание. – Мы можем изменить конфигурацию дома и количество комнат по своему желанию.

Сергей нажал на кнопку пульта, и макет преобразился: водяные стены плавно задвигались, и вот уже перед членами комиссии возвышался совсем другой коттедж.

– Каково, а? – не удержался от восклицания Меницкий.

– Фантастика, – отозвался Шпилько, скосив глаза по направлению выреза на груди госпожи Крутиковой.

– Войти и выйти из дома можно в любом месте, – продолжал Сергей, при помощи пульта раздвигая водяные стены то здесь, то там.

– Это что же получается, – скептически отозвалась Крутикова, – дом совсем прозрачный? Снаружи все видно?

– Это уж как вам угодно, – слегка поклонился дизайнер-технолог. – Эксгибиционисты могут разгуливать неглиже за прозрачными стенами, а любители классического интима, то бишь ханжи, будут недоступны для постороннего взгляда.

Крутикова пронзительно посмотрела на новоиспеченного гения архитектуры. Ох, не надо бы Сергею брать такой тон с любвеобильной доцентшей, ведь примет на свой адрес, чиновная бестия… Но тут уж, как говорится, либо пан, либо пропал. Одним словом, приходится идти ва-банк.

Рядом со своим детищем дизайнер-технолог чувствовал себя на редкость уверенно и готов был дерзить по любому поводу.

Сергей снова нажал на пульт, и стены домика-макета сделались молочно-белыми, словно из мрамора.

– Для того, чтобы стены стали непрозрачными, поток воды насыщается пузырьками воздуха, – пояснил юный архитектурный гений.