Читать книгу Если бы Конфуций был блондинкой - Александр Бутенко - Страница 11

С евреями я был связан всю жизнь, с тех пор, как родился в Днепропетровске, за глаза называемом Днепрожидовском, городе, который всего лишь век назад был еврейским на треть.

«Евреев меньшинство, но везде их большинство» – в моей жизни евреи всегда и везде оказывались где-то рядом на фронтах культуры, науки, искусства, общения, исследования.

Приезжая в новое место, начиная заниматься новой деятельностью, я не сомневался – прежде всего столкнусь с евреями.

Евреи оказывались в каждой компании – соратниками, участниками. Иногда противниками, причем самыми шумными.

Всегда деятельными и увлечёнными.

Интересно, но евреи меня всегда выделяли и всегда оказывали мне особое внимание.

Поначалу меня это просто забавляло. Но когда евреев в моей жизни стало слишком много, настолько, что это уже невозможно было считать случайностью, я задумался – кто они? Почему они так причудливо концентрируются? Чем я их притягиваю? Что они во мне так стабильно находят?

Какое-то время евреем считали меня, да иногда и продолжают считать.

Оттого, что «слишком умный».

Объясняли этим мою хитрожопость, мобильность, изворотливость. Да и финансовую сторону жизни, которую я всегда умел налаживать, не страшась начинать дела с нуля и учиться по ходу.

Забавно – евреев в обозримом пространстве моей родословной нет.

Украинцы, русские, поляки, финно-угры, цыгане, уйгуры, малые народности Урала, казаки донские, запорожские, казаки-разбойники да гайдамачий сброд – есть, а вот евреев – ну хоть бы один.

Когда я хотел себе израильский паспорт, я очень кропотливо всё излазил – никого, чёрт бы побрал.

Не будет мне израильского паспорта.

Евреям приписывают множество качеств, которые им, по моему опыту, совершенно не свойственны.

Например, скупость и стяжательство.

В моём опыте – евреи всегда были первыми, кто вкладывал деньги в новые, зачастую авантюрные мероприятия. Кто рисковал, безвозмездно жертвовал. Помогал, проявлял щедрость. Делал всё, что скупости прямо противоположно.

Евреи часто получают прибыль, это правда. Но ещё чаще, из того, что я знаю – евреи деньги теряют. Прогорают, просчитываются, терпят неудачи.

Так они учатся – пробуют всё, узнают то, что работает, и берут в свой опыт.

Ещё часто евреев представляют расчётливыми и хитрыми.

Евреи всегда очень увлечённые и своему увлечению отдают всех себя. Да, среди них много фанатов. Но вот что любопытно – в своей увлечённости они совершенно теряют стороннюю критичность, слепнут, начинают видеть только то, что вписывается в их сегодняшнюю картину мира и становятся элементарными жертвами нечистоплотного обмана.

Да-да, я знаю – «когда родился хохол, еврей заплакал» – нет ничего более простого, чем обмануть еврея.

Если мне понадобится кого-то обмануть, особенно с целью чем-то завладеть – я пойду к еврею. Приду, расскажу с горящими глазами еврею любой безумный концепт и попрошу на него денег – еврей их даст.

Испробовано. Не единожды.

Евреев так легко обманывать, что это даже уже становится неинтересным – как ребёнка обмануть, никакого азарта.

Они всему изначально верят. Еврей, даже самый ушлый, всегда в глубине души доверчив как ребёнок и неисправимый идеалист.

К евреям вообще редко равнодушны. Они заметны, как ни крути.

Они чем-то выделяются, даже когда ведут совершенно ровный образ жизни и выполняют непримечательные функции.

К ним часто испытывают неприязнь, считая их более удачливыми пронырами.

Вменяют им то, что «они везде пролезли».

Поневоле задумаешься – а чем так насолили-то? Чего на них столько копий?

Интересное я увидел у Карен Хьюитт, автора «Понять Британию»: «Почему в Британии нет антисемитизма?» – «Потому что ни один англичанин не согласится считать себя глупее какого-то там еврея».

Ага! Вот оно.

Антисемитизм – он свойствен тем, кто сознательно или несознательно считает себя глупее еврея. По умолчанию считает, что с евреем ему конкуренции не выдержать. Еврей им – это тот, кто изначально умнее, опытнее, хитрее.

Вообще главный корень мирового антисемитизма настолько прост, что странно, почему его так упорно не замечают: за всё время, за всю мировую человеческую историю евреи – это единственный народ, который всегда был практически поголовно грамотным, а иудейская цивилизация – единственная, которая ставила грамотность как религиозную норму.

Замечали ли вы – евреи постоянно учатся. В любом возрасте, в любом деле. Они не боятся начинать новое даже в зрелых годах. Евреев убийственно много в науке – это не случайно: мир университетов, книг, исследований, экспериментов, опытов, открытия нового – их мир.

Учение – это богоугодно. Это радость сама по себе.

Неудивительно, что евреи всегда оказывались, несмотря на малую численность, в числе управленцев и администраторов – именно потому, что в века всеобщей неграмотности не хватало именно этих умений – структурировать, упорядочить, наладить логистику, архивы, учёт, записи – очень кропотливую, ценную и зачастую неблагодарную, между прочим, работу.

Многие задаются думой – а отчего так много евреев было в русской революции? Отчего творческая интеллигенция, куда не копни, наполовину «ихняя»?

Да оттого же. Революции, в своей административной части, управление да творчество – удел образованных. А в тогдашней России, вопиюще неграмотной, образованных людей было от силы миллиона два, условно один из которых – это солянка всех народностей и сословий, успевших обучиться грамоте, а другой миллион – евреи, которые грамотными были всегда, по умолчанию.

Ну и получается, как есть – каждый второй. А поскольку оковы старого мира пали, вместе со старыми условностями – каждый ищет спутников жизни и соратников в своём социальном классе. Ну и логично, что в самом образованном классе неминуемо с евреями перемешаешься, все эти Маяковские и Лили Брик – да просто чисто статистически.

Сейчас роль евреев угасает.

Есть народы локальные и глобальные. Локальные – живут в масштабах своей чётко очерченной земли. Глобальные – влияют на дела мира.

Возможно, именно поэтому притирка между русскими и евреями такая непростая – русские тоже народ глобальный.

Когда два локальных народа делят землю – рано или поздно они её переделят. Выжженную.

Безумнее, когда два глобальных народа начинают делить воздух.

Евреи всегда были глобальным народом. И прямо на наших глазах постепенно перестают им быть: часть евреев стала израильтянами – совершенно другим народом. Локальным.

А часть неуклонно ассимилируется в тех странах, в которые их занёс рассеивающий ветер.

Всеобщая грамотность перестаёт быть уникальным явлением. Вместе с ним перестаёт быть особенным положение евреев.

Сменится всего лишь одно-два поколения.

Да сами вспомните – наверняка у вас есть знакомые, которые рассказывают: «а у меня дедушка был еврей», а сами при этом ничем давно от вас и сверстников не отличаются. Скажи «а у меня дедушка был татарин (черкес, калмык, немец)» – прозвучит так же обыденно.

Все горячные антисемиты поступают исключительно неумно, травя евреев: если вы действительно желаете еврею исчезновения – не гоняйте его, этим вы его только тренируете.

Просто подождите одно-два поколения – евреи ассимилируются. Станут частью других народов.

Так же, как они растворялись в других народах всю мировую историю, несмотря на формальные религиозные запреты.

Евреи очень притягательны. Потому что они очень живые, живучие и жизнелюбивые. Поэтому можно их любить или не любить, хаять, ругать, ненавидеть, спорить с ними – но к ним тянет. С ними интересно.

Удивительная смесь многовековой мудрости и одновременно детской горячей открытости миру. Мудрость седых фолиантов и вместе с тем взбалмошная земная страсть – кто хоть раз тонул в черных еврейских глазах – знает, о чём я говорю.

Все евреи, что меня окружали, всегда проявляли ко мне искренний, подкупающий, бескорыстный интерес, в истинность которого я долго не мог поверить.

Мне понадобилось много времени, чтобы осознать – а ведь я им интересен точно так же, как и они мне. Они у меня учатся и жадно пьют меня запоем точно так же, как и я их.

И когда я сопереживаю их неудачам – они ведь точно так же сопереживают моим.

И когда я радуюсь им успехам – они тоже, по-детски шумно, ярко и чисто радуются моему успеху.

Есть такая притча, о православном и иудее, которых спросили, что бы на выбор они попросили у Бога – богатство, славу, уважение или мудрость.

Оба выбрали мудрость. Но объяснили свой выбор по-разному.

Православный сказал: «Будет у меня мудрость, и тогда мне не понадобится ни богатство, ни слава, ни уважение».

Иудей сказал: «Будет у меня мудрость, будет тогда и богатство, и слава, и уважение».

Это то, чему у евреев стоит научиться: чтобы сберечь душу, вовсе не обязательно отказываться от материального аспекта бытия. Скорее, напротив – мудрость сердца поможет направить материальные блага так, чтобы расти самому, сохраняя чистоту, и помочь другим.

Корень еврейского бескорыстия в том числе и в этом.

И ещё: евреи убеждены, что хороший человек должен быть богат – именно потому, что он хороший человек.

Евреи часто сердятся разным бессеребренникам, но мало кто понимает – если они сердятся о чьей-то материальной несостоятельности, значит, считают этого человека хорошим, любят его, заботятся о нём так, как они это умеют и понимают.

Когда я это понял, то это наполнило меня признательной нежностью – это ведь вы, оказывается, ругались не со зла, а именно потому, что считали меня хорошим человеком и возмущались, почему я, хороший человек, лишён того, что мне должно принадлежать по праву.

Хорошо, что я сейчас осознал этот особый механизм еврейской заботы. И я говорю вам спасибо за вашу заботу. Принимаю её с благодарностью и по полной цене.

Одно из самых трогательных еврейских качеств, очень редких, очень чистых, очень сильных – умение помнить добро.

Вы можете перессориться потом, наговорить гадостей. Пути могут разойтись. Мнения могут поменяться.

Но вы можете быть уверены – если вы с чистым сердцем когда-то сделали еврею благодеяние – он обязательно это отметит, запомнит и будет благодарным за это всю жизнь.

Очень специфический еврейский опыт научил их высоко ценить истинную человечность.

Это очень тонкое, очень человеческое, очень хрупкое качество – умение платить добром за добро. Евреи это умеют.

Не ради славы, анонимно, не ради выгод, против конъюнктуры.

Удивительная верность и великодушие.

На самом деле сейчас идёт с одной стороны логичный, светлый, а с другой – очень щемяще необратимый процесс – евреи исчезают. Естественным путем ассимилируются.

Всё больше будет полукровок, четвертькровок, однавосьмаякровок.

Не быстро, но евреи станут частями других народов, подарив им свои одни из самых лучших качеств.

Я давно замечал – нет более верных и преданных патриотов, в самом лучшем смысле этого слова, чем те, кого скрепила мудростью часть еврейской крови.

Евреи исчезают, и мне грустно от этого.

Грустно так, как грустно прощаться с чем-то, что навсегда уходит, оставаясь в сердце нежной, светлой, осенней печалью.

До свидания, друзья. И прощайте.

Я обещаю – я расскажу своим детям о вас, о вашей удивительной истории, о вашей заботе и любви. О том, какие вы, и о том… уфф, как же мне, оказывается, тяжело это говорить… и о том, что я люблю вас.

Смерть – это начало новой жизни.

А жизнь вечна.

Вы сами меня этому научили.

Камо грядеши: 54, 91