Читать книгу Джаз сапожных гвоздей - Александр Дедов - Страница 2

Красно-жёлтый ковёр опавшей листвы ровно стелился по мокрому асфальту. Полуголые деревья, предвещая скорый приход зимы, ссутулились под промозглым октябрьским ветром. Увядающая красота этой печальной поры могла придать величия чему угодно, но только не бесцветному, серому убожеству панельных многоэтажек, коих в округе высилось сотни и сотни. Одинаковый пейзаж типовых советских построек тянулся к самому горизонту, а эта прекрасная, ядовито-разноцветная листва смотрелась на фоне бетонной мощи городских скал абсолютно неуместно.

Быстрая фигура курьера, замотанного в длинный плащ, уносилась в плотный туман дворов. Человек был уверен в правильности направления своего пути. Здешние места он знал хорошо, ибо в этих бетонных джунглях курьер имел неудовольствие провести большую часть сознательной жизни. Будто бы осознав всю безысходность своего положения, человечек сердито топнул в мелкую лужицу, разбрызгав отражение ботинка в разные стороны.

Вот он – нужный дом, а в нём и нужный подъезд, осталось только попасть на нужный этаж в нужную квартиру. Курьер старался сделать всё как можно быстрее, резвость стала его инструментом: чем скорее удавалось доставить посылку, тем выше была вероятность получить щедрые чаевые, оставался и шанс порадоваться добрым словам получателя. Однако подобное в этом богом забытом месте случалось крайне редко. Этот город никогда не прощал доброты.

Курьер зашёл в лифт и нажал кнопку нужного этажа, кабина захрустела ржавым тросом, шахта тревожно завыла. Двери распахнулись, и лифт лениво выплюнул своего пассажира на лестничную площадку: здесь царила полутьма – одна из люминесцентных ламп перегорела, оставив половину пролёта без света. Спустя мгновение глаза привыкли к мраку, удалось найти нужную квартиру.

Перед глазами предстала дверь, обтянутая бордовой кожей. По-видимому, обивке было много лет: местами краситель выцвел и материал приобрёл нежный оттенок парного мяса, то тут, то там виднелись следы от порезов, кое-где отвалились заклёпки. Курьер надавил на кнопку звонка, за дверью раздался сдавленный звон, похожий на хрип умирающей свиньи. Нет ответа. Молодой человек с усердием повторил нажатие на кнопку, треск звонка даже сквозь закрытую дверь казался до омерзения ужасным.

Наконец в дверном глазке заиграл свет.

– Кто вы? – раздался раздражённый баритон с той стороны.

– Служба доставки «Быстропочты», вам посылка.

– Уходите, я ничего не заказывал. Это какая-то ошибка.

– Ошибки быть не может, отправитель сказал, что вы можете не пускать гостей. Вот, в накладной написано ваши имя и отчество – Пётр Петрович, или всё-таки данные указаны неверно?

Дверь со скрипом отворилась. В проёме появилось красивое узкое лицо с карими глазами, нежно подрагивающими в жёлтом свете лампочек накаливания.

– Ну что ж, если отправитель действительно знает меня, значит вы можете войти.

Курьер переступил через порог и украдкой посмотрел на получателя посылки: высокий, сухопарый человек с широкими плечами, чуть сутуловат, тёмно-русые волосы, длинные руки с тонкими пальцами и кожа аристократической белизны, лишённая всякого намёка на пигмент.

– Сначала разберёмся с бумажками. Распишитесь, вот, держите ручку.

Высокий человек участливо кивнул. Пошаркав чернилами по товарно-транспортной накладной, он протянул бумажку обратно курьеру, который тут же расстегнул большую спортивную сумку и достал из её недр средних размеров картонную коробку.

– Ну, я пойду!?

– Погодите, – долговязый мужчина ненадолго скрылся в комнате, после чего вновь появился в прихожей, держа в руках небольшой флакон. – Это туалетная вода для одного моего знакомого. Можно ваше запястье на секундочку?

Хозяин квартиры несколько раз уверенно надавил большим пальцем на распылитель, ароматная жидкость тут же пропитала край вельветового рукава.

– Вам нравится?

Курьер втянул ноздрями пары парфюма и учуял нечто странное: на фоне свежего аромата, похожего на утренний лосьон после бритья, явно диссонировали едва уловимые нотки запаха крови. Впрочем, не придав данному факту никакого значения, курьер ответил:

– Вроде бы приятный запах, но совершенно не в моём вкусе.

– Хорошо, вы могли бы мне помочь с этой посылкой?

– Извините, нет… много работы. Город немаленький, заказов много, людей как всегда не хватает…

Пока курьер быстро и рассеяно тараторил, хозяин квартиры выпрямился. Неестественно заломив руки за спиной, он вперился тяжёлым стеклянным взглядом куда-то сквозь испуганного работника «Быстропочты», в пространство где-то позади маленького человечка.

– Я заплачу, – выдержав гнетущую паузу, костистый великан достал из кармана трико пятитысячную купюру и когда маленький человечек неуверенно потянулся за ней пальцами, тут же одёрнул. – Это всё ваше, и после того как доставите – мой друг заплатит вам ещё половину сверх этой суммы. Ну что, берётесь?

Курьер замялся. Он чувствовал, что происходит нечто потустороннее, трансцендентальное, что правильнее будет уйти – и катись они в бездну эти пять тысяч рублей. Но жадность взяла верх над инстинктом самосохранения.

– Хорошо, куда везти?

– Улица «Полигон» строение четыре.

Адрес оказался смутно знакомым, курьер достал из кармана плаща дешёвый смартфон и вбил координаты в GPS-систему.

– Да это же городская свалка! Самый её центр, а здесь (ткнул пальцем в небольшой прямоугольник на интерактивной карте) старый пункт сортировки утиля! В интернете написано, что новый – в километре на север.

– Всё верно, конкретно в этом месте сейчас находится пункт приёма цветного лома. Видите ли, мой друг там работает. От него постоянно разит мусором, всё-таки свалка есть свалка. Жена друга, видите ли, сильно возмущается по поводу «профессиональных ароматов». Уж сколько парфюма он перепробовал! Ничто не способно одолеть стойкий смрад разложения. Он слёзно просил меня купить эту туалетную воду, говорит, что лишь она способна перебить любой запах.

Курьер понюхал рукав плаща повторно:

– Да, действительно, запах достаточно стойкий. Что ж, вашего друга можно понять. А почему он сам не может к вам зайти за туалетной водой?

– Знаете молодой человек, – тон Петра Петровича из дружески-тёплого превратился в обжигающе-холодный, мужчина говорил медленно и вкрадчиво. – Это личное. Такими вопросами вы меня оскорбляете. Я предлагаю вам деньги, и я прекрасно знаю, что вам сейчас неудобно и везти нужно далеко, поэтому предлагаю столь щедрое вознаграждение за возникший форс-мажор. После проявлений столь дружеской щедрости вам хватает дерзости тратить моё драгоценное время бессмысленными расспросами?!

Почувствовав в голосе брюнета силу и власть, курьер в оцепенении и покорности снял вязаную шапку, подставив под жёлтый свет лапочек накаливания свою светловолосую голову. Будто провинившийся школьник он скрестил руки перед собой, и, подняв своё почти детское, припухшее от холода лицо вверх, извиняющимся тоном произнёс:

– Простите меня, да, пожалуй, вы правы.

– Вот и отлично! – мгновенно подобрел великан. – Я на секундочку! Положу в коробку ещё кое-какой сюрприз для друга, и можно в дорогу.

Курьеру вдруг стало жарко, жирные капли пота проступили на его лице.

– Хорошо… – только и хватило сил ответить.

Долговязая фигура вновь скрылась в полутьме комнаты, странный человек несколько минут чем-то шуршал и гремел картоном, после чего появился в прихожей с лицом довольным настолько, насколько это вообще возможно для столь мрачной личности. Подмышкой он держал небольшой картонный параллелепипед, перевязанный засаленным шпагатом.

– Вот, – великан протянул коробку, и в его левой руке снова появилась оранжевая купюра. – А здесь награда за ваши труды.

Курьер плавным движением выхватил протянутую купюру и тут же спрятал её в кармане плаща. Молодой человек произнёс что-то невнятное на прощание и поспешил удалиться, неуклюже спотыкаясь об обувь в прихожей. Оказавшись за дверью, курьер вздохнул с облечением, и, насвистывая себе под нос весёлую мелодию, двинулся вниз по лестнице. Благодаря столь щедрым «чаевым», дорога до городской свалки уже не казалась такой уж долгой и мучительной.

Как только незваный гость удалился, рослый брюнет повертел в руках посылку, она оказалась достаточно тяжёлой, внутри что-то глухо билось об стенки. Мужчина аккуратно положил коробку на кровать и достал из ящика с инструментами, стоявшего тут же, острый канцелярский нож. Одно движение и клейкая упаковочная лента разделилась пополам. Из открытой коробки доносился запах клея и мокрого железа. Мужчина раскрыл картонные створки шире и достал наружу пару чудесных высоких ботинок. Дивная обувь! Такой он ещё не видел никогда. Умеренный бежевый оттенок придавал коже благородный облик, высокий язычок уходил немного вверх за линию шнуровки и был удивительно тонок, такая работа явно требовала большого мастерства. Покрой ботинок позволял носить их под любой вид одежды: зашнуруй и спрячь под штаниной – вполне сойдут за классическую обувь, заправь штанину внутрь и перехвати шнуровкой – вуаля, отличнейшие походно-туристические ботинки, с единственной особенностью – такая обувь выглядела куда изящнее, чем обычные берцы. Подобные ботинки выдали бы в своём хозяине большого эстета! Мужчина сел на кровать и попробовал обуться. Великолепно! Сорок шестой размер, будто бы кто снял мерку с огромной ступни, сделал выкройки и сшил воистину идеальные ботинки.

На дне коробки лежал старый кассетный плеер с наушниками и кассета с полустёртой надписью «Луи Армстронг – избранное». Чуть поодаль – в правом углу, нашёлся сложенный вчетверо лист, запачканный чем-то бурым. По-видимому, это была кровь. Развернув бумагу, Пётр Петрович обнаружил текст, это была записка: «вставьте кассету в плеер, прослушайте запись и вам всё станет ясно» – говорил пляшущий, неровный рукописный шрифт.

Изнемогая от нетерпения, костистый гигант поспешил исполнить требования, изложенные в записке. Вставив кассету в плеер и нажав кнопку «play», он внимательно вслушался в статичный треск, наложенный поверх едва различимой джазовой композиции. Однако спустя всего секунду сквозь шипящую какофонию проступил ровный и спокойный голос.